Глава 11: Феодальные распри (2/2)

— И зачем нам это? — спросила Тэм. — Вы с саирабазом можете убить их раньше, чем они даже завидят вас издали.

— Хочется всё равно лишний раз избежать неприятностей, — сказал я. — Кроме того, используй Армен магию, и по наши головы наверняка отправят храмовников.

Не говоря уже о том, что я не был уверен, захочет ли маг раскрывать свою истинную природу перед нами. Даже Джули относилась к нему с подозрением, да и трудно было представить, что Циара сразу же примет его.

— Что произойдёт в любом случае после твоего огнестрела, — заметила Джули, не отрываясь от рытья окопа. — Я читала записи про тебя, помнишь? Они думают, что это магия.

— С большей вероятностью они пошлют кого-то расследовать это дело, потому что это что-то, с чем они ещё не сталкивались, — ответил я. — Причём пошлют они, скорее всего, группу из нескольких людей, а не армию, с чем мы справимся. Хотя вполне возможно, что они могут даже отмахнуться от моего оружия, посчитав его не более чем слухом, призванным отвлечь их от Восстания.

Как скоро увидите, я был совершенно неправ с этим прогнозом. Возможно, оглядываясь сейчас назад, из-за того, как я решил поступить в этой ситуации.

— Верно говоришь, — сказал вернувшийся один Армен, уловив лишь несколько моих последних фраз. — Маги прячутся в Пределе Андорала далеко на севере. Они не могут позволить себе отвлечь силы из Вал Руайо, даже с учётом всего того, что вы наделали в Халамширале.

— То есть, ты с нами? — спросил я, расчищая дно окопа ногой, а затем сгребая лопатой мелкую грязь.

Маг нахмурился при этих словах, как будто заданный вопрос был сродне плохому овощу, который ему нужно съесть. Это ответило на мой вопрос, имелся ли у него конфликт по поводу его магических способностей и стоит ли их раскрывать. Я продолжал работать, пока он глядел куда-то вдаль.

— Да, — сказал наконец Армен. — Если ты готов довериться мне, помочь моему делу, я не могу бросить тебя сражаться здесь в одиночку.

Неплохо сказано, как по мне.

— Возможно, ты нам и не понадобишься, — ответил я. — У меня припрятан козырь в рукаве для этих засранцев.

— Припрятан козырь в рукаве? — спросил Армен, улыбка вернулась на его лицо.

— Часть игры в карты, — сказал я. — Хотя знаешь, у меня, кажется, даже есть с собой колода.

После небольшого разговора о покере я попросил Армена и вернувшуюся Циару снова начать копать. Почва была мягкой, как и на месте крушения, поэтому дело шло быстро. Мы быстро сделали два окопа, достаточно больших, чтобы в них поместилось по три человека; участки, обращенные к склону холма и тропе, были защищены выкопанной нами землёй и выложенными камнями. Я дополнил всё это несколькими небольшими кустами, которые выдернул из земли, чтобы они не смогли так легко заметить наши поделки. Другими словами, теперь у нас было идеальное укрытие от кучки крестьянских арбалетчиков, пожелавших убить нас.

После этого я объяснил мой план, который вызвал много сомнений по поводу того, сработает он или нет, и дал всем что-нибудь поесть из пайков, пока сам я занимался последними приготовлениями. Это была, возможно, опасная работёнка, поэтому я не хотел, чтобы другие мешались. Когда с этим было покончено, я вернулся и открыл несколько ящиков. Пора было приступить к поистине дьявольским действиям.

— Ладно, общий сбор, — сказал я им, пока они доедали мои крекеры. Послушавшись, они встали из-за ещё не разожжённого по моей указке костра. Я взял один из бронежилетов и протянул его им.

— Это доспехи из моей страны... ну, на самом деле из Израиля, но да не суть, берите, — сказал я. — Они даже вблизи остановят арбалетный болт.

Тэм шагнула вперёд и взяла бронежилет, пощупав его внутренности. Её глаза округлились. Моя бровь приподнялась.

— На ощупь очень похоже на витаар, — с явным удивлением произнесла кунари.

— Вита-ар? — повторил я. — Это какое-то животное?

— Нет, это боевая раскраска, — ответила Тэм, надевая и пристёгивая мой подарок. — Сильный яд, смешанный с кровью владельца, а затем нанесённый на кожу кунари. Он превращается в то, что можно назвать железной кожей.

Самое настоящее приверженность делу, дамы и господа. Позже Тэм поведает мне о побочных эффектах, особенно если вы оставляете такую краску на коже слишком долго. Постоянные шрамы – самое безобидное в этом плане, и действительно, у многих воинов кунари есть такие шрамы. Просто их трудно заметить, поскольку многие из них не снимают свои раскраски на протяжении всей своей – зачастую короткой – жизни. Умные и важные шишки избегают побочек.

— Погоди, боевая раскраска... — сказал я. — Эта та самая краска, что у тебя в сумке?!

— Да, мне удалось захватить с собой некоторые основные ингредиенты, когда я бежала, — сказала Тэм.

— И что будет, если ей воспользуются не кунари? — спросил я.

— Они умрут, в одном случае медленно и мучительно, в другом – за считанные минуты. Очень разнится, — беспечно ответила она. — У тебя найдётся такой же шлем?

Я потерял дар речи. Тогда, в тюремном складе я открыл сундук с вещами Тэм и обнаружил там большой горшок с краской. Подумать только, я мог погибнуть, если бы во мне взыграло любопытство... Бог улыбнулся мне в тот день не только побегом.

Отбросив мысли о такой смерти, я протянул кунари шлем, как она и просила. Мне казалось, что рога будут мешать ей, но они оказались достаточно маленькими, чтобы пристегнуть шлем. Факт, который через несколько дней станет предметом парочки шуток, но тогда я не обратил на это особого внимания.

— Не самая лучшая ткань, но сойдёт, — сказала Джули, забирая свою броню. — Я так понимаю, в ближайшее время у нас не появится возможности уединиться?

— Видимо, — печально ответил я.

— Ну, до дома осталось недалеко, — сказала Джули. — Там, конечно, дела обстоять будут не лучше, но там хотя бы можно будет уединиться.

— Ловлю на слове, — ответил я с улыбкой.

Тем не менее, я сомневался, что нам удастся уединиться. Не с привычками Тэм держаться «общины». Я оказался прав, но это не сыграло роли.

Армен с Циара восприняли броню с гораздо бо́льшим энтузиазмом, вероятно, потому, что никого из них нельзя было назвать реальным бойцом. Нашему магу не приходилось таскать много металла, что сыграло ему на руку, так как он мог надеть броню, и это никак не отразилось бы на его магии. За это он меня поблагодарил.

В общем и целом, вся наша группа выглядела довольно пёстро, даже на мой взгляд. Броня из «ткани» песочных расцветок и большие круглые шлемы, ночью, посреди леса. Я мог только представить, как это выглядело бы для какого-нибудь бедного крестьянина или шевалье, но надеялся, что они сочтут это достаточно смешным, чтобы напасть без доли плана.

Довольные нашей готовностью, мы все залезли в окопы с оружием и спальными мешками, включили гарнитуры-рации для связи и перекусили в ожидании неизбежного. Тэм и Джули находились в моём окопе, самом большом из двух, с достаточным пространством, чтобы первая могла встать и без проблем выстрелить из лука. Циару и Армена я оставил во втором, который находился чуть в отдалении позади. Возможно, то была не лучшая идея, так как вскоре они выключили свои рации и начали заниматься тем, чем занимаются взрослые здоровые люди, когда остаются наедине. Я решил любезно списать это на нервы и оставил их самих себе. Я был немного занят, прикрепляя к своему шлему прибор, различающий тепло.

_______________________</p>

Некоторое время спустя, мы сидели в тишине, не слыша ничего, кроме звуков ночного леса и, к счастью, очень приглушенных звуков из другого окопа. Стало темнее, хотя было ещё достаточно светло, чтобы любой проходивший на дороге мог поднять голову и увидеть нашу телегу и хорошо закрепленных лошадей. Я лелеял надежду, что стемнеет окончательно, прежде чем дворяне нагонят нас, если они вообще будут заниматься нашими поисками. В таком случае им пришлось бы ехать при свете факелов, а это всё равно что держать большую табличку с надписью «Пожалуйста, убейте меня», когда у тебя такое оружие, как у меня. Тем не менее, я наблюдал за дорогой, по которой мы приехали, как своими глазами, так и с помощью имеющихся в моём распоряжении технологий, и никаких марширующих солдат на горизонте не появлялось.

— Ты абсолютно точно уверен, что они придут? — вдруг спросила Джули.

— Нет, — сказал я. — Но то, как на нас тогда взглянул тот мужик в маске, когда мы проходили мимо... он сто пудов решит побольше узнать, кто мы такие, и, будь я на его месте, я бы погнался за нами.

— Думаешь, конюший сдал нас? — спросила Тэм.

Будь оно в самом деле так, какая участь ждёт этого человека, были написаны в её тоне, и я очень разделял эти чувства.

— Мы скоро узнаем, если оно правда так, — ответил я. — Я назвался ему другим именем.

— Но у нас есть время, — сказала Джули. — Их будет много, поэтому и добираться сюда они будут в не пример долго, верно?

— Да... — сказал я, не совсем понимая, куда она ведёт. — А что?

Девушка с каштановыми волосами устроилась поудобнее перед тем, как продолжить:

— Быть может, нам стоит воспользоваться моментом.

— Как? — наивно спросил я.

Джули намекающее поиграла бровями и придвинулась поближе. Мне пришлось сдержать желавший вырваться из меня смех. Какая поистине сумасбродная идея.

— Там люди, которые хотят убить всех нас, — скептически сказал я. — К тому же, мы не одни.

Я указал на третьего человека в окопе. Тэм сидела в углу, прислонив лук и колчан к боку, и внимательно слушала нас с лицом-кирпичом. Это само по себе должно было стать звоночком для меня, но я был достаточно рассеян, чтобы отмахнуться от оного, будто та была не заинтересована в озвученном предложении.

— Знаю-знаю, это прекрасная возможность, — сказала Джули, глянув на кунари. — Для всех нас.

Нужно быть дураком, чтобы не понять, на что она намекала. Тогда я впервые столкнулся с тем, что можно, как я полагаю, назвать орлесианской полиаморией, возможно, единственное что-то положительное после того, как я узнал про откровенно тревожное отношение в этой стране к браку и его цели. Это действительно подкралось ко мне незаметно. Я несколько раз двигал челюстью, чтобы сказать хоть что-то, но не мог высказать никаких возражений. Потому что я имбецил.

— Сэм, ты отказался трогать меня, когда я была наиболее уязвима, и вызволил меня из тюрьмы. Тэм, ты убила тюремщика, который угрожал мне, и не дала нам попасться, — продолжала Джули. — Вы оба важны для меня. У нас есть немного времени. Давайте станем чуточку ближе.

Мои глаза потупились от такого предположения.

— Я очень рад слышать, что я важен для тебя, — сказал я, — но как бы больно мне ни было это говорить, возможно, сейчас не лучшее время.

В этот момент, как вы, наверное, уже догадываетесь, разум начал вновь обретать силу.

— Другого времени может и не быть, — сказала Тэм. Она тоже придвинулась к нам, и мне сразу стало как-то жарко.

— Серьёзно? — спросил я кунари. — И ты тоже?

— Честно сказать, я уже давно не испытывала такой разгрузки, — призналась Тэм, пожав плечами. — Мы увидим и услышим басов задолго до того, как они увидят нас, так почему бы и нет? Магу-то, вроде как, всё равно.

У меня возникло стойкое ощущение, что она оправдывается слишком уж сильно. Она тоже испытывала к нам симпатию, но была слишком зажата догмами, чтобы выразить ту словами. Я был не единственным, кто это заметил.

— Возможно, нам с тобой стоит поискать другую ямку, — шутливо сказала Джули, обращаясь к Тэм, — в этой нам, похоже, не рады.

Джули взяла Тэм за руку и попыталась встать, но в этот момент я схватил её за ремешок на бронежилете и велел ей снова сесть. Мадемуазель всегда умела добиваться своего, а я очень падок, когда меня заставляют ощущать вину. Я прикрыл глаза и наклонил голову, давая своё согласие.

Джули сняла шлем с головы и положила его позади себя, распустив свои каштанового цвета волосы. Тэм последовала её примеру, и они опустились на колени рядом друг с другом. То, что они сделали дальше, окончательно разрушило те крохи разума, которыми я все ещё руководствовался. Они начали целоваться, держа друг друга за руки.

В этом было нечто прекрасное. Не только с очевидной мужской точки зрения, хотя и это было немаловажным фактором, но это было похоже на то, как будто между нами наконец-то прорвало плотину после нескольких дней накопления напряжения. Я могу точно сказать, что испытывал большую, невероятную благодарность за то, что они обе были рядом со мной в тот момент, когда я был совершенно потерян. Быть может, это необъективный пересказ, учитывая, насколько важными эти женщины стали для меня. Я знаю только то, что к тому времени, когда они остановились, я полностью пал под их чарами. Мои тревоги исчезли.

Словно бы увидев сигнал, я смахнул с головы шлем, не потрудившись расстегнуть тот с застёжек, а потом снял и положил рядом перчатки и оружие. Джули прижалась ко мне, и наши губы встретились, согревая всего меня изнутри, как будто я выпил рюмку медовухи. Мы все втроем прижилась друг к другу ещё сильнее, наши руки и пальцы переплелись. Тэм целовала наши шеи, а я, не успев опомниться, поцеловал и её. Мы все начали медленно расстегивать ремни брони и одежды друг друга, жаждая бо́льшего. Мы обнимали друг друга и прижимались губами везде, где это было приятно.

И стоит сказать, всё было совершенно искренне.

Многие укоряли нас в злом умысле. Что я каким-то образом набрал себе гарем для личного удовольствия, что Джули прицепилась к нам ради политической выгоды, или что Тэм была засланным кунарийским шпионом, обводящим нас вокруг пальца. Всё это совершенно не так. Если благодаря кому мы и сошлись, то это благодаря Джули, а не мне. Если кто-то и использовал корыстно другого, то точно не мы. Инсинуации о том, что Тэм какая-то шпионка, просто смехотворны, она не смогла бы соврать, не выдав этого прямо на своём лице. Подобные оскорбления в разных формах продолжаются и по сей день, и я не сомневаюсь, что некоторые из них будут повторяться вновь и вновь ещё долго после моей смерти.

Давайте я ещё раз проясню. Каждый из нас троих сошёлся с другим из взаимного доверия и уважения. Что-то, что возымело громадные последствия для миллионов людей, а то и сотен миллионов, как родившихся, так и нет, когда дерьмо реально начало происходить. Например, когда открылась Брешь. Или природа моей невосприимчивости к Тени и те знания, которые я получил, сделали это неизбежным. Мы начали проявлять чувства друг к другу, как бы банально это не прозвучало. Я не могу сказать, что тогда мы были влюблены, но это была глубокая привязанность, вызванная обстоятельствами. Трудности, как ничто другое, способны укрепить доверие. Добавьте сюда желание, и вы поймете, почему мы ощущали необходимость побаловать друг друга таким образом. Это было то, в чём я, возможно, нуждался, потому как мысль, что я никогда не вернусь на Землю, разъедала меня изнутри.

Сейчас же мне не даёт покоя по ночам мысль, что меня могут утащить обратно в мир, откуда я родом.

_______________________</p>

Возвращаясь к истории, мы были наполовину раздеты и уже собирались приступить к следующему этапу, намечавшемуся стать особенно приятным вечером, когда нас прервали.

Вдали послышалось громкое ржание лошадей, достаточно далеко, чтобы понять, что это точно не наши лошади, и достаточно близко, чтобы вызвать тревогу. От неожиданности у меня чуть сердце не вырвалось из груди, и мы срочно освободились от спальных мешков и друг от друга. Одежда, шлемы и броня были надеты как можно быстрее, рации активированы, а оружие – возвращено в руки.

— Твою ж мать, выбрали же момент... — ругнулся я про себя, после чего включил рацию. — Армен, ты там одет?

— Я и не раздевался, — ответил тот, явно развеселившись от намёка. Брехло. — Слышал лошадей?

— Да, дай мне секунду, — сказал я.

Я встал, чтобы посмотреть через край окопа, и снова спустил тепловизор на шлеме себе на глаза. С помощью такого устройство я мог либо видеть в темноте, как при свете дня, либо же различить человека по теплу его тела, как умеют некоторые животные. Я выбрал последний режим. Когда я активировал его, то громко ругнулся от того, что он показал мне. Вся нижняя часть холма была усеяна белым жаром человеческих тел, контрастирующим с чёрно-серым фоном леса. Я даже мог различить их доспехи и оружие, раскалённые от их потугов.

— Сколько? — спросила Тэм.

— Сотня, как минимум, — процедил я. — Засранец явно сходил за дружками.

— Мы всё ещё можем победить их, — сказала Джули. — Мы должны победить их.

— Свежее мясо для мясорубки, — произнёс я, мой тон полнился злобой. — Да поможет им Бог, если они решат взбираться на холм к нам.

— Может, нам стоит держать их на расстоянии? — спросила Тэм. При нормальных обстоятельствах она была бы права.

— Нет, если будем сражаться, то нужно, чтобы они пришли к мысли, что вверх по холму – верный путь, — сказал я. — До тех пор никакого фейерверка.

— Фейерверка? — спросили девушки в один голос.

— Увидите, — сказал я. — Мы далеко от города, так что я могу разыграться по полной.

Я поделился некоторыми деталями, и мы принялись ждать ещё чуть-чуть. Раздались удары в барабан, и я перевёл всё своё внимание к врагам внизу. Они сформировались в нечто похожее на слаженную группу, обращённую в нашу сторону. Они знали, что мы, возможно, настроены враждебно, и у меня закрались подозрения, что они послали кого-то следить за нами. Они были выстроены так, будто собирались атаковать укреплённую позицию. Стоит сказать, именно это им и предстояло совершить. Тут либо за нашей позицией кто-то наблюдал, либо же командир оказался очень проницательным. Спросить, как можно понять, у меня не было возможности.

— Вы там, на холме! — раздался крик от того, кто мог быть только служивым. — Именем нашего законного Императора, Гаспара де Шалона, сложите оружие и сдавайтесь!

— Погодите минутку! — крикнул я в ответ.

Ничего из того, что он сказал, не имело смысла для меня. Становилось очевидно, что источником их информации был не конюший, потому как они не обращались ко мне как к Бонапарту, а его предложение сдаться определенно предполагало, что я человек дворянского титула. В зале суда в Халамширале говорили, что Императрицей была некая Селина. Мне требовалось больше информации о том, с кем я имею дело, если собирался вести переговоры. За разъяснениями я обратился к своим спутникам.

— Кто-нибудь знает, что это ещё за хер Гаспар такой? — спросил я. — Это он преследует нас?

— Великий герцог Гаспар, кузен Императрицы Селины, — ответил Армен. — Его лишили трона, или, по крайней мере, так он считает, поэтому он ведёт Игру против неё из-под полы. Возможно, это один из его вассалов.

Я понял всё кристально и чётко.

— Любят же они свои титулы, а? — хмыкнул я. — Великий герцог то, шевалье сё.

— Некоторые поговаривают, что он накапливает силы в ожидании момента для удара, — добавила Джули. — Это его сборщики налогов в сопровождении преданных ему шевалье арестовали меня, и они стали наносить визиты намного чаще, чем раньше.

— Класс, — сказал я. — А на фига он за нами гоняется?

— Ты же тогда говорил, что это было делом Короны, нет? — сказал Тэм, готовя лук к бою. — У них могло сложиться впечатление, что твоё убийство или поимка сыграет им на руку.

Я застонал, испытывая раздражения от того, что из-за политики за мной теперь посылают сотни солдат. Губительные отряды храмовников были худшим, с чем, как я думал, мне придётся иметь дело в этом мире, так что я был весьма подавлен возможностью ещё бо́льшего числа людей, которые не побрезгают охотой за мной. Я не придавал ни малейшего значения тому, кто правит страной, в отличие от того, как та управляется и насколько мы в безопасности. Я и так уже причинил достаточно вреда, не ввязываясь в новые конфликты.

Как бы намекая поторопиться, несколько арбалетных болтов со свистом пронеслись над нами и упали наконечниками в землю за нашими спинами на уровне глаз. Через двадцать секунд последовал ещё один залп. Хорошо, что мы успели окопаться.

— Ну, полагаю, это подводит черту всяким переговорам, — сказал я.

Было на самом деле странно, что на меня нападали с оружием, которое я мог принять только за старинное. Тем не менее, я сразу же настроился на бой. Я уже видел, что луки способны сделать с животными, ведь мои земляки всё ещё использовали их для охоты. Незачем становиться дырявым сыром.

Очень медленно я снова выглянул за край окопа. Армия пробирались к нам, спотыкаясь на неровной земле, но всё же держась строя. Кольчуги светились белым светом из-за тепла их тел в моём приборе, щиты были подняты до уровня плеч. Им всем уже каюк, просто они ещё не поняли этого. Мне стало по-своему грустно за них, но я знал, что их смерти мне никак не избежать. Они не сложат оружие, что бы я ни говорил. Тут требовалось нагнать ужас.

— Господи, надеюсь это сработает, — сказал я девушкам в нашем окопе. Они кивнули. Я поцеловал их обеих на удачу, так быстро, как только мог. — Приготовьтесь.

Я понятия не имел, скольких смогу убить. Оглядываясь назад, мне не стоило так волноваться, но я Сэм Хант, а не Капитан Прорицатель. Солдаты карабкалась на холм, прямо в зону поражения. Я оскалился и похлопал Джули по плечу.

Джули подняла ракетницу прямо вверх, как я и просил, и выпустила сигнальную ракету в небо. Яркий белый свет залил склон холма, превратив тот из туманного сине-черного в лиственно-зелёный. Вооруженные люди выглядели потрясёнными и растерянными, заметно глядя в небо. Командир на коне внизу ничем не отличался.

— Сейчас, Тэм! — скомандовал я.

Кунари встала во весь рост, возвысившись плечами над окопом, её песочно-жёлтый шлем почти что сиял в свете факела. Наложив чёрную стрелу на черный лук, который был так же велик, как и сама Тэм, девушка оттянула ту назад и слегка наклонила к поясу. Стрела вылетела из лука, пролетела мимо большого пальца Тэм и устремилась в воздух. Она пролетела над головами подступающих солдат, сильно напугав их: они пригнулись и подняли щиты, прикрывая теми головы. Им не стоило беспокоиться, не они были целью.

В ночи невозможно было как следует рассмотреть стрелу, даже с помощью моего прибора ночного видения, но эффект стал очевиден, когда она приземлилась. Стрела попала коню шевалье под шею в районе ключицы, брызги теплой крови вырвались из кожи, почти походя на цветок. От попадания лошадь попятилась, сбросив своего седока. Вслед за этим лошадь рухнула, упав прямо на шевалье. Идеальное попадание. Тэм пригнулась, когда в ответ полетел залп арбалетных болтов, поспешно выстреленных, но всё же сумевших пронзить воздух там, где она стояла долю секунды назад. Тэм не улыбалась.

— Стена щитов! — крикнул оруженосец или сержант.

Разбитые группы копьеносцев начали сближаться друг с другом. Наступление остановилось намертво. Подходящий выбор слов.

Я отложил в сторону свой огнестрел и взял в обе руки первые два детонатора.

— Ложись! — закричал я, а потом щелкнул ими.

Первая группа заложенных мин сработала на ура, выпустив языки пламени и сотни металлических шариков в передние ряды с огроменной скоростью. У меня не получилось удержаться от воспоминаний о драконе, когда тот сжигал и разрывал людей Фрейзера в клочья. Передние солдаты рухнули, те, кто ещё был в сознании, держали в руках части себя или яростно дёргались перед тем, как перестать. Повсюду лилась кровь. Я выключил тепловизор и положил его обратно в чехол. Жуткое зрелище, а ведь это только начало.

Подождав, пока враг придёт в себя, я подорвал вторую группу мин, когда выжившие начали отступать. Мины эти были установлены с такой стороны, чтобы зацепить их со спины. Взрывчатка вновь испустила огонь и металл на сомкнутые ряды, и вновь десятки людей пали мёртвым грузом. Арбалетчики были почти полностью уничтожены. На этот раз всякий порядок, навязываемый армии, полностью исчез. Те, кто ещё уцелел, начали бежать или прятаться в укрытия, с круглыми от страха и шока глазами. Я хорошо знал это чувство.

Я прикрепил штык и фонарик к носу своего огнестрельного копья, когда свет сигнальной ракеты окончательно померк, и надел на шлем прибор ночного видения. Мир стал тошнотворно зелёно-серым, но зато я снова мог видеть. Я сделал глубокий вдох, чтобы подавить усталость, нарастающую в моих костях, и, шагнув вперёд, вышел из защищённого окопа. Я почти не сомневался, что меня всё ещё можно было увидеть, хотя луны в эту ночь были всего лишь полумесяцами. Я шепнул остальным, чтобы они следовали за мной, и осторожно двинулся вперёд.

Я игнорировал ту бойню, как только мог, так как в ином случае не смог бы перестать о ней думать, обрати на ту внимание. Я был как на ладони, и меня мог убить любой, кто ждал удобного момента.

Бедный дурак выскочил из-за куста и набросился на меня с копьём и поднятым щитом наперевес.

Однако, он был очень везучим дураком, так как дождался, пока я подойду достаточно близко. Я получил удар в грудь, точно фатальный, будь на мне то же, что и у этого солдата. Тем не менее, всё было иначе, так что ему не повезло. На мне на самом деле было кое-что гораздо лучше, чем просто какая-то кольчуга. От удара я растерялся, но всё равно успел схватить его оружие ниже наконечника. Вражеский солдат тут же опустил копьё и выхватил с пояса короткий меч. Я выстрелил в него из огнестрела, когда тот только-только достал меч из ножен – три пули легко пронзили его. Он рухнул на землю, а моё сердце начало возвращаться к менее лихорадочному ритму.

— Выходите и бросайте своё оружие! — крикнул я. — Вам не навредят!

— Умно ли? — спросила Тэм с издали, натянув стрелу, стоя поодаль.

— Просто смотри, — ответил я.

И конечно же, солдаты начали выходить, откидывая в сторону копья, мечи и арбалеты, а также капюшоны своих кольчуг. Я включил фонарик на конце огнестрельного копья, от чего они вздрогнули, и под дулом огнестрела погнал их к подножию холма.

— Встать на колени и руки за голову, — рявкнул я, пока Джули держала их на мушке ручной пушки, одновременно с этим возложив топор себе на плечо, будучи готовой в любой момент быстро использовать его.

Пленные подчинились, и я направился к упавшей лошади. Пора посмотреть, кто же наш противник.

Шевалье вздохнул, когда я подходил, что меня удивило. Я ожидал, что он будет покрывать меня матом или называть бесчестным ублюдком. Аристократизм даже в поражении. Вместо этого он словно бы осознал, в какой ситуации находится. Шевалье лежал, опираясь на локти, его ногу зажимала очень мёртвая лошадь; он наблюдал за моим приближением.

— Кунарийский порох, — сказал шевалье, в его тоне не проскользнуло ни капли любезности. — Очень впечатляет.

— Я удивлён, что ты понял, что это не магия, — сказал я, не желая никак выдавать свои секреты. — Впечатляет.

Шевалье окинул взглядом холм, массу мёртвых, окровавленных людей и своих солдат, стоящих на коленях перед Тэм и Джули. Я на секунду уставился на него. Даже в его маске я мог сказать, что он побеждён. Теперь нужно было посмотреть, признает ли он это.

— Ты ранен? — спросил я. — Нога сломана?

— Просто прижало, — ответил он.

Я помог ему выбраться из-под лошади, и он неуверенно встал. Он тут же потянулся за мечом, и я сделал шаг назад, вскидывая своё оружие. Это было лишним. Он достал меч и снял ножны, взяв те одной рукой у бока.

— Я сир Мило Дюваль со Священных равнин, — сказал он. — Присягнувший истинному Императору Орлея.

Он ждал моего ответа.

— Сэмюэл Хант, маркиз де Лафайет, — ответил я, улыбнувшись шутке.

— Лафайет? — спросил шевалье. — Я не знаком с этими землями.

— Оно и понятно, ведь они лежат далеко на западе за морем, — сказал я. — На самом деле, я не слуга Императрицы, как ты уже мог слышать.

Сир Дюваль кивнул сам себе, как будто в этом была логика, и кинул взгляд на своих мёртвых людей. Его лицо было сокрыто серебряной маской, но мне не сложно было сказать, что он понял, что совершил огромную ошибку. Его плечи слегка опустились. Шевалье преследовала вина, и мне было его жаль. В конце концов, именно моя ложь довела его до этого.

— Хорошо, маркиз, — сказал он. — Я предлагаю вам мою сдачу.

Он поднял меч перед собой на обеих ладонях и опустил голову. Я протянул руку, чтобы взять меч, когда сзади раздался крик.

Группа из трёх человек набросилась на меня, выглядя как безумцы. Их предводитель был в маске, на этот раз тёмного цвета, и несся он с неприятной на вид булавой, поднятой над головой. Я повернулся и выстрелил в одного из его сообщников из своего огнестрела. По нижней части туловища мужчины пробежала рябь ран, и он упал. Я перевёл прицел вправо, чтобы попасть в того, кто был в маске. Мне пришлось поднять дуло, чтобы не задеть того, кто вмешался.

Циара, якобы тихая и непритязательная девушка-служанка, прыгнула передо мной, всё ещё в полной кевларовой броне. Она увернулась от удара булавой, который расплющил бы её череп, не будь тот защищён. Она встала почти грудь в грудь с нападавшим и сделала что-то с прямым кинжальчиком. В темноте было трудно разглядеть. Когда эльфийка отступила в сторону, мой фонарик показал раны. Её кинжал был окровавлен, а сам мужчина выронил оружие и схватился за шею. Из него текла рекой кровь. Ой-ёй.

Это было такое зрелище, что я едва не пропустил третьего человека. До тех пор, пока Джули не подбежала к нам и не всадила топор в плечо этого солдата, обрушив того, как карточный домик. Он издал последний вздох, и Джули вытащила из него топор. Временами она тоже может быть просто ужасающей. Тедас поистине тот мир, где люди относятся к убийствам с некоторой небрежностью, на мой вкус, даже слишком. В любом случае, она вернулась к охране пленных, хлопнув меня по плечу, в чём я, признаться, нуждался.

— Мы ещё поговорим, — серьёзно заявил я Циаре, после чего помахал ей вернуться к Армену.

Сам маг вышел из леса, сделав то, что должен был: наблюдать и вмешаться, если возникнут какие-либо неожиданности. Очевидно, вмешаться он послал Циару. Решив разобраться с этим позже, я повернулся к ошарашенному шевалье.

— Сир Дюваль со Священный равнин, я принимаю вашу сдачу, — сказал я, а затем забрал предложенный меч.