Глава XIX "Конец лжи не равно началу правды" (2/2)

Они перешли на диван, и котёнок Годрик с выражением наглой уверенности на мордочке вальяжно забрался на колени к Джинни.

— Такой же самоуверенный и беспардонный, как и его даритель, — с неудовольствием пробормотала Джинни, но прогонять его не стала.

Они молчали и в тишине раздавалось только мерное урчание котёнка, который пристроился на животе гостьи.

Гермиона искоса взглянула на подругу. И задала вопрос, который вертелся у неё на языке всё это время:

— Что теперь, Джинни? Вы… отвернётесь от меня?

Ответом ей был тяжёлый вздох.

— Нет, но… это трудно принять. С другой стороны, если между вами ничего нет… То и отворачиваться ни к чему. Все мы совершаем ошибки. Было и было, что ж теперь, — со вздохом проговорила Джинни, — надеюсь, что об этом никто не узнает.

Гермиона кивнула.

— А он? — вдруг спросила она, — Что это, зачем вообще?

— Не знаю, правда, — честно проговорила Гермиона, — давай не будем об этом говорить…

Джинни снова внимательно посмотрела на неё.

— Что-то тут не так, — глубокомысленно сказала она, — Но, если ты не хочешь обсуждать, дело твоё.

Они снова примолкли.

— Ты уверена, что он будет молчать? — снова заговорила Джинни, — Он может

шантажировать тебя этим, угрожать. Только представь масштабы скандала. Да Скитер от тебя живого места не оставит. Все обвинят тебя, как преподавателя, а Малфой, не смотря на его прошлое, выйдет чистеньким. Все пожурят его, и забудут, потому что это не самое плохое, что он сделал в своей жизни. А вот ты…

— Нет, — решительно помотала головой Гермиона, словно отгоняя неприятные видения подобных вероятностей, — он не будет этого делать. Он не скажет никому. Ему тоже… не на руку связь с грязнокровкой.

Их передёрнуло от звучания этого слова. Как будто Гермиона сказала что-то непристойное.

— Неприятную связь с маглорожденной перекрывает выгодная связь с героиней войны, что на руку для подмоченной репутации, — проговорила Джинни жёстко, — подумай об этом на досуге.

Она переложила котёнка на диван и поднялась.

— Что ж… Спасибо за чай. Извини, если разговаривала с тобой грубо, но и ты пойми меня.

— Ты расскажешь Гарри и… остальным? — безнадёжно выдохнула Гермиона.

— А что рассказывать, если ты говоришь, что у вас ничего нет? — воззрилась на неё Джинни, — Или все же вы будете продолжать ваши встречи?

— Не будем, — твёрдо сказала Гермиона, — это было… какое-то сумасшествие с моей стороны.

Джинни вгляделась в неё, снисходительно покачала головой и сказала:

— Что-то мне подсказывает, что этими двумя встречами всё не закончится, — она застегнула куртку, — Очень рекомендую в этом случае быть осторожнее и осмотрительнее. Не вздумай принимать его в Хогвартсе.

Гермиона покраснела.

— Джинни, мне больно, что ты так обо мне думаешь.

— Я ничего не думаю, Гермиона, — вдруг устало проговорила она, — Я вижу, что ты защищаешь его и называешь сумасшествием эти ваши встречи. А это значит, что сумасшествие обязательно повторится.

— Нет, — опять повторила Гермиона, стараясь говорить решительнее, — Я должна закончить это. Я понимаю, что подобное… опасно для моей репутации.

— Знаешь, как говорят? — Джинни вдруг ухмыльнулась, — То, что произошло один раз, может и не повторится, но то, что произошло дважды, обязательно случится в третий раз.

С этими словами она приобняла Гермиону и сказала:

— Если вдруг тебе понадобится наша помощь, не бойся. Мы поможем. Но ты сама должна сделать выводы и закончить это. Я думаю, не нужно объяснять, почему это ничем хорошим закончиться не может.

Джинни аппарировала домой. Гермиона облокотилась на дверной косяк и прикрыла глаза. Она же закончит это, правда? Она же сильная, она сможет.

***</p>

— М-да, Малфой, устроился ты здесь неплохо! — Блейз довольно повалился на диван в гостиной, — Ты посмотри, Пэнси, у него даже рождественское дерево есть! Только подарков не наблюдается, уже все развернул?

Тот только хмыкнул в ответ. Он испытывал гордость за свой новый дом, в котором он теперь живёт самостоятельно.

— Мне нравится у тебя, Драко, — Пэнси обстоятельно изучила его гостиную, — покажи нам остальные комнаты.

Малфой снисходительно ухмыльнулся и провел их этажом выше.

— Охренеть, свой собственный бар в спальне! — восторженно прокомментировал Забини, — Вот за это я люблю самостоятельную жизнь, отдельную от родителей!

— Неужели твоя мать не разрешала тебе держать бутылку-другую огневиски в спальне, Забини? — хитро прищурилась Пэнси, проходясь по спальне и с удовольствием оглядывая интерьер.

— Не то, чтобы не разрешала, кто ж её спрашивал, — добродушно улыбнулся тот, — но приходилось прятать и накладывать чары невидимости, а не выставлять на красивые зеркальные полочки на виду, как будто это произведение искусства.

— Брось, Блейз, — рассмеялся Драко, — Никогда ты не прятал огневиски, у тебя была целая полка в шкафу в гардеробной.

— Вот именно, что в шкафу в гардеробной! — согласно кивнул Забини, — Мать туда никогда не заглядывала, с тех самых пор, как я сам научился натягивать штаны.

— Мальчики, — капризно протянула Пэнси, — Мне не терпится попробовать стряпню новой эльфийки Драко, а ещё я знаю, что он приберёг для меня бутылочку эльфийского шампанского, не так ли?

— Найдем, — ухмыльнулся Драко, и они спустились в гостиную, где был накрыт ужин.

— Итак, — провозгласил Блейз, — с Рождеством, сливки Слизерина!

Они принялись за ужин и Пэнси дала высокую оценку блюдам Фанни, а также шампанскому, за которым эльфийке пришлось отправиться в мэнор.

— Как ты провела Рождество, Пэнси?

— С Кормаком Маклаггеном, помнишь его, Забини? — растянула губы в улыбке Паркинсон, — Мы тайно встречаемся.

— Не буду говорить, на сколько ты ловкая, ты и сама это знаешь, — ухмыльнулся Забини.

— Кстати, что с тем мужчиной и твоей матерью, Драко? — вдруг спросила Пэнси, — ты узнал, кто он?

Забини подобрался, глядя, как сдвинулись брови Малфоя.

— Узнал, — односложно ответил он.

— Итак? — Пэнси вытащила длинный мундштук с сигаретой и прикурила от волшебной палочки.

— Это преподаватель защиты от тёмных искусств, — выдавил из себя Малфой, не в силах произнести его имя.

— Оу, — протянула Паркинсон, смачно затянувшись, — Я слышала о нём. У твоей матери хороший вкус на мужчин.

— Пэнси, — прорычал Драко, — попридержи язык, когда говоришь о моей матери.

Та выпустила колечко дыма, с удивлением уставившись на него.

— Нет, а что такого? Про его внешность ходят легенды! Я же работаю в министерстве, и слышу многое!

Малфой стиснул зубы и бросил взгляд на Забини, который хранил молчание.

— Ты знал? — вдруг хрипло проговорил Малфой, и его интонация была, скорее, утвердительной.

Забини медленно кивнул.

— И как… давно? — ему нужно было знать.

Блейз стал серьёзным и вздохнул.

— В тот день, когда ты разбился на метле… Она прибыла с ним.

— И ты не сказал мне? — поражённо уставился на него Малфой, — какой ты друг после этого, Забини?..

— Малфой, — Блейз покачал головой, — во-первых, она просила меня не говорить, если помнишь, она подозревала тебя в попытке самоубийства как раз по этой причине. Что, кстати, до сих пор остаётся не опровергнутым.

— Попытка самоубийства? — Паркинсон резко выдохнула дым из накрашенных губ, — Драко, это правда?

— Нет, — резко ответил он, — это бред. Так что там во-вторых, Забини?

— Во-вторых, Малфой, это не моё дело, рассказывать тебе такие вещи, — он прямо посмотрел в глаза Драко.

Малфой скрипнул зубами, и его рука сжала кубок с огневиски с такой силой, что ему показалось, что тот сейчас треснет. То есть, знал и Забини, и Макгонагалл, и весь преподавательский состав, стало быть.

— Успокойся, — вдруг раздался уравновешенный голос Паркинсон, — Ничего страшного не происходит.

— Конечно, это ведь не в твоей семье, — прозвучало как-то по-детски обижено.

— Дело не в этом, Драко, — снова затянулась она, резко выпустив серый дым, — как женщина, я прекрасно понимаю твою мать. Она одинока, ещё красива и богата — отчего бы ей не завести молодого любовника-египтянина в качестве ручной зверушки для собственного удовольствия? Право, твоя мать оказалась куда прогрессивнее, чем я думала.

— Паркинсон, — прошипел Драко, — ещё одно подобное высказывание, и я…

Та легко пожала плечами, избавившись от докуренной сигареты.

— Ну, если тебе не приятно думать об этом в таком ключе, я внимательно послушаю твою версию.

Малфой опрокинул в себя порцию огневиски и рассказал о папирусе.

— И что ты теперь, скажешь, Пэнси? — со злостью говорил он, — Прогрессивная, да? Ручная зверушка?

— Гм, — хмыкнула Пэнси, — это не отменяет того, что я сказала. Твоя мать не сможет отдать ему папирус, ведь ты наследник, но при этом она может держать его на коротком поводке, давая обещания. Как я поняла, папирус очень важен для него.

— Пэнси, — Драко прикрыл глаза, — сучка.

Та закатила глаза, хмыкнув.

Забини тем временем не принимал участия в разговоре. Он потягивал огневиски и отрешённо смотрел на мигающие огоньки рождественского дерева. Потом он заговорил:

— Малфой, ситуация двоякая и неприятная, но ничего криминального. Я советую тебе выждать. Ничего не предпринимай. Если профессору нужен только папирус, а не твоя мать, то он скоро придёт к тебе и предложит сделку. И тут уж дело твоё — отдать этот херов артефакт, чтобы Миран собрал пазл для своего Монсура, или включить принципы.

Совет был дельным, но он не принёс облегчения. Малфой снова опрокинул в себя огневиски, чувствуя, что уже изрядно пьян.

— Зачем тебе этот папирус, кстати? — непонимающе смотрела на него Паркинсон, подставляя бокал бутылке шампанского, чтобы та его наполнила, — Продал бы его, и дело с концом. Какая разница, Мирану или кому-то другому? О! — оживилась Пэнси, — выйди на самого Монсура и предложи ему сделку. Думаю, тот может предложить гораздо большую сумму, раз он так заинтересован в этом папирусе. Наверняка, этот Миран сам же и продаст Монсуру за большие деньги, чем ты ему, а разницу положит в карман!

— Дело не в деньгах, Пэнси, — проговорил Драко, — Этот фрагмент принадлежал ещё моему прадеду. Я не хочу разбрасываться ценными артефактами, их и так осталось мало, почти всё конфисковало министерство…

— Ах, — разочарованно протянула Пэнси, поджав пухлые губы, — Дело в какой-то сентиментальности, оказывается. Я-то думала, ты ждёшь более выгодного предложения.

Прилетела очередная бутылка огневиски и наполнила их бокалы. Паркинсон вдруг придвинулась к Блейзу и её ладонь скользнула по его бедру.

— Забини, — на распев проговорила она, — Я так давно тебя не видела, дорогой. — её рука скользнула выше, и острый ноготь медленно прошёлся по его шее, в ворот расстёгнутой рубашки. Тот сделал глоток огневиски, и с усмешкой смотрел на неё.

Паркинсон положила ему руку на плечо, огладив бицепс, подняла на него глаза и с легкой хрипотцой в голосе проговорила:

— Ты возмужал, Блейз, — она облизнула губы, проведя рукой выше, — у тебя такие сильные руки, — она вдруг расстегнула верхние пуговицы своей шёлковой полупрозрачной рубашки, — здесь становится жарко, не правда ли, Драко?

Тот налегал на виски, хмуро глядя на то, как Паркинсон пытается соблазнить его друга.

— Я видела на втором этаже прелестную гостевую комнату, Драко, — вдруг повернулась она к нему, — ты не возражаешь, если мы с Блейзом… уединимся там? — она игриво посмотрела на Забини.

— Пэнси, — ухмыльнулся вдруг Блейз, — ничего не меняется, да? Всё так же думаешь, что штучки горячее тебя нет во всей Британии?

— М-м, — её рука снова оказалась на его бедре, сдвинувшись выше, и с нажимом прошлась к колену, — Всё такой же неприступный Забини. Это так возбуждает!

Блейз вдруг резко отбросил её руку со своего колена, чуть поморщившись.

— Хватит, Пэнси, — безразличным голосом проговорил он, — у меня есть девушка.

— Ха, — презрительно произнесла Пэнси, откровенно глядя на него, — Со школьной подругой не в счет. У нас будет просто секс, а это не считается. Нет чувств, нет измены, правда, Драко? — она даже не посмотрела на Малфоя, — Хочешь, — произнесла она, придвинувшись ближе, чуть прижавшись к Забини, — я сделаю тебе первоклассный минет? — она облизнула губы, — Это тем более не в счет, ведь это делаешь не ты, а тебе.

— Блядь, Пэнси, отъебись, — Блейз равнодушно отстранился от неё.

Паркинсон надула губы.

— Кто же эта счастливица, просвети меня?

— Гэстия Керроу, — ответил Забини.

— О-о, Блейз! — Паркинсон, казалось, ничуть не обижена, — Одна из близняшек? А я так и думала, что ты любишь погорячее! Признайся, ты уже спал с ними двумя? Должно быть, это очень возбуждает, когда их двое, похожих, как две капли воды. Но, поверь, я одна стою этих двух школьниц!

— Заткнись уже, извращенка, — захохотал Блейз, — У меня здоровые отношения, и мы даже не спим, пока она не достигнет совершеннолетия. А вот Маклаггену твоему я не завидую, рога у него, судя по всему, довольно ветвистые.

Малфой, молчавший до этого, вдруг прыснул со смеху. Да, там не позавидуешь не только Маклаггену, там ещё добрый десяток министерских работников, и каждый считает, что Паркинсон столь добра только с ним одним.

— Да, Забини, тебе можно только посочувствовать, — с тяжелым вздохом сказала Пэнси, — ну что ж, помоги тебе Салазар продержаться до её совершеннолетия и не обнаружить, что кто-то вскрыл этот священный грот до тебя.

Со стороны Блейза раздался резкий выдох.

— Переключись на Малфоя уже, — чуть раздражённо произнёс Забини, — он-то, во всяком случае, свободен и поможет утолить тебе твой зуд.

— А вот на его счет я тоже не уверена, дорогой, — с сожалением произнесла Паркинсон, — дело в том, что у нас с ним есть некое соглашение… Если он выиграет пари, то я обещала ему жаркую ночь, а пока о результатах он говорить избегает, поэтому остаётся без десерта.

— Вот это интересно, — нахмурился Забини, кинув осуждающий взгляд на Драко, — что за соглашение, что за пари? Почему я не знаю?

— Ничего особенного, — протянул Малфой, резко трезвея.

— Мы поспорили, что он соблазнит одну девушку, — выдала Паркинсон с ядовитой улыбкой, — но что-то пошло не так, и наш великий Драко Малфой, мечта всех девственниц, терпит поражение.

— И что это за девушка? — перевёл взгляд на Пэнси Блейз.

— А вот это, — она кокетливо щелкнула его по носу, — наш с ним секрет. Если Драко захочет, он расскажет сам.

С этими словами она вдруг встала и подошла к креслу, на котором сидел Малфой. Присела на подлокотник и взяла его пустой кубок. На её руке ярко блеснул перстень с огромным рубином в оправе, которая закрывала всю фалангу пальца. Она наклонилась к столу, так, что взгляд Забини невольно скользнул в её расстёгнутую рубашку. Другой рукой она взяла бутылку огневиски и наполнила три кубка. Отлевитировала Забини напиток, а сама подала Малфою его кубок.

— За честность, друзья! — она отсалютовала им, и первая выпила до дна свой виски. Драко сделал глоток из своего, размышляя над тем, что можно было сегодня обойтись одним Блейзом. Что за импульсивный поступок он совершил вчера, позвав Паркинсон?..

— Так как, Драко? — услышал он вдруг сладкий голос Пэнси, — Расскажешь нам о результатах нашего пари?

Малфой поймал себя под прицелом двух взглядов. Один — жадно ждущий его ответа. Второй — нахмуренный и осуждающий.

— Да, — вдруг сказал он, — Я выиграл.