Chapter 8: Hayley’s full of cake and regret / Торт и раскаяние Хейли (1/2)

Хейли осталась в комнате Элайджи после ее ссоры с Клаусом. У нее едва хватило времени оглядеть окружающую обстановку, приглушенные цвета и кровать с балдахином, когда Элайджа оказался перед ней, заключая ее в слегка неловкие объятия, явно не привыкший к такому движению.

— Я не расстроена, я в порядке, — настаивала Хейли, хотя ее голос звучал немного слабо.

— Конечно, ты права, я тот, кто нуждается в утешении, — ответил Элайджа, его голос заглушался ее волосами. — Пожалуйста, позволь мне получить от тебя утешение.

Хейли издала дрожащий смешок и расслабляется в его объятиях. Как только ей становится немного лучше, она отступила назад и оглянулась.

— Зачем тебе вообще комната, если ты никогда не спишь?

— Мне нужен шкаф, — спокойно ответил Элайджа.

— Да, чтобы хранить все твои костюмы за четыре тысячи долларов, — рассмеялась Хейли.

— Умоляю, за семь тысяч. Я не животное, — сказал Элайджа совершенно невозмутимо, но Хейли поняла, что он пошутил, и засмеялась еще громче.

— Ты не целовал меня с тех пор, как меня похитили. — Хейли тихо сказала после долгого времени, проведенного в объятиях друг друга.

Элайджа только приподнимает бровь, глядя на нее.

— И ты не поцеловала меня.

— Могу я это исправить? — спросила она, прижимая его крепче.

— О, совершенно верно, я не могу придумать никого, кто лучше подходил бы для этой работы, — ответил он.

Хейли притянула его ближе и нежно поцеловала в губы, проводя руками по его волосам, в то время как его руки бегали вверх и вниз по ее спине. Она играла с подолом его рубашки, потом дыхание их сбилось, обнимая друг друга.

— Подожди, — сказала Хейли, и он тут же отстранился. — Мной управляют гормоны беременности, и я могу в конечном итоге предложить что-то, чего мы не должны делать. Здесь мы должны провести черту, верно?

Элайдже потребовалось мгновение, чтобы выровнять дыхание, затем он спросил.

— Граница, связанная с тем фактом, что ты носишь ребенка Никлауса?

Она кивнула, все еще немного дрожа.

— Да, это то, о чем я думала. — Она на мгновение замолчала. — Обнимешь меня, когда я засну?

— Ничто не сделало бы меня счастливее, — пообещал он, подводя ее к кровати.

Ребекка решила, что она может перестать скрывать свои отношения с Марселем теперь, когда все стало известно, а ее дурной (любимый) брат полностью отвлечен своей второй половинкой. Поэтому она схватила лучшую бутылку вина, которую только смогла найти в их погребе, и запрыгнула на балкон Марселя, горя желанием поделиться с ним событиями последних нескольких дней. Марсель улыбнулся ей своей улыбкой, от которой сердце замирает, когда вышел из дверей своей спальни.

— По какому случаю, моя возлюбленная?

— Повод таков: к черту все это. Я люблю тебя, ты любишь меня, никто не может остановить нас, — сказала она, когда он протянул им оба бокала, которые она быстро наполнила.

— Итак, Бекс, ты никогда не догадаешься, что я узнал от своих своенравных парней, — произнёс он, подбадривая ее своим бокалом. — Они клялись вдоль и поперек, что гибрид сказал им, что некий светловолосый младенец-вампир…

— Они думают, что Кэролайн — родственная душа Ника, — прервала она измученным голосом. — Ты опоздал. Это правда, не убивай ее, или Ник будет невыносим в течение тысячелетий, даже если в настоящее время он отрицает их связь.

— Тогда ладно. Я верну их под контроль, — легко ответил Марсель, а она прищурилась.

— Ты просто доверяешь мне в этом?

— Абсолютно, — искренне ответил он. — Ты знаешь своих братьев и сестер лучше, чем кто-либо другой. А я предпочитаю Новый Орлеан в целости и сохранности.

Ребекка изо всех сил старалась не одаривать его глупой улыбкой, пока они пили вино. Ясно, что Марселю больно говорить о том, что он будет делать дальше.

— Кол. Действительно ли он знает, как спасти Давину? Почему он просто не скажет мне решение?

— Он держит это в секрете и от меня, — раздраженно сказала Ребекка. — Но он ужасно уверен в себе, и не в том смысле, в каком он бывает, когда врет. Я верю, что он говорит правду, что он знает, как спасти ее. Я просто беспокоюсь о том, какое решение он придумал.

На следующее утро Хейли спустилась к завтраку и с удивлением посмотрела Кэролайн, сидящую за кухонным столом с красными глазами.

— Ты все еще расстроена из-за Тайлера? — Кэролайн просто молча кивнула головой. — Ну, Элайджа уже ушел на весь день, а я не умею готовить, так что мы оба едим хлопья на завтрак.

— Клаус здесь? — спросила Кэролайн, и надлом в ее голосе начал беспокоить Хейли.

Она покачала головой.

— Нет, Кол сказал мне, что он ушел посреди ночи, чтобы пойти на волчью пробежку. Почему?

— Я слышала, как вы двое кричали прошлой ночью, — произнесла Кэролайн с дрожью в голосе, и Хейли замерла от того, когда доставала молоко из холодильника.

— Ты должна была спать, — сказала Хейли, как только она, наконец, смогла взять себя в руки.

— У меня все еще вампирский слух, а вы двое орали во всю глотку. Я не слышал всего, но я слышал… — фыркнула Кэролайн.

— Ты слышала мою теорию. — прошептала Хейли. — И что Клаус не хочет в этом участвовать.

Кэролайн просто сидела молча, уставившись в свой апельсиновый сок, достаточно долго, чтобы Хейли начала беспокоиться.

— Я предполагала, он тебе даже не нравится в этом смысле. Ты всегда жаловалась на то внимание, которое он уделял тебе в Мистик Фоллс.

— Я думала, что была для него средством достижения цели, — рассердилась Кэролайн, прежде чем начала накручивать. — Я всегда предполагала, что он отшвырнет меня в сторону, как Тайлер. Или Мэтт. Или мой отец. Никто никогда не любил меня так сильно, как я хочу, и это так нелепо с моей стороны? Я не могу принять любовь, которую мне предлагают, потому что ее никогда не бывает достаточно. Меня никогда не бывает достаточно для них, как бы я ни старалась. Это всегда заканчивается одинаково, и меня от этого тошнит. Какой смысл так заботиться о ком-то, когда они просто отшвыривают меня в сторону? — сказала Кэролайн, явно набирая обороты, но Хейли услышала достаточно.

— Хорошо, вот и все, — произнесла она, вытаскивая Кэролайн из кресла и кладя руки ей на плечи, чтобы поддержать ее. Хейли отвела руку и дает Кэролайн пощечину.

— Какого черта это было? — огрызнулась Кэролайн, потирая поврежденную щеку.

— Ты Кэролайн Форбс, маленькая мисс совершенство, капитан группы поддержки, глава дюжины различных комитетов и сертифицированная главная сучка, — яростно ответила ей Хейли. — Перестань хандрить.

— Тебе не нужно было меня бить! — ответила Кэролайн. — И я не хочу от тебя ободряющих речей!

— От меня или парня, который не хочет быть твоей второй половинкой, — сказала ей Хейли, совершенно не раскаиваясь.

— Клаус прав, что он не моя родственная душа, но, по крайней мере, он бы меня не ударил!

— Ура, он соответствует абсолютному минимуму в партнере, — категорично ответила Хейли. — Так вот, я все еще не думаю, что тебе стоит уезжать из города, но ясно, что Клаус не готов к правде, так что, если ты тоже не готова, тогда, может быть, тебе стоит просто сбежать обратно в Уитмор. Я уговорю Кола или Беку сопровождать тебя.

— Я не хочу возвращаться в Уитмор! — завизжала Кэролайн, а шок Хейли отразился на ее лице. — Мне придется иметь дело с кучей людей, которые ожидают, что я буду оплакивать Тайлера в течение следующего столетия! И это помимо того факта, что в жизни возникает одна сверхъестественная проблема за другой!

— Ты должна понять, что Новый Орлеан — это одна гигантская сверхъестественная проблема, — парировала Хейли.