Глава 2 (2/2)

Он дошли до машины, и Антея предупредительно распахнула перед Грегом дверь.

— Прошу вас, садитесь, мистер Лестрейд.

— Просите? — фыркнул тот. — И я могу отказаться?

— Нет, — равнодушно отозвалась она. — Отказаться вы не можете, но это не повод проявлять в отношении вас невежливость.

— Почему?

— Потому что вы не моя соб… — Она внезапно осеклась, и Грег почти удивился, впервые за все годы знакомства услышав в голосе этой живой машины смущение. — Простите. Я хотела сказать, что выполняю распоряжения мистера Холмса. Как и вы, я всего лишь подчиненная.

— Но вы, в отличие от меня, можете от него уйти, — возразил Лестрейд, забираясь в машину. — У вас ведь нет… этого! — И он слегка поддел пальцем ошейник.

— Нет, — согласилась Антея. — Мне очень жаль, что с вами это случилось, мистер Лестрейд. И ему тоже, поверьте.

Последние слова она проговорила едва слышно.

— Ему жаль?! — Грег снова разозлился. — В самом деле? Тогда на фиг он это вообще устроил? Зачем было покупать меня? Разве я недостаточно унижен?

— Ваше унижение тут ни при чем. — Она равнодушно пожала плечами. — Не мистер Холмс в нем виноват. И вас все равно продали бы. Но подумайте о ситуации вот с какой стороны: он не самый плохой вариант. Мистер Холмс всегда справедлив со своими служащими.

— Но я не служащий. — Весь запал Грега пропал, осталась только какая-то всепоглощающая усталость. — Я его собственность. Вещь!

— Да, — просто согласилась Антея. — Но и к вещам он всегда относится внимательно и бережно.

Когда машина остановилась возле солидных размеров особняка в пригороде Лондона, ассистентка Холмса снова распахнула перед Лестрейдом дверь и подчёркнуто вежливо пригласила проходить и располагаться. Показала ему гостевую спальню, ванную комнату, шкаф со сменной одеждой. Сообщила, что оставит распоряжения для прислуги позвать его к обеду.

— Мистер Холмс прибудет не раньше восьми вечера. Он просил передать, что был бы рад, если бы вы присоединились к нему за ужином.

— Был бы рад? — Грег закатил глаза. — О, понятно. Он полагает, что если будет просить, то я вот так сразу забуду, что он сегодня купил себе право приказывать?

— Я лишь передаю то, что мне поручено, — с той же отстраненной вежливостью подчеркнула Антея.

— Тогда почему бы ему сразу не передать через вас, чего он от меня хочет? — Грег даже не пытался побороть раздражение, поскольку оно помогало не испытывать страха.

— Полагаю, мистер Холмс намерен рассказать вам о ваших новых обязанностях лично. А сейчас прошу меня простить, мистер Лестрейд. Я должна вернуться в офис.

— Постойте! — Грег кинулся за ней и едва не схватил за руку, но в последний момент опомнился и отступил на шаг назад. — А что будет со мной? Я хочу сказать… Холмс на службе, вы тоже уезжаете, но мой ошейник ведь связан с браслетом! Вы в курсе, что я не доживу до вечера, если этот браслет будет далеко от меня?

— О да. — Она слабо улыбнулась. — И он тоже в курсе, не сомневайтесь. Мистер Холмс передал мне распоряжения на этот счёт. Браслет останется здесь, я запру его в сейф в кабинете. Но, как вы понимаете, для вас будет крайне неразумно покидать этот дом.

— Ясное дело. — Лестрейд выдохнул, только сейчас понимая, что минуту назад не на шутку испугался. А вдруг бы Холмс… забыл? И просто уехал бы, оставив свою Вещь умирать в муках. Хотя разве он хоть раз о чем-то забывал? Что же, кажется, убивать его в ближайшее время не собираются, и на том спасибо.

Антея между тем удалилась, оставляя Грега одного. Ладно, раз ему предстоят ещё минимум семь часов тревог и волнений, то почему бы не занять их чем-нибудь приятным? Например, принять душ… Он так соскучился по нормальным водным процедурам и постоянно чувствовал себя грязным, хотя охранники еженедельно водили его в общую душевую и выдавали чистую одежду. В другие дни Лестрейд смачивал полотенце в крохотной раковине, установленной в углу камеры, и как мог протирался. Неужели наконец можно постоять под горячими упругими струями воды столько, сколько хочется! Хотя бы сегодня, пока Холмс ещё не высказал своих распоряжений на этот счёт. Но ведь и запрета не было, правда?

Мысль о том, что он теперь полностью зависит от воли неприятного типа, который к тому же скорее всего затаил злость на Грега, снова испортила настроение.

— Я ведь ему отказал, — пробормотал он себе под нос, заперев дверь ванной и поспешно выпутываясь из тюремной робы. — Хотя и понимал, что его «просьба» на самом деле была самым настоящим приказом. А я… просто послал подальше. Мог ли он простить такое?

Вряд ли такой человек, как Холмс, вообще умеет прощать. Наверняка ведь запомнил! Трудно представить, что ему часто отказывают в его «просьбах». Наверное, он только и ждал возможности отомстить. Вот и дождался…

— Но тогда почему он ничего не предпринимал столько лет? — спросил себя Грег. — Нет, нелогично. Холмс ведь — не абы кто. Да и я не бог весть какая фигура, ему меня уничтожить — что пальцем пошевелить. Может, он все-таки купил меня из-за Шерлока? Пока это самая логичная версия.

«Бля буду, на твои прекрасные глаза он польстился. И на крепкую задницу», — внезапно вспомнились слова тюремщика. И Лестрейд поёжился, хотя вода в душе была почти обжигающей.

Наверное, у людей, подобных Холмсу, тоже могут быть какие-то запреты и ограничения. Ведь если он и вправду гей, но боится открыто заявить о своей ориентации и жить с мужчиной… Например, из опасения утратить репутацию и авторитет в своих кругах. Если так, то может ли для него стать выходом покупка игрушки для постели, на которую никто не обратит внимания, потому что это всего лишь Вещь?

— Да ладно, что за ерунда, — фыркнул Грег и тут же принялся отплевываться, потому что ему в рот немедленно попала вода. — В этом случае он себе купил бы кого-нибудь покрасивее. И помоложе!

Но от воспоминаний о глумливых комментариях тюремщика внутри что-то неприятно сжималось.

— Хватит гадать, — приказал себе Лестрейд, потянувшись к бутылочке с гелем для душа. — Что там сказала эта женщина-киборг? Ужин в восемь — и он сам расскажет мне о моих обязанностях? Вот и хорошо. Надо только постараться за это время не сойти с ума от неизвестности.