Часть 2 (1/2)

Дазай в свои семнадцать обладает выдающимися интеллектуальными способностями, поразительной реакцией и славится безжалостностью к врагам. Способность у него тоже крайне полезная — деактивировать дар оппонента через касание. Все, кто знаком с Осаму, говорят: «Главное несчастье врагов Дазая в том, что именно Дазай их враг». И они чертовски правы. Мори видит в юноше огромный потенциал и совершенно не хочет иметь такого противника, поэтому уже год активно приглашает его в союзники. Однако, до сих пор официального вступления в Мафию добиться от Осаму так и не удалось, хотя для организации (и для Мори в частности) он сделал предостаточно. Он всегда был котом, гуляющим сам по себе; и любые действия, которые он предпринимал, даже если они были диктованы Огаем, он предпринимал только исходя из личных мотивов, глубоко сокрытых в его голове и недоступных никому, кроме него самого.

Так было всегда. Но за последний месяц что-то в Дазае изменилось. Мори кажется, что всего одну маленькую шестерёнку сдвинули на полмиллиметра, и вот уже целый сложный механизм под названием Осаму Дазай работает совсем иначе — и выпади шанс Огаю его препарировать, он, видевший внутренности огромного количества живых существ, никогда не смог бы разобраться в нём.

Дазай всё реже объявляется, менее заинтересован в делах. В ближайшее время он должен был оборвать все тончайшие нити, связывавшие его со светлой стороной, но он почему-то за одну из них ухватился. Огай не может установить за ним слежку и выяснить — Осаму непременно вычислит это и обязательно отомстит. Если бы на месте Дазая был любой другой человек, Мори бы подумал, что он попал под чьё-то влияние. Но такие люди, как Осаму Дазай, сами могут влиять на кого угодно, но никогда не наоборот. Выходит, если его невозможно склонить на какую-либо сторону, то Мори остаётся лишь делать вид, что он ничего не замечает и по-прежнему всецело доверяет, надеясь, что его сторона в итоге окажется для Осаму выгоднее.

***</p>

Понедельник. Сегодня в расписании японской литературы нет, но Дазай стоит на школьном крыльце. Если бы у него были контакты старосты, затею можно было бы провернуть, не отвлекаясь от дел. Но, к сожалению, Дазай не обладал способностью перемещения во времени, поэтому, греясь в едва тёплых лучах осеннего закатного солнца, дожидался звонка с последнего урока. Совсем скоро он прозвучал, и из дверей хлынул большой поток школьников. Теперь ему предстояло самое сложное: выцепить кого-нибудь из тех, кто был на литературном кружке. Забавно щурясь и всматриваясь в лица, он наконец-то приметил цель. Нацепив обольстительную улыбку, он поспешил навстречу ничем не примечательной девушке, которая, к слову, его сразу узнала и удивилась.

— Привет. Совсем забыл передать, что Сакуноске-сенсей переносит занятия литературного кружка на пятницу.

— А когда он это сказал? — удивилась девушка.

— Ещё во вторник.

— Точно, ты ведь последним уходил, — вспомнила одноклассница.

План Дазая работал как швейцарские часы.

— Передашь остальным?

— Конечно.

— Спасибо, — Осаму снова улыбнулся и ретировался со школьного двора.

***</p>

Тишина. В воздухе медленно кружится пыль. Ученики должны были прийти минут десять назад, но никто всё ещё не появился. «Задержал классный руководитель? Остались на дополнительное занятие по другому предмету, забыв предупредить?» — в ожидании Ода пытался нащупать более вероятный вариант, но даже не мог представить, как далеко от правды был каждый из них. В дверь постучали. «Наконец-то».

— Входите.

В кабинет вошёл Осаму. Коротко взглянув в глаза учителю, сидевшему за своим столом, он молча прошёл в конец кабинета, затем, передумав, занял парту примерно в центре. Сакуноске сразу заметил, как странно появление Дазая в числе первых, потому что прежде он всегда опаздывал, и несвойственный ему выбор места, потому что он всегда занимал последнюю парту.

— Когда придут остальные?

— В пятницу, — беспечно произнёс шатен.

— В пятницу? — удивился учитель.

— Да, в пятницу, — улыбаясь уголками губ, продолжал он, — по вторникам больше неудобно. Из-за математики. Решили приходить по пятницам.

— А ты тогда почему пришёл?

— А мне неудобно по пятницам. У меня дела. Хочу продолжать заниматься по вторникам.

— А математика? — что-то в ситуации с Дазаем явно не состыковывалось, и Оде хочется это понять.