Часть 4 (1/2)

Избегать Чимина оказалось легко. Всего-то не отвечать на его звонки и не ходить в парк гулять, и делать вид, что никого нет дома. Юнги плевать было на то, что ведет он себя, как ребенок. Он не мог с ним больше сталкиваться и общаться, как раньше. Он кончил в руках парня. Парня, черт возьми! Это было просто нереально, нелогично и банально неправильно! Юнги сваливал все на длительное воздержание и алкоголь, но это слабо помогало. К концу недели он чувствовал себя выжатым досуха лимоном, дергавшимся от любого косого взгляда. Казалось, весь прогресс, которого он достиг после встречи с Чимином, рухнул в одночасье, отбрасывая его далеко назад.

Вернулись кошмары, липкие, грязные, пожирающие заживо.

Когда субботним утром он проснулся с мокрыми щеками и сбившимися простынями, Юнги готов был пойти и сдать себя в психушку, но его буквально спас звонок от Вуфайя, пригласившего его вновь на рыбалку. Юнги согласился с облегчением, он был рад вырваться за пределы своего дома, который начинал душить его.

— Выглядишь ужасно, — сразу сообщил Вуфай, когда они приехали на знакомое место у озера и закинули удочки. — Случилось что-то?

— Нет.

Юнги хотел поделиться всем, но не мог и слова произнести.

Вуфай не стал настаивать, перевел тему и стал рассказывать о новом оборудовании, которое привезли им на работу, о том, что Нисэй затеял ремонт в спальне, и о том, как они целый день мотались по строительным рынкам, выбирая подходящий паркет. Юнги слушал его, вернее пытался слушать, но половину фраз пропустил мимо ушей, слишком глубоко увязший в себе и своих переживаниях.

— Думаю, я достаточно потянул время, и мне лучше замолчать, пока я не стал рассказывать тебе о различиях в категориях пожарных машин, — произнес Вуфай с улыбкой. — Давай, Юнги. Рассказывай, что случилось, иначе я всерьез начну переживать. Ты, действительно, выглядишь ужасно. Снова плохо спишь?

— Да, — выдохнул Юнги, сдаваясь. — Прости, я просто… не знаю, что со мной происходит.

— Может, если ты поделишься с кем-то, станет легче? Нам всем иногда нужно выговориться. Это связано с тем парнем, Пак Чимином, да?

— С чего ты взял? — напряженно вскинул он взгляд на отчима.

Вуфай по-доброму рассмеялся.

— Просто предположил. Учитывая, что он единственный, с кем ты общался в последнее время, вариантов того, кто мог тебя расстроить, не так-то много, — пояснил Вуфай. — Я угадал, верно?

Юнги отвернулся, вцепившись в удочку, как в спасительный жилет.

— Когда мы вас увидели на рынке, нам с твоим отцом показалось, что вы неплохо ладили, — произнес мужчина. — Поссорились?

— Нет. Мы…

Юнги не мог этого произнести, он даже тот вечер вспоминал, сгорая от стыда в мыслях.

— Он хочет от тебя больше, чем дружбы, да? — подсказал Вуфай.

Юнги вновь пораженно уставился на мужчину.

— Откуда ты всегда все знаешь?

Вуфай подмигнул:

— Я экстрасенс. Мог бы им быть, но, к сожалению, тут все прозаичней. Этот парень так на тебя смотрел, что сложно было не заметить его интереса.

— Почему этого не видел я?

— Потому что ты слишком глубоко в себе. Ты ему нравишься, это видно невооруженным взглядом, поэтому не будь с ним слишком груб. Мы не можем выбирать то, что чувствуем.

— А если я …

Юнги замолчал. Вуфай подозрительно притих.

— Если он тебе понравился тоже, не стоит бежать, — осторожно произнес мужчина.

— Я не знаю, — Юнги выпустил удочку из рук, желая отправиться к рыбкам на дно.

— Возможно, ты просто запутался. Послушай, Юнги. Не знаю, почему ты стал относиться к отношениям между мужчинами с таким отвращением, но уверяю тебя — в этом нет ничего плохого. Если два человека любят друг друга, если им хорошо вместе, то неважен пол, понимаешь? Да, возможно, некоторые косо посмотрят на тебя, кто-то не примет этих отношений, но большинству просто наплевать. Тебе он нравится?

— Не уверен. Как… как понять, что тебе нравятся мужчины? — неловко спросил Юнги.

— Ну, твой отец сказал бы, что нужно дать возможность решать своему члену, — улыбнулся Вуфай. Юнги мог даже представить, как подобное говорит отец. Это было в духе Нисэя. — Но я считаю иначе. Позволь решать своему сердцу. Это важнее, чем физическое влечение. Даю голову на отсечение, что ты избегаешь Чимина после того, как между вами произошел некий неловкий момент.

Да уж. Момент был очень неловким.

— Так поговори с ним. Решите все между собой, и вам обоим будет проще. Но если ты не можешь принять подобные отношения, то лучше отпустить парня.

Случай поговорить представился уже вечером, когда, подъехав к дому, Юнги увидел у ворот ярко-оранжевый мотоцикл и привалившегося к нему молодого парня в черной кожанке. Юнги вынужден был признать, что эти двое созданы друг для друга. Они гармонировали, дополняли друг друга. Уверенность и скорость, мощь и красота. Чимин чуть выпрямился, смотря в его сторону, но с места не двинулся. События той ночи вспомнились сразу — чужое дыхание, руки и дьявольский шепот, утаскивающий на самое дно. И вместе с этим он понял, как скучал по другу, по его болтовне, улыбкам, его смеху и легкости, которую Чимин рождал вокруг себя.

— Привет, — первым поздоровался он, выйдя из машины.

Чимин не сдвинулся ни на миллиметр, смотря на него каким-то странно долгим взглядом.

— Привет. Думал, не придешь.

Чимин впервые был таким тихим.

— Я здесь живу, — напомнил Юнги, вертя ключи в руке.

— С тебя будет и переехать, лишь бы не говорить со мной, — нервно хмыкнул Чимин.

— Не преувеличивай.

Чимин выглядел устало. Он не спешил поднимать волнующую тему, просто осмотрел его с ног до головы. Без привычного задора и шутливого настроения Чимин казался измотанным и посеревшим. Он тоже переживал?

Они оба замолчали, отводя глаза.

— Красивый, — махнул Юнги в сторону мотоцикла.

— Да. Это мой Ястреб, я только сегодня забрал его из ремонта.

— Мне поздороваться с ним? — улыбнулся Юнги. — Привет, Ястреб. Рад знакомству.

Чимин улыбнулся в ответ на нелепость, но все еще держался скованно.

— Прости, — погладив мотоцикл по рулю, начал Юнги первым, чувствуя необходимость в этом. — Я слишком остро отреагировал.

— Удивлен, что ты признал это. Но мне тоже нужно извиниться. Надо было признаться тебе во всем раньше. Я — гей. И ты мне нравишься.

Юнги ожидал этих слов, но все равно занервничал, услышав их.

Что он должен сказать? Как отреагировать?

Он ведь не такой.

Но кончил под парнем.

— Скажи уже что-нибудь, — неловко попросил Чимин. — Можешь даже врезать мне, если хочется. Просто, знаешь, мне показалось тогда, что ты не был против.

Юнги не знал, что сказать и как объяснить все. Он не мог подобрать подходящих слов. Как объяснить, кем сейчас стал для него Чимин? Что лишь благодаря настойчивости этого парня, Юнги стал выбираться из своей норы, что решился выползти из серости своих дней?

— Я не гей, — прямо заявил Юнги, решив поставить точку. И если сейчас Чимин напомнит о том, что он кончил в его руках, то врежет парню. — То, что произошло тогда, — ошибка, — он поднял голову и взглянул в лицо друга.

— Мне кажется, ты обманываешь себя, — не отводя взгляда, уверенно произнес Чимин.

— Тебе кажется, — резко ответил Юнги, напрягаясь всем телом.

— Хорошо, — внезапно согласился Чимин, поднимая руки вверх. — Как скажешь. Но прежде чем ты снова начнешь меня избегать и скажешь мне проваливать, дай мне один шанс.

— Шанс?

— Да. Завоевать твое сердечко, — с прежней, озорной и игривой улыбкой произнес Чимин. На душе стало легче, когда она показалась на лице друга.

— Я тебе сейчас врежу, — предупредил Юнги, смутившийся от сахарной фразы. В груди болезненно сжималось от мысли, что они сейчас разойдутся и больше не встретятся.

Чимин улыбнулся шире.

— Прости, но я не могу так просто сдаться, не могу отпустить тебя, не показав, какой я на самом деле классный, и какими на самом деле бывают отношения между мужчинами. Я мог бы стать отличным бойфрендом.

— Не сомневаюсь. Но вряд ли я стану «отличным бойфрендом», — серьезно ответил Юнги.

— Ты ничего не теряешь.

Юнги ничего не мог ответить. Ему было комфортно с Чимином разговаривать, дурачиться, смотреть кино и гулять в парке. Но вот встречаться… он не хотел. Он знал, что встречаться — это значит когда-нибудь добраться до постели. А Юнги не мог себе этого даже представить, поэтому ответил честно, несмотря на страх. Чимину ведь когда-нибудь надоест быть терпеливым.

— Я не хочу отношений с парнем. Я…

— Обещаю, — вновь перебил Чимин его, заставляя замолкнуть. — Если ты захочешь остаться друзьями, так и будет. Я не буду тебя преследовать.

— Чимин, я не думаю…

— Две недели, — неожиданно твердо попросил Чимин. — Если ты ничего не почувствуешь за это время, я перестану тебе надоедать.

— Зачем тебе это?