Глава II. Рождение света (1/2)
Она приоткрыла глаза, в которые тут же ударил свет. Расплывчатое голубое пятно около самого лица зашевелилось. В ушах зашумели глухие отголоски. Ей всё же не приснилось? Она под водой?.. Именно так, она среди плавающих льдин, сквозь которые виднелось чистое небо. Девушка шевельнула пальцами, сжала в кулаках нечто мягкое, холодное. Под спиной ощущалась твердь. Морской песок. Неужели уже на самом дне? Но разве тут можно дышать? Она закрыла глаза, сделала осторожный короткий вдох, второй. Бороться с жаждой воздуха больше не было сил, и девушка глубоко вдохнула.
Нет, не под водой.
Она распахнула глаза и пятно перед ней приобрело чёткие очертания молодого юноши. Девушка нахмурилась, встретилась со странным, пугающим взглядом неестественно небесно-голубых глаз. Тонкие вертикальные зрачки беспокойно забегали.
— Привет? Ты в порядке?
Девушка резко приподнялась на локтях, отстраняясь от незнакомца. Парень с голубыми глазами, не ожидавший такой реакции, отпрянул в сторону и столкнулся спиной c ажурной стенкой. Незнакомка рывком села и заметалась взглядом. Она лежала на кровати необычной формы: огромной, квадратной, опоясанной узорчатыми низкими стенками, одна из которых обрамляла обе опоры с одной стороны и образовывала полукруглый вход. Над головой возвышался резной карниз. Девушка засмотрелась на узоры, которые напоминали ей что-то, но что именно — вспомнить пока не могла.
— Так ты…
Девушка метнула цепкий, встревоженный взгляд на юношу, и поджала под себя колени.
— Прости, пожалуйста, — он отодвинулся дальше, спустил ноги к полу и выставил руки в примирительном жесте. — Я ничего плохого не сделаю тебе, я просто…
— Что ты делал?
— Что?..
— Тут! Что ты делал тут? — девушка обхватила ноги руками и вжалась в спинку.
— Я?.. О! Нет-нет! — юноша подскочил с кровати, отшагнул назад, как будто та стала чем-то неприкосновенным. — Я только хотел узнать, всё ли хорошо с тобой. Видишь ли, ты просто… хех, свалилась с неба.
Незнакомка сощурилась, вцепившись в парня острым взглядом сквозь толстые прорези в стенке; ощетинилась, как зверёк. Спутанная огненно-рыжая шевелюра казалась ещё более пушистой, будто встала дыбом. Чун Юнь сжал губы, что успели непроизвольно растянуться в косой улыбке. Он стал судорожно подбирать слова в голове, чтобы хоть как-то прорваться через эту внезапную крепость. Его посещали самые разные мысли, от перечня инструкций, как приручить дикого зверя, до шутливых советов галантного друга о том, чего не стоит говорить на первом свидании.
В это же время девушка ослабила остроту колючего взгляда, опуская его к коленям, чем вызвала огромное облегчение со стороны юноши. Однако волнение снова захватило в плен. Ведь их всё ещё разделяло молчание. Незнакомка продолжала хмуриться и стрелять взглядом в своего «врага», но была теперь явно озабочена чем-то ещё. Чун Юнь заметил едва уловимую дрожь и коршуном вцепился в это мимолётное наблюдение.
Парень ступил к пуфу рядом с кроватью, на котором лежало сложенное меховое одеяло. Он прекрасно помнил наставление отца о том, что «незнакомка должна оставаться открытой, впитывая в себя благовония трав для изгнания нечистых частиц, что успела прихватить с собой». Но прямо сейчас это шанс показать благие намерения и, возможность, завязать дружеский разговор.
Чун Юнь плавно сел на самый край кровати, и тут же оказался схваченный пристальным вниманием. Он неловко протянул незнакомке одеяло, но та дёрнулась, как от огня. Парень нервно сглотнул, вновь столкнувшись с трудностью. Осторожными движениями он рискнул беззвучно исполнить своё предложение. Девушка ещё больше вжалась в стенку кровати от внезапной близости, зажмурилась, ожидая худшего. Но на холодные плечи опустилось мягкое одеяло.
Чун Юнь тщательно подавлял в себе этот незваный горячий комок внутри. Он прекрасно знал, как ощущается выходившая из-под контроля энергия Ян. Сейчас это ощущалось иначе, но пугало не меньше. В любой момент может произойти что-то страшное, он был уверен в этом. Поэтому снова мысленно успокаивал, отчаянно перенося сознание куда-то на снежную вершину горы.
И всё-таки, полностью нырнуть в спокойствие не представлялось возможным, пока в нескольких сантиметрах от его лица дрожала яркая макушка испуганной девушки. Он обязательно спросит её имя, откуда она родом, знает ли, что была падающей звездой всего каких-то несколько часов назад. Но прямо сейчас он, затаив дыхание, кутал её в своё тёплое одеяло, совершенно не пахнущее благовониями из сушёных цветков цинсинь и лепестков священной сакуры, родом из самой Инадзумы, возросшей из черенка в их цветущем дворе. Чун Юнь опустил ладони на угловатые плечи незнакомки, будто в попытках физически сдержать её дрожь. Комок, стремительно разворачивающийся в животе, обдал тело жаром. Чун Юнь зажмурился.
«Нет, спокойно, ничего не происходит. Пожалуйста, успокойся, ну пожалуйста… хватит!»
Но нечто подобное он уже сотню раз за последнее время видел во снах, и ещё с десяток жадно впитывал глазами, прогуливаясь улочками Ли Юэ. Ведь именно это стало его секретом с недавнего времени, его малюсеньким коридором для выхода смехотворно крошечной доли безумствующей энергии Ян. Однако даже в таком количестве, плавно исходя вовне, эта теплота доставляла невероятное удовольствие. Чун Юнь боялся даже представить, что могло бы произойти, дай он волю ощущениям. Если вдруг мысли стали бы более реальны, если бы он мог поучаствовать в них.
«Нет, нельзя. Спокойно, спокойно…».
И всё-таки это случилось, он мог бы…
«Хватит! Это не представление, не театр. И не время для фантазий!»
Холодный поток хлынул на голову, словно снежная лавина. Чун Юнь сделал пару ровных вдохов и выдохов, налаживая гармонию в духе и теле.
— Пусти!
Чун Юнь очнулся от своих мыслей и тут же отпрянул. На плечах девушки остались две инеевые пятерни.
— Ох, прости, я…
Девушка отчаянно куталась в меховое одеяло, уже совсем не скрывая дрожи. Чун Юнь вздохнул ещё раз, окончательно сбрасывая с себя нахлынувшее чувство. Он ведь действительно сейчас не в своём спектакле из репертуара театра запретных мыслей.
— Как тебя зовут? Меня — Чун Юнь, — он решил продолжить разговор, пока девушка снова не превратилась в загнанного зверька.
— Чун Юнь?
Реакция ввергла его в замешательство: лицо девушки вдруг вытянулось, глаза округлились так, что наконец можно было разглядеть их тёплый серый цвет. Она ещё раз прошлась взглядом по парню, медленно, с какой-то жадностью, будто в будущем больше не представится такой возможности, и остановилась на глазах. Лицо смягчилось, напрочь лишаясь враждебного оттенка. Ко всему прочему, лицо озарилось лёгкой улыбкой, что напрочь сбило с толку.
Девушке жуткие глаза больше не казались таковыми. Этой их странности она нашла вполне логическое объяснение. Но не ситуации в целом. Поэтому она снова стушевалась, осмотрелась по сторонам, а вслед за этим, впервые опустила взгляд на себя. Лицо вернуло удивлённое выражение, которое становилось всё более явным по мере исследования собственно тела, но наиболее всего незнакомку впечатлили собственные волосы. Она обратила к парню сияющее лицо.
— Это я? Такая?
— Э-э… Да. Хорошо, что ничего не сломала. Есть, чему радоваться.
— Чун Юнь, ты… Такой…
— А? — парень опустил голову, суетливо отряхнул белую накидку, в смятении взъерошил волосы. — Что-то не так?
— Ах, нет, — девушка смущённо покачала головой. — Я хотела сказать, как хорошо, что мы понимаем друг друга.
— Я бы… так не сказал, если честно.
— А можно зеркало?
— З-зеркало?
— Да! Пожалуйста.
— Да, конечно, — Чун Юнь подскочил с кровати, стремительно шагнул к выходу. «Спокойно, спокойно не суетись». Он остановился у самой двери и обернулся: — Может, чаю?
— Было бы здорово, спасибо.
Чун Юнь улыбнулся в ответ и скрылся за дверью. Начинать разговор всегда неловко, но самое сложное позади.
Девушка тут же подскочила с кровати вместе с одеялом. Интерьер теперь не требовал немедленной идентификации, а казался музеем, где каждая мебель представляла собой произведение искусства, не меньше. Будучи внезапной его посетительницей, она обошла каждый экспонат. От простого деревянного стула до нефритового горшка для дерева бонсай.
Как же ей не терпелось взглянуть на себя! То, что она уже увидела, было точным воплощением её мечтаний. Но этого было всё ещё мало. Девушка раскрыла одеяло, ещё раз оценивая своё одеяние: то ли длинная рубашка, то ли платье поверх простецкого нижнего белья выбивались из её представлений о прекрасной героине. И всё же, не она красит человека. Особенно, настолько прекрасного человека. В порыве радости девушка закружилась. Затем подбежала к широкому окну, подняла бумажный ролл и в комнату хлынул мягкий утренний свет.
— Какая же красота-а, — пропела девушка, жадно разглядывая сад. — Столько красок... и всё настоящее…
В дверь постучали, и она резко обернулась. В комнату зашёл Чун Юнь. Девушка надолго задержала взгляд на вошедшем.
— Я принёс зеркало и… Ох, столько света… Что с тобой? Ты в порядке?
Видимо, её лицо приобрело совсем не радужные краски. Она впилась взглядом в живого персонажа из излюбленной игры совсем под другим углом. Его узкие, азиатские глаза таинственного драконьего окраса смотрелись всё ещё отталкивающе, хоть и не так жутко. Его фигуристые пухлые губы, с которых слетали слова, выглядели слишком живо. Его яркие голубые волосы вовсе не казались причудой, и имели неописуемо натуральный оттенок. Вся его мимика, жесты, голос вызывали неопределённые чувства, а в некоторых моментах и вовсе ступор. Нет, здесь и сейчас его нельзя было назвать персонажем. Это был молодой юноша, чересчур сильно отличающийся от тех, кого ей приходилось видеть в своём окружении, но к простым людям он всё-таки стоял гораздо ближе, чем к нарисованному пареньку с экрана компьютера. И было ли увиденное лучше?..
— Чаю? Тебе бы согреться, я думаю.