Глава 18 (1/2)
В последующие дни Гарри был крайне занят: утром четыре раза в неделю он разучивал боевые заклинания в компании Грюма. Несколько раз к их тренировкам присоединялись другие члены Ордена Феникса: Сириус, Ремус, Кингсли и даже Тонкс (последняя, несмотря на свою неуклюжесть, оказалась хорошим бойцом).
После тренировок едва передвигающийся Национальный герой переходил под надзор миссис Уизли, под чьим неусыпным контролем наводил порядок в доме, параллельно спасая от утилизации семейные реликвии Блэков под недовольное ворчание Кричера и едкие комментарии Волдеморта.
Стоит сказать, что, несмотря на обещание ни во что не вмешиваться, врождённая недоверчивость и некая авторитарность не позволяли Тёмному Лорду пустить всё на самотёк. Так что большую часть дня Марволо маячил на периферии сознания гриффиндорца, хоть одним глазком, но приглядывая за своим неугомонным крестражем. Более того, в первую же ночь пребывания Гарри на Гриммо Волдеморт лично наведался к особняку Блэков. Связь сознаний сыграла им с Поттером на руку: чары Фиделиуса на Марволо больше не распространялись, так что он без труда мог войти в особняк при необходимости.
Несмотря на огромную загруженность днём, Гарри много времени уделял изучению традиций и законов магического мира, всё своё свободное время проводя в библиотеке Блэков, порой засиживаясь там до глубокой ночи. Леди Вальбурга внимательно следила за его занятиями, рекомендовала те или иные книги и разъясняла непонятные места. Постепенно Гарри начал намного лучше разбираться в Родовой магии и связанных с ней традициях и ритуалах. И чем больше Поттер проникался данной темой, тем лучше он понимал идеи, которые на заре своей карьеры Тёмного Лорда продвигал Волдеморт. Да, методы достижения целей у него были кошмарные. Но сами цели, в сущности, правильные.
За несколько дней, проведённых в Блэк-хаусе, Гарри очень соскучился по Волдеморту. Да, они ежедневно общались ментально, но это было далеко не то же самое, что и личная встреча. Поттеру не хватало успокаивающей магии Марволо, которая всегда укрывала его, точно одеяло, словно защищая от окружающего мира. Он скучал по дьявольским всполохам в алых глазах, по шипящему голосу, который приобретал завораживающие бархатные нотки, когда Волдеморт увлечённо о чём-то рассказывал. Однако уйти из Блэк-хауса незамеченным не представлялось возможным, поэтому Гарри приходилось довольствоваться тем, что есть.
Во время одной из ментальных встреч Гарри решил обсудить с Марволо возможность подпитки особняка Блэков собственной магией.
«Без непосредственного контакта с Родовым Камнем это невозможно», - категорично заявил Волдеморт. – «А в ритуальный зал может войти только Глава Рода».
- Замкнутый круг какой-то получается, - с лёгким раздражением заметил Гарри. – Но если не питать особняк магией, он скоро зачахнет. А когда я смогу подтвердить своё право на титул Главы – непонятно. Не факт, что это произойдёт в ближайшее время.
«Я подумаю, что можно предпринять в данной ситуации», - пообещал Лорд. – «Только, пожалуйста, не предпринимай ничего, не посоветовавшись со мной. А то знаю я эту твою тягу спасать сирых и убогих, не думая о последствиях. Проведёшь какой-нибудь сомнительный ритуал и отдашь Мерлину душу».
Гарри клятвенно заверил Марволо, что не станет ничего делать без его благословения. В конце концов, он не полный идиот. Волдеморт на это заявление скептически хмыкнул, но высказываться по этому поводу не стал. Зато в рекордно короткое время – буквально в течение двух дней, параллельно доведя до нервного тика всех своих родовитых Пожирателей, - нашёл решение поттеровской проблемы.
«Необходимо провести малый кровный ритуал», - с энтузиазмом сообщил Марволо, показывая Поттеру по ментальной связи выписки из какой-то книги. – «Но, скажу сразу, не каждый на это решится».
- Почему? – Гарри был заинтригован. – Он настолько сложный?
«В нём нет ничего сложного», - заверил Лорд. – «Просто сейчас кровная магия запрещена. Это раз. Кроме того, конкретно этот ритуал требует огромного, искреннего желания помочь. И полного контроля над собственной магией. Не удержишь контроль – останешься сквибом».
Гарри, что бы он сам ни говорил, был авантюристом по характеру. А ещё он очень любил рисковать, особенно если этого требовала какая-то возвышенная цель. Спасение чужого Рода, бесспорно, было очень достойной целью. На законы же и правила Поттеру всегда было наплевать. Поэтому, записав под диктовку Волдеморта все необходимые условия для проведения ритуала, Гарри отправился на чердак, попросив Кричера проследить за тем, чтобы ему никто не помешал.
Начертив мелом на полу сложную пентаграмму, испещрённую многочисленными символами на древневаллийском языке, Гарри сел точно в центр этой самой пентаграммы в позе лотоса, сложив руки на коленях.
- Великая Магия, я взываю к тебе, - громко и чётко проговорил Поттер на английском языке. – Я отдаю себя на волю твою. Я отдаю магию свою этому дому, Роду Блэк. Да процветает и благоденствует он. Да служит моя магия на благо его.
Постаравшись расслабиться, Гарри «открыл» своё магическое ядро, позволяя магии из него свободно утекать вовне, буквально впитываясь в стены дома, наполняя его живительной энергией.
Волдеморт внимательно наблюдал за всем происходящим, незримой тенью присутствуя в сознании мальчишки, готовый в любой момент прервать ритуал, если тот выйдет из-под контроля. Тёмного Лорда никакие великие цели не волновали. Он, не колеблясь, пожертвует всеми Блэками, да что там, всеми людьми, если это будет необходимо для спасения Поттера.
Гарри чувствовал, как магия капля за каплей покидала его тело. Пальцы на руках начали постепенно неметь. На лбу выступила испарина. Но он продолжал передачу. Просто чувствовал, что должен отдать как можно больше. Доказать и самой Магии, и особняку Блэков, что он достоин быть Главой этого Рода. Что он сможет позаботиться о Роде, защитит его, обеспечит процветание.
Судя по всему, ритуал был двухсторонний, потому что в какой-то момент, полностью погрузившись в свои мысли, Гарри почувствовал ответ от дома – словно пушистый котёнок пробежал рядом, мягко мазнув шёрсткой по ладони. Следом за этим перед глазами Поттера вспыхнули миллиарды разноцветных огней, будто он летел сквозь космос в окружении звёзд и созвездий.
Очнулся Гарри спустя несколько часов, лёжа в центре обугленной пентаграммы, а над ним жалобно причитал Кричер, сожалевший «о безвременной кончине такого хорошего молодого господина».
- Кричер, заткнись, я всё ещё жив, - недовольно пробурчал Поттер, с огромным трудом принимая вертикальное положение. – Что произошло?
- Молодой господин очень щедрый, он очень много магии отдал дому, - с готовностью и неожиданным энтузиазмом ответил Кричер. – Дом принял молодого господина. И Род принял. Теперь молодой господин – Блэк.
Для Гарри это стало приятным сюрпризом. Проводя этот ритуал, он даже не мечтал получить подобные бонусы.
«Дуракам всегда везёт», - философски заметил Волдеморт, успевший не на шутку перепугаться за те несколько часов, что Поттер находился без сознания. Мужчина даже был готов, наплевав на всё, штурмом брать Блэк-хаус, чтобы помочь этому чокнутому гриффиндорцу. – «Теперь можно смело идти в Гринготтс и просить у гоблинов разрешения примерить перстень Лорда Блэк. Но перед этим загляни в комнату с гобеленом – там должны были произойти изменения, связанные с твоим принятием в Род».
Гарри коротко кивнул в ответ и, не без помощи Кричера, поднялся на ноги, чувствуя острую потребность лечь на мягкую перинку и поспать часов десять. А лучше двенадцать. Но сначала дело.
Кричер, видя, что молодому господину нездоровится, самовольно переместил Поттера к гобелену, решив не мучить его долгим спуском по лестнице. Гарри был искренне благодарен старому ворчуну за подобную заботу и предупредительность.
Как и сказал Волдеморт, на гобелене произошёл ряд изменений. В частности, на нём появилось имя Гарри. Его веточка отходила прямо от имени Дореи Блэк, опуская Джеймса Поттера.
«Это потому, что твой отец принадлежал к другому Роду», - чувствуя замешательство парня, пояснил Волдеморт. – «Также как и его отец Карлус. Если ты обратил внимание, Драко на гобелене тоже нет. Ведь он Малфой».