Глава 40. Lost in the moment (2/2)

Парень вышел в эту же секунду. В коридоре шумели ученики с сундуками и чемоданами, метались в клетках совы, грозно шипели коты, а от Бена, кажется, ничего не осталось.

Горло сдавило в спазме, мир поплыл перед глазами, и он совсем позабыл, как дышать.

Мередит не виновата. И никогда не была виновной. Это он. Он дурак. Безнадежный, бестолковый дурак.

Бен заметался по коридору, больно цепляясь за собственные волосы, чтобы хоть как-то отрезвить спутанный разум. Он ещё никогда не ненавидел себя так сильно, как сейчас. Даже после поцелуя с Мер.

Он должен срочно её найти. Срочно извиниться, сказать, что верит ей, что сожалеет… Но она была с родителями, значит ли это, что они уже покинули замок?

Словно благословение небес, Дафна пролетела мимо больничного крыла с высоко поднятой головой.

— Эй, Ди!

Девушка не откликнулась.

— Ди! Стой!

Наконец, подруга остановилась, но подходить к нему не спешила. Бену пришлось догонять её, чтобы спокойно поговорить.

Он не понимал, что изменилось, но некий холод в её взгляде и движениях заставил его напрячься.

— Что тебе нужно?

Парень опешил. Ди никогда не разговаривала с ним в тоне, который они с парнями в шутку называли «королевским».

— Ты не знаешь, Мередит всё еще здесь?

Дафна дёрнулась.

— Она пока что здесь…

— Отлично! — он рванул вперед, но ледяной голос подруги заставил его остановиться.

— … Но я не советую тебе к ней ходить и вообще, оставь её в покое и никогда больше не приближайся к ней.

— Что? Но почему? — вопрос идиотский, но он должен был его задать.

— Ты ещё спрашиваешь?! — яростно прошептала она, хватая его за локоть. — Она всё мне рассказала! Как ты оставил её, рыдающую, в кабинете, как прилюдно унизил и обвинил во всех смертных грехах!

— Я не…

— И знаешь, что? Мередит не травила Натали, — её рука сильнее сжалась на его локте, острые ноготки больно воткнулись в кожу через ткань водолазки. — А знаешь, кто это подтвердил? Некий Бланк, мальчишка с Когтеврана, который вчера допоздна засиделся в гостиной и увидел, как Мередит в слезах ворвалась в Башню и исчезла в своей комнате, это было задолго до того, как Натали без чувств свалилась в Большом Зале.

— Я знаю, это была Пэнси в облике Мер.

— Ах, знаешь?! Ты здесь самый умный, да? — Дафна совершенно рассвирепела. — Ну тогда тебе стоит знать ещё и то, что мистер и миссис Леко грозились ей исключением из школы, Визенгамотом и Азкабаном за покушение на отпрыска их влиятельной семейки. И знаешь ли ты, что её чуть не опоили Веритасерумом в попытке докопаться до правды, и все мы, её друзья и семья, большой компанией отстаивали её права перед директором и мистером Леко?

— Не знаю.

Бен вырвался из её захвата и тяжело вздохнул.

— Вот и отлично! Поэтому не смей приближаться к ней и, если я узнаю, что ты в очередной раз разбил ей сердце, я лично найду тебя и придушу собственными руками, и даже не посмотрю, что ты мой друг, и я видела, как ты пускаешь слюни во сне. Ты меня понял?

Как объяснить ей, что он ничего из этого не хотел? Как объяснить, что он сам запутался и не хотел причинять боль ни себе, ни Мередит? Она не поймёт.

— Я понял. Но позволь мне хотя бы извиниться перед ней.

— Сейчас не время, — девушка мотнула головой и поджала губы.

— А когда будет время? — разозлился Бен. — Когда она уедет?

— Не знаю, но точно не сейчас, — подруга бросила на него последний уничтожающий взгляд и поспешила к подземельям — она тоже спешила домой.

Парень в бессилии опустил руки. Мир вдруг стал огромным, а он в нем — ничего не значащая мошка. И ему бы давно раствориться в этом огромном пространстве, но разве может он исчезнуть, когда на душе такой груз? Сейчас как никогда не хватало теплых объятий сестры.

Из Больничного Крыла вылетела Пэнси, и Бен понял, что ему придется вернуться к… кому? Своей девушке?

А была ли она вообще его девушкой? Любил ли он её?

Натали снова улеглась на подушки с довольной улыбкой на лице.

— Вы все уладили? — он постарался придать голосу большего оптимизма.

— Да, и я очень рада. Не люблю ошибаться в людях.

— Ошибаться? — Бен горько усмехнулся.

Ошибаться в людях не страшно. Страшно ошибиться в себе.

— Она ведь тебя отравила!

— Но я же жива, — девушка пожала плечами, будто это не она была при смерти всего пять часов назад. — И я рада, что не ошиблась в Мередит.

— Да уж…

— Слушай, Бен, я хотела поговорить…

Дверь в Целительское крыло снова приоткрылась. Бен выглянул в проход на случай, если придет ещё и Астория и скажет, что всё это время она притворялась Пэнси, а настоящая Паркинсон валялась мешком в каморке для метел. Ну, мало ли.

Идея казалась бредовой, но ещё бредовее казалось то, что по направлению к ним чеканным шагом шла Мередит. Она смотрела прямо перед собой, вытянутая, словно струна, взгляд пустой, губы сжаты в тонкую ниточку.

От недавних слез не осталось и следа.

— Натали, — она посмотрела прямо на Бена, остановившись перед ним. — Я хочу попросить прощения за своё поведение. С самого начала наше общение не задалось, и в этом полностью была моя вина. Я признаю, что вела себя неподобающе, провоцировала тебя, откровенно насмехалась и вводила в неловкое положение.

Бен покосился на Натали, рассуждая, заметила ли она, что за время всей своей тирады Мередит не удостоила её даже взглядом. Леко выжидающе уставилась на когтевранку.

— Но я обещаю, этого больше не повторится. Отныне я не стану обременять тебя своим обществом и более никак не напомню о своем существовании.

У Бена пересохло в горле — такими сухими были её слова и извинения. В них не было ни искреннего раскаяния, ни сожаления, никаких эмоций, ничего. Она прожигала его металлом своих глаз, а он смог всего лишь замереть, как кролик перед удавом.

— Я всё поняла, и осознаю, что выбор уже сделан, — только теперь она повернулась к Натали и одарила её подобием улыбки. Признаться, её кровожадный оскал немного его напугал.

— Мер, дорогая, ты здесь? — в помещение заглянула профессор Поттер, и на миг Бен удивился, когда это она успела сменить прическу и окрас волос. Вошедшая женщина была на дюйм выше профессора зельеварения, волосы её не были такими же темно-рыжими и прямыми, скорее вились непокорными каштановыми прядями.

Она прошла вперед, тепло улыбнулась мадам Помфри, вышедшей встречать гостью, и поравнялась с их неловкой компанией.

— Мер, Дарси закончил сборы, мы можем идти.

Мередит безумно походила на свою потрясающе красивую мать.

Миссис Блэк кивнула Бену и обратилась к Натали:

— Я очень рада, что ты здорова.

— Спасибо, миссис Блэк, — Нат смяла покрывало в ладонях. — Наверняка мой отец доставил вам кучу хлопот…

Миссис Блэк вздохнула и открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же передумала и просто улыбнулась ей. Бен был уверен, она собиралась сказать что-то язвительное — он часто видел такое же выражение на лице её дочери.

— Что ж, родителей мы не выбираем.

— Простите меня за них.

— Ничего страшного, Натали. Мередит, идем.

Женщина обняла дочь и повела к выходу из Больничного крыла. Мер за это время не проронила ни слова и, словно заведенная кукла, следовала за матерью так же, как до этого следовала за отцом.

Бен провожал их взглядом до самых дверей и продолжал всматриваться в стену, будто мог увидеть Мер и её мать через каменную преграду.

В груди неприятно заныло: расстояние между ними внезапно стало гораздо большим, чем длина школьного коридора. А он так и не попросил прощения. За всё.

— Бен, ты вроде бы умный парень, но иногда ведешь себя, извиняюсь, как тупой баран.

Парень закашлялся — Натали никогда не позволяла себе выражаться даже в самой мягкой форме.

— Что?

— Как это, что? Разве ты не видишь? Или слишком напуган, чтобы увидеть?