19) Печаль Северуса/Severus's Bane (2/2)
— Хорошо, профессор. Только я не знаю, когда мне всё это успеть, ещё и отработки у Амбридж… — он запнулся, осознав, что ударился в нытьё. Он не хотел говорить всего этого вслух!
Но вместо того, чтобы рассердиться, профессор лишь взволнованно посмотрела на него.
— Амбридж назначила вам отработку? На сколько?
— До конца семестра.
Взгляд Макгонагалл стал твёрдым.
— Да это же… Я поговорю с ней… Вы не сможете нормально готовиться к занятиям, если каждый день будете тратить время в её кабинете. Она должна понимать, что вы не специально пропускали уроки, и наказать вас соответственно…
Гарри просто кивал, впрочем, не думая, что из этого выйдет толк. Амбридж не принимала критики ни от кого, держа всю школу в железных рамках.
— Спасибо, профессор.
— Иди, Гарри. Возвращайся в гостиную. Уверена, твои друзья обрадуются, что ты наконец вернулся домой. Как и я. Тебе очень повезло, знаешь ли. Очень повезло. Не каждый способен сохранить своё Я, пережив ранение в анимагической форме. Похоже, у тебя талант от природы, как у меня. Или как у твоего отца, — она улыбнулась. — Ладно, всё. Ступай!
Гарри вышел из кабинета. Он не сказал Макгонагалл, что собирается зайти к Снейпу. Как странно — снова спуститься с небес на землю. После стольких недель, которые он провёл в воздухе, собственные ноги казались ему неуклюжими, непривычными. До этого момента он никогда не задумывался над тем, как быстро можно добраться куда-то при помощи лишь одной пары крыльев. Но, может, он и не должен так сильно спешить на собственную казнь, фигурально выражаясь.
Затем он напрягся, подумав, что, как только встретится со Снейпом лицом к лицу, по крайней мере, всё это закончится. Хотя и было горько от того, что он отнял у него фамильяра. И, что самое главное, друга. Возможно… возможно, ему удастся убедить Снейпа в том, что он всё ещё хочет быть его другом? Он хмыкнул. Да уж. А Амбридж постигнет озарение, и она превратится в пушистого розового кролика. Снейп никогда не захочет быть другом студента, а тем более — другом сына своего злейшего врага.
Подойдя к двери кабинета декана Слизерина, Гарри медленно взялся за ручку, глубоко вздохнул и повернул её. Потом замер, подумав, что для начала неплохо бы постучаться. В конце концов, Снейп ценит хорошие манеры в людях. Так он и поступил.
Какое-то время тишина была ему единственным ответом. Может, его вообще там нет?
Но затем знакомый бархатный голос приказал:
— Войдите.
И Гарри послушался.
Кабинет Снейпа выглядел так же, как и всегда — аккуратные стопки пергаментов на столе, перья, фиалы с зельями. За ними — полка со стоящими на ней банками, напичканными маринованными глазами и другими не менее странными, но ценными ингредиентами. Снейп сидел за столом, и вид у него был самый что ни на есть враждебный. Гарри почувствовал, как жившая до этого в его душе крохотная надежда на примирение окончательно умерла.
Северус взмахом палочки закрыл дверь и наложил на помещение Муффлиато. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь их услышал.
Сунув руки в карманы, Гарри приблизился к столу и устремил на профессора тревожный взгляд, ожидая, когда тот начнёт говорить.
Но Снейп просто молча смотрел на него, хотя Гарри видел, как эмоции, подобно кипящему котлу, бурлят в его тёмных глазах. Пальцы сжали изумрудно-зелёное перо, и Гарри почувствовал, с каким трудом он сдерживает себя… и свою магию. Пространство и без того было пропитано ею, от чего кожу слегка покалывало.
Наконец Северус произнёс:
— Итак. Ястребом, которого я спас и которого сделал своим фамильяром, всё это время были вы, мистер Поттер.
Гарри кивнул.
— Да, сэр. Но я, правда, не помнил, кем был. Я дважды ударился головой, в первый раз, когда упал с неба, и второй — когда Малфой столкнул меня с жёрдочки в вашей лаборатории. Клянусь, я не лгу.
— Я знаю. Но скажите мне, Поттер, как насчёт того, что было потом? Спустя недели выздоровления и… выявления моих тайн? Я ведь знаю, что ваша память не вернулась внезапно этим утром. Мой фамильяр вдруг начал вести себя странно две недели назад, и я никак не мог понять причину таких перемен. Именно тогда вы всё вспомнили, так?
— Да, но я не хотел… Я не был готов превратиться обратно…
— Почему же? Может, вы хотели побольше разузнать о сальноволосом ублюдке? О, не надо выглядеть таким шокированным, Поттер, я прекрасно знаю, как вы все называете меня за моей спиной, — лицо Северуса исказила горькая усмешка. — Ну что, вам понравилось? Повеселили разговоры с Хагридом о моём детстве с вашей матерью? Или о моих школьных годах с вашим отцом? Вам было смешно, когда я рассказывал о том, что они с Блэком сделали со мной в тот день у озера?
— Нет! Я вовсе не думал, что это было смешно. Сев, пожалуйста, послушай меня…
— Никогда не называй меня так! — прорычал Северус. Взгляд чёрных глаз полыхал, словно вулкан, который вот-вот рванёт. Перо в его руке с треском переломилось. — У тебя нет на это права! Так меня называл только мой лучший друг, а ты… не… мой… друг! Ты обманул меня!
Гарри побледнел, но не стал отступать. Пусть Снейп был злой как чёрт, но вряд ли он попытается проклясть его. Он достаточно умел контролировать себя, чтобы не причинить вред студенту. Но его слова полоснули хуже кнута, разрывая в клочья его и без того хрупкую решимость.
— Я был когда-то. Я был твоим фамильяром.
— Моим фамильяром, — повторил Северус, и в его исполненном гнева голосе ясно прозвучала нотка горького отчаяния. — Да, моим фамильяром, которому я поверил, и вот что из этого вышло. Моим фамильяром, который на самом деле оказался лживым анимагом! Зачем вам понадобилось продолжать этот маскарад, Поттер? Вас что, забавляло водить за нос меня и остальных? Каждое утро я искал вас, тратя впустую своё время и магию на поиски треклятого мальчишки, который, оказывается, всё это время прятался за моим плечом!
— Сэр, послушайте, мне жаль, что я лгал вам, я должен был превратиться обратно сразу же, но я… — внезапно горло перехватило, и он больше не смог произнести ни слова. Он не мог назвать Северусу истинную причину и быть потом отвергнутым за это. — Это не было шуткой… мне нужно было время…
— Вам нужно было время? Для чего? Чтобы ещё немного погреть уши? Скажите мне, Поттер, что вы сделаете с информацией, которую узнали? Расскажете всё своим дружкам? — Снейп презрительно усмехнулся. — Разнесёте по школе? Напишете статью в газету? «Снейп разоблачил себя перед неизвестным студентом, притворившимся его фамильяром!» Риту Скитер удар хватит от счастья! Как подумаю о том, что доверял тебе! Решил, что впервые в жизни у меня появилось что-то дорогое, чего уж точно никто и никогда у меня не отнимет. Я, дурак, верил, что ты никогда меня не предашь.
— И я не предал бы! — в агонии закричал Гарри, бессильно сжав кулаки. — Ты не понимаешь…
Тяжело дыша, Снейп упёрся ладонями в стол.
— Не смейте орать на меня, мистер Поттер. Вы забыли, что я ваш профессор и что я больше не ваш волшебник. В точности такой же фокус выкинул бы ваш отец, если бы мог. Какая уникальная возможность — узнать все маленькие грязные секреты Снейпа. Его веселью бы не было конца.
— Я не мой отец! Когда вы это поймёте? Когда вообще кто-нибудь это поймёт?! — взревел Гарри. — Только потому, что я выгляжу как он, не значит, что я думаю, как он, и веду себя, как он!
— Нет? По-моему, это очевидно. Вы ведь так и не ответили на мой вопрос. Почему вы не превратились обратно, когда ваша память вернулась? Разве не для того, чтобы продолжать шпионить за мной и заниматься баловством, наплевав на учёбу? Потому что это тоже было типично для вашего отца. Он ходил на занятия тогда, когда ему вздумалось. Должно быть, тенденция нарушать правила у вас в крови. Равно как и выставлять меня на посмешище перед всеми, — Северус ударил кулаком по столу. — Бедный Снейп, он думал, что нашёл себе идеальную компанию, только чтобы понять, что всё это было обманом! — этот саркастичный тон, пропитанный болью, подействовал на Гарри как пощёчина.
— Я… я не сделал это для того, чтобы унизить тебя, Северус. И если ты думаешь наоборот, то… то ты действительно совсем меня не знаешь! — в отчаянии выкрикнул он. — Я сожалею, ясно? Сожалею, что поранился, что тебе пришлось за мной ухаживать, я сожалею, что предал тебя…
Всё катилось к чертям. Северус не слушал его, разрывал на части своим взглядом, своими словами, и это было невыносимо.
— Да лучше бы я не вернулся! Лучше бы я так и остался проклятым ястребом!
Он заморгал, чувствуя, как слёзы жгут глаза, чувствуя, как начинает ломаться, как в груди разливается тяжёлый жар. Нет, он не может разреветься перед Снейпом. А потому пора обороняться.
— Хорошо, профессор! Вы правы, это всё была шутка. Одна большая шутка. Я мстил вам, вы это хотели услышать? Прекрасно! Теперь можете снова продолжать ненавидеть меня, как вы того и хотели.
— Поттер, я никогда не испытывал к тебе ненависти…
— Нет? По-моему, это очевидно! — выкрикнул Гарри, бросив Снейпу в лицо его же слова, затем развернулся и выбежал из кабинета, проигнорировав приказ вернуться. Пусть делает, что хочет. Огреет проклятием. Назначит отработку. Какая разница? Всё кончено. Дружбы, которой он так дорожил, больше нет. Он разбил её вдребезги, и разбитого уже не восстановишь. Никогда.
Тяжело вздохнув, Снейп опустился обратно в кресло, чувствуя, как усталость и боль затапливают его, как к горькому отчаянию примешивается сожаление. То, что было между ним и его фамильяром… редкое, бесценное… всё исчезло. Его кошмарный характер, вечный спутник катастроф в его жизни, в очередной раз стал причиной того, что всё вокруг него лежало в руинах. Он снова один. Нелюдимая летучая мышь подземелий, преследуемая видением изумрудных глаз, как когда-то давно, много лет назад.
Он потёр глаза, чувствуя болезненное пульсирующее жжение. Боль от слёз, подавленных, непролитых, за то, что было, и чего уже не будет.
С губ сорвалось тихое проклятие, а рука потянулась к полке позади стола. Схватив банку с мёртвыми тараканами, он замахнулся, и та, врезавшись в дверь, рассыпалась стеклянным дождём.
Снейп криво улыбнулся. «Как символично», — с иронией подумал он, созерцая пустым взглядом крошечные осколки, осевшие на пол в виде пары блестящих крыльев.