Часть 52. Первая причина (1/2)
Апрель подходил к концу, размахивая широкими зелеными руками-листьями на деревьях в Запретном лесу. Он дописывал последние штрихи глубокой лазури ясного неба, игрался с бликами Черного Озера и неохотно зазывал Май, лениво потягивая свежим ветерком, несущим запах тепла.
Что для Мередит этот апрель? Пора необдуманных мыслей, решений и поступков. Если бы её попросили описать уходящий месяц одним словом, она непременно наколдовала бы вопросительный знак в воздухе и была такова.
Апрель стал для неё месяцем сомнений и учебы. Ей ничего не стоило наверстать пропущенный за зиму материал и догнать однокурсников в подготовке к экзаменам, заработать несколько баллов для своего факультета и вплотную заняться артефакторикой. Всё это было ей просто и привычно, учеба не доставляла ей неприятностей.
Что и было реальной трудностью, так это почти ежедневные встречи с Беном в библиотеке. Мередит и сама не заметила, как эти встречи стали для неё рутиной, а когда опомнилась — было уже поздно.
Она не знала, стоит ли приходить к нему, стоит ли помогать и находиться так близко, когда сама для себя недавно решила дистанцироваться? Девушка вновь вспомнила о своей детской привычке грызть ногти, когда десятки раз выходила из Башни и возвращалась, не в силах понять, чего хочет на самом деле. Но, несмотря на сомнения, каждый раз неизменно оказывалась за их общим столом, рядом с ним, непременно улыбаясь.
Мер пугали эти перемены. Сердце билось в сумасшедшем ритме, будто… живое. Чувства вновь расцвели прекрасным садом прямо в её груди, розовые ветви оплели легкие, ребра, проросли по позвоночнику, и девушка боялась, что они вот-вот вырвутся наружу, вытеснив собой все прошлые обиды и разочарования.
Его забота, искреннее участие и неподдельная радость от встречи с ней заставляли её забыть обо всех проблемах, он делился историями своей жизни, внимательно слушал её рассказы и помогал, когда было нужно. Он раскрывался для неё с новой стороны, которая определенно ей нравилась.
В один из учебных дней они позволили себе прогулять свои дополнительные занятия, решив, что ничего страшного не случится, если профессора не досчитаются учеников.
В окружении книг и тайком пронесенной еды Мер и Бен укрылись в библиотеке, и парень в очередной раз смешил девушку своими рассказами.
— Вы что, — Мередит едва сдерживала смех. — Действительно заперли Макгонагалл в образе кошки в чулане?
— В темноте с миссис Норрис никакой разницы! — парень сделал попытку оправдаться, но его и самого распирало от желания расхохотаться. — А мы просто Филчу попасться не хотели!
— И что МакКошка?
— Шипела, как самая настоящая хищница.
Они прыснули, зажав рты ладонями. Нехватка воздуха и запрет на громкие эмоции в стенах библиотеки стали катализатором для нового приступа смеха.
В конце концов, Бен не выдержал и громко рассмеялся, запрокидывая голову назад. Мередит оперлась на него, потирая щеки. Она не могла вспомнить, когда в последний раз так веселилась после… всего, что произошло. Мышцы лица и живота жалобно заныли, отвыкшие от этого радостного напряжения.
Из головы все не шла картина, на которой строгий декан Гриффиндора по-кошачьи орет на запертую дверь. Воображение услужливо дорисовало образ преподавателя, царапающего дверь лапами. На глазах выступили слезы.
Раздались торопливые шаги.
— Мер! — к ним подбежала Гелла. — Мер, я здесь! Ты в порядке?
Мередит потерла глаза и удивленно вытаращилась на подругу. Та уставилась на неё в ответ. Грудь её тяжело вздымалась, а взгляд перебегал от их импровизированного пикника к самой парочке и обратно.
Блэк отпрянула от парня, осознав, в каком положении они оказались.
— Да, — настороженно ответила она, поправляя волосы. Улыбка медленно испарилась с её лица.
— Я просто услышала… Мне показалось, ты плачешь…
Гелла в нерешительности застыла прямо перед ними, даже не скрывая своего удивления. Мер ощутила, как жар прилил к щекам. Ей стало неловко, и она осторожно отодвинула стул подальше от Бена.
— Нет, я… все хорошо.
— Тогда… я пойду? — она сверлила парня глазами, на лице её читалось искреннее недоумение.
— Ага, — Мередит кивнула и проводила взглядом удаляющуюся однокурсницу. Бен сделал тоже самое.
Былая непринужденность испарилась, словно её и не бывало, и между парнем и девушкой вновь повисла напряженная тишина. Мередит нарочно отвернулась к окну, захватив бутерброд с тарелки.
— Забавные у вас ссоры, — заметил Бен.
Мер вновь повернулась к нему, прекратив жевать.
— Не знаю, что именно вы друг другу наговорили, но она всё еще беспокоится о тебе. Иначе не прибежала бы сейчас, как взмыленная лошадь.
Девушка пожала плечами, пододвинув к себе учебник.
Парень понял, что затронул неприятную тему, и не стал её развивать. Они поели, как ни в чем не бывало, обсуждая бытовые вещи. И Мередит была благодарна ему за понимание. Она не могла признаться даже себе, что размолвка с подругами сильно беспокоила.
Гелла, Лив и Алана держались на занятиях вместе, как было до прихода Мер, и она чувствовала себя брошенной, словно слова о том, что ей не нужны друзья, говорил кто-то другой, не она.
Как можно реже девушка стала появляться в комнате, на цыпочках прокрадываясь туда после отбоя. Привычной легкости в атмосфере их уголка больше не было, и мало-помалу Мередит начинала чувствовать вину за собственный длинный язык.
Иногда ей казалось, что они никогда не помирятся, и она больше никогда не посплетничает с девчонками за чашкой чая, не подшутит над добросердечной Оливией на пару с Геллой, не сможет подхватить мотив песни, которую часто насвистывает Алана, и не улыбнется каждой из них, давая знать, что они все ещё вместе.
Мередит и не думала, что однажды у неё появятся настоящие друзья. От мысли, что она их потеряет, ей хотелось бросить все и побежать просить прощения, лишь бы они вновь вернулись в её жизнь, вновь были рядом.
Но она оставалась на месте, и остаток дня её сердце грела мысль о том, что несмотря на все злые слова, сказанные ими друг другу, подруги все ещё переживали за неё.
***</p>
Мер расправила крупные складки школьной юбки и прикоснулась к двери, чтобы покинуть туалетную кабинку, как вдруг девушки у раковин заговорили. Зашумела вода из крана.
— И что он тебе ответил?
— Поблагодарил за комплимент, даже улыбнулся. Я думала, умру на месте…
Шум прекратился, зашуршали юбки и тоненьким колокольчиком зазвенел девичий смех. Мередит замерла и невольно прислушалась.
— Драко в черной рубашке — просто мечта! — вздохнула одна из девиц, а Мер непроизвольно сморщилась. Вкусы некоторых девчонок оставались для неё непонятными.
— И такая красота досталась какой-то размалёванной кукле…
Дафне? Уж кто-кто, но Ди на размалеванную куклу не походила. Ну, может чуть-чуть с тех пор, как стала невестой Драко…
— Клянусь, она его чем-то напоила, — заверила подруг одна из них. — Не мог он по своей воле кольцо на неё надеть.
— Ну, конечно! — хохотнула другая. — Он же рядом с ней удавиться желает!
— Думаю, после свадьбы он все же захочет развлечься с кем-нибудь… на стороне…
Сплетницы вновь захихикали. Раздались томные вздохи.
— Ну, уж я-то найду, чем его развеселить… Просто представьте, Дафна на очередном важном приёме, а мы с Драко…
— Фу! — воскликнула одна из них, но явно для приличия. — Как думаете, он хорошо целуется?
Мередит вспыхнула и резко раскрыла дверь кабинки. Чужие влажные фантазии о паршивом слизеринце ей не были интересны, а сами девчонки, ими делившиеся, были противны. У него есть невеста, а они…!
Перед ней застыла небольшая группка девчонок с разных факультетов на год-два младше самой Мередит. Волна раздражения захлестнула её с головой.
— Ой, девчонки, слышите, чем-то воняет? — она картинно зажала нос рукой. Девушки принюхались. — А, погодите, узнаю этот запах грязных сплетен!
— А ты что, Блэк, подслушивала? — подбоченилась одна из них.
— Нет, однако не услышит вас только глухой. Интересно, как вам ещё не тошно от самих себя, вы же вроде умные… А, нет, погодите, мне показалось.
Слизеринка, стоящая впереди остальных, нахмурилась. Вероятно, она была одной из тех, кто «искренне» поздравлял Дафну Гринграсс с помолвкой и желал ей счастья. Крысы! Змеи! Просто противные!
— Тебе какое дело? Иди и дальше упивайся своей славой Девочки-Которая-Выжила.
— Да я-то пойду, мне не сложно. А вот вам стоит прекратить обсуждать свою однокурсницу за её спиной, не опускайтесь ниже того уровня, на котором вы находитесь.
— Я поняла, девчонки, — воскликнула из-за её спины низенькая когтевранка. — Мередит просто завидует, и тоже хочет стать одной из будущих любовниц Драко! Только шансов-то у неё нет…
От абсурдности этого заявления Мер прыснула, даже не успев обидеться. Девушки переглянулись.
— Послушай, Синди, — Блэк вспомнила имя когтевранки на два курса младше и поморщилась. — Ты выглядишь просто ужасно, но вести себя также не нужно. Чтобы меня задеть, тебе понадобится кое-что побольше, чем болтливый рот.
Мередит вышла вперед, подойдя почти вплотную к их «главной». Несмотря на внешнюю показную холодность, она всё ещё злилась на сплетни о Дафне.
— Значит так, болтушки, — она окинула каждую пронзительным взглядом. Ей хотелось выразить всю свою злость. — Если я ещё раз услышу от вас хоть одно плохое слово о Дафне Гринграсс, или если вы пытаетесь как-то рассорить Драко и Дафну, я найду каждую из вас, и заставлю пожалеть, что вы вовремя не воспользовались таким жизненно-необходимым вам органом, как мозг. Надеюсь, я понятно объяснила?
Девушка сжала кулаки, тяжело дыша. Гнев всё еще бушевал в груди, но теперь к нему примешались и другие эмоции: удовлетворение и чувство собственного превосходства. Давно она не ставила на место зарвавшихся куриц, решивших, раз судьба одарила их речевым аппаратом, то они могут говорить всё, что вздумается.
Мередит могла высказать Дафне в лицо всё, что о ней думала, но она никогда не позволит себе или кому-либо другому обсуждать своих друзей за их спинами. Эту привычку ей пришлось оставить ещё на третьем курсе Шармбатона.
— Да ты зазвездилась, Блэк! — возмутилась другая слизеринка. — Раз выжила, думаешь, все забыли, как ты отравила Натали Леко? Ты просто сумасшедшая, вот и всё. И всегда останешься сумасшедшей, как твоя тетка!
Мер зевнула, изображая скуку. После несчастного случая с Натали она не раз слышала сравнение с кузиной отца, которая творила самые ужасные вещи во времена Первой Магической войны. Поначалу её задевало это, со временем — стало всё равно.
— Ну, чего ты остановилась? Продолжай, я всегда зеваю, когда меня интересует чужое мнение обо мне.
Дверца кабинки вновь распахнулась, и участницы назревающей ссоры синхронно вздрогнули. Алана Уильямс надвигалась на них, грозно сверкая светлыми глазами.
— Что здесь происходит? — поинтересовалась она обманчиво-спокойным голосом. — Вас, кажется, на занятиях ждут, разве нет?
— Отвянь, Уильямс, у нас разговор серьезный.
Мер бросила быстрый взгляд на розовеющую старосту.
— За неподобающее поведение с каждой снимаю по десять баллов, — злорадно заключила она. — А за неподобающий вид — ещё по пять! Мне продолжить?
Сплетницы возмущенно зароптали. Подергали плечиками в кашемировых блузках дешевой выделки, одернули юбки и с вызовом уставились на Алану.
— Чего стоим? — спросила она. — Дела закончили? Тогда ВОН ОТСЮДА!
Её громкий крик мигом выдул их из помещения. Девушка проводила компанию взглядом, а затем подошла к раковине, вымыла руки и принялась переплетать свою косу.
Мередит замерла позади. Её так и подмывало спросить, сняла ли она и с неё баллы. Всё-таки её методы защиты кое-где были немного… жесткими.
Струсив, девушка молча наблюдала за подругой и, когда та проходила мимо, дернулась от удивления, получив от Аланы улыбку и большой палец, поднятый вверх.
Алана тоже была из тех, кто всегда горой стоял за своих друзей.
Мередит запоздало улыбнулась ей в ответ, но девушки уже и след простыл. Она поймала свой взгляд в отражении и подмигнула, впервые за долгое время почувствовав поток энергии, пронизывающий её с головы до пят. На несколько секунд она вновь стала собой: той прежней Мер, острой на язык и уверенной в себе девушкой, которая не боялась темноты.
Слабый огонек жизни на мгновение мелькнул в её глазах и тут же исчез. Мередит посчитала это хорошим знаком.