Часть 23. Цели убийства (2/2)
- И не только их. - Говорит Яевинн, неприязненно скривившись. - Только я уже не знаю, к счастью ли это, или же напротив.
***</p>
Они сидят в одном из домов эльфийского квартала; у каждого по чарке с каким-то пойлом в руке, - самого дешевого, которое было в таверне, - и краюхе хлеба в зубах. Был еще и сыр, но три взрослых мужика рассправились с ним слишком быстро, чтобы вообще брать в расчет, а потому решили заедать спиртное тем, что было у Геральта в сумке. У Геральта в сумке не было почти ничего.
- А ваш Элеас не промах. - Хмыкает Белый Волк, паскудненько ухмыльнувшись. - И как ты только из него правду выбил?
Иорвет ничего не отвечает, только отхлебывает еще алкоголя и сразу же кривится - горло моментально обожгло и огненным комком спустилось в желудок.
- Ghoul y badraigh mal an cuach! - Наконец сквозь зубы цедит он, крепко зажмурившись. - И как вы, dh`oine, пьете такую дрянь?
- Это ты еще не пробовал ведьмачьих мутагенов. - Усмехается Геральт, разливая остатки дешевого пойла по чаркам. - Итак, каков наш план?
- А он у нас есть?
- Для начала стоит разобраться с оборотнями. - Яевинн тоже делает глоток, стараясь игнорировать прямой взгляд Геральта и насмешливое хмыканье Иорвета.
Те, в свою очередь переглядываются, и Старый Лис наконец выдает:
- Скажи прямо, что жаждешь превратить женщину из плоти и крови в жалкое подобие...
- N'te dice'en ayd, Iorveth. Thaess. [Ничего не говори, Иорвет. Помолчи]
- А ты не думал о том, что отношения Торувьель и этого оборотня могут быть нам всем на руку?
Глаза Яевинна опасно вспыхивают, и он тотчас напрягается.
- Хочешь сделать из нее подстилку, чтобы использовать зверей во благо интересов твоей девицы из полей?
Геральт вздыхает, утомленно потирая переносицу. Они прикончили только одну бутылку, а скандалов набралось на целый десяток.
- Может хватит уже вам собачиться? У нас и без того хватает проблем. Для начала нужно снять проклятие с Саскии, и завтра я намерен заняться именно этим. Про случай с суккубом предлагаю всем благоразумно забыть.
- Мы-то может и забудем. - Вновь хмыкает Иорвет. - А люди?
- Ну, кто-то должен поговорить с Вальгой и убедить стаю не высовываться. Кто-то, кого девушка зовет благородным, явно проникнувшись глубокой симпатией. - С явной долей сарказма в голосе говорит Геральт и многозначительно смотрит на сидящего перед ним эльфа, на что тот отвечает убийственным взглядом. Яевинн в свою очередь не сдерживает смешка.
- А потом что?
- А потом мне нужно наконец заняться тем, ради чего я здесь. Найти Трисс, снять проклятие, а потом отыскать Лето. - Ведьмак поворачивается к Яевинну, чьей руки во время распития бутылки он то и дело ненароком касался хотя бы костяшками пальцев, дабы поддержать тактильный контакт, и, глядя ему в глаза, спрашивает. - Ты поможешь мне?
Яевинн только кивает в ответ, слегка улыбнувшись, но Геральту хватает и этого. Ему стало важно быть рядом с этим эльфом рядом, стало важно знать, что тот прикрывает его тыл, а ведьмак, в свою очередь, может защитить того, кто стал очень дорог. В Школе Волка было правило: если двое отправляются вместе на большак, то работают в паре, отвечая за жизнь друг друга. Так было легче выжить и выполнить задачу, но подобное взаимодействие также сближало. В погоне за Саламандрами присутствие черноволосого эльфа стало каким-то привычным, его острый меч облегчал путь, но было еще что-то сближавшее вначале на уровне дружбы, а теперь еще и как партнеров. Партнеров. Приятное, но какое-то непривычное слово. Была ли ему партнером Трисс? А кто-то до нее? А теперь Яевинн, но на долго ли?
Геральт невольно кривит губы в улыбке от собственных мыслей. Не стоило думать о таких вещах тогда, когда проблем было выше крыши. А Старый Лис тем временем уже поднимался из-за стола, слегка захмелевший после дешевого пойла, выпитого на голый желудок, и устало плетется к камину.
- Хорошо, я поговорю с Вальгой. - Говорит он, разминая плечи. - An, bloede arse, n'ees behéth ne beann`chy ne sas mallaich. [ Хотя я, черт возьми, не подписывался ни на баньши ни на проклятья]
- Почему ты зовешь ее баньши? - Спрашивает Геральт за секунду до того, как эльф закидывается на циновку у камина, блаженно на ней растянувшись, и тотчас проваливается в сон.
- Она умеет оживлять мертвецов...
***</p>
- Ess've vairich? [Вы слышали?] - Шепчатся эльфы из беженцев, столпившись после случившегося в квартале. - Dh`oine aenbysmer Iorveth shen Yaevinn. Aen hanse wett ichaer... [Люди оскорбили Иорвета и Яевинна. Ганза жаждет крови...]
Стояла глубокая ночь, на улицах после грозового ливня было пустынно и холодно. Никто не слышал чужих разговоров, которые, впрочем, не вели ни к бунту, ни к резне, поскольку ни один из беженцев не хотел вновь пускаться в дорогу из-за того, что их воинственные собратья лезли не в свое дело. Те, кто видел произошедшее, твердили в один голос - волкулак виновен не был. Просто чудной парень ошивался по рынку, а потом взял без спроса какие-то портки. Завязалась перепалка, во время которой оборотень показал зубы, просто огрызнувшись и тотчас отойдя в сторону, сгорбатившись и обняв себя руками. Зубы были очевидно нечеловеческие.
- Thaess! [Замолчите!]
Дверь одного из домов открывается, и оттуда выходят двое: Яевинн и беловолосый ведьмак.
- Que suecc's? [Что случилось?]
Эльфы начинают расспрашивать командира одного из отрядов о дальнейших планах скоя`таэлей, просят разрешить конфликт с оборотнями. И хотя каждый из них был уверен в том, что волкулак безвинен, все же настаивали на том, чтобы его отправили в тюрьму - на справедливый суд Саскии.
- Пока Саския очнется, парня могут прирезать за решеткой. - Говорит Геральт, сверкнув кошачьими глазами в темноте. - Здешние камеры почти не закрываются, а охраняет их всего один краснолюд.
Яевинн принимается успокаивать народ, что-то объясняет, на чем-то настаивает, как вдруг замечает на крыше одного из домов лучника. Вроде бы ничего особенного, ведь большая часть скоя`таэлей ходит с оружием, однако никто не скрывает лица в городе черным платком и уж точно не целится в своих же собратьев. Или не в собратьев?
Осознание того, что мишенью является Геральт, вспыхнуло моментально, когда в тихом перешептывании удалось различить звук натягиваемой тетивы. Ведьмак тоже услышал этот звук и тоже увидел лучника. Только и подумать не мог, что прольется отнюдь не его кровь.
- Яевинн!
Черная макушка мелькает перед глазами как раз в тот момент, когда летит стрела. Слышатся крики, начинается суета, а на руки ведьмаку падает черноволосый эльф со стрелой в груди.
- Нет! Яевинн! - Геральт крепко прижимает раненого к себе, грубо рявкая сбежавшимся на шум скоя`таэлям. - Зовите магичку!
Яевинн слабо стонет, сцепив зубы, когда ведьмак поднимает его на руки. Вокруг становится тесно, шумно, почти нечем дышать, а перед глазами только лицо того, кого он защитил от стрелы собственной грудью, поддавшись порыву, который шел не от голоса разума, а из самого сердца.
- Что такое? - Сонным голосом спрашивает Иорвет, когда в дом снова заходит ведьмак с раненным эльфом на руках. - Что произошло?
- Меня хотели убить. - Геральт аккуратно опускает Яевинна на кровать в углу, лихорадочно осматривая рану. - И я знаю, кто этот лучник.