Глава 16 - Переходный период (2/2)

О, а парень замотивирован. Что ж, думаю теперь ему будет не до издевательств над фавнами.

***</p>

– Руби. Говори со мной, – попросил я, когда мы оказались в летучем корабле до Вейла.

Девочка подняла на меня внимательный взгляд серебристых глаз.

– Я пытаюсь понять. Зачем? Ты ведь не такой человек.

– Ты про ситуацию в столовой? – уточнил я, хотя это было и так понятно.

– Да. Я… подумала, что может быть мисс Гудвич в чем-то права. Насчет конфликтов.

– На Вайсс в день поступления я действительно нагавкал зря, – признал я. – Но во всех остальных случаях, разве я был неправ? Что против Озпина, что против Винчестера?

– Прав, но… они ведь люди, а не гримм. Разве нельзя обойтись с ними одними лишь словами?

– Так я и обхожусь, – улыбнулся я. – Винчестер с товарищем сами напали.

– Лайн… нет, – покачала головой она. – Ты его провоцировал. И ты ведешь себя так, словно в любой момент готов вступить в бой. Даже тогда, в башне, с папой.

Я задумчиво кивнул. Покатал эту мысль в голове. И кивнул еще раз.

Руби просто дитя своего времени. Достаточно мирного, расслабленного, где жесткий запрет на насилие уже въелся в сознание. И я тоже таким был, когда-то, но новая реальность выбила благоглупости достаточно быстро. Приучила к тому, что “права человека”, “достоинство”, да даже “собственность”, у тебя есть только тогда, когда ты можешь заставить других считаться с собой. Если ты безоружен и слаб – ты никто. Не человек, а раб, просто еще не знающий своего хозяина. Но если ты можешь без колебаний вырвать горло тем, кто попытается надеть на тебя кандалы, то тогда – и лишь тогда! – ты свободный человек. Пустые угрозы роскошь тех, кто знает, что не пострадает сам, а когда за слова и поступки приходится отвечать на смертельной дуэли, они приобретают совсем иную ценность. Обеспеченность возможными действиями.

– Словами нельзя добиться многого, если их нечем подкрепить. Авторитет, свой или чужой, деньги или сила, они превращают слова в эффективное средство. Если же у тебя нет ничего кроме слов, то у тебя есть лишь иллюзия того, что ты можешь что-то изменить.

– Я думаю, что ты не прав!

– Я бы хотел быть неправ, – кивнул я. – Но давай посмотрим: из данных саркофага нам известно, что Эмбер пролежала там месяц. Мы встречались с Озпином, с Глиндой, с Кроу… все они знали правду. Все они даже не подумали о том, чтобы ее рассказать, пока их не приперли к стенке.

– Дяди Кроу там не было!

– Когда он был с нами в кафе, он уже все знал, – покачал головой я. – Но ладно, давай просто позвоним ему и спросим.

Руби без колебаний достала свиток и набрала номер.

– Не берет трубку, – расстроенно произнесла она через несколько минут и закрыла свиток. – Занят чем-то.

– Угу, мощно трудится печенью, – прокомментировал я.

Спорить Руби не стала. Только насупилась.

– Ну-ну, я же любя, – я легонько толкнул ее плечом. – Пока отставим в сторону мою конфликтность, и вернемся к сцене в столовой. Ты права, я не ценитель бессмысленной жестокости и издевательств. Это и есть причина, по которой я вмешался, и по которой я это сделал именно таким образом.

– Ты думаешь, что если ты поиздеваешься над ним, он поймет, как смотрится со стороны? – предположила Руби.

– Это, к сожалению, так не работает, – покачал головой я. – Конечно, я полностью отзеркалил его поведение, но он увидел в этом лишь унизительное поражение фавну, а не повод для рефлексии.

– Повод для чего? – не поняла она.

– Для того чтобы задуматься о своих поступках.

– Так бы и сказал…

– Тогда бы ты не узнала новое слово, – я подмигнул ей. – Однако, у Винчестера теперь будет понимание того, что молчание не значит одобрение, и что фавны могут дать ему очень болезненный отпор. И скорее всего, теперь он этот отпор получать будет, ведь все видели, что он слабак в окружении трусов. Вторая причина была в той девочке-кролике. Это она должна спасать, а не ее должны спасать! Она Охотница в обучении, в конце концов. И еще есть третья причина: чтобы будущие охотники задумались о границах допустимого.

Руби посмотрела на меня недоуменно.

– В столовой было с полсотни человек, так? Охотники. Будущие защитники. Сидели, и, тщательно пережевывая еду, наблюдали за тем, как сначала четыре человека унижали фавна. А затем фавн унижал четырех человек. И то, и другое, открыто, в грубой и демонстративной форме. Кто вмешался? Только ты.

– Я… – она отвела взгляд. – Только потому что ты мой напарник.

– Думаю, ты себя недооцениваешь, – улыбнулся я. – За мной же ты пошла.

– Но я молчала на сцене, – грустно ответила Руби. – И здесь я бы тоже промолчала.

– Потому что сложно решиться на то, чего ты раньше никогда не делал, и не видел, чтобы делали другие. Я дал пример. Более того, я сделал это так, чтобы он остался неприятной царапиной в их головах. Я надеюсь, что хоть часть задумается над увиденным. Кроме того, еще ничего не закончено.

– В смысле? – удивилась она.

– Нужно заставить их задуматься. Определиться с чертой, за которой сидеть и смотреть уже нельзя, и необходимо действовать. Определиться с тем, должны ли они вмешиваться, или должны сидеть и смотреть. И у меня уже есть кое-какие идеи на этот счет… думаю, тебе понравится.

– Мне?!

– Ты ведь любишь комиксы?

Спросить, при чем здесь комиксы, Руби не успела – ее свиток зазвонил.

– Это дядя Кроу, – сказала она, и приняла вызов. – Привет, дядя Кроу!

– Привет, мелочь, – раздалось из трубки. – Что-то случилось?

– Много всего! – от голоса любимого дяди, а я уже заметил что Руби в нем души не чаяла, она тут же забыла о первоначальной цели звонка, и начала щебетать. – Мы были на Менаджери! Там…

Я и не подумал ей мешать, просто с улыбкой наблюдая за девочкой. Все же, я прекрасно понимаю ее чувства – и испытываю те же самые, по отношению к ней самой. Любовь к родным, пусть даже не связанным с тобой кровью… среброглазые, Арки, Роденша, лури… хотя, конечно, среброглазые тут вне конкуренции. Их слишком просто полюбить.

И именно поэтому мне не по пути с королевой гримм, если она действительно планомерно их уничтожает. За мои жизни я похоронил многих, но только за них мне хочется отомстить, даже несмотря на мою увечную душу, далекую от негатива.

– Здорово, – раздался из свитка голос Кроу, когда Руби закончила вываливать на него свои впечатления от пары недель в моей компании. – Я рад, что лисенок действительно серьезно подходит к твоему образованию.

– Ага! Но я позвонила не совсем поэтому. Дядь Кроу, почему ты не рассказал нам про Эмбер?

– Что именно я должен был рассказать? – интонации Кроу не поменялись ни на йоту. – Лисенок знает ее куда лучше меня. Мы всего лишь несколько раз работали вместе. Или ты про то, что она была ученицей твоей мамы? Ты тогда совсем мелкой была, и если Тай тебе об этом сказал, то я мало чего могу дополнить.

– Эмбер была ученицей мамы?! – поразилась Руби. Ах да, я же ей не говорил.

– Ты не знала? Тогда лучше действительно спроси Тая.

– Обязательно! Но я про другое. Почему ты не сказал Лайну, что вытащил Эмбер?

На той стороне замолчали.

– Я… вытащил Эмбер? – переспросил Кроу. Ба-а-а-а! Да ему Озпин еще ничего не сказал!!!

– Дядь Кроу… – разочарованно произнесла Руби. – Мы все знаем.

– Понятия не имею о чем ты… – после небольшой паузы ответил Кроу. – И Руби, включи, пожалуйста, видеосвязь.

Я еле сдержался от хихиканья. Озпин действительно ничего ему не сказал, и наш шпиён вспомнил о том, что я могу подделывать голоса. Видимо, решил, что я его на понт собираюсь взять. Кстати, хорошая мысль, надо будет иметь в виду – я ведь и голосом Озпина могу разговаривать. Но Руби включила видео без малейших проблем.

– Дядя Кроу, – разочарованно произнесла она, видимо, додумавшись до того же. – Ответь прямо: почему ты не сказал Лайну про Эмбер? Ты ведь знал!

– О чем я знал?! – раздраженно ответил Кроу.

– Значит, Лайн прав, и чтобы узнать правду, ее действительно необходимо выбивать, – окончательно расстроилась Руби. – Даже из близких…

– Руби, не знаю что там тебе рассказал твой напарник…

– Не надо, дядь Кроу. Мы добрались до подвала Бикона, и все видели своими глазами. Видимо, мы до тех пор действительно были “слишком маленькие, чтобы знать”, – тихо произнесла девочка. – Не надо больше лжи.

Тишина.

– Оз в курсе, – решил я вставить свои пять копеек, и сунул голову в поле зрения камеры. – Он то ли тоже любитель хранить секреты направо и налево, то ли просто не счел нужным сообщить, или не успел. И да, Кроу, что ты там говорил насчет того что я не смогу найти тех, кто похитил Эмбер? Сюрприз. И спасибо. По крайней мере ты ее вытащил. Будешь в Вейле в ближайшую пару недель, заходи в гости, а то Рубс не рассказала про то, как мы Бикон брали.

– Ага! – немножко воспряла девочка. – Пока, дядя Кроу!

– …я слишком стар для этого дерьма… – проворчал он, и связь прервалась.

Нда. Вот только напарницу теперь успокаивать мне придется.

– Думаю, иные доказательства моей точке зрения уже не требуются? – с чуть виноватой улыбкой спросил я Руби.

– Это ведь неправильно, Лайн… – тихо ответила она, разглядывая пол у себя под ногами. – Мне сейчас кажется, что меня все держат за маленькую глупую дурочку. Мама ничего не сказала про глаза, и папа, и дядя Кроу, а они ведь знали. Папа ничего не говорил про то что Эмбер была маминой ученицей, а я бы так хотела с кем-то поговорить о ней. И про свое Проявление тоже не говорил. Чего еще я не знаю о себе? Чего еще мы не знаем о мире, в котором живем, помимо того, что существует магия, а у гримм есть королева?!

– Многого, – я приобнял ее. – И это неспроста. Например, Руби, ты сейчас болтаешь о вещах, которые могут устроить панику, или заинтересовать кого не надо, посреди летучего корабля, где летим не мы одни.

– Ой! – она испуганно огляделась по сторонам.

– Не беспокойся, я закрыл нас твердосветным коконом еще когда позвонил Кроу, – улыбнувшись, я щелкнул ее по носу, и на мгновение добавил энергии, сделав этот кокон четко различимым. – Но, на будущее… детство кончилось, вместе с полученными ответами. Теперь ты будешь знать больше, и, поверь мне, особой радости тебе это не принесет.

– Еще ни разу не принесло. Но так правильнее. Ведь нельзя принять правильное решение, не зная всего!

– А всего знать невозможно, – улыбнулся я. – Да и по этой ситуации в столовой ты же видела, что люди не особо хотят что-то решать. Проще, когда решают за тебя. Проще ничего не знать, жить среди собственных иллюзий. Это уютно, тепло и комфортно, как детская кроватка. Многие не вырастают из нее всю свою жизнь. Там, за ее пределами, все слишком сложно.

– Это неправильно, – повторила Руби.

– И с простыми критериями, вроде “правильно” и “неправильно” тут тоже туго, Рубс. Они становятся личными – и мы, по большей части сражаемся лишь за то, во что верим сами.

Она подняла на меня непонимающий взгляд.

– Потом убедишься сама, – вздохнул я и сменил тему. – Меня тут кое-что другое напрягает. Если от тебя так много скрывали… тебе хоть рассказали откуда дети берутся?

– Конечно! – немедленно заалела Руби.

– Пестики-тычинки-пчелки, “когда мама и папа очень любят друг друга”? – продолжал смущать я ее уточнениями. – Или нормально, про секс, последствия, и то что все болезни от нервов, кроме венерических, которые от любви?

– Лайн!

– Что? – сделал непонимающий взгляд я. – Серьезный вопрос, между прочим.

– Про пчелок рассказывал папа, – буркнула Руби, красная до кончиков ушей. – Про остальное Янг.

– И сама, поди, в сети любопытствовала? – ехидно поинтересовался я.

– Лайн!!! – меня даже ударили кулачком в плечо.

– Буду считать что это “да”, – усмехнулся я.

***</p>

– Руби, что у тебя за Проявление?

– У меня? – она удивленно подняла голову. – Ну… я могу превращаться в лепестки и двигаться быстро…

– Я его видел, – усмехнулся я. – Но ты описала лишь то, как оно выглядит, а не то, что оно такое. Так что у тебя за Проявление?

– О-о-о… никогда об этом не думала… – загрузилась Руби. – Ну… скорость, наверное?

Я покачал головой. Не могу я понять это отношение. Не. Мо. Гу.

– Это плохо? – потупилась она.

– Так себе, – согласился я. – Тогда давай отвлечемся на чай с печеньем, и немножко поболтаем. Вопрос, пока моешь руки: “что такое Проявление?”.

– Это…!

– Подумай немного. Не используй заученные фразы, – попросил я.

Пока она отмывала лапки от машинного масла, я поставил на стол печенье, а потом, хмыкнув, налил нам обоим молока из холодильника. Руби была подвержена стереотипу о влиянии сего продукта на рост, а мне просто нравился вкус. К тому моменту как моя напарница зашла на кухню, я уже хрумкал вторую печеньку.

– Я не знаю, что такое проявление, – призналась Руби смущенно, и села напротив. – Нас учили, что-то про “способ воплощения ауры”, дальше не помню, но я всегда считала что это вроде личной суперспособности.

– Ага, так и есть, – улыбнулся я. – У большинства самих Охотников, отношение к своему проявлению весьма прагматичное: “я могу сделать этак”. У тебя так же. А вот среди обычных людей бытует поверье, что проявление это отражение личности Охотника.

– Разве нет? – удивилась девочка.

– Конечно нет. Личности сложные. Проявление же штука простая, и появляется она в ответ на наши самые сильные желания, или же самые большие страхи. Их исток можно описать порой одним словом или фразой, и чем она короче, тем сильнее порожденное ею Проявление. Например, мое проявление: “Выжить!”, как оно сформировалось ты знаешь, тип: желание. Проявление Янг: “Вернуть сторицей”, полагаю, это тоже из разряда желаний. Проявление твоего отца: “Знать наперед”, и это больше похоже на то, что рождается из страха ошибок.

– А Проявление дяди Кроу?

– Он сам это считает “неудачей”, и в таком разрезе я это объяснить не смогу. Тот случай, когда проявление на самом деле сложнее, чем кажется на первый взгляд. Реально же, это “удар в слабую точку” – скорее всего, желание силы, ультимативного оружия. Когда твоего противника в драке с тобой начинает подводить оружие и тело, это куда эффективнее, чем какие-нибудь, не знаю, протуберанцы жгучего пламени, которые можно и прахом сделать.

– О-о-о… это интересно, – кивнула Руби, цапнула печеньку и проницательно предположила: – Значит, мое проявление это тоже что-то такое, более сложное, чем на первый взгляд?

– Ага.

– И что оно такое?! – радостно засияла глазами девочка.

– У меня есть ответ, как и предположение о том, что именно оно позволяет тебе делать, – кивнул я. – Все же, я наблюдаю за его использованием уже не первый день и многое успел подметить. Но если я тебе просто скажу это в лоб, то ты, как и Кроу, скорее всего мне не поверишь, на подсознательном уровне, и пользоваться им на полную катушку сознательно не сможешь. Поэтому, мне нужно, чтобы ты поняла это сама. Начни с простого анализа: твое проявление ответ на желание или страх? Каким словом или словосочетанием можно описать то, что оно тебе реально дает? И уже исходя из этого я тебе расскажу о том, что ты, скорее всего, можешь сделать.

– Лайн, ты мой напарник! – надулась она. – Как ты можешь говорить, что я тебе не поверю? И ты всегда все очень подробно объясняешь, так, что даже сомнений не остается!

– Извини, может быть я дую на воду, – я улыбнулся этой прелести. – Но, пожалуйста, сделай как я прошу. Подумай над своим проявлением сама. Оно нечто большее, чем кажется на первый взгляд, и я могу ошибаться, видя только часть. Здесь тот самый случай, когда одна голова хорошо, а две лучше.

– Ладно… – вздохнула Руби. – Ну… мое Проявление появилось… в детстве еще. Я просто тренировалась, и р-раз! Переместилась.

– О чем ты тогда думала?

– Не помню… что-то представляла, – она улыбнулась. – Я много фантазировала тогда, про то, как буду взрослой Охотницей и защищать людей.

– Ага. Ты всегда видела свою миссию именно так? Защищать?

– Да! Ведь все остальное неважно.

Среброглазая…

– Хорошо. Я так понимаю, что помогать другим ты хотела прям совсем с раннего детства?

– Угу, – энергично кивнула Руби и в своем обычном стиле стянула из вазочки печеньку.

– Значит, твое Проявление было создано желанием. Каким?

– Ну-у-у… успеть? – неуверенно предположила она.

– Ты мне скажи, – улыбнулся я в ответ.

– Успеть. Добраться и защитить, или вытащить из-под удара, – куда увереннее ответила Руби. – Поэтому я могу перемещать Проявлением не только себя, но и кого-то вместе с собой. Я пробовала на Янг!

– Итак, значит, твое Проявление – рождено из желания защищать, и, если формулировать его исток, он будет звучать как “Добраться и защитить”.

– Не “успеть”? – робко уточнила она.

– Не только “успеть”, – покачал головой я. – Именно “добраться”. Ты замечала, что твое проявление ведет себя по-разному, в зависимости от необходимости? Например, обычно, когда ты перемещаешься лепестками, ты создаешь за собой порыв ветра. Но при этом, если ветер тебе помешает, например, как при наших драках в пустыне, то он не появляется. Или сейчас… ты возилась с верстаком, и тебе понадобилась вещь, которая лежала за ним. Ты не стала его обходить, перелезая через столик, на котором были разложены детали. Ты переместилась проявлением.

– А… да… – удивленно кивнула Руби.

– Итого, резюмируем: твое проявление это не просто “быстрое перемещение между двумя точками”. Оно позволяет тебе определять скорость, с которой ты будешь это делать, и позволяет управлять материальностью твоего тела в процессе. Понимаешь, что это тебе дает?

– М-м-м… думаешь, я могу проходить сквозь стены? – с большим сомнением произнесла она.

– Нематериальность и, как следствие, неуязвимость, Руби. На время использования тобой Проявления, правильным образом, обычное оружие и препятствия тебя остановить не могут.

– Я врезалась в стены, – недоверчиво заметила она.

– Верно, потому что основная проблема пользователей Проявления – это их представление о возможностях их Проявления, – вздохнул я. – Именно поэтому для меня было важно, чтобы ты сама сформулировала, чем именно ты владеешь. Иначе можно начать всерьез верить в “неудачу”, как твой дядя. Смешно сказать, но использовать Проявление на всю катушку людям мешает только две вещи: отсутствие интереса к процессу и вера в справедливость.

– В справедливость? – поразилась Руби. – Это тут при чем?!

– А вот, – фыркнул я. – Люди уверены, что за любой плюс надо расплачиваться равновесным минусом, а это не так. Например! Когда только появились фотоаппараты, отдельные люди были уверены, что фотографии похищают душу. Даже нашлись Охотники, которые утверждали, что после того как их фотографировали, их аура слабела.

– А она правда слабела?

– Правда, потому что аура управляется подсознанием. Если ты веришь, что она ослабела, то она ослабнет, – кивнул я. – Но не будем отвлекаться. Люди считали справедливым, что мгновенное получение идеально точного изображения должно лишать их чего-то взамен. Но спустя десяток поколений фото умеет снимать любой свиток, а мы оба видели Пирру, которая, будь эта ерунда верной, уже давно бы лишилась ауры, учитывая сколько ее фотографий было сделано. Плюсы и минусы очень редко сбалансированы, но таков уж выверт нашего разума. При этом, никого не смущают технологии, которые как раз “огромные плюсы при незначительных или отсутствующих минусах”. Но вот применительно к своим личным способностям мы почему-то ищем “равные минусы”. А их нет – если мы только сами их не придумаем.

– Значит, я врезалась в стены, потому что думала что врежусь в стену? – уточнила Руби.

– Проведем эксперимент, оно так лучше всего. Ты однозначно способна проходить сквозь разреженные препятствия. Напечатай на верстаке пластиковую решетку, которую мы вставим вместо двери. А ты сквозь нее пройдешь. Тут вообще никаких проблем быть не может, поскольку ты спокойно проходила сквозь верстак.

– Давай попробуем, – решительно кивнула девочка.

Решетка, а точнее сетка, с ячейкой где-то в десять сантиметров была готова и надежно зафиксирована в дверном проеме уже через двадцать минут.

– Сомневаешься, поди, – усмехнулся я, глядя на Руби. Она неуверенно кивнула.

– Я раньше не пробовала такого делать.

– Надо попробовать, более того, надо преуспеть, – строго произнес я. – Ты ведь понимаешь, что это не просто моя блажь, или эксперимент ради эксперимента? Зная, что ты способна на это, ты сделаешь более эффективным инструмент, который был порожден твоей душой в ответ на твое желание. Помни: суть твоего Проявления это “добраться и защитить”. Умея это ты сможешь спасти кого-то, кого посадили в клетку, вытащить кого-то из горящего дома или из-под завалов. Не сомневайся. Твое Проявление было создано ради этого, выковано тобой самой. Я верю в тебя! – Я распахнул объятия. – Иди сюда.

Миг – и меня мощно толкнуло в грудь алым пятном, мгновенно превратившимся обратно в чуть ошарашенную Руби.

– Получилось… – она посмотрела назад. Решетка стояла на месте. – У меня… получилось! Получилось!

Вжух! – и девушка снова по другую сторону решетки. Вжух – и снова крепко обнимает меня.

– Спасибо, Лайн!

– Пожалуйста, Руби, – я улыбнулся. – Этот успех надо отметить. Сходим за клубникой, и я приготовлю тебе то тирамису.

– Ура-а-а-а!!! – воодушевилась она. – Ты самый лучший!

На улице мы были уже через пять минут. Руби прихорашиваться не надо – она и так всегда красивая. Она в курсе и время на эту ерунду не тратит.

– Но… даже если я могу проходить сквозь решетки, это же не значит, что я могу проходить и сквозь стены.

– Почему?

– Потому что они монолитные! В них нет дырок, как в решетке!

– У вас физику преподавали? – поинтересовался я. – В Сигнале?

– Да, – кивнула она.

– Помнишь строение вещества?

– Ты про атомы, молекулы, и все такое?

– Ага, про них, – кивнул я. – Я начал с прохождения сквозь обычную решетку не просто так. Cтруктура твердого вещества, названа “кристаллической решеткой” не просто так. Это сетка, с очень мелкими ячейками. А вообще, Руби, вещественная вселенная в принципе дискретна, то есть, нет в ней ничего сплошного и монолитного. Только мелкие-мелкие частицы, расстояния между которыми, если посмотреть в очень-очень-очень сильный микроскоп, будут такими же огромными, как расстояния между зданиями. Ты ведь можешь пройти насквозь город? Твердая преграда, это тоже своего рода город, просто с очень плотной застройкой. Но через него все еще можно пройти.

– Ну не знаю… – Руби с сомнением посмотрела на ближайшую стену. – То есть, ну… да, я знаю про это, но… просто взять и пройти?

– Да. Так же как и через решетку, – улыбнулся я. – Скажи, это было труднее, чем просто переместиться из одной точки в другую?

– Нет, – признала она.

– Всю работу за тебя делает твое Проявление. Но чтобы оно эту работу сделало, ты должна отдать правильную команду, не сомневаться в том, что она выполнима. Ведь если ты не веришь, что можешь пройти сквозь стену, то команда, которую ты отдашь, будет звучать как “выйти из режима Проявления и врезаться в стену”. Но ведь ты и в решетку должна была врезаться. Но не беспокойся. До стен мы пойдем постепенно. Сначала ты будешь проходить сквозь все более мелкую сетку, а потом… что-нибудь придумаем.

– Спасибо, – она обняла меня.

– Спасибо за спасибо, – я обнял ее в ответ. – А теперь пойдем, десерт сам себя не сделает.

***</p>

Я ухмыльнулся, и сделал несколько зарисовок карандашом, нарочито в стиле мистральской манги. Юный Кардин смотрит в пруд, в отражении он с ушками. Кардин-подросток с радостным гиканьем прыгает с одной ветки на другую, и в его фантазии у него есть шикарный хвост, развевающийся сзади. И уже вполне взрослый Кардин, в своей характерной броне, с грустью и злобой вновь смотрит в зеркало - где у отражения все так же есть то, чего нет у его оригинала. Все те же тигриные уши и гибкий полосатый хвост.

Грустная история о мечте маленького мальчика, прочитавшего в нежном возрасте ”Терминатора”, и захотевшего стать крутым Охотником-фавном. Мечта ребенка, фантазия подростка, и принятие жестокой реальности несколько лет спустя: он человек. Принятие, повлекшее за собой отрицание предыдущей мечты, ее подавление, превратившую желание быть фавном в зависть и ненависть к ним же. Ведь они были на шаг ближе к образу Настоящего Героя, и... ДАЖЕ НЕ ПЫТАЛИСЬ пойти дальше. Кардин Винчестер не был расистом в том смысле, в котором расистами были другие. Он любил фавнов, просто... они разочаровывали его, своей слабостью топтались на его мечте. Его действия были лишь попыткой вернуть эту боль тем, кто ее причинял.

Идеально, хе-хе-хе... нет, стоп, не совсем идеально. Нужен еще какой-то правдивый факт, за счет которого вся история тоже будет казаться истинной. И я припоминаю, что за двести лет до нынешнего момента, был один товарищ, Джим Винчестер, который влюбился в фавну-соболь, из непризнанных Арков, и наплевав на все последствия, взял ее в жены и удрал куда-то в неизвестном направлении, под метавшего гром и молнии главу рода. Огромный был скандалище, говны взбурлили до небес, и тогда как раз впервые появилась дискуссия, внутривейловская, насчет того чтобы признать за фавнами, за которых поручились кланы, полные гражданские права. Наверняка что-нибудь из этого скандала осталось, и если упомянуть это в истории... ага! Даже относительно современная статья-анализ есть! Со всеми необходимыми мне ссылками на первоисточники! Замечательно, воткну ее как причину, по которой в семье Винчестеров одобряются гонения на фавнов. И почему маленькому мальчику Кардину приходилось скрывать свою мечту о тигриных ушках.

Отлично... мне уже не терпится посмотреть реакцию на мой маленький экспромт, оформленный в стиле короткой лайт-новеллы. Теперь сделать несколько сотен экземпляров и развесить по стенам, для максимально быстрого распространения информации… попрошу Блейк, она у нас любительница справедливости, и, пожалуй, Жона, раз Нора сказала что я за него “отомстил”, то большой любви к Винчестеру он не испытывает.

Так, а теперь вторая часть… про безликую массу тех, кто смотрит, но не действует, и про выбор защитников быть защитниками. Но это потом, потом… если первая часть зайдет.

***</p>

– Лайн… ты что делаешь? – ошарашенно произнесла Руби, застав меня за очередной накатившей блажью.

– Тренируюсь, – напряженно ответил я, вглядываясь в зеркало.

– В чем?

– Я хочу делать так же, как тот чирикающий котик из зоопарка, как там его… каракал, – я вновь одновременно дернул обоими ушами. Не получилось, но, кажется, я уже понял какие там приводные мышцы. Нужно просто напрягать ее не разом, резко сжимая, а пустить волной.

Ничего, я научился брови поднимать по отдельности, и делать этот красивый взмах ушами тоже научусь!

– Но ведь ты не котик… – растерянно ответила мне Руби.

– Мяу? – идеально скопировал я звук. А потом даже спроецировал из голографического праха длинный кошачий хвост, которым демонстративно помахал, рассмешив свою напарницу. Кстати, а это не так-то просто. Хорошее упражнение на контроль ауры.

– Тот кот делал не так, – с улыбкой ответила Руби, отсмеявшись.

Я несколько раз мяукнул-чирикнул по-каракальи. И вновь дернул ушами. Да блин! Надо мягче и плавнее…

– Это так не работает, – вновь рассмеялась она.

– Это пока не работает, – отмел я ее утверждение.– К завтрашнему вечеру научусь. Спорим?

– Спорим, – легко согласилась она. – На еще одно тирамису!

– Без проблем! Если ты выиграешь, то я его приготовлю. А если я выиграю, то я буду кормить тебя клубникой с рук.

– Договорились! – кивнула Руби, а затем удивленно вскинула брови. – Погоди, ты меня, а не я тебя?

– Угу. Знаешь, я очень люблю клубнику, – доверительно произнес я. – Обожаю прям.

– Но ты ведь никогда ее не ешь… – растерянно произнесла девочка.

– У меня на нее аллергия. Я покрываюсь пятнами, которые, к тому же, чешутся так, что хоть вой.

Искреннее сочувствие отразилось в серебряных глазах моей напарницы. Она поняла мою боль, как никто.

– Поэтому! Я буду кормить тебя клубникой, а ты должна будешь есть ее так, чтоб вкусно было даже мне.

– Ладно… – растерянно кивнула Руби, явно раздираемая противоречивыми эмоциями. – Только, Лайн… это же нечестно, когда проигрыш не отличается от выигрыша…

– Вполне честно, – я подмигнул ей. – Ведь в данном случае это действует в обе стороны. Мне, конечно, очень понравится кормить тебя с рук, но и просто смотреть как ты наслаждаешься моей готовкой меня тоже порадует.

– А-а-а… – протянула она.

Да-а-а… милашка Руби ест клубнику у меня с рук, прелесть что за картинка… мр-р-р-р…

– Получилось! – воскликнул я, когда последовавший за приятными мыслями взмах ушами вышел почти таким каким нужно.

– Получилось? – удивилась она, и я вновь взмахнул ушами. Восторженный взгляд серебристых глаз был мне наградой.

– Как?

– Очень мило!

– А так?

Я взмахнул ушами и сопроводил это “глазками котика” и “лисичковым чириканьем”.

– Лайн… – жалобно произнесла Руби. – Можно…

– Можно?

– Можно я тебя потискаю? – срывающимся голосом попросила она.

– Весь твой, – усмехнулся я.

Девочка с восторженным писком вцепилась в мои уши, и стала их растирать, что было очень уместно, после нескольких-то часов тренировок.

На ком бы еще попробовать проапгрейженную силу ушек? Хм…