Часть 147 (2/2)
— Никто ни о каких сигналах мне не докладывал, — Руфус нахмурился.
— Учитывая, что меня похитили прямо из Атриума Министерства, в этом нет ничего удивительного, — мрачно заметил Кингсли. — Как и предупреждали лорд Малфой и лорд Блэк, у Главы в Министерстве Магии есть свои люди. Даже среди авроров.
Скримджер недовольно заскрипел зубами.
«Теперь придётся постоянно держать ухо востро и на всех смотреть с подозрением, — мелькнуло в голове Руфуса. — И надо бы провести чистки в стройных рядах бравых Авроров. Крысы мне ни к чему».
— Барти, Питер, собирайтесь, — повернувшись к своим «подопечным», распорядился Кингсли. — Это место перестало быть безопасным — я найду для вас другое укрытие.
Петтигрю тяжело вздохнул, запихал в рот надкушенную печеньку и поднялся с дивана, однако был остановлен резким взмахом руки Крауча, безмолвно велевшего тому не шевелиться.
— Почему этот дом стал небезопасным, мистер Шеклболт? — всё тем же ровным, можно даже сказать каким-то бесцветным голосом спросил Барти, не спускавший с аврора пристального взгляда. — Вы рассказали о нём кому-то, кроме мистера Скримджера?
— Нет, — без заминки ответил Кингсли. — Даже под пытками, я бы не выдал вас.
— Тогда почему мы должны уходить?
Этот вопрос, казалось, поставил Шеклболта в тупик. Скримджер нахмурился.
— Кингсли, ты позволишь применить к тебе диагностирующие чары, чтобы убедиться, что ты не находишься под чьим-то влиянием?
— Разумеется, — легко согласился тот. Однако стоило Руфусу поднять волшебную палочку и начать произносить заклинание, Кингсли молниеносно выхватил собственную палочку и, не моргнув и глазом, проговорил: — Авада Кедавра.
От неминуемой смерти Руфуса спас мощный удар в спину, убравший его с траектории зелёного луча. Пролетев вперёд пару футов, Скримджер ударился плечом о стену и резко обернулся — Барти Крауч уже стоял на ногах с волшебной палочкой в руках. Видимо, именно его заклинание спасло Главе Аврората жизнь.
Завязался ожесточённый бой. Барти с Руфусом вдвоём нападали на Кингсли, но тот легко отбивал их атаки, не забывая атаковать в ответ. Питер Петтигрю, несмотря на очевидный численный перевес на стороне «своих», даже не подумал помогать, в первые же секунды боя попытавшись превратиться в крысу. Только вот любимый фокус на этот раз не удался — Кингсли швырнул в спину толстяку какое-то заковыристое проклятье, и трансформация замерла на половине, создав жуткую химеру с крысиной головой и человеческим телом. Пока крысочеловек беспомощно метался по комнате, только мешаясь под ногами, Кингсли успел стреножить Барти Инкарцеро, однако даже не попытался его убить. Руфус заметил, что Шеклболт вообще не применял ни к Краучу, ни к Петтигрю никаких потенциально смертельных чар, в то время как в сторону самого Скримджера летели исключительно летальные тёмные заклинания. Стало очевидно: пленники нужны Кингсли живыми. Точно такая же мысль пришла в голову Барти. Его взгляд впился в розоватую крысиную морду Петтигрю. Несмотря на то, что Волдеморт подправил память Крауча, так что о фактическом возрождении Повелителя тот ничего не помнил, в памяти мужчины чётко отпечаталась фраза из книги с ритуалом: «…кровь врага, взятая насильно, плоть слуги, отданная добровольно…». И если ритуал увенчался успехом, значит, и Поттер, и Петтигрю теперь напрямую связаны с Лордом, и, следовательно, через них ему можно навредить. А позволить кому-либо причинить вред своему обожаемому Господину Барти не мог. Поэтому, собрав волю в кулак и сконцентрировавшись, направил поток магии в сторону Петтигрю, чётко проговорив: «Адеско Файер».
Огненный поток понёсся со стороны Барти, едва не задев Кингсли, в этот момент стоявшего в непосредственной близости от Петтигрю. Шеклболт увернулся, а крысочеловек вспыхнул, точно спичка — комнату тут же огласил дикий вопль боли. Кингсли бросился на помощь, пытаясь потушить пламя. Воспользовавшись этим, Скримджер оглушил его Петрификусом Тоталусом, а затем для надёжности связал. На эти действия ушла пара секунд. За это время от Питера Петтигрю осталась лишь горстка пепла.
— Соплохвоста вам в штаны! — выругался Скримджер, разглядывая то, что осталось от главного свидетеля по делу Сириуса Блэка, одновременно зажимая рукой глубокую рваную рану на правом боку — подарочек Кингсли. Раздражённо сплюнув, Руфус перевёл пылающий праведным негодованием взгляд на Барти, уже успевшего освободиться от пут, но продолжавшего сидеть на полу. — Ты какого Мерлина сейчас сделал?
Барти ничего на это не ответил, каким-то отсутствующим взглядом разглядывая дело рук своих — не считая отца, это было его первое осознанное убийство.
Скримджер несколько секунд сверлил Крауча пристальным взглядом. Было очевидно: юноша не в себе. Впрочем, об этом, кажется и говорил Грюм? Что у Крауча-младшего проблемы с головой благодаря дементорам и многочисленным Империусам от собственного отца.
Обречённо вздохнув, Руфус вытащил из кармана мантии связующий артефакт и послал сигнал в Аврорат — скрыть произошедшее, не преступив букву закона, было невозможно. Да и разобраться, какая чертовщина тут творится, было жизненно необходимо.