19) Печаль Северуса/Severus's Bane (1/2)

— Так, так, мистер Поттер, — окончательно оправившись от шока, Амбридж смерила его жёстким взглядом. — Незарегистрированный анимаг. Студент, прогуливающий занятия вот уже более полтора месяца. Молодой человек, вы хоть представляете, сколько проблем всем доставили? Мне бы следовало исключить вас за такое поведение!

Гарри судорожно сглотнул. Неужели она собирается сломать его палочку прямо здесь и сейчас? Но тут тошнотворное чувство внутри исчезло, и он поднял голову, посмотрев Амбридж прямо в глаза. Будучи ястребом, он не позволял ей запугать себя, и сейчас не позволит. Он по-прежнему Свобода, хоть и вернулся к своему прежнему облику. Но до того как он успел что-то сказать, вмешался Снейп.

— Долорес, позвольте напомнить вам, что вследствие произошедшего несчастного случая Поттера нельзя призывать к ответственности за его отсутствие во время учёбы.

Амбридж мрачно посмотрела на него.

— Как это?

— Так написано в директивах Хогвартса, глава двенадцатая, отдел десятый, — ровно произнёс Северус. — Если студент пропустил занятия ввиду непредвиденного несчастного случая магического характера, включая случайное изменение формы, его нельзя наказывать снятием баллов или исключением из школы, так как вышеупомянутый студент не был в состоянии контролировать магический выброс.

У Амбридж был такой вид, словно она хотела превратить Снейпа в лужу. Призвав толстую, обтянутую кожей книгу, она рявкнула:

— Перекрёстная ссылка — глава двенадцатая, отдел десятый, — книга открылась и сама перелистнулась на нужную страницу.

По мере чтения лицо Амбридж стало совсем красным.

— Очень хорошо. Исключить я вас не могу, мистер Поттер. Но назначить наказание — вполне. До конца семестра. Вдобавок вам придётся переделать все задания, которые вы пропустили за эти полтора месяца, а также подготовиться к сдаче СОВ.

Гарри растерянно посмотрел на неё.

— Но, профессор, как мне одновременно успеть всё это и не отстать от программы?

Амбридж холодно улыбнулась.

— А это, мистер Поттер, ваша проблема. На будущее советую воздержаться от сомнительных экспериментов. Явитесь сегодня ко мне в семь часов. Надеюсь, вы придёте вовремя?

— Да, мэм.

Он мысленно содрогнулся. Конечно, она вряд ли заставит его писать кровавым пером, но он не сомневался, что она придумает что-нибудь не менее ужасное. Кроме того, пока он будет пытаться нагнать своих однокурсников в учёбе, ему придётся адски трудно, он сомневался, что в процессе не сломается под давлением. «Как мне объяснить всё Рону и Гермионе? И что сказать Северусу?» Он украдкой посмотрел на него — бледное лицо профессора зельеварения не отражало и тени эмоций.

С одной стороны это успокаивало, с другой — нагоняло страх. Он знал, что Снейп просто ждёт того момента, когда они окажутся наедине, и вот тогда одному из них придётся несладко. А безразличие на его лице было всего лишь фасадом.

Амбридж поднялась и, обойдя стол, ухватила Гарри за подбородок. Снейп дёрнулся было в её сторону, но остановился, когда та произнесла:

— Я хочу, чтобы вы кое-что поняли, Поттер. Пока главой этой школы был Дамблдор, вам многое позволялось. Но теперь я здесь директор, и вы будете подчиняться моим правилам или же ответите за непослушание. Ещё хоть одно нарушение школьных правил, мальчишка, и я, не колеблясь, сломаю твою палочку!

Гарри вырвался из её хватки, вздрогнув, когда её ногти царапнули его по щеке.

— Я понял, профессор. Могу я теперь идти?

— Можете. О! Ещё кое-что, мистер Поттер. Невыполненные вовремя задания будут считаться нарушением правил. Свободны.

Опешив от такой несправедливости, Гарри открыл было рот, чтобы возразить, но наткнулся на жёсткий взгляд Снейпа.

— Мистер Поттер, после того, как вы сообщите вашему декану о том, что вернулись, я ожидаю вас в своём кабинете, — сказал Северус абсолютно ровным голосом. Почему-то это испугало Гарри больше, чем если бы он накричал на него. Как же сильно Снейп злится, если ему удаётся настолько хорошо контролировать свои эмоции?

— Да, сэр, — как можно более почтительно сказал Гарри. «Он не простит. Теперь он ненавидит меня за то, что я сделал. Мерлин, Северус, мне так жаль! Я должен был всё рассказать раньше, но я просто не смог». Он напоследок посмотрел на — когда-то — своего волшебника взглядом, полным вины и сожаления, и поспешно вышел из кабинета.

Северус хмуро потёр виски, чувствуя всё нарастающую мигрень.

— Если вы больше не собираетесь предъявлять мне никаких обвинений, мадам, то мне надо идти работать.

Амбридж одарила его до омерзения приторной улыбкой.

— Разумеется, Северус. Увидимся за обедом.

Сжимая в руке палочку, Снейп вихрем покинул кабинет. Сегодняшнее утро оказалось самым худшим в его жизни. Он всё ещё пытался осознать тот факт, что его фамильяр, ястреб, которого он полюбил и которому доверил свои самые сокровенные тайны, в действительности оказался никем иным как проклятым Гарри Поттером.

Спустившись в подземелья, он заперся в лаборатории. У него был примерно час до того, как Поттер постучится в дверь его кабинета. Час для того, чтобы побороть нарастающие внутри гнев и боль от предательства.

Он доверял своему фамильяру так, как не доверял ни одной другой живой душе. Ни с Хагридом, ни даже с Лили он не говорил о том, что порой рассказывал Свободе. Хотя Поттер и заявил, что потерял память, но всё же… как много он помнил из того времени, когда был ястребом? Насколько ему было известно, анимаги сохраняли человеческий разум, даже находясь в другом обличии, и, превращаясь обратно, помнили всё, что говорили и делали, пока пребывали в своей анимагической форме. Если в случае Поттера это правда, то… он знал. Всё знал.

Северусу захотелось от души вмазать кулаком по стене.

Даже тогда, когда Джеймс и Сириус подвесили его вверх тормашками на глазах у толпы, даже тогда, когда Тёмный лорд копался в его мыслях, ему не было так мерзко, как сейчас. Мальчишка словно побывал в его личном Омуте памяти, перерыв все хранящиеся там воспоминания. Вот только… он сам же рассказал о них Поттеру, спрятавшемуся за обликом невинного ястреба! «Я доверял ему, а он предал меня! Что я за дурак! Ведь всё это время у меня были какие-то подозрения… Я должен был догадаться! Как бы ещё пятнадцатилетнему подростку удавалось скрываться так долго без чьей-либо помощи? Анимаг! Как и его отец!»

Возникло желание разбить вдребезги парочку флаконов с зельями, но для этого он был уже староват. Порча предметов не изменит того факта, что теперь Поттер многое знал о нём. Он подумал о тех днях, ночах, когда беседовал со своим ястребом, гладил его, лечил, как хорошо ему было, когда рядом был кто-то, с кем можно было поговорить, кто слушал его, не осуждая, был верным и никогда бы его не предал. Он сжал зубы. Теперь всё это обратилось в прах, ведь как Поттер может не осуждать его за то, как Северус говорил о его родителях? Он даже признался, что любил Лили, её сыну!

Северус застонал, спрятав лицо в ладонях. Ещё никогда он не чувствовал себя настолько униженным.

Он начал яростно строгать корешки акации, пытаясь за привычным рутинным занятием отвлечь себя от мыслей о Поттере. Этот паршивец, должно быть, сейчас втихаря посмеивается над тем, какой развалиной оказался его профессор зельеварения. Два сломленных существа нашли друг друга. Рука, сжимающая нож, замерла, а в голове всплыли воспоминания о той ночи, когда он вернулся от Тёмного лорда. Знал бы он тогда, что сказал это сыну своего злейшего врага.

Но потом он вспомнил, что ястреб тогда ответил ему. Ты не один. Мне не всё равно, что с тобой будет.

Ястребу, может, и не было всё равно, но сколько в нём от ястреба, и сколько от Мальчика-который-выжил? Когда память Поттера вернулась? И почему, чёрт возьми, он не превратился обратно сразу же, как она вернулась, а продолжил этот идиотский маскарад? Или он просто забавлялся, выставляя дураками его и всех остальных преподавателей? Вполне в духе Джеймса Поттера.

Он прямо видел перед собой эту картину — Поттера, который хвастливо рассказывал своим друзьям о том, как облапошил его, шпиона с многолетним стажем, ухмыляясь при этом, как Чеширский кот. Стоп, вообще-то так всегда делал Джеймс, в очередной раз разыграв кого-то. Он никогда не видел такую же ухмылку на лице его сына. И если подумать, Поттер не так уж и часто улыбался. Даже когда его команда выиграла у Слизерина в Квиддич. Поттер был… серьёзен. За исключением тех моментов, когда начинал ему дерзить.

Решено. Поттер не уйдёт отсюда, пока Северус не получит ответы на свои вопросы. Хотя бы на это он имеет право. Он не мог не признать, что поступок Поттера, когда тот пытался защитить его от Амбридж, был смелым и неожиданным. Но горечи от того, что его предали, это всё равно не умаляло.

</p>

***</p>

Макгонагалл что-то втолковывала ему о том, как опасно превращаться в первый раз без присмотра, но Гарри её почти не слушал. Он осознавал, что надо бы, конечно, ведь она — декан его факультета, она самый опытный педагог в Хогвартсе по части трансфигурации, и она, в конце концов, заслуживает уважения с его стороны, но от одной лишь мысли о том, как именно поведёт себя Северус, когда они наконец останутся наедине, его выворачивало наизнанку. Предчувствие буквально орало о том, что ничего хорошего ждать не стоит. С другой стороны, что ещё можно ожидать? По сути, он лгал ему в течение двух недель после того, как вернул свои воспоминания, подслушивал его разговоры о сокровенном, хотя знал, как Снейп относится к личному пространству, особенно если это касалось его собственной жизни. Снейп был подобно раковине, которую заставишь раскрыться разве что при помощи лома.

— Мистер Поттер! Вы вообще хоть что-нибудь услышали из того, что я говорила? — требовательным тоном спросила декан Гриффиндора.

Гарри подпрыгнул.

— Что? А… да… я… ммм… — он покраснел. — Нет… не совсем. Простите… а что вы только что сказали?

Минерва вздохнула, поняв, что мыслями Поттер был где-то на расстоянии тысячи миль отсюда.

— Я сказала, мистер Поттер, что пока я не внесу вас в министерский реестр и лично не прослежу за тем, чтобы трансформация удавалась вам без всяких проблем, вы не будете пытаться превратиться самостоятельно. А пока считайте себя условно наказанным. И приготовьтесь к тому, что в свободное от учёбы время у вас будут индивидуальные занятия со мной.

Гарри мысленно застонал.