Часть 63. Wrecked (1/2)
Oh, I'm a wreck without you here
Yeah, I'm a wreck since you've been gone
I've tried to put this all behind me
I think I was wrecked all along
Yeah, I'm a wreck</p>
В горле пересохло так, будто он не пил и не ел больше месяца. Вокруг переливался ослепительный солнечный свет, и на одну секунду Бен задумался, а не попал ли он в Рай. Если да, то рай ему попался какой-то бракованный. Чувствовал он себя ужасно.
— Я вижу, что ты проснулся.
Женский голос над ним заставил его резко принять сидячее положение. В виски ударила острая боль, он схватился за голову в попытке успокоить пляшущие перед глазами пятна.
— Эв?
— Она самая.
Бен приоткрыл один глаз, и боль в голове усилилась троекратно, он сжал челюсть и невнятно замычал.
— Что, совсем плохо? — без тени жалости спросила девушка. На стул рядом с ним с громким стуком приземлился стакан с водой. — Это антипохмельное.
— Я больше никогда не буду пить…
Парень жадно припал к стакану, и вскоре туман перед глазами исчез, оставив его разбираться с масштабом произошедшего. Он сидел на диване в их квартирке, укрытый шерстяным пледом, у двери были разбросаны ботинки, рядом с ним сидела Эвелин, и взгляд её не сулил ничего хорошего.
Воспоминания минувшего вечера планомерно, картинка за картинкой, возникали в памяти, как оживший кошмар. Янтарная жидкость, непрекращающимся потоком заполняющая стакан, темная барная стойка, шумные крики, Мередит…
Бен прикусил щеку. Боль нахлынула с новой силой, но алкоголь в этот раз был не при чем.
Он не понимал, что сделал не так. Ему казалось, что у них наконец всё наладилось. Он души в ней не чаял. Мир вокруг рушился, но Мередит и Эвелин были единственным островком безопасности, людьми, которые, как он хотел верить, всегда будут рядом.
— Так будет лучше, — сказала она в парке. Бен хотел признаться ей, что рядом с ней мир не кажется ему безнадежным местом, хотел поблагодарить за поддержку, потому что она заслуживала этого. Потому что без неё он сошел бы с ума от кровавых кошмаров.
А ей, оказалось, было лучше без него. Бен посмотрел на свои руки, судорожно сжавшие плед: они дрожали. Ему хотелось кричать, душу рвало на части. Он ненавидел себя за свою слабость. Ненавидел, что несмотря ни на что, Мередит всё еще была той, к кому отчаянно хотелось вернуться.
— Ты ужасно меня напугал, — ворвалась в его размышления сестра. Бен вскинулся. — Всегда был таким ответственным, а тут… Никогда не думала, что ты опустишься до такого.
— Ну, не всегда же мне быть твоей нянькой!
Девушка в ужасе отпрянула, глаза её заблестели.
— Я не просила тебя нянчиться со мной! — процедила Эвелин. — Думаешь, мне это нравится?! — она ткнула пальцем в свой браслет.
Бен тяжело вздохнул. Ему не хотелось срываться на сестру, но слова Мередит, горечью осевшие в горле и в легких, отчаянно требовали выхода.
— Мне нужно на работу, — девушка встала с дивана, поправила юбку, стараясь не смотреть на него. — Еда в холодильнике. Отдыхай.
Не успела она отойти, как Бен схватил её за запястье, крепко сжав его в своей ладони. С падающим от волнения сердцем он встал и притянул её к себе, в очередной раз удивившись её миниатюрности: в его объятиях она выглядела не более, чем маленькой девочкой. Душу всё еще саднило, а взбунтовавшаяся совесть отнюдь не исправляла положение. На этот раз он действительно переборщил.
Парень пробежался взглядом по старой гостиной, где прошла большая часть его осознанной жизни. Тот же дырявый диван, который они не осмелились сменить, даже когда у них появились деньги. Здесь Эвелин плакала от боли и страха, пока маленький Бен пытался привести её в чувство. Здесь они праздновали редкие дни без приступов, когда у Эвелин были силы улыбаться в ответ на его натянутые улыбки. Они вместе учились готовить на этой самой кухне, за этим столом Эв попробовала первый его омлет и даже не поморщилась, ведь тот был жутко соленым.
А ещё за этим столом с ними обедала Мередит. Он вспомнил её первый визит, легкую насмешку на её губах, задумчивое выражение лица, с которым она записывала инструкции для Эв, их совместные чаепития, которые заканчивались громкими дискуссиями, где победу непременно одерживали девчонки. Первые дружеские объятия и долгие разговоры по вечерам, поцелуи на кухне украдкой.
В пекло. Гори оно всё Адским пламенем.
— Эв? — он шумно выдохнул в её макушку. Девушка промычала что-то невнятное, уткнувшись ему в грудь. — Давай уедем.
Она подняла голову, вопросительно нахмурившись. Ему не давал покоя её взгляд. В её голове вертелись сотни вопросов, но Эвелин, спасибо ей, не задала ни одного. Возможно, спроси она, с чего он решил подорваться так резко, ему бы пришлось рассказать ей, что его бросили, как бесполезную игрушку, что он оказался недостаточно хорош для кого-то вроде Мередит.
Пришлось бы признаться, что он струсил.
— Дай мне две недели, и мы навсегда покинем это место.
И ему почти удалось сдержать обещание. Уже через неделю у них было достаточно денег, чтобы уехать и снять комнату в Абердине на первое время. Бен работал, как проклятый, не обременяя себя такими пустяками, как сон. Звон золотых монет, которые он получал за свои зелья, помогал ему двигаться вперед. Бен брал больше заказов, чем мог выполнить, но всё равно укладывался во временные рамки и, иногда в голове у него проскальзывала мысль, что, возможно, <s>побег</s> переезд случится раньше, чем он ожидал.
Однако, в один из теплых летних дней, когда Бен корпел над зельем в душной комнате, как гром среди ясного неба, раздался стук в дверь.
— Мистер Андерсон? — Регулус Блэк прошел внутрь, не спрашивая разрешения. И разместился на диване, будто только что сделал его своей собственностью. Парень едва не подавился воздухом.
Эта была та черта семьи Блэк, которую Бен так любил и ненавидел в Мередит. Этот мир будто находился в их власти, они лишь брали то, что принадлежит им по праву.
В глубине души Бен знал, зачем пришел Регулус. Ему просто не хотелось принимать тот факт, что война смогла добраться и до них с сестрой. Сосредоточиться на словах мужчины не удавалось, вся концентрация исчезла, стоило тому заикнуться о вкладе в общее дело.
— Нет.
— Нет? — повторил мужчина, удивленно вскинув брови. Вид у него был такой, будто он ждал, что Бен вот-вот подаст ему роскошный ужин и напитки, а затем поклонится и уйдет. Стыдно признаться, но в какой-то момент Бен действительно был готов сделать это, только бы выпроводить нежеланного гостя.
— Я не буду работать на Орден Феникса.
— Парень, может быть, я невнятно выразился, но это была не просьба. Это был приказ, и ты обязан ему подчиниться.
Бен не смог подавить смешок. Его развеселил этот суровый мужчина, решивший, что у него есть над ним власть.
— Приказ? — он усмехнулся, сложив руки на груди. — И чей же? Ваш? Я не один из ваших авроров, мистер Блэк, и не солдат.
Регулус встал с дивана и мгновенно оказался на голову выше Бена. Он склонился над ним, оценивающе прищурившись. В светлых глазах заплясали чертенята, и Бен знатно перетрусил, одним лишь усилием воли заставив себя не вздрогнуть. Он напомнил себе, что у него были свои цели и планы на жизнь, и работа на военную организацию туда не входила.
— Ты — маг, Андерсон, а значит, солдат. Это и твоя война. Хочешь скрыться на севере?
Бен нахмурился. Регулус не мог знать о них так много, или… Как долго за ними велась слежка?
— Хорошо, можешь попробовать. Посмотрим, как скоро Пожиратели Смерти найдут наследника некогда процветающей чистокровной семьи и заставят его встать в их ряды. А они, поверь, умолять не станут. У тебя, вроде бы, есть сестра? Что они сделают с ней, когда ты откажешься?
Он почувствовал, как кровь схлынула с лица. От обуявшего его гнева у него закружилась голова.
— Уходите.
— Так и быть, — произнес мужчина после недолгого молчания, — я дам тебе время на раздумья. Но, когда приду снова, то надеюсь услышать положительный ответ.
— Пошел к черту! — крикнул Бен в сердцах, когда закрыл за Регулусом дверь. Сердце билось в бешеном ритме ужаса.
Если Орден Феникса, о котором рассказал ему мистер Блэк, следил за их с Эвелин жизнью, то Пожирателям смерти никто не помешает сделать так же. И он с утроенными усилиями принялся за работу и сбор вещей.
Кто же знал, что попасть в Абердин им так и не удастся.
По перрону плотным покрывалом стелился дым, смешанный с паром. Никогда еще в августе не было такой жары и, передвигаясь в тумане под палящим солнцем, кашляя и жмурясь, Бен как никогда скучал по дождливой осени.
Вещей у них было немного. Бен без особого труда взвалил на себя четыре сумки, пока сестра бродила рядом, восторженно оглядываясь. Она почти и не помнила других мест, кроме Хогсмида и школы волшебства, поэтому маггловский железнодорожный вокзал казался ей невероятной диковинкой.
— Ну что, готова? — спросил он, когда они устроились на своих местах. Эвелин кивнула, задумчиво покрутив серебряный браслет на запястье. Бен уставился на него с беспокойством. Он совершенно не представлял, что делать теперь, когда рядом с ними не было человека, который мог подстраховать их в случае поломки браслета или других непредвиденных ситуаций.
За окном разноцветными кадрами мелькали красочные летние пейзажи. Эвелин открыла окно, и в душный вагон ворвался прохладный ветер. Старушки на соседних сиденьях недовольно покосились на источник свежего воздуха и, демонстративно отвернувшись, принялись громким шепотом ругать «беспечную молодежь».
Глядя на развалившуюся на сиденье сестру, Бен всё никак не мог успокоиться. Она побледнела, и он искренне надеялся, что это из-за недостатка кислорода вокруг. Ему и самому было жарко, душно, несмотря на открытое окно. Нехорошее предчувствие заскреблось под ребрами, стоило поезду тронуться с места.
— Всё в порядке? — спросил он у сестры, когда она прикрыла глаза. Солнечные лучи пробежались по её лицу сквозь густые кроны деревьев. Ему показалось, Эвелин как-то обмякла.
— Да, расслабься уже, Бен, — девушка махнула рукой, не раскрывая глаз.
Парень постарался последовать её совету. Он позволил себе уснуть, убаюканный мерным стуком колес и смазанной картиной за окном. Сквозь странные образы и чужие голоса, мелькавшие во сне, Бен почувствовал, как кто-то дернул его за руку.
— Сэр! Сэр, проснитесь!
Он подскочил на месте. Над ним склонилась их соседка — старушка в белом вязаном чепце. Всё вокруг него на мгновение закружилось в полумраке.
— Девочке вашей плохо стало.
Эвелин не меняла своей позы с тех пор, как он уснул. Но даже в сумраке тоннеля, куда они въехали, парень заметил, как с неё градом стекал пот. Вокруг расселись их соседки, причитая над её тяжело дышащим телом.
Бена бросило в жар.
— Отойдите! — от страха и паники у него перехватило дыхание. Задыхаясь и размахивая руками, он прогнал столпившихся. — Уйдите все!
Когда вокруг никого не осталось, и пассажиры уселись на свои места, Бен дрожащими руками достал палочку и принялся водить ею над сестрой, вспоминая все заклятия, которые могли хоть как-то помочь.
Он не видел и не слышал ничего вокруг себя, в ту минуту ему было всё равно, что он мог раскрыть себя перед магглами. Перед ним дрожала его сестра, а Бен в бреду бормотал все заклинания, которые могли помочь, и молитвы, которые знал.
— Не отключайся, только не отключайся, — шептал он, внимательно следя за выражением её лица. Веки девушки затрепетали, она поморщилась от боли.
Это случилось не впервые. Однажды они решили прогуляться и отошли от Хогсмида на достаточно большое расстояние. Очередной приступ настиг их на лугу, где пахло терпкой полынью. Ему было двенадцать, и он не знал, как вернуться домой с сестрой, повисшей на его плече без сознания. Она пришла в себя, только когда они вернулись в деревню. Бен так и не понял, с чем это было связано, однако с того момента ему стало ясно: Эвелин не может покинуть определенный участок страны без угрозы риска для жизни.
Бен опрометью бросился к кабине машиниста, чтобы узнать, на какой станции будет ближайшая остановка. До неё оставалось двадцать бесконечных минут.
Дыхание Эвелин выровнялось, но она всё еще не реагировала на его зов и не открывала глаза. Бен сжимал её руку в своей и гипнотизировал взглядом лесополосу за окном. Мысли хаотичным вихрем кружились в голове, болезненно пульсируя в висках. Браслет не помог. Сбились «настройки» или магия в нем иссякла? Им не у кого уточнить.
Бен ненавидел полагаться на других. Он положился на Мередит в случае с проклятием, и вот чем всё обернулось. Лучше бы он и дальше ухаживал за сестрой во время приступов и не давал никому вмешиваться в их семейные дела, продолжая заниматься поисками способа избавления от проклятия самостоятельно. Одному справляться легче.
Парень старался не думать о том, что жизнь вернула их в исходную точку, будто и не было никакого браслета и мыслей о будущем в другом городе. Их раз за разом проверяли на прочность, ожидая, когда брат и сестра всё же опустят руки. И, если за себя Бен не беспокоился, то волнение за сестру усиливалось с каждой секундой.
Оставалось надеяться, что Эвелин хватит сил на эту борьбу.
***</p>
Паб «Три Метлы» пользовался ошеломительной популярностью у жителей деревни. В обычные дни заведение гудело, как улей. Здесь были и студенты Хогвартса, и семьи, и компании друзей, и даже влюбленные парочки. В мирное время здесь было не протолкнуться.
Однако с тех пор, как прямо с улиц стали пропадать молодые девушки, а Пожиратели смерти все чаще появлялись в деревне при свете дня, народу в «Трех метлах» сразу поубавилось. Бен и Тео сидели за самым большим столом, откуда было хорошо слышно, как Розмерта жаловалась какому-то своему знакомому, что денег не хватает и придется повысить цены за аренду комнат на втором этаже.
Бена эта мысль совсем не порадовала. Они с сестрой и так платили ей нескромную цену за ту скромную каморку, которую снимали у прямо над барной стойкой. Их временный дом не отличался особой чистотой, однако в ней была кровать (для Эвелин) и стол (для него), чего ему пока хватало. За те несколько дней, что они провели здесь, Бен продал аптеке уже два целебных зелья, но так и не продвинулся в попытках понять, что же вызвало новый приступ. О поисках новой квартиры не шло и речи, не до того было.
— Я всё ещё думаю, что дело в магии, — сказал Теодор, проглотив большой кусок пирога. Он придвинул к себе стакан медовухи и довольно облизнулся. Стол ломился от обилия закусок, и Бен едва нашел место для себя и своего стакана воды. — В Хогсмиде даже воздух искрится от волшебства, тем более здесь рядом Хогвартс. А как вы уехали, магия перестала подпитывать браслет, и вот… Ты вообще знаешь, как он работает?
— Примерно, — уклончиво ответил Бен, зачеркнув формулу с ошибкой в рабочем блокноте. — Мередит объясняла что-то, но мне кажется, она сама не до конца поняла, что именно создала.
— Да, — протянул Тео. — Подложила она вам дерьмо гиппогрифа…
Бен бросил на него недовольный взгляд, тот пожал плечами, будто спрашивая: «А разве я не прав?», и в ответ парень покачал головой.
— Я попробую связаться со знакомыми отца, может, они смогут помочь чем-нибудь. Или узнать, в Англии ли ещё семья Блэк. Тогда ты мог бы обратиться к мистеру Блэку, он всё-таки давно этим занимается.
— Как насчет того, что ты не будешь лезть не в своё дело?! — Бен вздрогнул. — Они уехали. Точка. Я больше не желаю иметь дел с их семьей.
Эта фамилия вызывала у него жуткое раздражение.
Регулус Блэк продолжал осаду их «крепости», и даже предлагал ему деньги за согласие работать на Орден. Парень недоумевал, почему гроза всех Пожирателей Смерти и наследник одной из самых влиятельных семей унижается перед ним ради такой бессмысленной цели. Чем Бен мог помочь Ордену Феникса? Почему именно он, а не какой-нибудь первоклассный зельевар? Блэку ведь ничего не стоило нанять кого-нибудь за пределами Англии.
— Как скажешь, — мрачно произнес Теодор, — истеричка, — это уже шепотом.
Разговор иссяк. Тео вяло ковырял содержимое своей тарелки, изредка бросая на него хмурый взгляд исподлобья. Выглядел он неважно для человека, у которого недавно исполнилась мечта — стать верным слугой Волдеморта. Парень похудел, вокруг глаз залегли тени, а пальцы рук то и дело раздражающе стучали по столешнице.
Бен вдруг вспомнил, как Мередит часто напевала какую-то песенку, отстукивая похожий ритм. Он поморщился. Ему стало противно, до чего же жалким он стал.
С губ сорвалось ругательство.
— Что, совсем всё плохо? — друг понимающе хмыкнул.
— Все нормально.
— В Лютном переулке есть одно заведение, — Теодор наклонился к нему, — всё расскажешь, опишешь нужные признаки и тебе подберут хорошую девочку…
— Тео, тебе, как женатому человеку, не положено вспоминать о таких местах. Мне просто нужно взять больше работы, тогда не будет времени думать об этом.
— У меня как раз есть то, что нужно, — на стол лег лист бумаги. Бен взял его в руки и пробежался по изложенным в нем пунктам.
— Кроветворное зелье, десять литров, зелье сна без сновидений, пять литров, — список был длинным. — Куда столько?
— Не важно, — Тео отвел взгляд. — Возьмешься?
— Тут работы на месяц.
— Плата будет соответствующей, — парень, словно фокусник, достал из кармана кожаный мешочек и бросил его рядом с Беном. Не требовалось брать его в руки, чтобы понять, что он был тяжелым. — Это аванс. Всю партию жду к двадцатому сентября.
Бен, растерявшись, кивнул головой. Когда рука машинально спрятала деньги в сумке, он опомнился:
— Погоди! Зачем тебе так много? И почему я? У вас же есть семейный зельевар.
— Это чтобы ты не расслаблялся, — Теодор попытался ухмыльнуться, но глаза его мгновенно потухли, сделав весь его облик уставшим и каким-то одиноким. — Зельевар работает на отца, а ты… Ну, мы видели друг друга голышом, после такого я не могу не доверять тебе.
— Придурок! — хохотнул Бен. — Всё сделаю вовремя. Спасибо.
Тео кивнул, но всё ещё выглядел каким-то отстранённым.
— Слушай, ты сказал, что браслет подпитывает магия. Гипотетически, Министерство Магии — тот же Хогсмид, только в Лондоне и под землей, верно?
— Ну, допустим.
— Тогда как ты смотришь на то, если мы прямо сейчас отправимся в Лондон и займемся поисками квартиры где-нибудь недалеко от Министерства?
— Почему мы всё еще здесь?! — наигранно возмутился Тео, вскочив из-за стола.
Они стремительно собрали вещи и ушли, даже не заметив, как неприметная фигура в темном плаще покинула заведение и отправилась за ними.
***</p>
За что Бен не любил центр Лондона, так это за постоянное движение, в нем царившее. Хорошо, если это движение естественно, как гул машин и мирных горожан, занятых своими делами.
Но вот уже вторую неделю подряд на центральной площади люди устраивали демонстрации и акции протеста, результатом которых была большая бойня между стражами правопорядка и бунтующими.
— Сколько еще людей должно погибнуть, прежде чем наше Правительство предпримет меры?
— Почему Скотланд-Ярд бездействует? Мы хотим жить в безопасности!
— Остановите насилие! Накажите преступников!
Горькая усмешка появлялась на его сосредоточенном лице каждый раз, когда до аптеки, где Бен недавно стал одним из провизоров, долетали чужие крики. На какую управу на преступников, терроризирующих всю страну, надеялись магглы, если даже волшебный мир был неспособен справиться с Волдемортом и его Пожирателями?
Посетители аптеки испуганно замирали каждый раз, когда снаружи раздавался громкий гудок автомобиля. Часто это была обыкновенная пробка, реже — нападение Пожирателей.
Сперва Бен был не в восторге от жизни в кишащей опасностями столице, однако вскоре нашел в этом плюсы — в большом городе было легче затеряться. Они с сестрой будут на виду у Пожирателей, но вместе с тем, их будет сложно найти.
Им с Тео удалось найти подходящую квартиру рядом с Министерством. Достаточно просторная, с двумя комнатами, окна в каждой из которых выходили на цветущую дворовую лужайку. Район был приличным, тихим и выглядел, как давняя мечта примерного семьянина. Один минус — высокая цена. Бен не мог расплатиться за нее сразу даже со всеми деньгами, которые у него имелись, поэтому он попросил риелтора придержать квартиру на пару недель, до тех пор, пока не достанет полную сумму.
Часов в сутках было чрезвычайно мало. Бен выполнял работу для Теодора, изготавливал зелья для аптеки, брался за любые заказы, и очнулся только тогда, когда его начальник сорвал лист календаря, на котором значилось двадцать седьмое августа. Истекал срок, установленный риелтором.
Денег все еще не хватало.