Глава I. Падающая звезда (2/2)

Итэр изогнулся, отчаянно пряча подарок за спиной, но пронырливость Син Цю уже разгадала загадку.

— Ладно, не любишь ты секреты. Вот, лучший клинок, который ты только мог бы найти, — путешественник был уверен в своих словах на все сто.

Син Цю осторожно взялся за витиеватую ручку клинка, поднял оружие над головой. Лезвие сверкнуло в закатных лучах солнца. По лицу было заметно, в каком непревзойдённом восторге перебывал друг. Кажется, его глаза сияли как никогда. От этого что-то внутри кольнуло Чун Юня. Их дружба с Син Цю никогда не была признана никем из них двоих крепкой. Она вообще оставалась неоднозначной, но при этом проверенной годами на верность. Так или иначе, Син Цю получил статус лучшего друга глубоко в душе Чун Юня. А путешественник, по его скромному мнению, слишком быстро сдружился с Син Цю. Поэтому Итэр сейчас дарил сразу два клинка, и второй из них — прямиком в ревностное сердце.

Атмосфера праздника разгонялась бы медленнее, не будь здесь столько знакомых: к компании неожиданно присоединилась Янь Фэй, Бэй Доу и тот странный парень из Инадзумы, Кадзуха. И конечно же, такая встреча была заслугой путешественника, удивительным образом собирающего вокруг себя столько людей. У каждого нашёлся подарок, соответствующий их характеру в совокупности с представлением о желаниях именинника. Ещё год назад Чун Юнь и представить не мог, что в их скромную дружбу с Син Цю, а позже — трио с Сян Лин, разбавят все эти люди и маленькая фея. Потоки его внутренней энергии Ян бушевали, как недавний шторм, но в какой-то момент он вошёл с ними в резонанс. Балансировать между сдержанностью и удовольствием от веселья становилось легче. Так, что где-то в голове мелькнула мысль — он счастлив прямо сейчас. Хотя бы немного, всё ещё борясь с холодностью, где-то даже с ревностью, ведомый желанием почувствовать больше, а где-то, принимая в себе свою понятную защитную тактику, возвращал самообладание. Даже чудной праздничный ужин не казался таким уж странным, и как завещала Сян Лин, он успел отлично остыть, не теряя вкусовых качеств.

— Уже достаточно темно, пора бы зажечь фейерверки, — послышалось рядом.

— А может немного позже? Небо ещё недостаточно темное.

— Позже будет зрелище получше. В эту ночь обещают звездопад. Говорят, на небе появилось так много звёзд, что они стали падать, хаха! — услышав это, Чун Юнь замер. Сквозь всё тело будто пронеслась ледяная стрела. — Но это, конечно же, выдумки. Хотя звёзд и правда стало много.

Он вскочил на ноги, вскинув голову к синему небу. Множество звёзд уже успело вспыхнуть, а это значило только одно — он опоздал, нарушил обещание.

— Что с тобой, Чун? — обратилась Сян Лин, сидящая рядом. Она и Паймон беспокойно захлопали ресницами.

— Мне уже пора, — коротко ответил Чун Юнь, параллельно высматривая Син Цю. Тот поймал взгляд. — Спасибо, Сян Лин, было очень необычно, но вкусно, — он обернулся, улыбнулся девушке и шагнул к другу.

— Уже уходишь? — Син Цю, кажется, даже не удивился.

— Да, я опоздал, — драконьи глаза Чун Юня засветились тревогой. — Прости.

— Чего ты ждёшь тогда? Беги уже.

Чун Юнь замялся, затем скомкано обнял друга и махнул остальным в знак прощания. Рывком он бросился к краю холма и прыгнул. Ярко-синий планер шумно раскрылся и унёс хозяина к городу.

***</p>

Охвативший страх оказался на руку и Чун Юнь приземлился прямиком в саду, чего не делал раньше из-за риска зацепиться то ли за высокое ограждение, то ли повредить старинное дерево сакуры, родом из Инадзумы. С обеих сторон белый песок уже освещали напольные каменные фонари. Спотыкаясь, экзорцист устремился к дому и буквально влетел внутрь.

Дом полыхал синими языками света, видимым только для знающих. Для Чун Юня это было обычным явлением, типичным для ритуалов, которые проводились в семье несколько раз в неделю. Только сегодня потоки энергии несли в себе необъяснимую тревогу, тяжесть. Младший в семье экзорцистов осторожно последовал по дымке, ведущим вглубь дома, в зал для ритуалов. Чем дальше, тем свет становился гуще, ярче, охватывая уже с головой. Разум мутнел, уже заранее вводил в транс. Чун Юнь сталкивался с таким впервые. Страх ещё больше окутал его. Это и правда не было обычным делом. В этот раз действительно нечто серьёзное, если пришлось применить столько сил.

Отец уже стоял в кругу. Около него мерцали астральные проекции других знакомых экзорцистов из окрестностей Ли Юэ. Глаза у всех пылали чистейшей, светлой энергией и полностью утопили в ней зрачки.

— Быстрее, — сквозь зубы произнёс отец, чей голос разнёсся сотней отзвуков и растворился в тумане голубого света.

Чун Юнь дрогнул, рванул к кругу и занял своё место. Зал сверкнул белоснежной вспышкой, освещая небесно-голубую дымку яркой энергией солнца. Потоки подхватили экзорциста в стойкие объятия и увели в транс.

Чун Юнь распахнул глаза среди космической пустоты. Мимо проносились сотни звёзд. Голубые, сиреневые, золотые. Десятки астральных проекций экзорцистов со всевозможных уголков Тейвата подхватывали звёзды энергией и направляли далеко в глубины космоса. Небесные тела стремительно уносились вдаль, пока не превращались в крошечные точки и исчезали во тьме.

— Чун Юнь! — донёсся отцовский голос.

Старший в семье экзорцистов удерживал энергетическую печать, которая в свою очередь сдерживала падение звёзд на землю. По его дрожащим рукам стало понятно — в этот раз отцу действительно нужна была помощь, а не желание поучить сына древнему мастерству.

Чунь Юнь невесомо шагнул к нему и протянул руку к печати. Голубоватый свет вспыхнул ярче, разрастаясь широкой круглой печатью из письмен. Младший экзорцист почувствовал невероятную скованность. Рука будто стала каменной. Он и сам, казалось, потяжелел на несколько тонн. Сквозь тело пронёсся безумствующий жар. Энергия солнца выплеснулась немыслимым бурным потоком. Если только тот закончится, Чун Юнь просто-напросто умрёт, не меньше. А если не закончится, то он превратится в пепел. По крайней мере это представлялось особенно ярко. Страх поселился в душе, но энергия и не думала кончаться, бесконечно изливаясь откуда-то изнутри.

Казалось, прошло уже несколько часов. Чун Юнь едва мог пошевелить головой, перекатывая тяжёлый взгляд по сторонам. Остальные экзорцисты подхватили энергию солнца, создав исполинского размера тоннель. Звёзды со свистом проносились сквозь него, предварительно отбиваясь от печати, защищающей землю, будто мячики. Зрелище действительно было завораживающим, однако Чун Юнь не мог в полной мере оценить его. Напряжение в теле и не думало прекращаться, и он был сейчас благодарен отцу за бесконечные тренировки, как духовные, так и физические. Он опустил потяжелевшую голову к земле. Ли Юэ казался пятнышком, разделяющим синь воды и зелень земли. Как бы он сейчас хотел хотя бы ненадолго опуститься в ночную прохладу.

В какой-то момент городок осветился в яркие искры: фейерверки, подарок Ёимии. Красные, жёлтые, сверкающе белые. Они вряд ли могли сравниться с тем, что происходило прямо перед носом экзорциста. Но почему-то взгляд приковался именно к ним. Наверняка его друзья и знакомые сейчас веселятся, радуются зрелищу и чудному звездопаду. Внутри разлилось совершенно другое чувство. Даже в немысленном накале жара, оно ощущалось значительно теплее. И несоизмеримо приятнее.

— Сын, сосредоточься!

Громогласный голос отца вернул к реальности. Тело вновь окаменело, напряглось. Свет вернул чистый белый цвет. Однако глаза снова опустились к городу, захваченные необъяснимым чувством голода. Жаждой вновь почувствовать хотя бы маленькую разрядку, хотя бы немного того тепла, что сейчас казалось лучше, чем прохлада.

Фейерверки не прекращались. Яркие цветки сменились аккуратными шариками мерцающего серебра, а затем образовали новую фигуру — алые сердца, что рождались маленькими точками, а потом расширялись, немыслимым способом имитируя ритмы настоящего сердца. Признание без слов. Так даже лучше.

Чун Юнь мог лишь представить такие пылкие чувства. Обычно страх побеждал, и он отбрасывал любую мысль об этом. Но сейчас, сквозь жар и боль, он безумно мечтал почувствовать нечто приятное. Что чувствует Син Цю? Ему приятно? Ощутил ли он сердцем тот горячий мёд, что обычно вызывает влюблённость? Быть может, девушка из Инадзумы ему совсем неинтересна.

Чун Юнь крепко зажмурился. Стало невероятно стыдно за кражу чужих чувств, за своё жалкое желание оказаться на месте другого. В ушах нарастал неведомый шум, будто высоко с гор хлынул водопад. Он больше не слышал ни собственных обвиняющих мыслей, ни криков отца. Как вдруг…

Яркая звезда вспыхнула прямо перед ним, видимая даже сквозь прикрытые веки. Прежде чем Чун Юнь успел хоть как-то среагировать, она пронеслась сквозь его проекцию. Яркая, рыжего, почти алого цвета, она устремилась прямиком к городу.

— Чун Юнь! — крикнул отец через плечо, в чьих белых глазах замер страх.

— Отец, я остановлю! — Чун Юнь взметнул рукой. Энергия сверкнула лучом в сторону звезды.

— Нет! Ты…

Луч почти коснулся цели, но ударил в невидимый купол, который всего на секунду дрогнул, испустив круговые волны. Звезда продолжила лететь к земле.

— Чун Юнь!

Сгусток энергии метнулся обратно. Луч ударил в своего же хозяина.

Чун Юнь дёрнулся, ухватился за грудь, куда пришёлся удар. Жар всё ещё наполнял тело. Экзорцист скрутился пополам, отчаянно дыша прохладным воздухом. Придя в себя от дикого испуга, он оглянулся по сторонам и быстро узнал зал для ритуалов. Фигура отца беспокойно дрожала, всё ещё удерживаемая потоком энергии. В окне же мелькнула яркая вспышка света.

— Отец, я смогу! — бросил отчаянное парень и кинулся к выходу.

Изумлённые жители Ли Юэ завороженно смотрели, как к земле приближается золотая звезда. Чун Юнь нёсся прямиком к месту падения, не разбирая пути, сквозь толпу, если потребуется. Его освещённый светом взгляд был направлен исключительно на небесное тело, на заблудшую душу, которую он обязан отправить домой. Впереди мелькнули знакомые силуэты, но сейчас они потеряли всякое значение, ведь перед глазами стоял только лишь образ отца, его немое осуждение, бесконечное разочарование.

Золото уже осветило водную гладь. В прыжке Чун Юнь занёс над головой меч, что в тот же момент оброс жгучим льдом. Удар по воде и ноги экзорциста коснулись тверди. Лёд с треском расплылся по воде белым пятном. Ещё удар, шаг, снова удар и шаг перешёл на бег, прерывающийся на танец морозного меча.

Жар от падающей звезды обдал лицо и Чун Юнь махнул свободной рукой, создавая энергетическую печать в последний миг. Однако это лишь слегка замедлило падение, на ту малую долю, что могла быть заметной только избранными. Сердце пропустило удар. Впервые знания стали бесполезными. Охваченный отчаянием, Чун Юнь замахнулся мечом. И сердце пропустило второй удар.

Сквозь свет вырисовалась человеческая фигура. Женская фигура. Меч звонко ударился о лёд. В неведомом, совершенно незнакомом для себя порыве, Чун Юнь протянул руки. Он никогда не ловил мяч. Он ни разу не ловил падающие с деревьев плоды. Он ловил звёзды, но сейчас, в первый раз, собирается поймать девушку. Лёд под ногами стал прозрачным, треснул от жара.

Звезда больно влетела в объятия и выбила весь воздух с груди. Твердь исчезла из-под ног. Тело обдал резкий холод. Уши погрузились в давящую тишину.

Чун Юнь тяжело раскрыл глаза. Перед ним вальсировало пламя. Крошечные пузырьки воздуха виляли тонкими дорожками меж алых язычков, поднимаясь куда-то к верху. Сквозь прозрачную толщь воды проглядывались расплывчатые сердца фейерверка, отбиваясь глухим эхом. Нехватка воздуха вернула сознание. Тело пробудилось. Руки нащупали чужое тепло и ощутили быстрое биение чужого сердца. Глаза парня расширились.

В его объятиях неподвижно шла ко дну вместе с ним девушка. Спутанные огненные волосы обволакивали лицо и плечи. Чун Юнь метнул рукой и это движение оказалось гораздо медленнее, чем должно было. Ладонь отчаянно наполнилась холодом и в спину ударила твердь. Чун Юнь успел подхватить покрепче девушку, прежде чем образовавшееся под ним льдина рывком не вырвала их из морских пучин.

Оказавшись на поверхности, Чун Юнь жадно вдохнул холодный воздух и закашлялся. От солёной воды, что успела попасть в нос, саднило горло. Парень перекатился на льдине, и приподнялся на колени, кашляя до тех пор, пока снова не смог спокойно дышать. Глаза тут же метнулись к девушке. Она всё ещё не двигалась. Её щуплую фигуру плотно облегали мокрые одежды. Рука, что покоилась на груди, не двигалась, не вздымалась вместе с ней, а ведь должна, обязана.

Чун Юнь подполз к девушке, спешно убрал волосы с лица и сглотнул. Она не подавала признаков жизни. Парень впечатался взглядом в ресницы, которые обязаны дрогнуть, затем в губы, что должны были открыться. Потому что ему безумно этого хотелось. Лишённый всяких знаний об оказании первой помощи, но охваченный этим желанием, он подхватил девушку, случайно заключая в объятие. Её голова мягко упала на его плечо и тут же всё тело содрогнулось в диком кашле. Чун Юнь прерывчато выдохнул и облегчённо закрыл глаза. В непонятном порыве он сжал девушку сильнее в объятьях. Возможно, это его желание, загаданное под падающую звезду, сбылось. Иначе как объяснить, что она жива.