~7~ (2/2)

— Привет, парни! — кричит он и приветливо машет им рукой. — Как дела?

— Ты кретин! У тебя что, с координацией проблемы?! Куда ты бьёшь, твою мать?! — возмущается Пак.

— Двадцать баксов, папочка! — вмешивается Мэй и бежит к нему.

— Прости, бро. Это абсолютная случайность, — смеётся он. — Кстати, классная реакция, квотербек, не то что у Чимина.

— Очень смешно! — кричит адвокат, показывая ему средний палец, пока дочь не видит, понимая весь смысл этой «глубокой» шутки.

— Есть ещё порох, да? — спрашивает Тэ, поправляя бейсболку. — Может, сыграем, Чон? Как в старые добрые. Ты, я, школьный стадион. Чуешь, чем пахнет?

— Хорошо, что ты так же паршиво не играл в футбол, иначе бы мы с тобой ни одной игры не взяли, — отвечает Чонгук, с силой бросая ему мяч через половину поля.

— Футбол — отстой, — говорит Мэй, останавливаясь рядом с отцом, и после начинает жадно пить воду из его бутылки.

— Американский футбол — нестареющая классика для всех жителей нашей страны. Все любят его.

— Нет, бейсбол — это нестареющая классика для каждого американца. В него играют более одиннадцати миллионов жителей страны, — протестует девочка, слегка топнув ногой. — Именно его нужно развивать и прививать любовь к нему с детства. Футбол — тупая игра на силу и выносливость.

— Малышка, не говори так. Любой спорт по-своему интересен. То, что твоё мнение не совпадает с чужим — нормальное явление, — говорит Пак.

— Но бейсбол — лучшее, что придумало человечество! Как можно это отрицать?! — восторженно восклицает она, пока Пак поправляет ей прическу. — Ты видел, какой я сделала «хоум ран»?! Вау! Это было блестяще! Мы потеряли мяч!

— Конечно, моя звёздочка. Это было очень круто. Я всё видел.

Он заново связывает её растрепавшиеся волосы в низкий хвост и натягивает на её голову бейсболку с какой-то спортивной эмблемой. Чонгук с увлечением наблюдает за тем, как заботливо и нежно он обращается с ней, словно с хрупким цветком, а девочка в ответ сверлит гостя на этом поле подозрительным взглядом. Видно, что она моментально оценивает близость отношений её отца с неизвестным ей человеком. Она сканирует его своими потрясающе красивыми глазами с головы до ног и как-то загадочно хмыкает, морща носик. Такая маленькая, но на вид невероятно серьёзная и суровая.

— Может, отдохнёшь немного? Ты уже долго бегаешь. Вся мокрая, — говорит Чимин, вытирая пот с её шеи полотенцем. — Не заболей, пожалуйста.

— Нет, у нас в планах ещё одна игра. Ты с нами? — отвечает она, недоверчиво косясь на Чона. — Ты нам нужен. Команда нуждается хотя бы ещё в одном человеке, иначе это будет скучно.

— А могу я поиграть с вами? — спрашивает аккуратно Чонгук.

— А ты ещё кто? — фыркает она.

— Мэй! — шикает Пак, мягко касаясь пальцем кончика её носа. — Что я говорил о вежливости? К взрослым людям нужно обращаться уважительно.

— А вы кто? — исправляется девочка, закатывая глаза и забираясь к отцу на колени, тем самым обозначая, что это только её территория. — Я вас вижу впервые.

— Я...

— Это мой знакомый. Мы учились вместе в школе и он тоже из Конкорда, — говорит Чимин, бросая на него быстрый взгляд.

— Да, верно. Я Чонгук, — говорит парень, протягивая ей руку.

— Пак Мэй. Единственная и неповторимая женщина в жизни папочки, — говорит самодовольно она, крепко пожимая его ладонь в ответ.

— Приятно с тобой познакомиться, — улыбается он, глядя на её гордого отца. — Так ты бейсболистка?

— Да. А вы, значит, футболист? Раз так защищаете этот вид спорта.

— Когда-то был, — усмехается Чон и коротко вздыхает с ностальгией. — Сильно любишь бейсбол?

— Люблю?! — смеётся малышка. — Нет, я без ума от него. Хочу попасть в школьную команду, но тренер настоящий тупица…

— Минус десять баксов, юная леди, — строго говорит Чимин.

— Но тренер не берёт меня из-за того, что я девчонка.

— Что ещё за несправедливость? — недоумевает Чонгук.

— Это дикр... дискри… минация? — говорит длинное слово она и вопросительно смотрит на отца и он согласно кивает.

— Глупое правило. Мы с этим разберёмся, детка, — отвечает Пак, целуя её в висок. — Дело времени.

— Лишать ребёнка возможности заниматься классикой американского спорта? — удивляется Чонгук. — Издевательство.

— Вот именно! — соглашается девочка взмахивая рукой.

— А в какой позиции ты любишь играть? — интересуется он.

— Бэттера. А вы играете во что-то?

— Раньше занимался американским футболом, но и немного знаком с бейсболом.

— Он был лучшим квотербеком в школьной команде, — говорит Чимин, глядя на неё. — Если бы ты видела, как он играет, то тебе бы понравился футбол.

От внимания Чона не ускользает то, что адвокат говорит это с улыбкой и какой-то нежностью во взгляде. Наверное, ему вспомнилось что-то из их юности, когда он даже убегал с уроков, чтобы посмотреть их тренировки. Всегда был рядом, его незаменимый талисман.

— Да? Вместе с Тэтэ? — удивляется Мэй.

— Верно, вместе с ним, — кивает парень.

— Вау, это круто. Тэтэ играет хорошо. Но я не могу допустить вас к игре, если вы не знаете хорошо правил, — серьезно говорит она, словно учительница.

— Готов пройти экзамен. Можно? — тихо смеётся Чон.

Она несколько секунд думает, надув губы и прищурившись. Боже, во время выражения своих эмоций она так сильно похожа на своего отца, что Чонгук невольно улыбается. На самом деле он никогда не был расположен к детям, а по большей части избегал их, но эта девочка совершенно удивительная. Она забавная, милая и с ней довольно весело. А еще Мэй очень мудрая для своего возраста и чувствуется её хорошее воспитание, что является большой заслугой её отца.

— Ла-адно, — протягивает она, беззаботно болтая ногами в конверсах. — Что же такое «база»?

— Одна из четырёх точек, которых последовательно должен коснуться раннер, чтобы набрать очко для команды, — без сомнений отвечает Чонгук.

— А «дом»?

— Это «база», с которой игрок начинает бег, отбив мяч, и куда он должен вернуться.

— Неплохо, — говорит девочка, надув пухлые губы. — Сколько «иннингов» обычно проходит за игру?

— Девять. Но если счёт равный, то назначаются дополнительные для определения победителя, — уверенно говорит Чон, самодовольно выгибая бровь. — В бейсболе игра не может закончиться ничьей.

— «Слайдер»? — не унимается она.

— Подача на средней скорости, которая отклоняется в сторону и вниз.

— «Флайбол»?

— Это мяч, отбитый очень высоко и красиво над игровым полем.

— Вы что, знаете всё? — удивленно спрашивает девочка и приподнимает подбородок. — Ладно, ну и кто такой «аутфилдер»?

— Он является игроком команды защиты. Патрулирует внешнее поле, то есть занимает позицию за линиями, — отвечает Чонгук, подумав несколько секунд, потому что не совсем уверен в этом ответе.

— Вау, я впечатлена, — хмыкает Мэй.

— Фух. Спасибо, я очень рад, — улыбается парень и облегчённо выдыхает.

— Ну и ещё один, контрольный вопрос: «Янкис» или «Доджерс»? — спрашивает она, прищурившись.

— А ты хитра, — протягивает довольно Пак и дает ей пять. — Моя девочка.

— Вопрос с подвохом, да? — смеётся Чон и ненадолго задумывается, прикусывая губу. — «Янкис» довольно хороши, но в турнирной таблице сейчас на шестом месте. Они у всех на слуху и являются довольно популярной командой в своей лиге, но у «Доджерс» процент побед пятьдесят восемь и семь на данный момент, соответственно — их рейтинг намного лучше, сейчас они на второй позиции. А в прошлом сезоне они всех эффектно разгромили, да и играют они качественнее, на мой взгляд. Я за «ЭлЭй» и национальную лигу.

Чимин и Мэй переглядываются между собой, а затем девочка удовлетворенно кивает и улыбается.

— Поздравляю, проверку ты прошёл. Она ярая фанатка «Доджерс», — смеётся Пак и целует дочь в щёку. — Никогда не любила «Янкис».

— Да? — искренне удивляется квотербек и делает победный жест рукой, радостно восклицая. — Отлично. Выходит, я в команде?

— Теория у вас на пятерку, так что пока на испытательном сроке, — говорит Мэй, нагло приподнимая подбородок и осматривая его деловую одежду. — Но вы не очень готовы к тренировке.

— Это поправимо. Одну секунду, — отвечает он.

Чонгук снимает часы и вытаскивает из кармана брюк телефон, он кладёт свои ценные вещи на скамейку и принимается развязывать шнурки на туфлях. Сняв обувь и носки, он закатывает рукава рубашки до локтей и расстёгивает несколько пуговиц на груди. Девочка снова удивлённо переглядывается со своим отцом, а затем безразлично пожимает плечами и слезает с его колен.

— Ладно, подходит. Не моё дело, если вам будет в этом неудобно. Я вас всё равно в свою команду не возьму. Я играю только с папой или Тэтэ.

— Всё в порядке, мне комфортно. Играем? — спрашивает он, улыбаясь.

— Да, но если ты будешь нарушать мои правила, я тебя быстро отправлю на скамейку запасных, — серьёзно говорит она, указывая на него пальцем, а затем убегает на поле.

— Мэй! Я же сказал со взрослыми вести себя уважительно! — возмущается Пак ей вслед.

— Да, я помню, папочка! — кричит она и смеётся.

— Маленькая засранка, — вздыхает парень.

— Она у тебя очень милая, но с характером, — говорит Чонгук и тихо смеётся. — В тебя пошла?

— О да, ты даже не представляешь, насколько сейчас прав, — отвечает адвокат, поднимаясь и готовясь играть.

— То есть она действительно меня выгонит из команды, если я сейчас облажаюсь?

— Если ты облажаешься, она выгонит тебя из игрового поля навсегда, квотербек, — говорит Чимин и подмигивает, а затем проходит мимо него и следует на поле за дочерью.

Чон удивлённо хмыкает с улыбкой на лице и смотрит ему вслед. Ему нравится, что мистер строгий и суровый адвокат рядом со своей девочкой такой мягкий и спокойный. Сейчас от него совершенно не чувствуется агрессия, как в две прошлые их встречи. Приятно увидеть его вот таким, какой он в будничной атмосфере с близкими ему людьми. Всё же прийти сегодня сюда было самым верным решением, возможно, это немного растопит лёд в их отношениях. Ему очень хочется в это верить, потому что сдаваться Чонгук точно не собирается. Он намерен, как минимум, вернуть их переписки в социальных сетях, на большее он пока и не рассчитывает.

Квотербек задумчиво хмурится, когда его глаза скользят вниз по фигуре парня и натыкаются на две аккуратные татуировки, расположенных параллельно друг другу. На задней части его рук, чуть выше локтей тонким и слегка неровным шрифтом набито «Young Forever». Это выглядит довольно интересно и, кажется, что не совсем в его стиле, ведь внешне Чимин создает совсем другое впечатление о себе. Он кажется таким чопорным и строгим, а это словно некий отголосок к его яркому прошлому. К той самой юности, где он был абсолютно беззаботный и лучше Чонгука его никто на этом свете не знал. Это то самое время, которое они оба не могут забыть. Несмотря на то, что прошло уже столько лет, оно тянется за ними длинным и ностальгическим шлейфом, ведь они свою молодость так и не отпустили по разным причинам, оставив там сразу несколько многоточий.

***</p>

На следующий день, уже поздно вечером после трудного дня на работе, Пак никак не мог уснуть. <span class="footnote" id="fn_28252378_7"></span> Сон никак не шёл из-за слишком большого количества мыслей. Он лежал в своей кровати, закинув руку за голову, и задумчиво смотрел в окно, медленно моргая. На улице была весенняя гроза, но такая спокойная, что парень даже не стал закрывать окно, а просто наслаждался ею. У него хранилось в памяти несколько хороших воспоминаний о дождливых днях в Конкорде, когда он был ещё совсем юн. И одно из них заключалось в том, что однажды летом они прятались с Чонгуком под кроной того самого дерева между их домами. Его листья были такими крупными и росли так плотно друг к другу, что вместе они создавали защитный купол. Тогда они чувствовали себя так безопасно под ним, сидели и поедали карамельки, болтая ногами. Они говорили о всяких мелочах и смотрели на то, как крупные капли не могут достать их в том маленьком укрытии. Тогда они были совсем мальчиками, но он всё помнит, как вчера, насколько же восхитительно в тот момент выглядела улыбка его соседа из дома рядом. Такая непосредственная, наивная и детская. Словно у маленького кролика, а то, как он мило морщил нос в такие моменты, всегда заставляло Чимина улыбаться в ответ. Это было и остаётся его большой слабостью. Чонгук был слишком очаровательным, и проблема в том, что с возрастом это ничуть не изменилось. Только теперь он стал ещё и сексуальным мужчиной, что абсолютно не помогало его сердцу. Это лишь прибавляло некоторых проблем его самоконтролю.

Адвокат недовольно вздыхает, прогоняя из головы все эти картинки из прошлого, и снова ворочается в кровати. Парень недовольно стонет, подбивает одеяло и подушку, но никак не может найти себе места, будто его кровать стала ему чужой. Он ложится на бок, включает лампу и пытается снова начать читать книгу, чтобы отвлечься и быстрее уснуть. Раз в несколько минут гром разносится мягкими раскатами за окном и в тёмном небе сверкают молнии, а дождь плавно шелестит, создавая спокойную мелодию для релаксации. Запах приятной свежести проникает в комнату, создавая тем самым прекрасную атмосферу, чтобы успокоиться перед сном. Вместе с каждым лёгким дуновением ветра колышется тюль из белого шифона, и приятная прохлада, едва касаясь его кожи, вызывает у него мурашки.

Чимин вновь бросает взгляд поверх страниц на прикроватную тумбочку, где лежит его телефон, отвлекаясь от процесса чтения. В очередной раз он мысленно борется с самим собой и с желанием разблокировать номер Чона. Наверное, если он это сделает, то квотербек решит, что это шаг к прощению, а парень не совсем уверен, что чувствует в отношении этого вопроса. Готов ли он прощать? Он до сих пор был зол, но, оказывается, довольно приятно было снова провести с ним время так, будто они старые друзья.

Они здорово поиграли в бейсбол вместе, смеялись, отдыхали, и он совсем не думал о том, что между ними существуют большие проблемы. Из головы адвоката никак не выходили картинки того, как квотербек бегал босой по траве в этом строгом костюме, но улыбался так лучезарно, словно школьник. Его смех до сих пор стоял в ушах, потому что парень слышал его так давно, что почти успел забыть, насколько он приятный. Чон даже отлично поладил с Мэй и они в конце сыграли вместе, а ещё, кажется, впервые за долгое время ему было настолько комфортно в собственной жизни. Было заметно, что ему не хотелось, чтобы этим минуты веселья заканчивались и он расстроился, когда их тренировка подошла к завершению. К своему удивлению, и Чимин чувствовал себя хорошо в тот момент. Может быть, всё дело было в том, что рядом была его дочь, потому что когда её нет, он просто моментально взрывался. Но всё же стоило признать, что в каком-то смысле та встреча немного растопила холод, образовавшийся за эти годы, но ему всё ещё было обидно.

Он хорошо понимал, что у него было не всё так идеально в жизни, как ему казалось. Но ни одна из всех чёртовых причин, существующих в этом мире, не сможет оправдать того, что он просто не захотел спасать их дружбу. Как и сказал ему Пак, эта история для них закончена навсегда. Им не быть больше друзьями, и сейчас он совершенно не знал, чего ждёт от него квотербек. Прощения? Понимания? Милосердия? Для чего ему всё это, если эти годы ему удавалось спокойно жить без старого друга? Он искренне не мог понять, за что так сражается Чонгук сейчас.

На одну какую-то глупую секунду ему вдруг показалось, что Чон просто не понимает в полной мере весь спектр чувств, которые испытывает к нему. Это глупо, но действительно такая мысль промелькнула в его голове. Он так смущался, когда Чимин говорил провокационные вещи и так сильно робел или мило заикался, когда слишком долго не мог сосредоточиться из-за его пристального взгляда, что это нельзя было не заметить. Возможно, Пак очень сильно ошибался или смотрел на всё происходящее через призму своей школьной любви, но та случайная откровенность о ревности и тот долгий взгляд на его губы, когда парень поймал мяч, были слишком большими странностями. Было такое ощущение, что внутри него вспыхнула какая-то искорка, но даже он сам не понял, что именно это за эмоции. Он просто сразу же подавил их в себе и замкнулся. А, может быть, он как раз прекрасно всё знает, но боится этого.

Тихий стук в дверь заставляет адвоката слегка вздрогнуть от неожиданности, потому что он слишком был увлечён своими мыслями. Он переворачивается на другой бок и видит, как Мэй осторожно выглядывает в проёме между дверью и стеной. На его лице автоматически появляется улыбка, когда он видит родные щёчки, надутые губы и сонный взгляд. Такая милая в этой забавной пижаме в мелкий цветочек и кажется совсем крохотной, что незамедлительно хочется утопить её в любви. <span class="footnote" id="fn_28252378_8"></span>

— Можно к тебе? — спрашивает девочка, глядя на него своими большими глазами.

— Конечно, детка, — говорит Чимин и мягко хлопает ладонью по кровати. — Уже почти полночь, а ты ещё не спишь?

— Я пыталась, но не могу уснуть, — говорит она, устраиваясь рядом с ним, и укрывается мягким одеялом. — Я не люблю грозу.

— Она спокойная. Нужно было просто оставить ночник включённым и спокойно лечь спать. Не волнуйся, бояться нечего.

— Но ты тоже не спишь.

— Я просто читал, — говорит парень, откладывая книгу в сторону, и заботливо целует её в лоб.

— Интуиция мне подсказывает, что дело совсем не в этом.

— Интуиция? — удивленно спрашивает он.

— Да. Знаешь, у нас женщин она особенно сильная, — деловито говорит Мэй, глядя на него.

— Ну конечно, моя маленькая леди, — смеётся Чимин. — И что она тебе говорит?

— Что у тебя что-то не так. Ты грустный. Что-то случилось, папочка? У тебя какие-то проблемы?

— С чего ты это взяла, моя радость?

— Несколько дней ты какой-то сам не свой. Задумчивый и немного рассеянный. Обычно ты себя так не ведёшь. Ты всегда сконцентрированный, а сейчас мне приходится тебе напоминать о разных мелочах, хотя всё было наоборот раньше. Мне кажется, ты постоянно о чём-то думаешь, — говорит девочка и тяжело вздыхает, беря его за руку. — Что с тобой? Это из-за работы? У тебя какое-то сложное дело?

— Ты такая внимательная, — отвечает Чимин, мягко улыбаясь. — Я действительно немного не собран в последние дни, знаю, но у меня всё хорошо. Не волнуйся, солнышко. Просто у взрослых всё не так просто.

— Что это значит?

— Есть вещи, с которыми я должен разобраться, но пока не совсем понимаю, как.

— Хочешь, я дам тебе совет? — спрашивает она, поворачиваясь к нему лицом. — Если ты поговоришь со мной об этом, то я смогу это сделать. Я же твой лучший друг, ты всегда так меня называешь и я делюсь с тобой своими секретами, значит, и ты должен.

— Это сложно объяснить, милая. Во взрослой жизни всё совсем не так, как в детстве. Мы думаем, что готовы ко всему и уже ничего не страшно, но на самом деле, чем дальше заходишь в эту неизвестность, тем больше хочется вернуться. Вот и я сейчас не совсем понимаю, как мне поступить, — говорит он, ласково убирая пряди волнистых волос ей за ухо.

— А какой у тебя выбор? — интересуется Мэй и льнет к его ладони за лаской.

— Один человек хочет, чтобы я доверился ему, — отвечает Чимин.

— А ты не хочешь?

— Я боюсь.

— Почему, папочка?

— Я не могу доверять людям, если они постоянно меня разочаровывают.

— Кто-то тебя обидел? — недовольно спрашивает она.

— Во взрослой жизни часто все друг друга обижают или разочаровывают. Иногда это делают неосознанно, но от этого не менее больно, — поясняет Пак и тяжело вздыхает.

— Фу. Ужасно быть взрослым, — говорит девочка, хмуря маленькие брови.

— Ты чертовски права, моя звёздочка, — усмехается он, гладя её ладонь. — Поэтому оставайся как можно дольше такой же крошечной. Не хочу, чтобы ты выросла.

— А этот человек тебе дорог?

— Когда-то мы были очень близки. Мы дружили.

— Так это да?

— Наверное. Я не знаю, милая. Прошло много времени с тех пор, как мы общались близко.

— Если ты до сих пор думаешь о нём, то значит, он для тебя важен. Ты сам говорил мне, что мы не выпускаем из мыслей тех, кого любим, — размышляет она, ласково перебирая его пальцы. — А этот человек сильно тебя обидел?

— Достаточно сильно, — отвечает парень и медленно кивает.

— Но ты всё равно думаешь о нём? И даже не ненавидишь? — удивляется Мэй.

— Большая часть моей жизни до твоего появления была связана с ним. Я не могу не думать о нём, ведь вспоминая что-то из своего прошлого, я невольно вспоминаю и его. Я бы очень рад его ненавидеть, если быть честным, но не могу. Это выше моих сил.

Малышка глубоко вздыхает и несколько минут молчит, обдумывая всё, что услышала. Она смотрит в потолок и наслаждается нежными поглаживаниями по голове. Сам же Чимин думает о том, что происходит в его жизни, и ласково целует её в висок. Ему нравится чувствовать её душевное и физическое тепло, ведь на самом деле это самый драгоценный человек для его сердца и души. Никого и никогда не будет ближе. Она умудряется одним лишь своим присутствием утешить его боль и облегчить тяжесть в груди. Всё становится таким неважным и незначительным, когда она рядом, ведь самое важное — это маленькое и торопливое сердцебиение, которое он сейчас слышит. Он наслаждается им с улыбкой на губах в тишине комнаты, прикрыв веки.

— Мы с Эшли дружили с первого класса, но когда мы поругались из-за дня рождения Джейн, то не разговаривали целых две недели, — говорит вдруг малышка и поворачивает голову, бросая на него очень серьёзный взгляд. — Это была наша первая такая большая ссора.

— Да, я помню, — говорит Пак и улыбается. — Это было забавно, ведь вы учились в одном классе и сидели рядом друг с другом.

— Мне было тяжело без неё, но она меня обидела. Мне сказала, что терпеть не может эту выскочку, а сама пошла к ней на праздник без меня. Но меня обидело не это, а то, что она мне соврала. Мы клялись всегда говорить правду. На мизинцах, это же нерушимая клятва.

— Она поступила плохо, но ты ей дала шанс. У тебя благородное сердце.

— Да. Но ещё я сделала это потому что без неё мне было плохо. Я думала о себе в тот момент. Это эгоизм?

— Вовсе нет, солнышко. Ты тогда так сильно грустила из-за всей этой ситуации, да и Эшли была сама не своя.

— Я люблю Эш, но иногда она бывает такой дурой. Я согласна на минус десять баксов, потому что это правда. Иначе не скажешь.

— И ты всё равно её любишь.

— Да. Она же моя, вот такая. Наверное, именно поэтому меня это так сильно обидело. Я не хотела ей делиться. Не хотела, чтобы она ходила куда-то без меня и заводила других подруг. Я хотела быть единственной.

— Понимаю, малышка, — шепчет Чимин и хмыкает. — Я тоже не хотел делиться одним своим другом.

— И вот тогда ты мне сказал, что нужно уметь прощать ошибки другим, ведь однажды на их месте могу быть я сама. Именно ты уговорил меня пойти к ней навстречу первой и всё обсудить. Я высказала ей то, что мне не понравилось, а она это поняла и извинилась. Больше мы не ругались, — говорит Мэй и коротко вздыхает.

— Я догадываюсь, куда ты клонишь, но здесь совсем другая история, милая. Дело далеко не в дне рождении нашего общего друга или в глупой ссоре. Это не пустяк, поэтому и одних извинений мне недостаточно. Когда-то я расскажу тебе всё, если захочешь, но пока я и сам не готов это делать. Скажу лишь, что просто не знаю, как мне поступить. Сердце говорит одно, а разум другое. Мне тяжело понять, что же слушать, — объясняет парень и целует её в волосы. — Но спасибо за то, что пытаешься помочь.

— Не хочу, чтобы кто-то обижал тебя, — говорит она, хмурясь. — Поэтому слушай то, что скажет тебе душа. Бабуля говорит, что разум не знает глубины души, а сердце часто поддаётся слабости.

— Она у нас такая мудрая, — говорит Пак, прижимая дочь к себе, и тяжело выдыхает, потому что этот груз давит на плечи, а эмоции разрывают изнутри. — Всегда знает, что сказать.

— Да, она бы обязательно нашла нужные слова для тебя и помогла. Я, наверное, слишком маленькая для такого.

— Но ты невероятная уже тем, что слушаешь меня.

— Ты же с этим разберёшься? Я не хочу, чтобы ты грустил, папочка. Если этот человек делает тебе больно, то не доверяй ему больше. Не страшно, если он не будет твоим другом снова, нам ведь хорошо только с Тэтэ. Зачем ещё кто-то, верно? — спрашивает она и целует его в щёку.

— Верно, — шепчет Чимин, а внутри у него что-то неприятно сжимается от этих слов малышки.

Он понимает, что ей будет невероятно тяжело смириться с тем фактом, что её отца может любить кто-то ещё кроме неё, и что он сам может в кого-то влюбиться когда-то вновь, наверное. Сложно её в этом винить, ведь она выросла окруженная его любовью и вниманием на все двести процентов. В их маленьком и идеальном мире не было никогда и никого другого. А всё, что было лучшее в нём, Пак полностью дарил ей. Он отдавал ей абсолютно всё. Но, если быть предельно откровенным, то он и не готов разрушать эту идиллию между ними сейчас, потому что его сердце всё равно занято давным-давно и совершенно не готово исцеляться.

— Я кое-что принесла для тебя, — говорит Мэй, открывая маленькую ладошку, в которой лежит слегка мятая звездочка из её вазы. — Мне показалось, что тебе нужна одна из них. Хочешь открыть?

— Если ты позволишь, — отвечает парень, улыбаясь.

Девочка раскрывает послание и протягивает ему, чтобы парень прочитал. Он быстро пробегает глазами по тексту и довольно усмехается. Быть того не может, но она случайно выбрала фразу, которая сейчас практически даёт ответ на самый главный вопрос, который его терзает уже не один день. Осталось только понять, стоит ли к нему прислушиваться.

— «Непростительны ошибки лишь тех, кого мы больше не любим», — произносит Чимин и закатывает глаза с улыбкой на лице.

— Кто это сказал?

— Мадлен де Скюдери, французская писательница.

— Подходит тебе, да?

— Ты что, маленькая ведьма? Всегда вытягиваешь то, что больше всего волнует сердце, — смеётся он и сгребает её в охапку.

— Я просто очень удачливая. Я — твоя удача, — говорит довольно она и смеётся.

— Ты даже не представляешь, как права, моя красавица, — отвечает Чимин.