~5~ (1/2)

IU — eight (Prod. & Feat. SUGA of BTS)

nothing, nowhere — buck

Avril lavigne — Complicated

Adam Levine — Lost Stars

KALEO — Way down We Go

5 Seconds of Summer — Ghost Of You

The Tech Thieves — Fake</p>

Привыкнуть к ритму жизни в таком огромном и суетливом мегаполисе, как Нью-Йорк, довольно непросто. <span class="footnote" id="fn_28121973_0"></span> На первый взгляд всё кажется абсолютно идеальным, но если крутиться в этом темпе ежедневно, то начинает нарастать сильная усталость, словно снежный ком. Постоянный технический шум, громкие гудки автомобилей, бесконечные пробки, неумолкающие голоса людей даже ночью и буквально в прямом смысле этого слова кипящая жизнь изначально очень пугают и раздражают. Хочется лишь заткнуть уши и хоть немного насладиться тишиной.

Каждого, кто оказывается в этом городе, жизнь словно резко бросает в какой-то большой энергетический поток, и все они пытаются выплыть из него, барахтаясь в этом водовороте. Всё это напоминает некую игру на выживание или естественный отбор. Сильные единицы борются и пытаются выбиться куда-то на вершину, чтобы чего-то стоить, а слабые — тонут или навсегда превращаются в серую массу, так и не добившись ничего. Всё это далеко не так прекрасно, как романтизировано выглядит в американских фильмах или сериалах о красивой жизни в «Большом яблоке». На самом деле, невероятно сложно существовать в такой адской мясорубке изо дня в день и не сломаться, но Чимин пытался это сделать.

Спустя несколько недель он наконец-то освоился и уже без всяких проблем мог ориентироваться в запутанных улицах и сложных схемах метрополитена огромного города, а сейчас уже спокойно ездил за рулем и не боялся бешеного движения. Привык к непрерывному ритму дня и ночи, бегал ежеминутно, словно белка в колесе, и хоть иногда задыхался от всего этого неумолимого напора, ему всё же нравилось. Такой активный образ существования был ему больше по душе, чем нудные и серые будни в Конкорде. Мало того, что Нью-Йорк компенсировал все эти трудности своими потрясающими видами, ко всему прочему здесь было намного интереснее.

Он был просто невероятным во всём. Хоть это и не столица страны, но именно здесь были огромные финансовые учреждения, а ещё многочисленные исторические и культурные достопримечательности. Паку доставляло удовольствие водить Мэй по различным музеям и посещать с ней какие-то необычные места, развивать её духовно и дарить красивые воспоминания. Этот яркий город небоскрёбов и свободы был для них обоих настоящей мечтой. Здесь его дочь чувствовала себя намного комфортнее и лучше, хоть тоже ещё проходила суровую адаптацию. Она посещала танцевальный класс у одного из самых талантливых преподавателей, ходила в частную школу и каждые выходные отец старался подарить ей незабываемые впечатления. А он сам ощущал себя свободным и наполненным бесчисленными силами. Чимину казалось, что внутри него хранился целый вагон энергии для того, чтобы покорять новые вершины.

Раньше он видел этот потрясающий город лишь в кино или на фотографиях Тэхёна, поэтому первое время ходил, просто открыв рот от восторга и разглядывая всё вокруг. Было такое ощущение, что он попал прямиком в какую-то поздравительную открытку с красивым видом на каждом шагу, парню всё казалось таким удивительным. Ему не верилось, что теперь они с дочерью будут жить в этом месте. Здесь столько возможностей, сколько даже нельзя себе вообразить. А вечерами он не мог налюбоваться яркими огнями на Тайм Сквер из окна квартиры друга, у которого они временно жили после переезда. Ему нравилась бесконечная суета и то, как все здесь торопятся жить. Он и сам был таким же человеком: постоянно вертелся из стороны в сторону, не сбавляя темпа, а выдыхал лишь тогда, когда Мэй засыпала и солнце опускалось за линию горизонта. Всё остальное время у него был насыщенный рабочий день и обязанности отца-одиночки. С момента появления малышки, кажется, он вообще забыл о своей собственной жизни.

Джису всё время беспокоилась о том, как он справлялся сам со всеми заботами и звонила по три раза в день в лучшем случае, а могла и все десять. Она волновалась за двух самых дорогих ей людей, ведь такие резкие перемены могли не совсем хорошо повлиять на них. Даже спустя какое-то время после переезда сына в новый город она не могла перестать нервничать за его эмоциональное и физическое состояние. Она знала, что в глубине души ему было очень страшно, хоть парень этого старательно не показывал. Только её материнское сердце было не на месте практически ежесекундно, но она понимала, что в конечном итоге её мальчик достигнет всего, чего хотел. И Чимин действительно отлично справлялся, впервые в своей жизни он чувствовал, что удача с ним рядом, потому что у него всё так удивительно хорошо получалось.

Работа в новой компании — это голубая мечта, которая всё же осуществилась благодаря его собственным усилиям с первого курса обучения. Офис «Christ Protection» располагался на известной на весь мир Уолт-стрит, где кипит финансовая жизнь всей Америки. В их распоряжении было целых два этажа почти на верхушке одного из самых высоких небоскрёбов, а у Чимина — свой собственный кабинет. Ультрасовременный и комфортный, где он чувствовал себя как дома. И хоть клиентов у него обычно очень много, с наплывом работы он легко справлялся. Парень без всякого труда влился в новый коллектив и в сумасшедший рабочий ритм, едва подписав все бумаги с руководством о своём назначении.

Теперь он не просто ассистент или чей-то мальчик на побегушках в Бостоне, а практикующий адвокат из Нью-Йорка, которого многие хотят заполучить для совместной работы. К этой мысли Пак всё никак не привыкнет. Но ещё сложнее осознать, что у него есть своё рабочее место, личный секретарь и строгое расписание, а из больших окон его кабинета можно наблюдать за великолепной панорамой всего города и Атлантического океана. Эмпайр-стейт-билдинг, Центральный парк, Пятая авеню, Музейная миля и даже статуя Свободы вдалеке на острове Либерти, всё это было видно из их крутого здания. Эти потрясающие чудеса архитектуры окружали их офис на Манхеттене, с ума сойти, не так ли? Он и подумать никогда не мог, что однажды будет держать в своих руках всё это. Слишком хорошо, чтобы быть правдой для лузера из Конкорда.

Но это по-настоящему. Никакого обмана или подвоха, всё было просто — его усилия дали удачные результаты. У него была потрясающая и высокооплачиваемая работа, а совсем недавно, чуть освоившись, Чимин с дочерью переехали в двухэтажную квартиру, которую он снял для них на ближайшие годы. В его планах было задержаться здесь навсегда, поэтому им с Мэй требовалось своё личное место проживания. Возможно, через несколько лет они купят себе что-то собственное, но а пока лучше было просто удобно устроиться.

Парень быстро понял, что люди в Нью-Йорке обладают большей подвижностью и живут, как правило, в съёмном жилье, потому что есть большая вероятность перемещаться из одного квартала в другой в зависимости от карьерного роста. Ютиться у Тэ в лофте, конечно, здорово, но не совсем комфортно, тем более он теперь живёт со своей младшей сестрой, которая после школы рванула сразу сюда, чтобы поступать в университет искусств. Пак больше не мог наглеть и сидеть у Кима с маленькой дочерью, поэтому несколько дней назад они с малышкой переехали в своё постоянное место жительства в уютном районе под названием Челси.

Этот исторический квартал в западной части Нижнего Манхэттена был расположен на реке Гудзон, и выбор на него пал как-то сам собой, как только в агентстве недвижимости предложили его. Пака подкупила аккуратность узких улочек и уютная тишина в вечернее время. Здесь было красиво, спокойно и колоритно, как в кино из 2000-х. Большое количество современных среднеэтажных домов и особняков конца девятнадцатого и начала двадцатого века умело сочетались между собой, поражая эстетичностью и живописностью. Было много зелени и кованые лестницы у крыльца каждого жилого строения. Здесь даже пахло совсем иначе: цветами, кофе, свежей выпечкой и краской от газет, которые продают в маленьких киосках. А население не такое чопорное и суровое, как в других районах. Люди здесь более толерантны и спокойны. По улицам постоянно бродят творческие личности, спешащие по своим делам с музыкальными инструментами или мольбертами, и на лавочках сидят милые старушки с собачками. А ещё в этом месте пролегает самый необычный парк в городе — Хай-Лайн, построенный на старой железнодорожной линии, и из него открываются завораживающие виды на весь Нью-Йорк. Именно там Пак бегал по утрам и по возможности гулял с дочерью.

Рядом даже находится школа, куда ходит Мэй, и самому Чимину было не так далеко ездить в офис, поэтому Челси был самым подходящим выбором для них обоих, по крайней мере пока что. Среди близко расположенных друг к другу небольших многоквартирных сооружений на два или три хозяина находилось и их уютное гнёздышко из красного кирпича и с красной деревянной дверью, на которой красовались цифры «2305». У каждого его владельца был свой отдельный вход, парадный и чёрный, и парковочное место, поэтому можно было сказать, что в их владении практически двухэтажный дом. И хоть снаружи всё выглядело не так уж впечатляюще, внутри была настоящая красота. Стоило лишь переступить порог и моментально ощущались уют и тепло от каждой детали в ней. Парень это жилище снял совсем пустым, только со встроенной техникой и недоделанным ремонтом. Поэтому наводить порядок на кухне и в спальне Мэй пришлось на свои собственные средства, а мебель они собирали вместе с Тэ вечерами после работы. Сейчас интерьер был очень впечатляющим, хоть выставляй это жильё в рекламном буклете, даже привередливые владельцы квартиры были в восторге и одобрили всё это.

Внутренняя отделка была осуществлена полностью из натуральных материалов. Дубовые полы, высокие потолки, большие окна с видами на парк, лёгкие шторы и изготовленные на заказ элементы декора создавали в целом изысканный стиль полностью во вкусе своего временного хозяина. Света было много, отчего жильё казалось ещё больше, ведь солнечный свет каждое утро красиво заливал всё пространство, преломляясь и прыгая по бежевым стенам. Элегантное фойе со встроенными шкафами вело в просторную белую гостиную, а дальше по коридору была обеденная зона и открытая кухня, совмещённая со столовой. Рядом расположены кабинет Пака, гостевая и большая ванная, а на втором этаже — комната Мэй, переходящая в игровую мечты для любого ребёнка, и спальня её отца. Она была напротив и имела собственную гардеробную с зеркалами в полный рост. Это было для него важным моментом, так как он с большим вниманием относился теперь к своему внешнему виду и ему было необходимо аккуратно развешивать где-то свои деловые костюмы и выглаженные рубашки.

Их новый дом был таким домашним и тёплым. Несмотря на то, что он достаточно универсален и в нём не было каких-то специфических деталей, им здесь так нравилось. Чимин сам продумывал большую часть элементов, которые создают только их личный комфорт и уют: нежные обои в пастельных оттенках, фотографии на стенах, практичная мягкая мебель, зелёные растения в горшках, цветной текстиль и полезный, но красивый декор. Весьма минималистично и функционально, но самое главное — свежие пионы, которые отец дарил своей любимой девочке ежедневно. От них шёл приятный и нежный аромат, который всегда у него ассоциировался с их домом.

В их маленьком уголке царил простор и всё так искусно вписывалось в единый стиль пространства, что парень подумывал о том, что у него есть талант к этому. Получилось намного лучше, чем он изначально планировал. Весь этот интерьер напоминал неоклассику, о которой он читал в интернете, выбирая все материалы для ремонта. Он вобрал в себя красоту классического стиля и черты современности. Так лаконично, но элегантно, а в совокупности выглядело довольно роскошно.

Каждый раз, глядя на все это, Чимин так сильно гордился собой, ведь это прекрасное жильё целиком и полностью — его личная заслуга. На своих плечах он эти десять лет нёс так много, что определённо заслуживал такой дом когда-то в свои личные владения, но быть даже временным хозяином здесь — чистое удовольствие. Не каждый житель Нью-Йорка может позволить себе снимать жилье в районе Челси. Но он так старался и действительно очень много работал, чтобы в итоге у них было всё это. Разве это не сказка? У его дочери было всё, о чём она могла только мечтать, а это значило, что со своей самой главной ролью в жизни он справлялся невероятно хорошо. У него получалось быть ей в первую очередь лучшим другом, а во вторую — идеальным отцом.

Даже сейчас он готовил ей обед, успев пораньше уйти с работы ради неё. Всегда теперь парень делает всё ради неё и ничуть об этом не сожалеет. Два своих крупных дела ему удалось закрыть за последнюю неделю с успехом, а это позволяло ему быть чуть наглее с непосредственным руководством. Ему удалось отпроситься на три часа раньше, он сходил по магазинам за продуктами и вернулся домой, чтобы приготовить своей малышке её любимое блюдо и испечь кексы. Разумеется, он вполне мог это время потратить на себя. Например, сходить на шоппинг, покататься по городу, отвлечься, глядя на океан, или посмотреть на тренировку танцевального класса на Бродвее, но ему не хотелось. Любую свободную минуту он старался проводить с Мэй или со своим единственным другом, который у него остался. Именно эти двое всегда приносили ему душевный комфорт и с ними парень по-настоящему отдыхал.

Конечно же, и сегодня Пак заехал к Тэхёну, а после они отправились сюда, чтобы вместе провести время и совместить домашние хлопоты. С того дня, как они переехали, Тэ приходил к ним почти ежедневно, потому что чертовски скучал по ним. У него более свободный график всегда, ведь он работает фотографом и сам себе выбирает клиентов вместе с расписанием. С крёстной дочерью у него идеальные отношения, а поболтать с другом — его любимое занятие, именно поэтому он никогда не думает и секунды, когда получает предложение встретиться. <span class="footnote" id="fn_28121973_1"></span>

По всей уютной кухне разносилась тихая музыка из встроенной аудиосистемы, а аромат пасты наполнял всё пространство. Обычно Чимин забирал свою малышку сразу после школы сам, если освобождался раньше, но сегодня она должна была добраться на автобусе самостоятельно, потому что после уроков было два часа танцевальной секции, которую она так любила. Такую сильную любовь к танцам, кажется, девочка унаследовала от него, а вот в кого она так сильно любила бейсбол парень искренне не понимал. Она скучала по этому виду спорта, потому что в Бостоне играла за школьную команду, но здесь пока с этим не складывалось.

Пак медленно помешивает соус на плите и бросает взгляд на наручные часы, недовольно хмурясь. Всегда волнуется, когда не может контролировать каждый её шаг. Формально Мэй уже достаточно взрослый ребёнок, но для него всё еще была беззащитной крохой. Она всегда будет для него таковой, даже когда ей исполнится сорок или около того. Ему тяжело смириться с мыслью, что совсем скоро она в самом деле станет ещё старше, а затем и вовсе превратится в девушку, которая захочет сбежать от опеки и защиты отца. Наверное, он будет держать её рядом с собой до последнего и максимально оттягивать момент, когда их неизбежная разлука всё же произойдет. Но когда-то его крошечная дочь должна будет начать жить самостоятельно, выйти замуж и родить ему кучу внуков. Только парень пока что абсолютно к этому не готов. Даже думать страшно о том, что какой-то сопляк когда-то заберёт её у него.

— Эй, о чём ты загрузился, папочка? — спрашивает Тэ, подходя к другу, и начинает таскать еду руками. — У тебя там, кажется, горит что-то.

— О скоротечности моей молодости, — усмехается Пак, быстро моргая, и выключает плиту.

— Тебе лишь двадцать восемь, старик.

— Тогда почему ты называешь меня «старик»? — смеётся шатен.

— Потому что у тебя уже десятилетняя дочь, ежемесячные квитанции об оплате дома, проездной на автобусе до детской поликлиники, а я до сих пор не понимаю, как включить стиралку самостоятельно и в какой отсек заливать кондиционер для белья, чтобы он просто не вымылся вместе с водой. Между нами целая пропасть. И я, кстати, знаю, что такое контрацепция, а вот ты…

— Пошёл ты, — отвечает парень, мягко толкая его в плечо своим.

— Ну прости, — говорит Ким, с трудом сдерживая смех, и садится за стол. — Я же любя, ты знаешь.

— Знаю. И я люблю тебя, придурок.

— Так о чём задумался?

— О том, что Мэй скоро вырастет, и я останусь один, — говорит Пак и обречённо вздыхает, ероша его непослушные волосы на затылке.

— Она сбежит от тебя лет через шесть тусоваться с каким-нибудь бородатым байкером по ночам. Узнает, что такое секс, наркотики и рок-н-ролл, и ты больше не будешь иметь на неё влияния, — говорит он, продолжая воровать еду.

— Иди в задницу. Ты совсем не помогаешь. Я даже думать об этом боюсь.

— Ну ладно, мы не будем ей этого позволять. Папочка Пак и дядя Ким всегда начеку, — отвечает Тэ, приставляя пальцы к виску, и затем салютирует ему.

— Разумеется. Не хватало ещё, чтобы она в мать пошла.

— А она пошла. Характер у неё дрянной, — смеётся друг, выгибая брови и шумно чавкая. — То есть, вероятность того, что она сбежит с байкером в шестнадцать равна…

— Заткнись! Нет! — протестует парень.

— С твоим контролем она сбежит от тебя лет через десять только, успокойся. Время ещё есть, — бубнит Тэхён с набитым ртом. — Но если ты будешь готовить так же вкусно, то, может быть, эта несносная девчонка задержится ещё лет на пять в твоём доме. Боже, это прямо какой-то кухонный оргазм.

— Кухонный оргазм? — спрашивает Чимин и начинает громко смеяться. — Я думал под этим кое-что другое подразумевают. Может, кулинарный?

— Когда ты готовишь, то я готов испытать все его виды одновременно, дружище. Где ты научился так? Это же очень вкусно. Твоя мама?

— Да, — согласно кивает Пак и гордо улыбается.

Друг довольно стонет и театрально закатывает глаза от удовольствия, таская прямо из маленькой кастрюльки на столе кусочки мяса. Он качает головой из стороны в сторону, поправляя свои каштановые волосы, и потом продолжает набивать щёки, словно бурундук. Чимин тихо смеётся и легко бьёт его полотенцем по плечу.

— Прекрати! Это же для Мэй.

— Эй, ну я же тоже голоден. Сжалься.

— Пусть Джиа тебе готовит. Ты старший брат, или кто? Попроси её.

— Эту засранку не заставишь ничего сделать, — ворчит он и отпивает воды из стакана. — Она вредная до ужаса.

— Удивительно, да? В кого же она такая? Может, в старшего брата? — спрашивает парень с усмешкой, складывая руки на груди, и рассматривает друга.

— Не понимаю, о чём ты. Я просто милашка, сам же знаешь, — отвечает Тэ с самодовольной улыбкой, продолжая есть. — Серьезно, я хоть и гетеро, но готов жениться на тебе, если ты будешь мне готовить вот так же ежедневно.

— Я, скорее, сдохну в одиночестве, чем позволю этому случиться, — смеётся Чимин.

— О, кстати, говоря об одиночестве…

— Отвали, — сразу фыркает он и уходит к плите снова, чтобы проверить соус. — Я даже слышать ничего не хочу.

— Да почему? — удивляется Тэхён, провожая его недовольным взглядом. — Почему ты всегда так реагируешь? Я же хочу как лучше.

— Я не пойду ни с кем на свидание.

— Так я и не говорю ничего про свидание. Ты даже не дослушал меня! — возмущается Ким, разводя руками.

— В прошлый раз, когда я повёлся на одну твою сомнительную авантюру, напомнить, что случилось? — спрашивает Чимин, приподнимая вопросительно бровь.

— Да ла-адно тебе, — протягивает друг с недовольным стоном.

— Самое худшее свидание в моей жизни, — продолжает парень. — Сначала я чуть не сдох от скуки, а потом мне пришлось удирать от него, потому что он слишком настойчиво хотел меня проводить. Какой-то грёбаный маньяк.

— Он обычно был скромный, но раскрылся в процессе и оказался слегка настырным парнишкой, но, увы, не в твоём вкусе.

— Скромность и занудство — разные вещи. Он выносил мне мозг полтора часа, а потом я кое-как сбежал, чтобы его не обидеть, но и не оказаться в сводках новостей с утра в качестве трупа где-то в промышленной зоне. А мне, между прочим, пришлось ещё и платить за него, потому что он забыл карту, хотя это он меня позвал. Ничего не меняется.

— Ну ты же богатый папочка во всех смыслах этого словосочетания.

— Шутка, произнесённая несколько сотен раз, перестаёт быть смешной, — говорит Чимин, закатывая глаза.

— Мне все ещё смешно, — отвечает Тэ, улыбаясь. — Ну ладно. Кстати, все мои знакомые девчонки умоляют их с тобой познакомить.

— Эти два факта очевидно тесно связаны между собой, не так ли? — усмехается Пак. — Меня это не интересует. Мне нужен мой человек.

— Знаю, — говорит друг и несколько раз кивает. — У тебя дочь, поэтому тебе необходимы только серьёзные отношения, а не временное развлечение и бла бла бла. Я слышу это каждый раз.

— Я не могу разбрасываться своим временем. Это самое дорогое, что у меня есть. Одному твоему протеже я подарил целых полтора часа, заведомо зная, что больше ему не позвоню никогда. Хватит с меня благотворительности. У меня не клеится с этим. Я думал, хотя бы в Нью-Йорке что-то получится.

— Эй, он просто был влюблён в тебя по уши, слегка перегнул. Ну подумаешь, растерялся от твоей красоты и обольстительной улыбки, — смеётся Ким. — Хочешь, я тебя с классной девушкой познакомлю, если с парнями не выходит?

— Нет, хватит, — отвечает Пак и отрицательно качает головой. — Все эти свидания для меня заканчиваются либо разочарованием, либо…

— Хорошим сексом, — заканчивает за него Тэхён, игриво играя бровями. — Неплохой вариант, кстати. Сказал бы спасибо тиндеру и Ким Тэхёну за то, что мы поддерживаем в бодром состоянии твою сексуальную активность.

— Это звучит как-то двусмысленно, — смеётся парень.

— Эм… — протягивает Тэ, чуть задумавшись. — Да, но суть ты понял. С твоей работой у тебя времени на личную жизнь не так уж много, а мы трудимся как можем. Плати мне сверхурочные.

— Эй, полегче, Купидон. У меня есть личная жизнь, и зовут её Пак Мэй. Так что отвали, я не хочу больше тратить время на бесполезные свидания, — отвечает Пак и вновь тихо смеётся.

— Ладно-ладно, — отвечает он, поднимая руки в знак своего очередного поражения. — Спорить с тобой — себе дороже, мистер адвокат. Я правда не об этом собирался с тобой поболтать. Просто хотел сходить поужинать в одно богемное место. Мы толком не отметили твой переезд даже, а прошло уже сколько? Ты постоянно меня отшиваешь из-за занятости, но сейчас у тебя есть хороший повод наконец-то расслабиться. Ты закрыл два крупных дела, сейчас не отмажешься. Я позову парочку друзей из моей тусовки, познакомлю вас. Тебе же нужно с кем-то общаться кроме меня? Поболтаем, поужинаем, а потом поедем по домам. Все мирно и без приключений, обещаю, — говорит друг и строит милую рожицу с щенячьими глазками. — Давай же, старик. Я правда давно хочу провести с тобой время и отвлечь тебя от работы.

— Но Мэй…

— С ней посидит Джиа, как обычно. С этим она отлично справится. У неё на сегодня нет планов, я спрашивал.

— И ты всё уже идеально продумал, — говорит Чимин, недовольно вздыхая.

— Да, — отвечает нараспев Тэхён, широко улыбаясь. — Я давно хотел тебя куда-то вытащить.

— Это точно не какое-то свидание? Иначе я тебя убью в ту же минуту, — говорит Пак, предупреждающе тыча в него пальцем.

— Да какое свидание, если там буду я? Расслабься. Просто ужин, — невинно отвечает Тэ, пожимая плечами. — Ты, я и пара моих друзей.

Адвокат с подозрением смотрит на него несколько секунд, но затем согласно кивает и наблюдает за тем, как на лице Кима расползается довольная улыбка Чеширского кота, шире в два раза, чем уже была до этой секунды. Чимин согласен лишь по двум причинам: его просит об этом лучший друг и Ким абсолютно прав, он не позволяет себе отдыха уже очень долгое время. С тех самых пор, как в его жизни появилась Мэй, он мало тусуется в клубах или барах, а лишь иногда ходит на свидания, чтобы отвлечься от ежедневной рутины и попытаться наладить свою личную жизнь.

Конечно, он уже давно не рассчитывает на что-то серьёзное, но пару раз ему действительно нравились люди оттуда по-настоящему. Только, встретившись с ними в реальной жизни, его постигло очень сильное разочарование в них и в самом себе. Почему-то именно эти ошибки заставляли его ещё сильнее скучать по тем эмоциям, которые могли перевернуть мир с ног на голову своей чистотой и силой.

Сейчас он совершенно не понимал, что с ним не так. Кроме симпатии и сексуального влечения ему не удавалось ничего ощутить. Возможно, так сказалась на нём неудачная первая любовь, или всё дело было в том, что он абсолютно не доверял людям вокруг. Сначала его оставила в одиночестве Хизер, а затем жестоко бросил Чонгук. Он просто взял и исчез, хотя Чимин верил ему больше, чем себе. О каком тогда доверии к людям может идти речь, если они так легко им разбрасываются? За десять лет многое в парне изменилось, а эта черта характера особенно сильно. И чем больше он проводил времени, общаясь в сети с потенциальными партнёрами, тем сильнее убеждался в том, что ему будет гораздо лучше в одиночестве. У него есть Мэй, и этого более чем достаточно для счастья. Зачем кого-то ещё впускать в границы их мира, верно?

Хлопок входной двери оповещает всех, что Мэй вернулась. Аура меняется просто молниеносно во всём доме, когда становится понятно настроение маленькой бестии. Дочь Пака была из тех людей, которые умели уничтожить позитив вокруг одним лишь взглядом, если у них было что-то не совсем так с эмоциональным фоном. И, судя по тому, как шумно девочка снимает обувь и швыряет рюкзак в сторону, то дело дрянь. Она быстро проходит мимо кухни и, активно стуча ногами, поднимается по лестнице. <span class="footnote" id="fn_28121973_2"></span>

— Я дома! — кричит девочка, а затем раздаётся громкий удар двери её комнаты наверху.

— Паршивы дела, — говорит Тэ, морщась от громкого звука. — Похоже, твой вкусный обед даже не поможет.

— Да-а, — протягивает Чимин, наспех вытирая руки полотенцем. — Ты прав. Она в бешенстве.

— Разве после танцев она приходила когда-то такой разъярённой? — спрашивает он, прислушиваясь к музыке на втором этаже несколько секунд. — У-у-у, — присвистывает Ким, — в ход пошли грустные песни Аврил. Брат, мы в дерьме и переживаем период подростковой депрессии. Что делать будем?

— Она, скорее всего, злится из-за бейсбола. Мы здесь можем только успокоить и поддержать.

— Из-за бейсбола?

— Да. Её не берут в школьную команду до сих пор. Раз в месяц у них идёт отбор новых игроков. Вот стабильно раз в месяц у нас такое и происходит, — поясняет Пак, обводя пространство вокруг руками, и глубоко вздыхает, проводя пятерней по волосам. — Мне это не нравится. Что за дискриминация, твою мать?

— С тебя десять баксов, — сразу же говорит Тэ на автомате.

Чимин бросает в него гневный взгляд и выгибает бровь дугой, без слов говоря ему о том, что тот идиот.

— А, прости. Привычка, — усмехается друг, виновато пожимая плечами. — Так почему не берут? Я не очень понимаю эту логику.

— Я тоже, но таковы правила. Несмотря на то, что школа смешанная, якобы эта секция не для девчонок. Да что за чушь вообще? Это ведь элитное образовательное учреждение, пусть сделают исключение.

— Она же классный игрок. Какая разница какого она гендерного признака? Они ведь не резерв для MLB<span class="footnote" id="fn_28121973_3"></span> готовят, могли бы и принять. Эти двойные стандарты, чёрт бы их побрал, — недовольно говорит Ким, поправляя очки в роговой оправе на носу.

— Я заставлю их пересмотреть свои правила, когда поеду в эту школу, — говорит парень и быстро поднимается по лестнице. — Я не для того плачу ежемесячно три тысячи, чтобы моя дочь не могла заниматься тем, чем хочет.

— Вот это наш папочка! — смеётся Тэхён, провожая его взглядом. — Давай, разнеси их к чёрту и выбей ей место капитана.

Чимин быстро оказывается на втором этаже возле белой двери комнаты Мэй. Он несколько секунд рассматривает буквы её имени, которые они сами вырезали из бумаги, разрисовывали и клеили, а затем мягко стучит по деревянной поверхности. Возможно, сейчас не самое лучшее время, чтобы лезть к ней с разговорами, но парень знает свою дочь лучше, чем кто-либо другой. Успокоить её сможет только он, и его поддержка сейчас ей очень необходима.

Очень важно и нужно уметь разговаривать с ребёнком. В первую очередь Чимин пытается показать ей в такие моменты, что он не просто авторитетное лицо, имеющее власть над ней, а любящий человек, который волнуется и старается уберечь её от боли. К сожалению, многие родители думают, что это и так должно быть понятно, но это неверная позиция. А когда дети, выслушав их, поступают всё равно по-своему, то они наказывают их или злятся. Очень глупо, ведь это неизбежно, каждый получает свой жизненный опыт и ошибки, начиная с детства. Даже когда адвокат злится на свою дочь, то старается донести до нее, что причина его гнева не она сама, а то, что он просто очень переживает за неё.

Пак стучит чуть громче, чтобы было слышно сквозь музыку, но по их правилам не входит без разрешения. Он терпеливо ждёт, пока она убавит звук, и начинает волноваться всё сильнее, когда не следует никакой реакции слишком долго. Но, спустя почти минуту, она наконец-то сбавляет громкость. Конечно, он мог уйти или ворваться к ней, но слишком хорошо ему известны повадки Мэй, всегда перед ним сдаётся.

— Детка, можно войти? — ласково спрашивает Чимин.

— Да, — отвечает она.

Парень заходит в её комнату и закрывает за собой дверь, чтобы остаться наедине с дочерью. Девочка сидит на своей кровати с нежно-голубым балдахином, собранным подхватом, и обнимает большую подушку. Её пухлые губы недовольно надуты, а по глазам заметно, что она совсем недавно плакала и в целом выглядит довольно сильно расстроенной. Конечно же, Мэй, как всегда, не показывает свою слабость, а делает вид, что всё в порядке и у неё просто плохое настроение. К этой манере поведения её отец давно привык. Но у него сердце разрывается сейчас от того, что он видит её такой огорченной и ничего не может с этим поделать. В груди большим комом нарастает злость и все больше крепнет желание поехать в школу, чтобы разнести её в щепки. Что же, вероятно, он сделает это в ближайшее время. Если дело касается его малышки, то он готов уничтожить всё на пути, что её огорчает.

Его неимоверно сильно задевал сам факт того, что Мэй в чём-то ограничивали лишь потому, что она девчонка. Кто сказал, что бейсбол только для мальчиков? Это чушь полная. Она играла в него почти год в Бостоне и это приносило ей невероятное удовольствие. Эта крошка смотрит все игры, у неё есть любимая команда, она знает всех игроков «Доджерс» поименно и даже список их главных достижений. Как же тогда кто-то или что-то может рушить её большую мечту заниматься этим без веской на то причины? Это несправедливо. Именно из-за этого Чимин злился больше всего. Ей отказывают в этом по абсолютно глупой причине — потому что команда состояла из мальчиков.

Ей и без того сложно привыкнуть к общей школе, ведь с первого класса его дочь была в образовательном учреждении только лишь для девочек. Там были совсем другие правила, а сейчас всю ситуацию осложняло ещё и то, что она была новенькой. Пак по себе знал, как трудно менять место жительства, друзей и школу. Ему тогда повезло, ведь в его жизни появился Чонгук, ставший для него лучшим другом на долгие годы. У Мэй же пока не было такого надёжного помощника рядом, а дети бывают очень жестокими без причин. И, увы, именно из детства появляются все наши психологические травмы и болезненные места в будущем. Поэтому он так сильно беспокоился о ней и старался создавать максимально комфортные отношения дома, ведь в других социальных средах всё было не так гладко, как хотелось бы. Ей нужно было больше времени, чтобы освоиться.

Парень садится перед ней на кровать и заправляет за ухо несколько непослушных прядей её волос, выбившихся из хвоста. Мэй тяжело вздыхает и опускает грустные глаза на свои руки. Она нервно теребит край тёмно-синей юбки от школьной формы и покусывает щёку изнутри. Её напряжение заметно сразу, не нужно быть детским психологом, чтобы понять, что девочка очень сильно расстроена.

— Малышка, я приготовил пасту и кексы с шоколадом, как ты любишь, — говорит он нежно улыбается ей.

— Мне не хочется, — отвечает она, слегка поведя плечом и мило поморщив нос.

— Нужно поесть. Уверен, что ты скучала по этой вкуснятине, в последние дни я не часто баловал тебя домашней едой. Я старался, оценишь?

— Может, немного позже? — предлагает Мэй, глядя на него.

— Хорошо. На это я согласен, — улыбается Чимин, мягко гладя её по плечу.

— Ты рано дома сегодня. Что-то не так? — удивляется она.

— Наоборот, очень хорошо. Закончил с делами и смог отпроситься. А вот что у тебя с настроением, принцесса? — спрашивает парень, подсаживаясь ближе. — Кто-то обидел?

— Па-а, — говорит девочка, закатывая глаза в точности как он, и отрицательно качает головой. — Всё хорошо. Скорее, я кого-то обижу, чем меня.

— Ты же знаешь, что врать папе плохо. Я тебя учил быть со мной честной. Правда всегда лучше любой красивой лжи. В чём дело, м?

— Не хочу жаловаться. Ты сам всегда говоришь, что жалобы для слабаков, а я не такая.

— Так ты и не жалуйся. Просто поделись со мной, что случилось? Когда всё хорошо не отказываются от любимого блюда и не сидят с таким грустным лицом, — говорит Пак, нежно щелкая её пальцами по подбородку. — Давай, поговори со мной, звёздочка моя. Кто же тебя ещё сможет понять, если не папа?

— Никто, — тихо говорит она и глубоко вздыхает. — Только ты.

— Опять дело в бейсболе? — осторожно спрашивает он и берёт её ладони в свои, а затем несколько раз целует.

— Да.

— Что такое?

— Я злюсь. Так сильно злюсь, что хочу сделать что-то плохое.

— Разбить несколько окон в спортзале?

— А можно?

— Нет. Будет дорогое возмещение.

— Жаль. Я просто… не понимаю, почему не могу заниматься тем, что мне интересно? Почему они мне не разрешают, пап? Почему мальчишкам можно всё, а мне нет? Они могут ходить на спортивные секции, в театральный кружок, на танцы, даже на кулинарную дисциплину, а меня не берут! — возмущается Мэй, эмоционально всплескивая руками. — Почему в этом мире всё позволено только парням?

— Тише, иди сюда, — спокойно говорит Пак, прижимая её к своей груди. Он чувствует, как крепко маленькие руки обнимают его за талию, и целует дочь в макушку, тяжело вздыхая. — Мы постараемся это уладить.

— Как же? — удивляется она, шмыгая носом. — В этой школе всё слишком строго. Их ответ всегда одинаковый, они совсем не слушают мнение детей, а думают лишь об уровне образования и табелях успеваемости.

— Я что-то придумаю, радость моя. Ты ведь знаешь, что ради тебя я сделаю всё что угодно. Если они сами не идут навстречу своим ученикам и их интересам, значит, я поговорю с директором лично. Будем искать компромисс.

— Компромисс?

— Да, ведь это самый разумный способ уравновесить конфликтующие интересы сторон. Мы заставим во время переговоров директора или тренера поменять своё мнение. Кто там из них главный в этом вопросе?

— Директор, наверное.