Часть 46. Ледники (1/2)
С приближением выпускных экзаменов занятия семикурсников все чаще проходили в совмещенном формате. Первоначальной целью такого обучения была работа над слабыми местами студентов, обучение работе в команде и повышение всеобщего духа единства и благодушия.
На деле же неприязнь между факультетами лишь усилилась. Гриффиндор и Слизерин намеренно держались в стороне друг от друга, что, впрочем, не останавливало их от бесконечных конфликтов по самым разным и глупым причинам. Их друзья с Когтеврана и Пуффендуя растерянно метались от одного к другому, не зная, чью сторону принять.
В полуденную пятницу душные теплицы раскрыли свои двери, выпуская наружу шумную толпу в разноцветных мантиях. Травология едва не закончилась дуэлью между Гарри и Драко, и весь поток возбужденно обсуждал назревающую драку.
Девчонки со всех факультетов сбились в кучу и принялись рассуждать, на кого же из ребят поставить часть имевшихся сбережений и кому стоит послать валентинку в заветный день. Они громко щебетали, хихикая и посылая недвусмысленные взгляды в сторону парней, проходивших мимо.
Мередит нарочно отстала от остальных, сделав вид, что всё ещё копается в мокром горшке. Чужая беззаботность неприятно зудела под кожей, и участвовать в этом сумасшествии она не хотела.
— Что-то не так, мисс Блэк? — донесся до неё голос профессора Стебль.
Девушка проследила, как соседки по комнате удаляются в сторону замка и облегченно перехватила сумку.
— Нет, профессор, все в порядке. До свидания.
У большого горшка с подрагивающими длинными стеблями на выходе её догнало встревоженное и одновременно ласковое:
— Если что-то нужно, обращайтесь. Поговорить, выслушать… Я всегда к вашим услугам.
Мередит скривилась, ускорившись, чтобы избежать осточертевших ей разговоров по душам. Даже любопытные ученики не раздражали её так сильно, как сочувствующие профессора. Их взгляды и шепотки за спиной преследовали её, где бы она не находилась. Ей казалось, они и на её пропуски закрывают глаза только из жалости.
Чертова жалость. Лучше бы они совсем не обращали на неё внимание или делали вид, что ничего не случилось. Так всем было бы проще, и в первую очередь, самой Мер.
Она вскинула голову и пробежалась взглядом по толпе, высматривая лохматую макушку. Напрасно — разъярённый Гарри давно скрылся в замке вместе со своими друзьями. Мер подавила рвущийся наружу стон. Ничего, они скоро увидятся в кабинете директора.
У неё ещё осталось немного времени до визита к Дамблдору, поэтому девушка направилась к своему излюбленному месту — к берегу Черного Озера.
Щеки приятно опалило холодом, а в носу привычно защипало от мороза. Мередит замедлила шаг, чтобы насладиться мгновением полной заморозки. Все чувства притупились, осталась лишь бесконечная снежная тишь.
Наконец впереди показалась ледяная поверхность Озера, и уголки губ Мер поползли вверх от облегчения, как позади послышались спешные шаги. Кто-то торопился к Озеру.
— Мередит!
Девушка резко обернулась, пронзив нарушителя спокойствия недовольным взглядом. Гриффиндорский парнишка со всех ног спешил прямо к ней, громко разрушая снежную наледь. Она фыркнула.
— Мередит! — он остановился рядом и оперся на колени, стараясь отдышаться. — Привет… Как дела?
— Нормально.
— Ясно, — замялся парень. Мер даже не потрудилась вспомнить его имя, лишь смерила равнодушным взглядом, намекнув, что разговор продолжать не намерена. — Не против, если я присоединюсь?
Она выгнула бровь, прикидывая, как бы потактичнее сказать парню, чтобы он навсегда скрылся с её радаров.
— Я немного тороплюсь, и скоро уже подойдет мой друг, так что… — ложь слетела с языка так легко, будто он был создан, чтобы лгать. Лгать о своем состоянии, о своей компании, о своих эмоциях… Ложь стала её постоянным спутником.
Твердолобый гриффиндорец намека и смены её настроения не уловил. Выпрямился и продолжил шагать к Озеру. Мередит нехотя двинулась за ним.
— Хорошая погода, да?
— Да.
— Я заметил, что тебе нравится холод.
— Это пугает, — Мер склонила голову и прищурилась. — Когда тебе в голову пришла замечательная идея проследить за мной?
Парень пожал плечами и придвинулся чуть ближе к Мер, избегая высокого сугроба.
— Простая наблюдательность.
— Понятно.
Они продолжали идти, купаясь в неловкой тишине, а Мередит то и дело нервно вздыхала. Чужая компания её напрягала.
— Скажи уже, чего тебе надо, и уходи! — она не выдержала и повысила голос, повернувшись к парню, но вовремя опомнилась и вернула лицу ледяную маску спокойствия.
Гриффиндорец будто облегченно выдохнул и мгновенно расслабился.
— Слушай, я хотел тебя попросить, — он почесал затылок. — Не могла бы ты дать мне фото своей семьи с вашими автографами?
Мередит не сразу поняла просьбу. Похлопала слипшимися на морозе ресницами, обдумывая услышанное.
— Что, прости?
— Понимаешь, мой отец погиб в Первую магическую войну, и моя мама боготворит вас, вашу семью за ту победу. А после того, как вы чудом избежали смерти в Невис Рейндже, когда Темный Лорд намеревался вас убить… Мы верим, что он возродился, верим Регулусу Блэку!
Каждое его слово камнями ударяло по телу, оставляя большие синяки и глубокие царапины. Легкие сжались от недостатка кислорода, сердце замедлило свой ритм, напоследок больно ударившись о ребра. Она прижала руку к груди.
— Мама очень хочет получить ваши автографы! — продолжал парень. — Вы даже не представляете, что значит для всех ваш подвиг в Невисе! Даже Смерть вас боится и не трогает…
— Замолчи…
Замолчи, замолчи, замолчи. Мер раскрыла рот, не в силах выдавить ни слова. Боли не было, но она затопила её настолько, что казалось, будто Мередит накрыло с головой.
— Замолчи… Не надо…
— Ну так что, сможешь сделать?
— Отстань, уходи. Нет! — внутренняя боль разрывала легкие на части, девушка вцепилась в мантию, чтобы не захрипеть.
Парень несколько секунд внимательно вглядывался в её лицо.
— Ну, что ты так напряжена? — теперь он оказался совсем рядом, приобнимая её за талию. — Хочешь, можем прогуляться сначала? Я помогу тебе расслабиться.
— Уходи, — Мер сжала челюсть, глубоко вдохнув. — И убери… свои руки…
Она совершила слабую попытку освободиться. Тело не слушалось, ведомое невесть откуда взявшимися судорогами.
— Что тебе стоит просто подписать фотографию? — в его голосе послышались злые нотки. — Или совсем зазвездилась, да?
Мередит дернулась, пошатнувшись. Пыталась воззвать к внутренней злости, но сквозь толстый слой льда прорывалось лишь гневное бессилие. По спине пробежали панические мурашки.
— Иди к черту! — крикнула громко, насколько смогла, превозмогая боль.
— Эй, Грейс!
Они развернулись на голос. Девушка чуть не взвыла от облегчения, увидев знакомое лицо.
Бен стремительно приближался к ним, сжав кулаки. За его спиной героически развевалась длинная мантия.
— Оставь её в покое, Грейс. Беги в свою башню, пока не поздно.
Пальцы гриффиндорца сильнее сжались на её талии. Мередит охнула.
— Шел бы ты и дальше изображать из себя равнодушную ледышку, Андерсон. Тебе здесь не рады.
— Что, совсем всё туго? Ну, попробуй хотя бы костным мозгом раскинуть и понять, что тебе пора лететь отсюда, пока я не отправил тебя пинками, — бросил Бен и обратился к Мер. — Ты в порядке?
Девушка подняла на него глаза и явственно услышала тяжелый скрип треснувшего льда.
— А ты как думаешь? — она раздраженно стряхнула с себя чужие руки, доставая палочку. — Убирайся, Грейс, пока я не превратила тебя в ручку для автографов и не отправила твоей мамаше.
Бен среагировал мгновенно, достав палочку вслед за девушкой. Мередит упорно пыталась разозлиться на этот жест и его помощь, но получалось из рук вон плохо. Судороги медленно отступали под теплым чувством благодарности, разлившегося по телу.
Грейс отшатнулся.
— Да вы, ребята, психованные… Ну вас к Мордреду, — парень сплюнул и направился к замку.
— Ага, психованные, и это заразно! — крикнул Бен вдогонку. Тот показал им неприличный жест и скрылся за горизонтом.
— Чувство юмора у тебя отвратительное, — Мередит покачала головой.
— Но его хватает, чтобы избавляться от всяких засранцев, так что никто пока не жаловался.
— Значит, я стала первой.
— Да. Прости, медаль для победителя с собой не захватил.
— Я переживу, — девушка махнула рукой, подавив глупую улыбку. Пришлось напомнить себе, что отныне она закрыта ото всех положительных эмоций, особенно если те связаны с Беном. В глыбе льда, где она себя заперла, не было места человеку, причинившему ей столько боли.
Стараясь показать свой равнодушный вид, Мер перевела взгляд на его лицо, тем самым совершив ужасную ошибку. Наивно было полагать, что когда-нибудь она сможет забыть черты его лица и наблюдать за ним без всплеска смущения на щеках, но вот он здесь, стоит вместе с ней, и она будто видит его впервые, а лед внутри всё трещит и трещит.
Сегодня Бен аккуратно зачесал непослушные смольные волосы, оставив несколько прядей ниспадать на лоб, отчего глаза стали казаться выразительнее и ярче, насколько вообще черный цвет мог быть ярким. Лицо его просветлело, едва он заметил её взгляд, и Мередит отвернулась, ущипнув себя за запястье.
— Все нормально? — спросил он, расценив её смущение по-своему.
— Да, — Мер кивнула, прислушиваясь к ощущениям. Сердце стремительно набирало темп, норовясь выскочить из груди. Страх и боль улетучились, уступив место неясному беспокойству. — Да, все нормально.
Наверняка стоило сказать, что она торопится и ей нужно уходить, но для Бена, наблюдавшего за гаммой чувств на её лице, слова были лишними.
В морозной тишине они двинулись обратно к замку. На ватных ногах Мер старалась идти чуть быстрее Бена, чтобы не ощущать всё тот же пряный аромат, исходивший от его костюма, и слава Мерлину, парень держался позади и не приставал с разговорами. Так же безмолвно они попрощались у подземелий, и Мередит с громким вздохом направилась вверх по лестнице — настало время очередной встречи с Дамблдором.
С каждым шагом внутренности сковывала липкая паутина страха и отторжения. Теплые коридоры, ведущие к кабинету директора, душили и вызывали тошноту, а большая каменная горгулья на входе словно издевательски ухмылялась, встречая девушку у дверей.
— Имбирные карамельки.
***</p>
Больше, чем жалость учителей и просьбы студентов дать автограф, Мередит ненавидела директора. Ненавидела два раза в неделю посещать его кабинет вместе с Гарри и заново проживать те страшные моменты в Невис Рейндже.
Одержимый идеей понять, что же стало причиной их чудесного спасения, профессор Дамблдор рылся в их памяти, как в коробке с забытыми вещами, просматривая и отбрасывая красивое, но ненужное, в поисках главного сокровища.
Раз за разом Мередит снова оказывалась в плену своих кошмаров, ощущая сухие морщинистые пальцы директора на своих висках. Он не просто просматривал воспоминания, он считывал каждую её эмоцию, от тянущей тревоги в начале до праведного ужаса в конце.
Перед глазами вновь замелькали картинки: вот Дарион, со сверкающим от подступающих слез взглядом, будит её с утра, вот Дафна падает в разлом и скрывается среди обломков, вот мама, по её лицу стекает кровь, а затем вся семья сидит на камнях, рядом лежит сломанная кузина, браслет вновь обжигает руку болью.
Бессилие волнами накатывает на тело, пока Дамблдор упрямо следит за дальнейшими событиями. Она мысленно кричит, просит прекратить, зная, что директор слышит, но безрезультатно. Появляется Нейтан, тело бьет крупная дрожь. Даже находясь в плену воспоминаний, она чувствует судороги, захватившие каждый её сантиметр.
Умирает Гарри, мама, папа… Дарион бьет её по лицу — Мер вновь ощущает след его руки на своей щеке. Нос нещадно чешется. Мальчик кричит, винит её в их смерти…
Профессор усиливает напор, желая проникнуть в самые глубины. Мередит дернулась, на мгновение прекратив «показ», но директор надавливает на виски, и девушка видит, как барьер расступается перед ней, видит свою магию, утекающую к Волдеморту, а потом кромешную тьму, вспышку, и Дамблдор наконец отпускает её.