Глава 74 (1/2)

Гарри попытался подняться на ноги, и тут же приглушённый стон сорвался с его губ — всё тело отозвалось острой болью на это нехитрое действие. Снейп с Волдемортом в это же мгновение оказались возле юноши и, осторожно подхватив его под мышки с двух сторон, усадили на диван, который зельевар предварительно трансфигурировал из ближайшего кресла.

— Вытащишь свою палочку — отравлю! — раздражённо сверкнув на Лорда антрацитовыми глазами, сквозь зубы прошипел Северус, при этом сделав это так, чтобы никто кроме Марволо не услышал его слов.

— И в мыслях не было, — спокойно отозвался Лорд. Он и сам прекрасно понимал, что после присоединения осколка души его магия нестабильна, и любое, даже самое простейшее колдовство, может выйти им всем боком.

Удостоверившись в том, что Волдеморт не станет творить глупостей, Снейп наложил на Поттера несколько диагностирующих заклинаний, а затем вытащил из своих воистину бездонных карманов фиал с обезболивающим зельем, который аккуратно откупорил и поднёс к губам юноши.

— Гарри, не пей это! — тут же визгливо воскликнула Джинни. — Это может быть яд!

— Не говори глупостей, — отмахнулся от неё Поттер, с готовностью делая глоток отвратительного на вкус варева. — Спасибо, профессор.

Снейп коротко кивнул и убрал опустевший флакон обратно в карман своей мантии.

— Больше пока ничем помочь не могу, — отстранённо сообщил Северус, однако от Гарри не укрылось сожаление, промелькнувшее на дне чёрных глаз. — Вернёмся домой — сварю зелья для твоих рук, но на это потребуется некоторое время.

— Гарри, так директор был прав? — Рон смотрел на друга исподлобья. — Ты, действительно, перешёл на сторону Пожирателей?

Поттер не успел даже рта раскрыть, чтобы что-то ответить — Рон громко болезненно взвизгнул, буквально подпрыгнув на месте и закрывая руками свою задницу, на которую только что пришёлся весьма ощутимый удар Жалящими чарами.

— Следи за языком, Рональд, — строго проговорил Дамиан, послав внуку мрачный взгляд. В дрожащих пальцах была зажата волшебная палочка, конец которой был демонстративно направлен в пол. — Ты разговариваешь с лордом Блэком и Герцогом Певереллом. Не тебе требовать от него отчёта.

Рон ошарашено посмотрел на деда, потирая пострадавшую пятую точку. Он уже было набрал в грудь воздух, чтобы возмутиться столь бесцеремонному обращению, но был прерван твёрдым голосом Игнатиуса, уже достаточно пришедшего в себя, чтобы принять вертикальное положение, правда не без помощи Перси, который единственный озаботился его состоянием: едва только все переместились в гостиную, юноша тут же бросился к двоюродному деду, наложил диагностические чары и привёл в чувство с помощью Энервейта.

— Если продолжишь спорить с Главой Рода, одними Жалящими чарами не отделаешься, — заметил Игнатиус. Опершись на заботливо подставленное плечо Перси, мужчина поднялся на ноги и перебрался в мягкое кресло. — Может и до Круциатуса дойти.

— Круциатус — непростительное заклинание, его применение запрещено законом, — заметила Джинни, в то время как Фред с Джорджем обменялись быстрыми взглядами. В отличие от младших брата и сестры близнецы обладали зачатками разума и понимали, что, став членами Рода, теперь находятся в полной власти своего Главы. И да, дед может применить к ним любое заклинание, кроме смертельного, и ничего ему за это не будет, ибо всё, что происходит в стенах родового особняка, остаётся здесь навсегда.

— В этом доме я — закон, — наградив внучку тяжёлым, промораживающим насквозь взглядом, объявил Дамиан. — И вы все, будучи членами Рода, Главой коего я являюсь, будете беспрекословно подчиняться моей воле.

Верданди, до этого мирно сидевшая в своём кресле и внимательно наблюдавшая за всем происходящим, оторвала руки от подлокотников и громко трижды хлопнула в ладони, привлекая к себе внимание всех присутствующих.

— Прекрасные слова, Лорд Пруэтт, — с лёгкой насмешкой в голосе проговорила она. — «Я — закон» — просто девиз любого тирана и самодура. Не удивительно, что на склоне лет вы остались совершенно один.

Дамиан недовольно поджал и без того тонкие губы, но промолчал: он был бы полным кретином, если бы стал пререкаться с воплощением Сущего.

— Хорошо, — кивнула Верданди, убедившись в том, что вздорный характер Пруэтта всё ещё находится под контролем его острого ума. Окинув собравшихся величественным взглядом, она улыбнулась: — Полагаю, мне стоит представиться? Ведь большинство присутствующих, как это ни прискорбно, не знают, кто я такая.

За долю секунды комнату наполнила магия: она была точно бурный поток, с головой захлестнувший всех, а затем также быстро схлынувший. Бывшие Уизли стояли совершенно шокированные. Игнатиус с Дамианом тяжело дышали, как загнанные лошади — всё-таки в их солидном возрасте подобные нагрузки на Магическое ядро были противопоказаны. Снейп же с Лордом не скрывали восхищения во взгляде, направленном на Верданди — оба высоко ценили мощь и обладали достаточным количеством знаний, чтобы проникнуться величием этого момента. И только на Поттера демонстрация силы Госпожи не произвела никакого впечатления: её магия ощущалась чем-то приятным, почти родным, она наполнила тело небывалой лёгкостью и погасила остатки боли, пульсирующей в обгоревших кистях.

— Вы можете называть меня Верданди, — великодушно разрешила Великая Госпожа, «подбирая» собственную силу. — Много веков назад один из первых лордов Пруэтт поклялся мне в верности и каждый последующий Глава Рода, принимая титул, подтверждал эту клятву. Это сделал и ты, Дамиан, — Верданди перевела взгляд на мужчину. — Ты и твой Род верно служили мне. Поэтому сегодня Герцог Певерелл, — короткий кивок на Поттера, — прибыл в твой дом, чтобы уберечь тебя от фатальной ошибки, которая бы стоила жизни не только тебе и твоему брату, но и всему Роду.

— Я благодарен вам, Госпожа, за вашу помощь, — Дамиан низко склонил голову в знак почтения.

— Не меня благодари, а Герцога. Я лишь озвучила своё пожелание. Отправился спасать вас он исключительно по собственной инициативе.

— Я признателен вам за помощь, Герцог, — Дамиан повернулся к Поттеру и поклонился и ему.

— Настолько признательны, что готовы подтвердить вассальную клятву? — Гарри собирался выжать из сложившейся ситуации максимальную выгоду для себя и своей семьи — Пруэтты в союзниках были весьма хорошим подспорьем в противостоянии с Дамблдором.

Марволо почувствовал внезапный прилив гордости: всё-таки Поттер молодец. Несмотря на своё состояние, он не теряет голову и пытается выторговать что-то для себя. Просто истинный слизеринец!

Дамиан сверлил Поттера нечитаемым взглядом. Возобновлять вассальную клятву Пруэттов перед Певереллами он не собирался, ведь это было равнозначно тому, чтобы поставить этого желторотого юнца выше себя. А этого гордый лорд себе никак позволить не мог.

Игнатиус внимательно следил за малейшим изменением в лице своего брата. Мужчина прекрасно понимал, что Дамиан не собирается давать никакой клятвы. Только вот действовал сейчас Глава отнюдь не из соображений блага Рода, а из своей личной прихоти — ничем хорошим подобное поведение закончиться не могло.

— Я должен напомнить вам, лорд Пруэтт, что я только что рисковал собственной жизнью, спасая вас и вашего брата, — ровным голосом заметил Гарри, старательно делая вид, что его совершенно не волнует исход данного спора. — И это даёт мне полное право потребовать у вас Долг Жизни. Я ведь ничего не путаю, Госпожа?

— Нет, всё абсолютно верно, мой Герцог, — Верданди откровенно забавлялась ситуацией и даже не пыталась этого скрывать. Предприимчивость Гарри ей крайне импонировала.

— Я не стану приносить вассальную клятву человеку, ходящему под пятой маньяка, — голос Дамиан был холоден, как воды Северного Ледовитого океана. — Оба моих сына отдали жизни, защищая страну от этого монстра. Я не стану порочить их память подобным союзом.

— Ай-яй-яй, лорд Пруэтт, — укоризненно покачала головой Верданди. — И не стыдно вам лгать в моём присутствии? Нам ведь обоим прекрасно известно, что к смерти ваших мальчиков ни Марволо, ни уж тем более его политика не имели никакого отношения.

— Что? — Игнатиус выглядел искренне изумлённым. — Разве они не были убиты во время стычки с пятью Пожирателями Смерти во главе с Долоховым?

Дамиан на мгновение прикрыл глаза: он надеялся унести эту тайну с собой в могилу. Но, раз уж Великая Госпожа заговорила об этом, скрыть правду уже не представлялось возможным.

— Долохов убил Фабиана и Гидеона, — дрогнувшим голосом выговорил мужчина. — Он сделал это умышленно, без тени сожаления. Это всё, что необходимо знать.

Лицо Верданди превратилось в восковую маску. Бывшие Уизли, впятером устроившиеся на одном диване и всё это время внимательно следившие за воплощением самой Магии, с замиранием сердца наблюдали за жуткими тёмно-красными всполохами на дне изумрудных глаз.