Часть IX "Практическое занятие" (2/2)
Тогда я утерла слёзы и великодушно простила его, сказав, что не могу не простить
существо, внушившее мне любовь, которой я никогда не знала до него. И намекнула, что
этим двоим нужно бы преподать урок, и что, если … мы сделаем вид, что он действительно выиграл, тогда как в тайне посмеемся над ними?
Какими восторженными глазами смотрел на меня этот негодник! Он чуть не молился в тот момент! И тут же сказал, что отдаст весь свой выигрыш мне, как потерпевшей стороне. Я поломалась для виду, но он решительно отверг мои слабые доводы: сказал, что выбросит эти грязные галлеоны, если я не приму их: так он, видите ли, искупит частичку вины передо мной.
В общем, Драко, мы пришли к единому мнению во всех вопросах, и с чистой совестью
занялись страстным сексом. А он хорош, Драко! Пришлось, конечно, притвориться, что многие его штучки для меня не знакомы, но я была прилежной ученицей. Он ушел от меня под утро, заручившись обещанием, что завтра мы повторим.
А сегодня, Драко, мне был прислан шикарный букет зачарованных роз, которые пели что-то про любовь и меж бутонов был конверт с шестьюстами галлеонов золотом! Взамен этих галлеонов он получил нечто более ценное: меня. И ощущение любви. Да, он влюблен в меня, как мальчишка. Я даже не ожидала, что смогу внушить такие чувства за неделю с небольшим!
Вот так закончился этот спор. Как говорят маглы, кто к нам с мечом придёт, от него и погибнет! Иногда судьба поворачивается к нам самой своей неожиданной стороной, не так ли, Драко? Подумай только: еще две недели назад Маклагген считал меня легкомысленной пустышкой, тогда как сегодня он готов ради меня на всё!
Прекрасная история, верно? Я, пожалуй, разделю дежурство в моей кровати между Кормаком и моим мракоборцем. Думаю, как сделать лучше? По четным числам — Кормак, по нечетным — мракоборец? Или так: понедельник, среда, пятница — Маклагген,
остальные дни — мракоборец? Но тогда кем мне занять воскресенье? Я вся в раздумьях, Драко, но это приятные хлопоты.
Как твои дела? Только не говори мне, что за две недели у тебя не изменилось ровным
счетом ничего!
Целую, Пэнси П.</p>
P.S. Видела твою мать вчера в Косом Переулке, в компании с каким-то мужчиной. Его лица я не разглядела, было ощущение, что она увидела меня и они сразу же свернули в проулок. Она хорошо выглядит!»
Ловкая сучка. Что ж, Маклагген получил по заслугам. То, что Драко планирует сделать то же самое, только для себя самого, ничуть его не смущало. Он считал, что если этот Маклагген попался в сети ловкой ведьме, то сам виноват. Значит, не достаточно умен и вообще, если не уверен в своих силах, нечего браться. Вот он, Драко Малфой, просчитывает свою игру на десяток шагов вперед.
Читая постскриптум, Драко нахмурился: он не знал, что мать была там, он получил от нее вчера письмо, но она ни словом не обмолвилась об этом. Наоборот, она как-то упоминала вскользь, что не покидает поместье уже несколько недель и хочет, чтобы Драко взял на себя все обязанности по сделке. Может, Пэнси ошиблась? Ерунда какая-то.
«Дорогая Пэнси!</p> После рассказа о твоём приключении ты, верно, ждешь, от меня похвалы? Не сомневайся, я горд за тебя.
Хотя и не понимаю, зачем тебе этот напыщенный индюк сдался, неужели те шестьсот галлеонов стоят того?
О моих новостях: я приобрел небольшой дом в Хогсмиде, на окраине, может, ты помнишь тот двухэтажный дом серого цвета по правой стороне дороги? Вчера я отправился в Гринготтс вместо занятия по травологии, и совершил сделку. Успел найти бригаду гоблинов-строителей, в ближайшее время они приведут в порядок дом. Хотел заглянуть к тебе в министерство, но уже не было времени, Слизнорт не расщедрился отпустить меня на целый день.
По поводу нашего с тобой соглашения относительно моего приключения — ничего писать пока не буду, единственное: все идет так, как я и задумал.
Ты уверена, что не ошиблась, это действительно была моя мать?
Д.Л.М.</p>
P.S. Передай пожалуйста вложенное письмо в отдел по защите домашних эльфов, это предложение о работе и список привилегий для потенциального работника, которые он получит, работая у меня.”
Драко запечатал письмо и отправил его. На обратном пути, когда он спускался с башни, перед ним вдруг возникла Астория.
Он не подходил к ней после того разговора с Блейзом, но это была скорее случайность: Драко просто было не до этого. В одну из суббот он развел семикурсницу с Когтервана на совместное принятие ванны со всеми вытекающими. А на пятничной посиделке в гостиной Слизерина он обратил внимание, что сестричка Гэстии Керроу, Флора, не прочь пообжиматься на диване. Потом они продолжили в темной кладовой. Она
сказала, что девственница, и секса не будет, но минет сделала первоклассный. Поэтому отсутствие контакта с Гринграсс Драко даже не заметил. Пока она не уставилась на него на лестнице.
Он поздоровался и хотел было проскользнуть мимо, но она внезапно с силой ухватила его за локоть.
— Драко, — тихо прошелестела она.
Он неохотно остановился. Ну, вот оно, блядь, выяснение того, чего у них нет и никогда не было: отношений. Но, может, он ошибся? Она просто хочет ему что-то передать?
— Что случилось?
— Драко, я… — запнулась она, — я хочу поговорить с тобой.
Он нетерпеливо переступил с ноги на ногу.
— О чем, Астория?
Она молчала. Захотелось встряхнуть её, что бы не была такой медлительной.
— Так что ты хотела мне сказать? — он постарался, что бы в голосе нетерпение прозвучало умеренно.
— Знаешь, ты можешь... С кем угодно проводить время, мне всё равно. Просто… знай, что я всегда тебя жду.
Только вот этого не хватало.
— Астория, — он ненавидел вот это, — я не готов к серьезным отношениям. Я думал, ты знаешь это.
— Я знаю, — тихо, но спокойно сказала она, — но, если вдруг когда-нибудь ты… захочешь моего общества, — она смело посмотрела ему в глаза, — знай, что я здесь и я жду тебя.
О, вот это уже интересно. Она словно разрешает, черт бы ее побрал, разрешает ему проводить время с другими и вместе с этим дает понять, что не против секса? Что ж, надо сказать Забини, что они полюбовно договорились обо всём.
— Хорошо, — он ухмыльнулся, раздумывая, может ли уже идти или они еще проторчат тут кучу времени, на обдуваемой всеми ветрами винтовой лестнице совиной башни.
Наконец она робко сделала шаг к нему. Хочет поцелуя. Скрепляющего их соглашение поцелуя. Ну что ж, она его получит. И Драко привлёк её к себе:
— Иди сюда, — она обмякла и обвила его шею руками. Он целовал её, не закрывая глаз, думая, успеет ли еще на собрание старост, или уже бесповоротно опоздал. Досчитав про себя до пяти, он оторвался от неё и сказал:
— Как на счет того, чтобы встретится в восемь часов в ванной старост?
Она кивнула, не спуская с него влажных глаз.
— Тогда до встречи, — с этими словами он пошел вниз по лестнице, не обернувшись и даже не посмотрев на нее на прощание.
Если он не забудет, он обязательно заглянет сегодня в ванну старост.
***</p>
В пятницу вечером Драко стоял перед зеркалом, оценивая свой внешний вид. Сегодня он собирался перейти на новую стадию. Он надел тонкий черный свитер и магловские джинсы, когтевранка Ирис утверждала, что он в них сексуален.
«Драко-о, ты чертовски соблазнителен в магловской одежде, ты знаешь?» — Ирис с придыханием жалась к нему. Уж что-то, а Ирис, наверняка, в одежде понимает, она маглорожденная.
И вот он идет на дополнительное занятие во всеоружии, Драко это знает. Вопрос, подействует ли это на Грейнджер? Он оставил волосы в легком беспорядке, что придавало ему еще более магловский вид.
Когда он зашел в класс магловедения, она сидела за столом и перед ней был какой-то магловский аппарат с ручкой.
— Добрый вечер, мисс Грейнджер, — он решил держать ту же манеру поведения, что и предыдущие две недели — дистанцию. Но это до поры до времени, и сегодня он эту дистанцию сократит. Нужно только поймать правильный момент.
— Какая у нас сегодня тема занятия? — ровно поинтересовался он, рассматривая странный предмет.
— Музыка маглов, Малфой, — ответила Гермиона, перебирая какие-то круглые плоские диски, с надписями и рисунками на них.
— Отлично, я уже готов слушать, — Малфой изобразил интерес. Впрочем, особенно прикладывать усилие не пришлось, ему действительно было интересно, ведь, как он знал, магловские электрические предметы не работают в волшебном мире.
Словно угадав его мысли, Гермиона показала на серый предмет, напоминавший продолговатую коробку с двумя круглыми сетчатыми круглыми окошками по двум её сторонам. Сверху были разные выпуклые квадратные и круглые нашлепки с символами, круглые ручки и черный квадрат. От этой коробки тянулся шнур куда-то под стол Грейнджер. Она как раз взяла конец этого шнура и воткнула в большую черную коробку.
— Итак, это магнитофон, Малфой. Магловское устройство прослушивания музыки. Хочу подчеркнуть, одно из устройств. Но это — самое прогрессивное, распространенное и современное. С его помощью можно прослушать те песни, которые хочешь, при условии, что они записаны на компакт-диск (она показала плоский тонкий диск с дыркой посередине).
— Один вопрос, мисс, как оно будет работать в нашем мире? Я слышал, магловского электричества у нас нет.
— Все верно, Малфой, — кивнула Гермиона, — но для этого я взяла заряженный аккумулятор, — она показала на большую черную коробку возле её стола, — Эта коробка содержит в себе заряд электричества, его хватит на несколько часов. В магловском мире, как ты помнишь из наших прошлых занятий, достаточно включить электрический прибор в розетку.
Драко кивнул.
— Так как ты пожелал продвинутое изучение магловедения, — продолжала Гермиона, — я покажу тебе самые современные технологии. На этом диске записаны несколько песен, которые мы сегодня прослушаем. Если ты хочешь как можно плавнее интегрироваться в магловский мир, ты должен знать популярную музыку маглов. Сейчас я продемонстрирую, как вставлять диск в магнитофон.
С этими словами она нажала на какую-то кнопку и из корпуса серой коробки выскочила плоская планка. Грейнджер положила на нее диск и легонько подтолкнула — планка вместе с диском уехала в корпус серой коробки. Черное окошко ниже осветилось какими-то непонятными символами.
— Видишь? — Гермиона смотрела на него, — я вставила диск в магнитофон, и сейчас он начнет проигрывать песни.
Из серой коробки полилась тихая музыка. Несколько аккордов на пианино, и мужской голос проникновенно запел:
«Что мне сделать, что бы ты полюбила меня?
Что мне сделать, что бы тебе стало не всё равно?
Что я могу сделать, когда я будто
молнией пораженный?»<span class="footnote" id="fn_31207500_0"></span>
Драко посмотрел на Гермиону. Она с какой-то нежностью слушала музыку. Встряхнулась, увидев его внимательный взгляд.
— Запомни, это Элтон Джон. Кстати, он полукровка, но решил завоевать славу в магловском мире, и ему это удалось. В прошлом году сама королева магловской Британии произвела его в рыцари, думаю, ты понимаешь, что это значит.
«Это так печально, так печально,
Такая печальная ситуация,
И она становится все большим и
большим абсурдом.
Так печально, это так печально,
Почему мы просто не можем всё
обсудить?
О, мне кажется, что так трудно произнести
«Прости»…» — пел тем временем певец из серой коробки.
— Так же, как и в магическом мире, в магловском есть музыкальные исполнители и группы, которые популярны. Сегодня мы прослушаем несколько композиций, которые знамениты в данный момент, или общеизвестны.
Певец продолжал стенать, как заправская Селестина Уорлок, которую так любила Пэнси.
«Что еще сказать, когда всё кончено?
«Прости», кажется, так трудно произнести…»
Гермиона наклонилась и нажала на кнопку. Мелодия поменялась. Заиграло что-то бодрое и веселое.
— Это Майкл Джексон. Ты должен знать его, так как среди маглов он очень популярен. У него есть множество песен, эта, к примеру, про девушку Билли Джин, его фанатку. Конечно, это просто песня, но сам певец утверждал, что она основана на реальных событиях, — засмеялась Гермиона, глядя, как Малфой вслушивается в слова.
— Вы говорили, что на дисках только те песни, которые записаны. Кто записывал эти песни? — спросил Драко.
— Я, — чуть покраснела Гермиона, — у меня дома есть компьютер, и с помощью него можно записывать те композиции, которые хочешь, на диск, а затем прослушивать на магнитофоне. Или через плеер.
— Какая длинная система! — недовольно сказал Драко.
— На самом деле, это интересно, — с каким-то мечтательным видом произнесла она, — записать именно те песни, которые тебе нравятся, чтобы слушать самой или дать кому-то послушать… Но, кстати, есть уже готовые сборники, — спохватилась она, — с уже записанными популярными мелодиями или альбомами певцов. Что-то вроде пластинок в магическом мире. Но маглы, конечно, технически опережают магов, — со смешком подытожила Гермиона.
— Может, это потому, что магам это не нужно? — чуть свысока заметил Малфой.
— Может, и так… — Гермиона затихла, задумчиво слушая вступление новой песни.
Медленная трель, женский голос нежно что-то подвывает. Лицо Гермионы приняло задумчиво-мечтательно выражение.
«Я думаю о тебе,
В бессонном одиночестве моей ночи,
Если любить тебя — это неправильно,
Значит, моё сердце меня обманывает…»<span class="footnote" id="fn_31207500_1"></span> — пела сладкоголосая певица.
Драко встал, обошел парту, склонился над ней, протянул руку и напыщенно произнес:
— Мисс Грейнджер, вы обязаны продемонстрировать на практике, как танцевать под такую музыку.
— Малфой! — она смотрела на него чуть не с ужасом, — у нас же занятие!
— Практическое занятие, правильно я понимаю? — он весело смотрел на неё, — не откажете?..
Она в растерянности смотрела на протянутую ладонь. Подняла глаза на него — он так ребячливо стоял, глядя на неё, с легкой небрежностью в волосах, одетый в магловскую одежду, которая делала его моложе на пару лет. Сейчас он выглядел, как старшекурсник магловской школы. И она сама не поняла, как вложила свою руку в протянутую им, под гипнозом его глаз. Он легко сжал ее пальцы, потянул на себя.
Задержался — покрутив ручку усилителя громкости на магнитофоне, как делала это
она, и певица чувственно запела громче:
«Я рискнула бы жизнью,
Что бы почувствовать тебя рядом со мной...»
Они вышли на свободное место между столом и школьной доской, её руку он положил себе на плечо и приобнял за спину. Поймав ритм медленного танца, они начали плавное движение под музыку.
«Потому что я не могу жить дальше
Воспоминаниями о нашей песне, » — звучало из колонок.
Они медленно переступали в такт музыке, и Гермиона ощущала его твердые руки, как он склонился к ней. Её грудь слегка касалась его груди, и она изо всех сил старалась не дышать слишком глубоко. Звуки этой романтичной песни — сколько раз она мечтала, что будет танцевать под неё с любимым человеком? С Роном, наверное… И вот её обнимает Малфой, её студент, тот, о ком она думает уже несколько недель. Но так ведь не должно быть? Это неправильно. Драко вёл, а Гермиона закрыла глаза, казалось, положи голову ему на плечо, и все завертится в сладком вихре. Каждое его движение отзывалось внутри неё особенным ощущением.
«Малыш, ты чувствуешь меня?
Представляю, как смотрю в твои глаза.» — мурлыкала певица, заполняя своим голосом каждый закоулок класса. Гермиона чуть приподняла голову, ощутив, что он смотрит на неё. И потерялась в этих серых глазах. Бесповоротно, целиком и полностью. Он выпустил её пальцы, и теперь обе его руки были на её спине, а её руки легли ему на плечи - твёрдые, как ей и представлялось.
Она не поняла, как это случилось. Атмосфера романтичной песни тому виной, или её тщательно подавляемые желания, но его губы накрыли её губы с такой проникновенной уверенностью, что она не могла этому противиться, покачиваясь в такт музыке. Он вкрадчиво проник языком в ее рот, рукой поддерживая затылок и чуть больше вжимая руку в её позвоночник, отчего она чуть прогнулась в спине. Вокруг исчезло всё — класс, парты, учебники.
«Ты так далёк от меня, как звезда,
Которой я загадываю желание…» — пронзительно неслось из колонок.
Вокруг осталась только песня, его руки и губы, так уверенно и умело целующие её. Больше ничего не было. Это чувство будоражило своей новизной, накатывало волнами, с каждым его движением, с каждым её беспокойным вздохом. И вот она уже отвечает на его поцелуй так, как будто это единственно верное действие в этот момент. Они больше не двигаются под музыку, да и музыка плавно затихла, перед началом другой песни.
Есть только его требовательный язык, так уверенно, но вместе с тем нежно, сталкивающий её в пропасть, куда она так не хотела попасть все эти недели. В бездну, которая вихрем закручивает и не дает сил противостоять ей. Как в каком-то давно забытом сне, который внезапно всплыл на поверхность памяти. Оказалось, это так маняще — поддаться его плавным, настойчивым движениям губ, языка, рук. Его запах, казалось, околдовывал, обволакивал, успокаивал натянутые в струну нервы. Её грудь была плотно прижата к нему, и ей было всё равно, что он почувствует лихорадочное биение её сердца — она чувствовала, что его сердце билось так же часто, как и её. Не было никаких лишних мыслей в голове, никаких лишних движений — только ближе к друг другу, растворяясь в обоюдном притяжении…