Это я тут суицидник (1/2)

Знаете то чувство, когда тебе дарят на день рождения красивую коробку с бантом, не говоря что внутри, а ты в предвкушении, ведь не знаешь чего ожидать. Руки чешутся, ноги чешутся, всё тело в напряжении. Что же там? Неужели то, что ты так давно хотел? Так интересно! Быстро пытаешься открыть, и тебе уже плевать на этот бант, красивый он или нет, большой или маленький, ты разрываешь его ради того, чтобы побыстрее увидеть, что тебе подарили и избавиться от грызущего вопроса «что там?».

Примерно то же самое сейчас ощущает Минхо, который пытается выдавить свои глаза через затылок, чтобы увидеть, что ползает у него по спине. Он готов возомнить себя Марсием, с которого заживо содрал кожу Аполлон. Только, чтобы не чувствовать эти шажочки чего-то неизвестного, вызывающего табун мурашек и гусиную кожу. До греческого Бога ещё далеко, если Морфеем ему не стать, зато стать бревном самое то. Неподвижно стоять, надеясь на то, что насекомое потеряет к нему интерес и решит добровольно уйти — то, что мы умеем…ну, или звать на помощ. Как же Минхо не хотел унижаться перед незнакомцем, выдавая свой страх, или не совсем страх. Он вроде не боится насекомых, но боится. Это как: «я не боюсь темноты, а того, что скрывается в ней».

— Что не так? — Джисон подходит ближе к парню.

— Там…спина, — бубнит Минхо.

— Что? — выпучил глаза Хан, — у меня было что-то на спине? Что? Жук? Паук? — Джисон судорожно пытается стряхнуть что-то со своей спины, дотягивается руками. — Сороконожка? Змея? Белка? Почему я ничего не чувствую?

— Моя спина! — крикнул тот, до сих пор стоя на одном месте.

— А.

Хан поправляет берюзовое худи руками и обходит Минхо, чтобы посмотреть на проблему.

— Минхо, у тебя тут корова, — издевается Джисон, — не подумай, что я вру, — он прикладывает палец к затылку, чтобы насекомые смогло перебраться на него, и показывает Мину, — вот, красная.

Мин выдохнул, прикрыл веки и сказал:

— Давай быстрее выбиратся отсюда!

Они шли примерно 20 минут…примерно, потому что Джисон в своё время не послушал консультанта в магазине электроники, и купил телефон с более слабым аккумулятором, который живёт максимум 9-10 часов, а они уже прошли. Телефон умер, как бы самому теперь коньки не отбросить, ну, или ласты, копыта, кроссовки. Кстати о кроссовках, подошва никудышная, ещё немного и она отправится в свободное плаванье по куче сырых листьев. Почувствует себя Добби из Гарри Поттера, и молвит: » — у Добби больше нет хозяев! Добби — свободный эльф!».

Молчала молчаливя молчанка. Никто из этих двоих не обронил ни слова. А о чём разговаривать? Что сказать? Что спросить? Они знакомы час от силы. Вопрос «у тебя есть парень?» уже будет звучать достаточно комфортно? Вряд ли, поэтому стоит молчать.

— Как думаешь, тут водятся йети? — молчать? Эти минуты для Джисона мукой были. Он может сидеть тихо только во время чтения, поскольку книг в округе не наблюдается, время тараторить, — я вычитал в интернете, что они в лесах обычно обитают.

— Думаю, они обитают только в головах у идиотов.

— Чем ты увлекаешься вообще?

— Игнорирую идиотов, — монотонно отвечает Минхо.

— А если без шуток?

— Я похож на комика?

— Чесно, — задумывается Хан, ловя в свою сторону злобный взгляд. — Ты похож на Гринча, злобного такого, правда не зелёного, но…

— Во-первых, — Мин перебивает Джисона не дав договорить, — я понятия не имею, что за дядька этот твой Гринч, а во-вторых, всему своё время. Сейчас не время узнавать друг друга поближе.

Луна знает своё время, как и солнце. Они выходят на замену друг другу, когда наступит их час. Но солнечные или лунные лучи не увидеть из-за грозных туч, которые хозяйничают на небе. Было бы прекрасно наблюдать за тем, как свет просачиваеться через огромные ветки деревьев и делится на линии. Такое ощущение, будто Джисон и Минхо маленькие ящерицы в террариуме, а где-то в комнате большой человек медленно, плавно, не спеша выключает свет. С каждым их шагом в лесу становится всё темнее и это нагнетает. Что если они и вправду встретят кабана или ещё хуже — волка. Не успеют или не смогут вылезти на дерево из-за того, что оно мокрое и это сделать затруднительно. Все мысли Джисона заняты только этим, пока он перешагивает через сухие ветки деревьев, которые ветер повалил на землю.

— Как ты вообще попал сюда, ты не рассказывал, — прерывает тишину Хан.

— Как и ты.

— Тогда давай расскажу, я…

— Не хочу знать, — перебивает Минхо.

— А я хочу услышать твою историю!

— Хоти дальше.

— Ну и ладно…– бубнит себе под нос Джисон, пытаясь ухватится за дерево, чтобы подтянутся наверх, ведь они идут по холму. Мокрые листья съезжает вниз под ногами. Они оба запыхались, сил уже нет, но нужно выйти на вершину. По-прежнему что-то тихо тараторя, Хан тянется к очередному дереву перед собой, но не успевает ухватится, подошва его кед мастерски быстро скользит по листью, он падает и катится вниз. Минхо слышит его крики и оборачивается, смотря, как парень прикрывает руками голову, пока катится калачиком. Мин в удивлении округляет глаза. Хана останавливает дерево, он бьётся об него спиной и скручивается от боли. Парень лежит на боку, глаза закрыты, руки обнимают живот, а брови сведены к переносице. Джинсы порваны, и это не потому, что так модно. Торчащая из земли, то-ли ветка, то-ли корень дерева, разодрал синюю ткань и немного поцарапал кожу. Безюзовое худи больше не бирюзового цвета, оно грязно-коричневое, мокрое, в некоторых местах даже торчат нитки. Джисона кривит от боли, в ушах звенит из-за сильного удара.

Минхо аккуратно начинает спускаться. Чтобы не повторить судьбу Хана, он судорожно хватается за деревья. Молится, переживая только о том, чтобы ему не пришлось нести на спине этого надоедливого паренька. Что если он не сможет встать? Минхо не будет его на себе тащить, ну его нафиг, он сам еле-еле ноги переставляет, физически не сможет пойти с ним на спине по крутом холму. Оставит в лесу и поспешит искать выход, пойдёт один, чтобы здесь не пришлось ночевать. Так он думал, пока не увидел искривленное лицо лежащего на земле Джисона, который кряхтит и не открывает глаза. Видимо, удар был слишком сильный. Он правда не сможет самостоятельно идти дальше.

«И что же делать?»

— Ей, слышишь меня? — Минхо касается его плеч, чтобы помочь принять сидячее положение, но тот лишь кривится от боли продолжая лежать на холодной земле. — Джисон? — Минхо начинает паниковать, что ему делать в такой ситуации? Перед ним лежит парень, который ещё минуту назад доставал его вопросами, а сейчас из-за своей невнимательности и неосторожности, наверное, чуть не умер, качаясь по холму вниз. Что делать, если тот корчится от боли, а ты не знаешь где болит? Что делать, если это всё произошло в чаще леса и у тебя нет с собой чёртовой аптечки? Да и вообще, вы заблудились и толком не знакомы, и непонятно какое время сейчас. Как дотянуть его наверх побыстрее, пока темнота не укутала всё вокруг окончательно. Даже если и дотятет, то что дальше? Он смотрит на Хана и не может ничего придумать. Смотрит и думы думает. Пока не замечает, как по грязной щеке Джисона течёт слеза. Он застыл в недоумении, хотя, что тут не понятного, Джисону больно, очень. Минхо осторожно касается ладонями его лица и говорит: — слышишь меня? Джисон, ты должен открыть глаза, — поглажывает большими пальцами его щёки. — Мы должны уходить… Давай, поднимайся, — Хан ищет источник голоса, ему понадобилось много времени, чтобы заметить в полумраке размытый силуэт напротив, когда медленно открывает мутные глаза из которых продолжают литься слёзы, а Мин бережно вытирает их.

Дует лёгкий ветер, трепрет их волосы и вызывает мурашки от холода, но Хану холоднее вдвойне. Ощущение, будто он не на земле лежал, а на куске льда. Так сыро и мокро. Джисон поднимается, не без помощи Минхо, и сидит прислонивши затылок к дереву, а помощник сидит на корточках напротив. Хан даже не заметил, как плакал, солёные дорожки застыли на его бледных щеках из-за ветра.

Минхо вздыхает и прикрывает веки, пытаясь сформулировать предложения в своей голове. Джисон догадывается, что тот хочет сказать и начинает первый:

— ты же понимаешь, что я не смогу идти? — глаза напротив открылись и смотрят прямо на него, — уже практически ничего не видно, а я с изодраной ногой.

— Тогда я пойду?

— Нет! Ты что бросить меня тут вздумал? Я не горю желанием умереть здесь! — кряхтит Хан, но моментально жалеет об этом, боль пронизывает тело с новой силой.

— Я думал, что ты скажешь что-то на подобии: » — ты должен продолжить свой путь без меня, найди выход, выберись отсюда. Я не должен быть для тебя обузой, наверное, я заслужил это, такова моя судьба! Я останусь, уходи!» — с явной насмешкой тараторит Минхо.

— Я в твоих глазах на самоубийцу похож? — Джисон выгибает бровь, пытаясь в темноте заметить эмоцию на лице напротив.

— Это я тут суицидник.

— Уже темнеет, что нам делать?