Глава 21: Здравый смысл (2/2)

— Маркиз, я пришёл поблагодарить вас за возвращение нашего золота и серебра, которые отобрали у нас сборщики. Вы с честью исполнили условия нашего соглашения, — сказал барон. — И касаемо этой ситуации с... магами, обсудим её до того, как я уеду на зиму в Халамширал.

Он протянул рулон документов, которые, как я полагал, были инструкциями, что мне делать, пока его не будет. Я бы открыл их там и тогда, потому что не был уверен, чего он от меня ожидает. Открыл бы, если бы не присутствие одного конкретного раздражителя.

— Маги не могут остаться! — заявила мать Брэндон. — Они слишком опасны. У нас нет храмовников, если они призовут демонов!

Она забыла упомянуть, какого чёрта им вообще понадобится призывать демонов. Маги не собирались делать ничего настолько тупого, они и близко не были в таком отчаянии. Не говоря уже о том, что большинство из них принадлежали к умеренным фракциям, которые смотрели на подобные вещи как на предательство всего, за что они стояли.

Однако, оглядевшись по сторонам, я увидел согласие с её словами, по крайней мере, на каком-то уровне. Барон и баронесса смотрели на меня в поисках аргументации слов преподобной матери. Меня не особо волновало их мнение, они ничего не могли сделать против моего решения, и барон знал это, даже если баронесса не могла похвастаться таким. Нет, это Джули и Тэм заставили меня совершить глупость. У них давно были общие опасения по поводу магов, отражающие общее настроение всего населения. Они разрывались между преданностью мне и возможностью того, что что-то пойдёт не так. Я мог отразить атаку одного мага, но что я мог сделать с сотнями?

Как раз в этот момент мимо проезжали Армен и Леха на нашей старой телеге. Это дало мне идею для демонстрации, которая обеспечит мне первую настоящую славу.

Я подозвал их и повернулся к собравшимся людям.

— Я бы посоветовал вам слезть с лошадей, — сказал я, — они могут испугаться.

Все прислушались ко мне, и конюхи отвели лошадей в конюшню на другом конце лагеря. Армен и Леха шли по лёгкому снегу, обходя очередной взвод солдат, марширующий рядом, а потом снова перешли на более непринуждённый шаг. Оба с любопытством смотрели на меня.

— Что это? — резко спросила Леха, махнув рукой. — Вечеринка какая-то?

— Типа того, — усмехнулся я. — Армен, собери магов на плацу, лицом в сторону от зданий. Те, кто наиболее способен сражаться, идут впереди и в центре. Позови также храмовника, ему должно это понравится.

Маг приподнял бровь, но затем широко улыбнулся, как он это обычно делает, и кивнул. Он пошёл прочь, говоря в микрофон своей рации. Я махнул рукой остальным, чтобы они следовали за мной, когда повозки проезжали мимо.

Прошло около пятнадцати минут, прежде чем все маги собрались. Сопрано, услышав приказ издалека, тоже собрала свои отряды застрельщиков, предположительно для защиты нашего маленького городка. Многие из простых жителей тоже собрались, так как распространилась весть о появлении магов. Зрелище началось всерьез. Делрин Баррис тоже наблюдал за происходящим, вдали от посторонних глаз, поскольку на время поездки с него сняли одеяние храмовника. Всё это сыграет мне на руку.

— Преподобная мать, я докажу вам, что маги не представляют угрозы, — сказал я. — И всем остальным.

Жрица прищурила глаза, но ничего не сказала. Она внимательно наблюдала, как я и хотел.

— Маркиз, что вы вознамерились делать? — спросил барон, оглядывая собирающуюся толпу. — Заставите их присягнуть на верность?

Какое типичное умозаключения для дворянина. Как и в случае с моими «вассалами», я рано или поздно побеседую с каждым из магов по отдельности, чтобы найти им занятие, наиболее соответствующее их талантам. Впрочем, это было делом будущего.

— Лучше, — ответил я. — Все вы, оставайтесь здесь.

Я вышел на широкую площадь перед магами, примерно в ста метрах прямо перед ними.

— Сэм, что ты делаешь, — спросила Джулии по рации. — Возвращайся.

Моя девчуля поняла, что я собрался устроить.

— Не могу, прости, — ответил я. — Им надо увидеть это, а мне нужно знать.

Армен вышел из массы магов, Веларана – за ним. Он поднял руки, показывая, что сделал то, что я просил, и интересуясь, что делать дальше. Я показал ему большой палец вверх, после чего взял свой щит в левую руку, а ручную пушку в правую. Наконец, я отбросил в сторону тёплый плащ, который обвивал меня, обнажая мою земную солдатскую форму. Наконец, вспомнив, насколько ослепительной может быть молния, я надел солнцезащитные очки. Я был готов.

— Скажи магам убить меня, — крикнул я. — Всем, что у них есть.

Волна оторопения прокатилась сначала по магам, а затем охватила простых людей. Даже солдаты выглядели встревоженными, хотя и не так сильно, учитывая, что некоторые из них видели, как я без труда отражаю молнии. Болтовня и перешёптывания разносились по промёрзлому воздуху. Но никто, к моей досаде, не кинулся в атаку.

— Делайте! — крикнул я. — Это приказ!

Веларана шагнула вперёд, не обращая внимания на слова Армена.

— Ты испытываешь нас?! — крикнула в ответ девушка-маг. — Мы никогда не нападём на того, кто не враг нам!

По всей видимости, уравнительница прекрасно разбиралась в общественных отношениях. Её заявление вызвало успокаивающий шёпот среди мирных жителей, что стало неожиданным бонусом к тому, что я планировал. Я совсем позабыл, что маги не были солдатами. Они совершенно не привыкли подчиняться приказам, тем более таким, которые предписывали им напасть на своего освободителя. Почти никто из них никогда раньше не убивал.

— Это не испытание вам! — прогремел я. — А теперь нападайте на меня!

Я поднял ручную пушку в её сторону, убедившись, что предохранитель не отведён. Она знала, что это такое. И толпа тоже. И всё же, она не напала. К счастью, ей это и не требовалось.

Сзади стоял юный маг-человек с бритой головой, у того, наконец, сдали нервы. По сей день я не знаю, почему он решил действовать, и я разговаривал с ним всего один раз. Он крутанул свой посох, затем сжал его в руках, и из навершия вырвался шквал белых ледяных болтов. Они устремились ко мне, и я уже знал, что они не причинят мне вреда. Однако, вслед за этим прорвалась плотина.

Передние ряды взорвались заклинаниями ещё до того, как первый залп попал в меня. Всевозможные угрозы летели в меня, но были отклонены. Молнии безвредно отскакивали от меня. Огромные ледяные шипы, приближаясь ко мне, распадались на воду, пропитывая меня до нитки. В меня посылали горсти огненных шаров размером с баскетбольный мяч, но те рассеивались при соприкосновении. Это было похоже на лёгкие, но ощутимые удары кулаками, поскольку физическая сила, стоящая за некоторыми атаками, никуда не исчезала до самого удара. Это было крайне неприятно, но далеко не смертельно. Большинство заклинаний убивают несущим эффектом, а не силой, и их сила тоже значительно уменьшалась из-за моей устойчивости.

Кто-то даже призвал с неба то, что можно было назвать только грёбаным метеоритом. О его появлении возвестила зелёная вспышка – тревожно знакомая картина. Я немедля поднял щит, ожидая демона, так как не знал, защитит ли меня моя устойчивость от когтей такого зверя. Я волновался зря. При ударе скала из Тени раскололась на куски, остатки отскочили в разные стороны от меня, пока не врезались в ограду по периметру. После этого атаки прекратились.

Покалывание от молний прекратилось, сменившись начинающейся дрожью. Холод сменился жаром молний, а шедший пар из-за молний сошёл на нет. Я заглянул за верхнюю часть щита, а затем позволил руке упасть на бок. То, что я увидел, было почти комичным.

Каждый маг выглядел так, будто сейчас смотрел, как демон праздности поёт «С днём рождения, мистер президент». Или, точнее, как будто это делала сама Андрасте. Рты разинуты, посохи опущены, плечи ссутулены, глаза круглые. Толпа была в таком же состоянии шока. Трудно их винить. Даже самый способный храмовник в Тедасе не смог бы выдержать столь концентрированную атаку. Позже, конечно, анализируя случившееся, я понял, что моя невосприимчивость всё же имеет свои пределы. То, что я хоть что-то почувствовал от заклинаний, было тому подтверждением. Однако для этих мужчин и женщин я был чем-то совершенно уникальным. Или нам всем так казалось.

Я не был уверен, присоединилась ли Веларана к первоначальной атаке, но теперь она смотрела на меня с новоявленным интересом.

Когда я уже собирался открыть рот, эльфийка материализовала меч в своей руке и прыгнула вперёд при помощи Шага в Тень, магический спринт, который оставил за ней ледяной след. Прежде чем я успел среагировать, она оказалась на расстоянии удара, и замахнулась. Магическое лезвие ударило меня ниже шеи в районе ключицы. Оно разлетелось вдребезги, но успело перед этим нанести удар, сопоставимый с ударом бамбуковой тростью.

Я отшатнулся назад от боли и в порыве злости рванулся вперёд. Я сбил эльфийскую магессу с ног ударом щита и направил на неё свою ручную пушку. Она выглядела совершенно испуганной и немного отступила назад. Поняв, что я сделал то, что должен был, и чувствуя вину за то, что на мгновение потерял контроль, я убрал оружие в кобуру и протянул руку.

К моему облегчению, она приняла ту, и я помог ей встать. Эльфийка улыбнулась. Боже, помоги мне.

Остальные кинулись в мою сторону, практически бегом. Толпа тоже двинулась с криками и возгласами, но была сдержана солдатами Сопрано. Надо отдать должное её быстроте реакции. В общем, Джули и Тэм первыми добрались до меня.

— Откуда тебе было знать, что это сработает? — спросила Тэм, хватая меня, чтобы убедиться точно, что я в порядке.

— Ты мог умереть, дубина! — добавила Джули, прежде чем обнять нас с Тэм.

Я на мгновение прижал их обеих к себе, радуясь, что остался цел и невредим. Это была большая авантюра, и от признания в этом в письменном виде сейчас, вероятно, меня хорошенько отдубасят к тому времени, когда вы будете это читать. Пары зелёных и фиалковых глаз холодно смотрели на меня, ожидая ответа. Я знал, что мне лучше дать хорошие объяснения.

— Преподобная мать должна была увидеть это, — ответил я, когда жрица подошла ближе, а за ней шли барон и баронесса.

— Действительно, — сказала Веларана. — Я сомневаюсь, что кто-то теперь возразит, не после того, как своими глазами увидел, как вы прошли через это. У вас есть дар.

Я мысленно поблагодарила её за то, что она всё объяснила. Джули и Тэм уступили, довольные тем, что я цел и здоров.

— Даже интересно, что теперь скажет наша дорогая преподобная, — прокомментировал Армен, хлопнув меня по плечу. — Это должно быть нечто.

На самом деле, её реакция была совершенно изнурительной и полностью неожиданной.

Церковница подошла и призвала к тишине, подняв руку. Она добилась этого с пугающей быстротой. Она отодвинула Армена и Веларану, шлепнув первого по руке, когда тот попытался возразить. Толпа хорошо видела меня. Она быстро повернулась ко мне.

— Маркиз, приношу вам свои глубочайшие извинения, — сказала она. — Я ошибалась на ваш счет. Теперь остается только одно.

Я понятия не имел, о чём она говорит. Преподобная мать отступила назад и посмотрела на собравшуюся толпу людей.

— Магия коснулась его, но он всё ещё стоит! Это знак Создателя! — объявила Брэндон со всей проповеднической страстью. — Он послал этого человека, чтобы защитить нас от зла Тени! Он собрал этих верных магов для нашей защиты!

Толпа проревела в знак согласия. Некоторые из моих солдат присоединились к ним. Ой-ёй, подумал я.

— Он будет бичом как для демонов, так и для отступников! — продолжала Брэндон. — Да здравствует Миротворец! Да здравствует Лафайет!

Она вернулась ко мне и опустилась на одно колено.

— Да здравствует Миротворец! — кричала толпа. — Да здравствует Лафайет!

Скандирование повторялось. Простые люди последовали примеру своего духовного лидера и припали на колени. Сжатые кулаки вздымались вверх с каждым возгласом.

Матери Брэндон серьёзно стоило отдать должное уважение за это. Она была умной, если не сказать больше. Там, где большинство проповедников, боясь, что их сместят, обратили бы толпу на меня, она знала, какая это глупость. У меня были солдаты, и я мог бы убить её с невероятной лёгкостью. Я не знаю, было ли это преднамеренно или просто случайность, но, объединив своё дело с моим, она укрепила своё положение в нашей общине. Излишне говорить, что она оставалась такой же нудной, как и прежде, несмотря на то, что теперь поддерживала меня. Пылкость делает это с людьми.

Сомнение сразу же возникло у меня в голове, но я ничего не мог сделать, чтобы как-то отменить сделанное преподобной матерью. Да и не хотел я. Брэндон оказала мне огромную услугу. Она узаконила меня в глазах верующих.

Я не мог не улыбнуться и не помахать рукой, полагая, что всё будет по крайней мере проще, теперь, когда сомнения населения будут стёрты. Возможно, так бы и было при иных обстоятельствах. Однако, я не учёл фактор Джули.

_______________________</p>

Как я уже говорил ранее, восхищение и поклонение, которые я получал, меркли по сравнению с тем, что получила в итоге Джули Марто.

Конечно, я останусь знаменитым и печально известным благодаря своей устойчивости к магии, а Тэм вскоре станет моей ровней, фигурой обсуждения и сплетен, являясь кунари, занимающей видное место в обществе, которое в основном таковым не являлось. Можно задаться вопросом, как же мы померкли по сравнению с Джули. Начало этому, несомненно, послужило то, что произошло после Испытания Миротворца, как окрестили в народе мою маленькую демонстрацию.

Барон и баронесса отправились в Халамширал, в свои апартаменты рядом с Зимним Дворцом. Придворная жизнь манила большинстве дворян Долов, пожелавших принять участие в Большой Игре. Задача барона для меня была двоякой: защитить его земли моими войсками и собрать новые. Он довольно тонко намекнул на возможность будущего конфликта, столкновение между Императрицей и Великим Герцогом, а также на ситуацию с налогами. Знай я каков у него запасной план, возможно, я бы застрелил его. Увы, я не знал, поэтому поступил так, как он велел. В любом случае, это соответствовало моей собственной присяге и роли.

Следующие две недели вышли жуть какими занятыми.

От Лелианы с севера пришла весточка, что она успешно установила контакт с Верховной Жрицы, и что действия Соловья были одобрены. Как вы можете себе представить, это было для меня большим облегчением.

Сняв это беспокойство с плеч, я начал организовывать распределение продовольствия для некоторых деревень, которые, как мы знали, пострадают чуть позднее зимой; всё ради того, чтобы предотвратить любые идеи о восстаниях или продовольственных бунтах. Нам пришлось переоборудовать некоторые повозки санными полозьями, так как снег начал нарастать, впрочем наши люди справились с этим достаточно умело. Джули часто возглавляла эти миссии, по причинам, которые вы узнаете.

Первые новобранцы, собранные из поместий вассальных шевалье барона, прибыли через неделю – добрая тысяча мужчин и женщин. Я влил две сотни лучших в свои существующие войска, предложив им контракты, как и всем остальным. Барон, возможно, зная о моих замыслах, прислал эльфов вместе с людьми. Используя лошадей, которых мы захватили у Белой Маски и храмовников, я приказал сотне лучших солдат начать обучение на уланов, а всю мою маленькую армию – верховой езде, чтобы они могли быстро передвигаться, когда весной мы закупимся ещё лошадьми. Остальные восемьсот или около того новобранцем я обучал пикам и мечам, пользуясь старыми методами земных империй, Македонии и Рима. Я узнал, что орлесианцы используют тяжелую кавалерию, и не хотел быть к этому неподготовленным.

Мы также должны были разместить где-то многих из этих новых людей, и поэтому наш лес немного поредел, так как я направил магов и плотников на строительство новых домов и помещений для новоприбывших. Большинство магов также записались в рабочие, хотя те, кто называл себя «рыцарями-чародеями», предпочитали без спросу записываться на военную сторону дела. Я отнёсся к этому спокойно. Я был уверен, что большинство из них всё равно пригодятся в этой роли, и заставил их заниматься немагической боевой подготовкой вместе с другими новобранцами. Они не слишком оценили это, но всё равно послушались. Вряд ли было возможно сказать «нет» парню, который мог зарядить им леща, отмахнувшись от их заклинаний, как от назойливой мухи.

Всё это было облегчено преподобной матерью Брэндон, чьи проповеди в отношении меня за один день превратились из враждебных в благожелательные. Тэм тоже очень помогала, отвечая на вопросы обо мне с исключительным терпением, а в вопросах, скажу я вам, недостатка не было. Слух о том, что я из другого мира, распространился как раз в тот момент, когда стало известно о моей устойчивости к Тени. По иронии судьбы это сыграло на руку тем, кто считал моё присутствие божественным вмешательством. Это также, скорее всего, послужило причиной рождественских событий, но о них будет рассказано в следующей главе.

Я обнаружил первые шаги Джули навстречу своей судьбе по мере приближения Сатиналии. Это тедасский эквивалент Рождества для нас, землян, по крайней мере, в Орлее. Хотя и происходит в ноябре. В некоторых частях Вольной Марки это ближе к открытой вечеринке в борделе, но я отвлекся. Строительные работы и поставки провианта всё ещё продолжались, пока мы приближались к этой дате, и это принесло свои проблемы.

Мы с Лехой наконец-то завели разговор о моём происхождении, так как я наконец-то услышал, что мой «другой» секрет стал достоянием общественности. Я не помню многих деталей, но началось всё с того, что я пожаловался ей на это, а закончилось темой книжки с картинками, которая у нас где-то была. Я взял Леху в библиотеку в шато, чтобы поискать ту. Мы искали, но так и не нашли её.

— Кажется, её здесь нет, — нахмурился я, перебирая большой ящик, в котором мы держали книги. — И по всей видимости, пропали другие вещи.

Ящик казался более пустым, чем обычно.

Леха прислонилась к стене и со скрещённым руками наблюдала за моими поисками. Она с энтузиазмом ждала доказательств. Она не оценила задержку.

— Может, Джули или ещё какая-нибудь шишка знает, где книжка, — сказала гномка. Это подстегнуло мою память, без особой причины.

— О, Армен же брал её, — сказал я, вспомнив, что он вырвал страницу с картинкой и принёс ту с собой несколько недель назад. — Может быть, она в его лаборатории.

Мы вышли из библиотеки и устремились вниз по лестнице, а затем вышли на внутреннюю площадь шато. Там мы наткнулись на Циару, ухаживающую за зимними цветками, которые она посадила после нашего возвращения. Они цвели яркой пурпурной окраской, и я прервал наши поиски, чтобы похвалить её.

— Офигенно выглядят, — сказал я, здороваясь с ней. — Талантливый ты всё же садовод.

Циара согласно кивнула.

— Моя мама была травницей в клане, — ответила эльфийка. — Она часто сажала семена на нашей дороге, не только для лекарств, но и просто чтобы украсить наш путь, когда мы знали, что вернёмся той или иной дорогой.

Видимо, яблоко от яблони недалеко падает. Это был один из немногих случаев, когда она заговорила о своей семье. Конечно же, я обязан был всё испортить.

— Уверен, она бы гордилась тобой, — сказал я. — Ты не знаешь, где Армен? Я ищу ту книжку с картинками, чтобы показать её Лехе.

Гномка немного грубовато осматривала один из цветков, и я пихнул её, чтобы она прекратила. За это я получил сердитый взгляд, что почти помешало мне увидеть подозрительное выражение на лица Циары.

— Эмм, я не уверена, — как-то с колебанием ответила Циара. — Может, он дальше по дороге от усадьбы?

Это было в абсолютно другом конце нашего поместья от лабораторий Армена, и то, как она это сказала, вызвало у меня большие подозрения.

— Циара, — с чуть большим давлением произнёс я. — Где Армен?

— Я не знаю, — дерзко ответила долийка.

Леха хмыкнул про себя и указала мне следовать за ней. Циара громко ойкнула и подняла руку, чтобы остановить нас, но это не сработало. Гномка вывела меня из шато и направилась к лаборатории Армена. Труба дымила, значит, там кто-то есть, подумал я.

Леха открыла раздвижную дверь, и мы увидели практически ту же картину, что и всегда. Повсюду устройства и склянки с химикатами. Но кое-что всё-таки отличалось. В печи и камине не было никакого огня. На самом деле, они были чистыми, даже остатков дров или дёрна в них не было. Это показалось мне очень странным, как и то, что внутри никого не было.

— Где огонь? — спросил я Леху, подумав, что это, наверное, просто пар, но потом вспомнил, что для создания такого эффекта нужно тепло.

— Там же, где и Армен, — гаркнула гномка в ответа. — Что-то тут нечисто.

В помещении было тепло, но огня не было. Моё любопытство росло. Я стал осматриваться внимательнее, блуждая по комнате, пока что-то не заскрипело под моими ногами возле двери. Там лежал большой, но тонкий ковер, предположительно просто для того, чтобы не дать склянкам на ближайшем столе разбиться, если те упадут. Я посмеялся над этим клише, отпихнув ковёр ногой. Вот и нашлась потайная дверь.

— Подвал? — спросила Леха. — Тут был подвал?

— Тоже удивлён, — сказал я. — Ну что, посмотрим, какие гадкие секреты там прячет Армен?

Я двинулся отпирать дверь, но остановился, заметив какой-то звук. Из щелей просачивался звук работающей машины, но я не мог понять, что именно это было. Кто-то был там внизу, скорее всего Армен, подумал я. Не желая предупреждать его о нас, я медленно открыл потайную дверь, свесился с края и упал вниз, вместо того чтобы воспользоваться лестницей.

Помещение внизу было чуть просторнее, чем здание наверху, вес земли поддерживался арками. Оно не было таким же большим, как склад, но явно предназначалось для хранения. Свечи освещали путь к другой двери, всё ещё находящейся в пределах здания наверху, но мне нужно было изучить остальное убранство. Там было больше столов и предметов на них, которые я просто обязан был осмотреть собственными глазами. Леха тоже вскоре спрыгнула вниз.

— Что это? — прошептала она.

— Кажется, я знаю, — прошептал я в ответ, беря вещицу с ближайшего стола.

Это было огнестрельное копьё. Дульнозарядное, с кремниевым замком, использующее порох гаатлок. Не такое совершенное, как те, которыми пользовался я, но, вполне возможно, на сотни лет опережающее то, что было у кунари. Это было нечто такое, что мои предки могли бы узнать ещё триста лет назад. Оно было более чем в два раза длиннее моего роста, а ствол был нарезным. Мастерство поделки тоже было налицо. Я взвёл кремень, прицелился оружием с плеча и нажал на курок. Раздался удовлетворительный звон, когда молоточек ударил камень о сталь, создав искру.

Только один человек мог создать такую вещь. Данное творение выходило далеко за технологические возможности Тедаса, и оно могло быть создано только с помощью знаний с Земли. Я осмотрел помещение и увидел ещё дюжину таких же ружий, но немного отличающихся друг от друга. Конструкция оружия дорабатывалась.

Я был серьёзно озадачен. Этот мир не был готов к такому оружию, и против его создания были причины. Причины, которые я совершенно ясно объяснил всей своей группе. Я чуть не сбил Леху с ног, когда двинулся к дальней двери, на звук механизмов. Я практически выбил её ногой, огнестрельное копьё всё ещё лежало у меня в руке.

Внутри я нашёл Армена и Джули. Кузнец подняла глаза от чтения чего-то у камина – источника дыма, поднимающегося через трубу печи. Она выглядела совершенно изумлённой, увидев меня, и ничуть не виноватой. Маг управлял машиной, а машина почти наверняка была печатным станком. По одну сторону от него лежала стопка чистой бумаги, по другую – стопка скрепленной распечатки. У эльфа, по крайней мере, хватало приличия выглядеть виноватым.

— Что это такое? — спросил я, подняв оружие. — Потому что это похоже на сраный мушкет.

Джули села на табурет и предложила то же самое нам с Лехой. Мы так и сделали, а Армен кивнул ей, продолжая проверять последнюю печать. Кузнец вздохнула и посмотрела на меня честными глазами.

— Я не хочу врать тебе, — сказала Джули. — Это выглядит именно так, как оно выглядит.

Она потянулась за спину и взяла другое огнестрельное копьё, на этот раз с более совершенной конструкцией. Она подняла ружьё, положив его прикладом на пол.

— Ты не дал нам оружие, Сэм, — продолжила Джули, — а мы знали, что оно нам понадобится. Орлей, храмовники, кунари... рано или поздно кто-то придёт и попытается уничтожить нас.

Её тон умолял меня понять. Я вздрогнул, но моя решимость укрепилась.

— Я не могу позволить этому случиться, — продолжила она. — Я не позволю им забрать тебя, и я не позволю им разрушить то, что мы строим.

Я бы очень хотел быть добрее к ней в этот момент. Это больно вспоминать.

На мгновение я потерял дар речи. Это было настоящее предательство, даже если всё это было сделано ради моего спасения. Джули была решительным, умным, заботливым человеком, но я не мог принять, что всё это сподвигло её так легко пренебречь моим мнением.

— Тэм знает? — спросил я, задаваясь вопрос, была ли она тоже частью всей конспирации.

Джули покачала головой.

— Тэм согласна с тобой, — сказала она. — Я спрашивала её, стоит ли нам это делать, несколько месяцев назад, и она сказала ”нет”. Она думала, что Орлей украдёт наше оружие и начнёт Священный поход, если мы попытаемся.

Что почти так и случилось.

— И ты с этим не согласна, — сказал я. — У тебя есть формула?

Я здесь ссылался на порох.

— Я нашла её в одной из твоих военных книг, — тихо сказала Джули. — Вместе с картинками, которые помогли мне создать эти вещи.

Я посмотрел вниз на оружие, лежащее у меня на коленях.

Оглядываясь назад, я должен был радоваться, что она не решила сделать полноценную пушку. Войны выигрывает артиллерия, а не стрелковое оружие. Я был слишком расстроен. Я чувствовал себя так, будто меня пнули в грудь. Однако, мне оставалось только смириться с реальностью ситуации, как бы тяжело это ни было. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями, и Леха мне его предоставила.

— А что с печатным станком? — спросила гномка, кидая большой палец себе за спину на станок. — Это явно гномья конструкция, или я не из Орзаммара.

Единственными, кто обладал подобным оборудованием в Орлее, были Церковь и гномы, и, вероятно, поэтому авторы обычно жили в Вольной Марке, где любой мог быть опубликован, если ему удавалось склонить на свою сторону издателя. Хотя издатели там тоже, как правило, были гномами. Контролируешь прессу – контролируешь мнение.

— Взгляните, — сказал Армен, протягивая нам две распечатки. Мне нужно было отвлечься, поэтому я просмотрел их.

— «Здравый смысл», — прочитал я вслух. — ”Для населения Долов в отношении вашей свободы и вашей способности её защищать”, — разумеется, написано всё было на орлесианском.

Джули взглянула на меня, ожидая какой-либо реакции, но я был не в настроении её хвалить, какими бы благородными ни были её порывы.

— Надеюсь, в самой работе плагиата будет меньше, — прорычал я. — Ты хоть понимаешь, что за разжигание революции нас убьют даже быстрее, чем за появление с оружием, которое так все хотят?

Джули закатила глаза.

— Война будет в любом случае, — заявила она. — Уж Селина и Гаспар об этом позаботятся.

Я фыркнул, но не мог ничего возразить. Вместо этого я перелистнул страницы.

—”Андрасте освободила нас от гнёта магистров, и всё ж нынешняя династия вновь сделала нас рабами. Даже аристократам приходится убивать друг друга, чтобы отстоять свои законные права перед императрицей”, — зачитала Леха, после чего ударила бумагой по земле. — Видит Камень, Верховная Жрица объявит Священный поход, если это увидит!

К счастью, у Верховной Жрицы хватало дел и без нас, но, когда запахнет жареным, ей это совсем не помешает. Я порадовался, что хотя бы Леха понимает всю опасность ситуации.

— Вот здоровский пассаж, — саркастично заметил я. — ”Андрасте говорила, что магия должна служить людям, но как она им послужит, покуда маги заперты в Кругах, а их таланты используются для лечения и развлечения одной лишь аристократической верхушки!”

Я взглянул на Армена, сразу узнав его аргументы. Он вскинул руки.

— Не смотри на меня, — сказал маг и указал на Джули. — Она добавила эту часть, когда ты решил пройтись под магическими молниями и пламенем, — но то, что эльф с ней согласен, он вообще не отрицал. Я вернул ему памфлет. Это было просто возмутительно.

— Оружие я с трудом, но могу понять, — заявил я им. — Но ваш народ не готов к таким идеям. Они выльются во множество смертей.

Орлесианские крестьяне казались мне настолько низкими в развитии, что я не верил, что они способны на хоть какие-то великие дела без долгой подготовки. На Земле многие попытки добиться перемен вылилось в ужасающее варварство, и я ожидал, что подобное случится и здесь. Да, в этом плане я был высокомерен, и Джули об этом знала.

— Хочешь сказать, мы слишком тупы, чтобы бороться за нашу свободу?! — сказала она, вскакивая с места. — Вот это уж, пожалуй, точно не твоё дело, — это подорвало меня, как пороховую бочку.

— То, что вы хотите бороться, не означает, что вы победите! Ты не генерал! — крикнул я. — Не каждая революция заканчивается успехом, а некоторые даже делают всё хуже!

Никто в Тедасе не сталкивался с революционным трибуналом, показательными судами и принудительным призывом миллионов под командование вояк-имбецилов. Да, судьба была с ними неласкова, но у них не было ни ГУЛАГов, ни газовых камер. Имена Сталина и Гитлера для них прозвучали бы пустым звуком, как бы я не распространял другие свои работы по истории Земли. Жители Тедаса до сих пор готовы убивать друг друга на почве расизма и религии. Я отчаянно желал избежать такой судьбы.

— Но твоему народу удалось! Вы построили великую страну! — сказала Джули, вложив в голос всю свою решимость. — Я тоже хочу построить страну. Если тебе это не по душе, так пристрели меня.

Я вскинул руки и отвернулся от неё, после чего потёр переносицу. Я не мог ничего на это ответить.

Я нежно, но быстро поцеловал её в щеку. Я посмотрел ей в глаза и пробормотал извинения. Я не мог поддержать Джули, но и не желал спорить с ней. Я вышел из комнаты, с силой бросив у двери огнестрельное копьё.