Глава 7 - Одинокий король (2/2)

— Верно. Три брата. Все мы знаем, какое несчастье случилось с тобой, Кевин. Та поездка на мотоциклах стала губительной для твоей карьеры, но почему же ты, Жан, последовал за братом? Натаниэль, прошло так много времени, ты отыграл весь сезон, но спустя год так же ушёл за ними. И почему лисы Пальметто? Ах, у меня к вам столько вопросов!

— Ты права, Кэти, то событие было переломным, губительным, — тяжело вздохнул Кевин, — но я никогда не сдаюсь так просто.

— Я не мог бросить его одного в столь тяжелой период жизни, — подхватил Моро. — Мы с Кевином и Натом неразлучны с малых лет. Как ты и сказала, мы братья. Разве семья отворачивается от тебя, когда в дом приходит горе? Нет. Вот и мы не отвернулись.

— Нат присоединился к нам, как только смог, — как и прежде, они трое были единым механизмом с нерушимой связью, поэтому единая речь стекала с их губ, словно они были единым водопадом. — Всё-таки не так легко уйти из команды в середине года. Что касается выбора, всё очень просто. Моя мать дружила с тренером Ваймаком, я связался с ним, и он… Дэвид, — Кевин повернулся к залу, глазами находя мужчину, — спасибо большое, что не отказал мне в помощи, когда я был так слаб и уязвим, — Ваймак улыбнулся и кивнул.

— Вы не отвернулись друг от друга, но как же Рико? Он ведь тоже ваш брат, а вы оставили его одного. Натаниэль, ты ведь пробыл с братом ещё целый сезон. С тех пор, как ты ушёл, вас даже не видели вместе. Ты и вовсе пропал со всех радаров на это лето. Какие у вас отношения сейчас? Уход Кевина и Жана стал переломным?

— Знаешь, Кэти, — Натаниэль, сидевший до этого момента тише воды, наконец подал голос, наклонился вперед и заговорил тихим заговорщическим голосом, словно рассказывал самую большую тайну, — мы с Кевином и Жаном, как приёмные дети, нашли пристанище в Эверморе, но Рико был там рожден. Он навсегда привязан к Гнезду. Если мы улетели, то он, — Нат хмыкнул, — он другой. Как бы грустно это ни звучало.

— Ох, тогда ты будешь очень рад тому, что я скажу, ведь я подготовила для вас сюрприз!

Вот он. Этот момент, который Натаниэль надеялся оттягивать как можно дольше. Не получилось. Он слышал, как Кэти зовет на сцену Рико, как взревели фанаты в зале, почувствовал, как напрягся рядом Кевин, но всё, о чем мог думать сам Нат — ножи под его одеждой, которые так и хотелось пустить в ход. Одна секунда и… Но это было возможно лишь в его мечтах.

Подорвавшись с места, он преградил Рико путь к братьям и Кэти, широко улыбаясь. На первый взгляд могло показаться, что он рад видеть названного брата, своего короля, однако в горящих голубых глазах читался холод и одно единственное желание — убить.

— Младший братец, — пропел Морияма, притягивая Ната к себе для объятий, от которых всё тело напряглось, как струна, — ты отлично выглядишь!

— Не без помощи, — позволил себе ухмылку Нат, чуть отталкивая Рико от себя, в противоположную сторону, чтобы он сел на диваны напротив.

— Вот и великолепный квартет! Король площадки и…

— Его свита, — ядовито процедил Морияма, заканчивая фразу за ведущую.

— Как все неожиданно обернулось, верно? — в тон ему заговорил Нат и как бы невзначай провёл рукой по лацкану своего пиджака, привлекая внимание Рико к броши. — Так много произошло за то время, что мы не виделись.

— Уверен, вы скучаете по дому и своей семье, — Жан заметно дёрнулся, но Кевин поспешил схватить его за колено, тогда как на губах Рико расцвела довольная ухмылка.

— Я скучаю лишь по тому, как отбивал любые удары нападающих.

— Кстати, об этом! — Кэти, находившаяся между двух огней, поспешила вмешаться. Пусть она и любила скандалы, она слишком отчётливо чувствовала слишком угрожающее напряжение, от которого воздух казался тяжелым и спёртым. — Натаниэль, на какой позиции ты будешь играть? Эта информация всё еще не была разглашена.

— Я, как и ты, Кэти, люблю сюрпризы, — не отрывая глаз от Рико, ответил рыжий.

— Ты защитник.

— Я был защитником в воронах, — Нат от души наслаждался яростью первого номера, — но больше я не ворон. Как я и говорил, ты слишком много пропустил.

— Ты ушел, не сказав ни слова на прощанье, словно мы чужие. Разве так делается? Мои братья, — Рико поочерёдно посмотрел на каждого из троицы, отмечая на их пиджаках такие же броши, — которые бросили меня.

— Ты явно забыл, — голос Кевина дрогнул, но он поднял уверенный взгляд на бывшего капитана, — что сам сказал мне, что больше на поле мне не стоять. Ты ошибся. Мне не стоять на поле рядом с тобой.

— Это правда? — Кэти ухватилась за столь провокационную фразу, наплевав на сюжет и вопросы, прописанные сценарием. Зачем, если тут такие горячие разборки среди звезд мира экси?!

— Да, — уверенно ответил Рико. — Кевин и сам знает, что после такой травмы ему не восстановиться, что и показал прошлый год. Пусть в лисах и было два сильных игрока, как команда они - ничто. Поэтому мы предлагали тебе место тренера и…

— И ты снова ошибся, — перебил его Натаниэль. — Мы с тобой, в свое время, столько говорили о командах, семье, — он недовольно цокнул языком. — Всё дело во времени. Костям нужно время, чтобы срастись, мышцам нужен отдых, чтобы они снова могли функционировать. То же самое и с командой. Ей нужно время, чтобы стать таковой. Говоришь, что даже с Кевином и Жаном лисы не добились ничего? Пусть. Но теперь я тоже один из них. Как думаешь, что смогу сделать я? Что сможем сделать мы втроём? И что сможешь сделать ты без нас? Время, — Нат протянул это слово, смакуя его. — Ты даже не представляешь, какие чудеса оно способно творить. Говорят, что время лечит. Ты знаешь, что у меня иное мнение об этом.

— И какое же? — Кэти, казалось, даже не понимала, в какие дебри лезет этот разговор.

— Время — самый ценный ресурс. Оно не лечит. Больно будет всегда. Но время даёт возможность привыкнуть. Спустя время ты перестаёшь замечать старую боль. Спустя время эта боль становится частью тебя. У тебя было время, Рико? Тебе его хватило?

— А у тебя? — не получив желанного ответа, Морияма переключился на другого брата, который всё время с его появления молчал. — Жан, тебе хватило времени?

— Отчасти, — верхняя губа Моро дернулась в отвращении. — Нат прав. Время не лечит. Но я привык к боли.

— Хорошо, давайте поговорим о грядущих играх. Впереди нас ждет целый сезон. Рико, каково это будет, снова выйти на поле со своими братьями, но уже как соперники?

— Признаюсь, я взволнован. Но куда больше, чем игра, меня беспокоишь ты, Кевин. Если ты продолжишь с таким остервенением биться в закрытые двери, — Морияма сокрушённо покачал головой. — Как бы твоя одержимость не сыграла с тобой злую шутку. Еще одна травма может оказаться фатальной, брат.

Пусть голос Рико и был обманчиво мягким и взволнованным, в словах открыто читалась угроза. Натаниэль почти чувствовал, как забурлила кровь в венах у Дэя, видел, как заострились черты его лица. Он хотел было уже вступиться, как обычно, но тут произошло то, чего он не ожидал от слова совсем. Кевин осмелел.

— Я с лисами. И я знаю, что с ними я в безопасности. Я знаю, что, что бы ни произошло, я встану с колен. Мне протянут руку помощи моя команда и мои братья. Я могу падать сколько угодно, потому что они рядом. Лучше беспокойся о том, что в твоей защите теперь не хватает дьявола Эвермора, беспокойся о том, что больше никто не прикроет твою спину, никто не примет твой пас.

— Кев, — Натаниэль зажал микрофон, зашипев на брата, стиснув его руку. — Прекрати немедленно.

— Я говорю правду. Её ведь все так хотят знать.

— Я сказал тебе прекратить, — он перешел на французский. — Сейчас вопрос не в правде. Ты натравливаешь их на нас. Его.

— Вы буквально закапываете свои таланты, сидя в Пальметто, — Рико, как и всегда, бесился, когда они говорили на языке, которого он сам не понимал. — Вы ушли в команду, которая заслуживает лишь жалости за эти оскорбительные попытки играть. Натаниэль, уж ты-то должен понимать, чем это всё для тебя закончится.

— Знаешь, — Жан неожиданно открыто и весело улыбнулся, — думаю, мы сами можем решать, что и как нам делать. Говоришь, что лисы позорят экси? Говоришь, что мы жалкая команда? Давай всё решим старым и проверенным способом. На поле. Заодно и узнаем, оправданно ли это, — Моро как бы случайно провёл рукой по своей скуле, после чего убрал прядь волос с лица. — Ты ведь любишь играть.

Зал взорвался аплодисментами, тогда как Кэти светилась от счастья. Послышалась музыка, оповещавшая о конце выпуска, но никто из них четверых не слышал этого. Они сверлили друг друга взглядами, а в воздухе вот-вот должно было вспыхнуть пламя. Казалось, одно неверное движение, и Рико сорвется с цепи, тогда как Нат грудью закроет братьев. Но этого не происходило.

Эндрю сидел в первом ряду, наблюдая за всем со стороны, чувствуя, как по коже бегают мурашки. Всё выходило из-под контроля. В Кевине и Жане взыграли гордость и смелость, граничащие с идиотизмом, а всё из-за их преданности Натаниэлю. Они видели, как младший брат отдувается за них, как буквально словами грызётся с Рико в смертельной схватке, но у всего есть предел. Сначала Дэй вспомнил о том, что теперь он не один, что теперь ему есть, на кого опереться, а потом и Моро, как верный пес, вцепился в глотку Рико, когда тот заикнулся о свободе рыжего. Это было бы даже смешно, если бы не было так опасно. Всё существо Миньярда кричало о том, что он должен броситься вперёд, но он сидел, помня данное Веснински обещание. Сегодня он на скамейке запасных.

Как только появилась возможность, все трое бывших воронов скрылись со сцены, тогда как лисы поспешили к ним. Они, как охранники, стояли у двери гримёрной, пока те переодевались, а потом единой массой под руководством Ваймака и Эбби двинулись на выход. Всё могло бы обойтись, если бы у автобуса их не ждало чёрное пятно в виде воронов. Их было ровно столько же, сколько и лисов, а рядом стоял тренер Тетсуи. Пользуясь положением, он отозвал Ваймака и Эбби в сторону, давая племяннику полный карт-бланш. Лисы ощетинились, казалось, приготовившись к драке, но Рико это только развеселило, как и Натаниэля. Рыжий хлопнул Мэтта по плечу и вышел вперёд. Как и обещал, он защитит сегодня свою команду.

— Так-так… Погляжу, верные псы отбились от рук.

— Ой, Рико, я тебя умоляю, — Нат недовольно цокнул языком. — Кевин и Жан не твоя собственность, — он скрестил руки на груди. — Больше нет.

— Но вот ты мой.

— Я принадлежу не тебе, — уточнил Веснински. — И ты об этом прекрасно осведомлен. Прекрати делать вид, будто мы оба не знаем, как всё устроено. Рико, Рико — он неодобрительно покачал головой, — ничему тебя жизнь не учит.

— Ты вот об этом? — Морияма показал на бледный шрам на своей шее. — А помнишь, чего тебе это стоило? — он оскалился, подходя ближе. Лисы зашевелились, но Натаниэль властно вскинул руку, призывая их не вмешиваться. — Ты, кстати, кое-что забыл, убегая, — в руке первого номера сверкнул нож. — Может, все-таки вернёшься, пока не поздно? — одним резким движением Рико оказался рядом с ним, приставив клинок к горлу рыжего.

— И правда, забыл, — Натаниэль улыбнулся улыбкой отца, проведя языком по ряду верхних зубов, чувствуя, как струйка крови начинает стекать вниз под одежду. — Я тогда промахнулся, всё-таки четыре пули мешают сосредоточиться. Но кровь никогда меня не пугала, верно? — он сам наклонился вперёд, нажимая горлом на лезвие. — Ты хочешь напугать меня, братец? Меня? Ты помнишь, чей я сын? Помнишь, кем меня растили и кем я являюсь? Да у тебя кишка тонка даже представить то, что делали мои руки, — выплюнул Натаниэль и, почувствовав, как ослабла на мгновенье хватка Рико, тут же выхватил нож. — Вот и вся твоя бравада. Что, воспоминания накатили? Так катись вместе с ними и своей командой подальше от моей семьи. Увидимся на корте.

— Тебе не победить, младший.

Эндрю не видел лица Веснински, только спину, но этого было достаточно. Его плечи напряглись, когда Морияма назвал его этим прозвищем, а волосы на затылке, казалось, встали дыбом. Блондин не знал, что такого в простом слове, но он точно знал, что оно несло с собой что-то ужасное.

— Сказал мне тот, кто всю свою жизнь пытается доказать свое первенство, когда на самом деле навсегда останется вторым.

Натаниэль не боялся повернуться к Рико спиной, не боялся, что на него нападут, но так он давал понять, что заканчивает разговор. Что это точка. Когда он повернулся к команде, его лицо было пустым и безразличным ко всему, но хуже всего были глаза. Совершенно мертвые. Эндрю повернул голову в сторону Жана и Кевина, но они были бледнее снега и неотрывно смотрели на своего брата и защитника, тогда как Рико медленно пятился к воронам. Его лицо было полно ненависти и раздражения, однако в глазах читалась паника. Что бы эти двое не сказали друг другу, поняли это только король и его свита.

Лисы не сдвинулись с места, когда Нат прошел сквозь них, чтобы покурить, не сдвинулись, когда вороны чёрной рекой обтекли их, как камень на своем пути, чтобы вернуться в студию. Ожили они лишь когда вернулся Ваймак и прикрикнул, чтобы они тащили свои задницы в автобус.

— Всё еще думаешь, что это нормально? — выплюнул Аарон, прежде чем уйти.

Но Эндрю даже не моргнул. Он смотрел на то, как Нат пачкает указательный и средний палец в собственной крови, а потом растирает её между пальцами.

— Что с ним? Откуда кровь?

— Он сдержал обещание. Наклеим на него пластырь и будет как новенький. Идите, мы догоним, — ответил Эндрю, после чего двинулся к парню. — Не объяснишь? — он остановился прямо перед ним, стараясь поймать взгляд.

— А что объяснять? — Натаниэль хрипло рассмеялся, откидывая голову на кирпичную кладку стены, на которую опирался спиной. — Рико капельку разозлился, а я сдержал данное тебе обещание. Вот и всё.

— Если так продолжится, придется тебе за один раз вывалить всю правду.

— Наша игра так не работает.

— Обстоятельства поменялись.

— Ты защищаешь Кевина, а не меня, забыл? — Нат наконец приоткрыл глаза, устало глядя на него из-под ресниц.

— А может, стоит?

Рыжий хрипло, еле слышно рассмеялся, зажмурив глаза, после чего устремил взгляд в чистое голубое небо, словно впитывая его. В Эверморе он очень скучал по небу, по солнцу, по свету, по звездам, по луне. Он скучал по очень многому. Теперь он это получил. Выгрыз и продолжал выгрызать каждый день по кусочкам. Всё это казалось одной большой предсмертной галлюцинацией. А особенно Эндрю. Эндрю, который слышал его и понимал, который был внимательнее, чем все, кого Нат знал, который был умнее их, терпеливее и в то же время нетерпеливее. Он был всем и сразу. Он не просил ничего, за что не мог заплатить. Он уважал границы. Эндрю был тем, чего Нату так не хватало в Гнезде, да и на протяжении всей жизни, наверное. Был чем-то надёжным, на что можно опереться и сейчас… Нату чертовски хотелось на него опереться, потому что паника и воспоминания об отце начинали душить, раздирая горло и легкие. У Рико получилось. Снова.

Он сполз по стене, и чертов Эндрю опустился вместе с ним, всё еще ожидая, когда Веснински снова на него посмотрит. Нат знал, что стоит ему сказать «нет», и Миньярд уйдет, но этого так не хотелось. Так не хотелось оставаться одному на растерзание воспоминаний и кошмаров. Чертовски хотелось опереться…

— Ты хоть представляешь, какому монстру ты предлагаешь защиту? Это от меня надо защищать людей.

— Ты сам сказал, что не причинишь лисам вреда. Расскажи всю правду, — настаивал Эндрю.

Он почти видел, как Нат борется с самим собой, чтобы наконец открыть рот и дать правде соскользнуть с его губ. По плотине пошли трещины, и она должна была вот-вот рассыпаться в ничто. Нужно было лишь немного подождать, чуточку надавить. И Эндрю хотел услышать все эти слова, хотел, чтобы дамба рухнула. Он хотел знать, кто такой Натаниэль Веснински.

— Ты подумал над моим предложением? — вдруг спросил Натаниэль, распахнув свои глаза. Они были всё такими же яркими, но теперь… они были полны боли и, казалось, отчаяния. — Решил?

И трещины снова начали затягиваться, а плотина крепчать. А ведь он был так близок! Так близок к тому, чтобы сорваться и рассказать, чтобы положить конец этой глупой игре в правду и довериться. Но старые привычки, убеждения были сильнее.

— Мой ответ «да».

— Хорошо, — Нат снова прикрыл глаза, чувствуя, как паника понемногу отступает. — Хорошо…

— А ты над моим?

— Ты не сможешь защитить то, что не твоё. Ты не сможешь защитить то, что уже…

— Говори.

— То, что уже уничтожено, сломано и убито. Я ходячий мертвец, Эндрю, — Нат резко встал, сбрасывая с плеч напряжение. — Вопрос только в том, когда меня положат в землю.