Глава 25 (2/2)
Никакого сегодня.
Никакого завтра.
Ни-че-го.
Всё это и правда как будто было очень-очень давно, в прошлой жизни.
И сейчас, в этот момент, казалось таким мелочным, глупым и неважным, что… не стоило и думать об этом.
Был лишь Чонгук.
И «Звездная ночь».
В которую он взглядом и всеми чувствами проваливался.
Сходя с ума от волнами накатывающего на него восторга.
Чонгук так часто любовался этой картиной на страницах альбомов и учебников, часами изучал ее, каждый мазок, каждую деталь, представлял, как измученный окружающим миром и собственными демонами Ван Гог писал этот сюрреалистичный пейзаж, и… Вот он. Перед ним. Прямо сейчас. Прямо здесь.
Настоящее безумие.
Чонгука внезапно затрясло в припадке. Как сумасшедшего. Но он даже не пытался совладать с собой. Не было смысла. Не перед кем было играть нормальность. Ведь он знал, каждым нервным окончанием и сантиметром кожи чувствовал, что Тэхён поймет, уже понимает его.
Ведь именно в этом они, две полные противоположности и параллельные прямые, которым никогда не суждено пересечься, были так схожи.
Чонгуку не было нужно даже смотреть на него, чтобы всё понимать и чувствовать.
Он и не хотел.
А если бы хотел, то… просто не мог оторвать взгляда от размашистых, чуть небрежных, въедающихся в сетчатку и рассудок мазков.
Кто бы знал, как Чонгуку хотелось к ним прикоснуться.
Почувствовать шероховатость текстуры старого лака, покрывающего картину, неровность нанесенных в порыве вдохновения или безумия слой за слоем красок, но…
Им сейчас владели нерушимые оцепенение и робость.
Благоговейный трепет простого смертного перед шедевром кисти великого в своем бескрайнем таланте и столь же бескрайнем отчаянии и безумии гения.
Непонятное, но настолько сильное и оглушительное чувство, что Чонгук не мог заставить себя даже двинуть так и замершей в воздухе на пути к защитному коробу рукой.
Коснуться дрожащими пальцами всего лишь стекла. Что уж говорить о самой картине, ведь это было… сродни святотатству? Или нет?
Чонгук не знал.
Но ему было страшно.
Ван Гог сквозь столетия как будто хотел ему о чем-то нашептать, предупредить, но Чонгук решительно не понимал, о чем именно, как бы ни пытался.
Картина говорила с ним. Но он был слишком глуп, чтобы понять, ухватить за кончик хвоста и распутать все эти завихрения и смыслы.
А в какой-то момент, когда откуда-то сборку раздался голос Тэхёна: «Я сейчас скорректирую температуру и влажность здесь, выдам тебе перчатки, и мы откроем кейс», то Чонгук и вовсе упустил их, даже не понимая, что теряет что-то очень и очень важное. Но… может, для этого еще просто не настало подходящее время?