Глава 33. Animagus (1/2)

На следующий день все неприятные мысли выветрились из головы Мер, словно их там и не бывало. В голове раз за разом гремел гром, отголоски которого она услышала ещё в своей комнате. Теперь её единственной целью было добежать до заветного класса с зельем и произнести заклинание, которое дарует ей способность превращаться в какое-то животное. В груди приятно трепетало от размышлений по поводу её анимагической формы, а также от радостных мыслей о скором возвращении в дорогую сердцу Францию, где она будет регистрироваться, как полноправный анимаг. Выбрать между Министерством в Великобритании и во Франции было несложно — список зарегистрированных анимагов Соединенного Королевства был опубликован в общем доступе, в то время как французское министерство тщательно хранило свои секреты и получить регистрацию там можно было, совершенно не беспокоясь за свои личные данные.

Дверь импровизированной лаборатории хлопнула, сливаясь с оглушительным раскатом грома, и Мередит опустилась на колени рядом хрустальным фиалом, где хранилось зелье. После первой вспышки молнии девушка прислушалась к ощущениям: от вчерашней истерики не осталось и следа, если не считать бессонной ночи и твердого желания не приближаться ни к кому из слизеринцев, кроме Дафны Гринграсс. Кончики пальцев покалывало от нетерпения, и девушка схватила палочку, вспоминая наизусть заученные слова.

— Animo Amato Animato Animagus, — кончик палочки засветился, и первую долю секунды абсолютно ничего не происходило. Этого хватило, чтобы девушка смертельно побледнела, чувствуя, как внутренности стягиваются в тугой узел. Нет, ошибки быть не может. Она быстро глотнула зелье и поморщилась, чувствуя, как по горлу бежит жидкий огонь. Об этом девушка ничего не читала, более того, зелье не должно вызывать такого эффекта.

За небольшим окном засияла очередная вспышка, и Мередит ощутила жгучую боль в области грудной клетки. Ноги словно онемели, а руки отказались слушаться и выронили палочку на пол. Боль — первый симптом, указывающий на верную последовательность совершенных действий. Далее по списку — удвоенное сердцебиение.

Когтевранка замерла, пожалев, что никого не захватила с собой по пути сюда, ведь отец советовал не совершать первую трансформацию в одиночку. В углу пустого помещения померещились жуткие тени.

Ещё пара минут, и ожидаемого удвоенного сердцебиения не подействовало. Зато боль медленно разливалась по всему телу, обжигая каждый орган, и девушка улеглась на пол, не в силах находиться в вертикальном положении. Закрыла глаза, нахмурившись. В прошлом году на платформе 9¾ один из пожирателей смерти попал в неё Круциатусом, и боль от превращения в анимага вернула её в тот день, когда её тело выгнулось под вспышкой боли. Как её отец выдержал всё это, будучи пятнадцатилетним подростком? Впрочем, Мередит усмехнулась, Сириус всегда был сильным человеком — этого у него не отнять.

Чтобы отвлечься от огня, медленно пожирающего внутренности, Мер пыталась представить, каким животным станет. Вопреки ожиданиям, в голове не возникло ни одного образа, и девушка заволновалась. Неужели…?

От осознания своей ошибки её прошиб холодный пот.

Раздался очередной раскат грома, а за ним мягко зашуршал по окнам последний в этом году ливень. Как раз в этот момент девушка поняла, что обжигающая боль — это лучшее из всех зол, которые могли с ней случиться, поскольку сердце вдруг зашлось в удвоенном ритме, больно ударяясь об рёбра. О, Мерлин!

Мысли в голове путались, то и дело отвлекаясь на шорох дождя за окном, и девушка даже не могла вздохнуть от боли, пронзившей всё ее тело. Сердце билось в три, а то и в четыре раза быстрее, чем нужно. На глазах выступили слезы, а каждая попытка вдоха оканчивалась новой вспышкой страшной боли, идущей от сердца.

Черт, и почему она никого не позвала с собой? Ей срочно нужен безоар — он поможет нейтрализовать действие зелья и остановит это безумие внутри неё. В классе никого не было, а за дверью, как назло, не раздавалось ни звука. Безоар могла выдать только Лили Поттер, чей кабинет находился в подземельях. Diable.

С чего Мередит решила, что справится с таким сложным процессом сама? Решила показать папочке, что ничем не хуже него, и он может ею гордиться? Три ха-ха. Волна удушливой паники накрыла её с головой. Доказать получилось лишь то, что Мер действительно посредственная волшебница. И как теперь смотреть в глаза отцу? Дяде Джеймсу и Римусу? А что скажет мама? Теперь сердце затрепетало ещё и от стыда, будто боли, которая сковала её до этого, было мало. Мередит застонала, вонзая ногти в нежную кожу ладоней, и потянулась за палочкой. Каждая попытка вздоха отзывалась мгновенной острой болью в груди, и девушка замерла с открытым ртом. Всё плохо. Она неудачница, каких ещё поискать. Как смотреть в глаза всем, перед кем она хвалилась, что уже в этом месяце станет полноправным анимагом? Позор. Позорище. Хуже быть уже точно не может, подумала Мер, и тут же поняла, что снова ошиблась.

Прямо у неё на глазах, одна из её рук превратилась в рыжую полосатую лапу с длинными когтями. Сил, к её удивлению, хватило на то, чтобы издать испуганный крик. Как трансформация могла начаться таким образом? О Мерлин, за что ей всё это? Чем она заслужила такое невезение? Может, её участь - умереть от боли в пустом классе древнейшей школы? А как же семья, друзья, Шармбатон, Бен…?

Ну уж нет. Чёрта с два она станет раскисать на полу богом забытого помещения, и уж точно не позволит недоброжелателям потешаться над её истерзанным телом после её смерти. Её нужен безоар, и она его получит. Сунув палочку в чехол, девушка покрепче стиснула зубы и поползла к выходу из класса. Делать это в длинной юбке до колен было не совсем удобно, и Мер уже в сотый раз обругала себя за непрактичность.

Юбку надела… Покрасоваться хотела? Перед кем? У него и без тебя есть симпатичная юбка рядом…

Мысли о Бене, а точнее злость на него и его подружку, придали ей сил, и она поползла к двери с усиленным рвением. Дышать было неимоверно тяжело, а тигриная лапа вместо привычной руки только добавляла неудобства, но, чертыхаясь, девушка всё же добралась до двери, и левая рука вновь вернулась в прежнее состояние.

Теперь перед ней стояла задача встать и открыть дверь на свободу. Стон смешался с криком боли, когда в бешено бьющееся сердце вдруг начали вкалывать острые иглы.

— Да черт возьми…! — выругалась она вслух, все же приподнимаясь к ручке двери.

Она не сдастся, не сдастся, не сдастся… Только не сегодня, только не сейчас…

Пара нечеловеческих усилий, и в душный класс залетел порыв свежего воздуха. Девушка вышла в коридор, держась за стену, когда её правая рука вдруг вытянулась и обросла белоснежными перьями. Мер подавила крик. Сжала губы и двинулась к лестнице, мысленно надеясь, что встретит кого-нибудь по дороге <s>и успеет изъявить этому счастливчику свою последнюю волю. </s>

Путь до первого этажа казался бесконечно долгим, и к тому времени, как Мередит дошла до спуска в подземелья, её руки снова успели сменить свой облик сначала на орлиные крылья, а затем на кошачьи лапы, что вкупе с человеческим телом смотрелось до ужаса отвратительно. Пару раз над губами вырастали кошачьи усы, а уши вытягивались и покрывались мехом. Теперь Блэк вообще не желала никого видеть, лишь бы быстрее добраться до тети Лили.

Темные подземелья взорвались светом коридорных факелов, и Мер испуганно зажмурилась. Теперь её глаза остро реагировали на свет — ну не «чудо» ли? Пара шагов, и сердце пронзила толстая игла. Девушка испуганно охнула, да так и замерла с открытым ртом, сгибаясь в три погибели. Ноги медленно, словно желая, чтобы девушка насладилась этим зрелищем, стали уменьшаться в размерах и покрываться тонкой розовато-оранжевой кожей с ластообразными перепонками. Утка. Отлично. Мер накренилась лицом вперед, и нос с негромким хрустом встретился с полом. Теплая жидкость растеклась по лицу, смешиваясь с ссадиной на щеке, и девушка вновь застонала. Двигаться уже не было сил. Да и как передвигать свое ужасно тяжелое тело на этих маленьких ножках?

— По… моги…те… — прохрипела она, поднимая голову в сторону подземелья. Подумать только: кабинет Лили где-то недалеко за поворотом, а она лежит здесь, на полу с утиными лапами вместо ног. Вот Дарион и Гарри посмеются.

«Я им посмеюсь», — зло подумала Мередит. Такой боли она не пожелала бы даже самому злейшему врагу. Ноги стали вытягиваться обратно, и теперь руки начали стремительно увеличиваться в размерах и покрываться белой шерстью. Огромные медвежьи лапы приковали Мер к земле, не давая возможности встать.

Она прокашлялась, игнорируя яростную боль в сердце и жидкость, разливающуюся по лицу кровавым фонтаном.

— На помощь! — её крик эхом разнесся по подземелью, эхом улетая далеко за пределы её слышимости. — Кто-нибудь…

Впереди послышались шаги, и Мередит помолилась всем великим волшебникам за посланную помощь. Подняла голову и снова застонала — к ней бежали совсем еще маленькие мальчишки со Слизерина. Они испуганно вытаращились на когтевранку с медвежьими лапами.

— Что случилось? Ты кто? — наперебой заверещали они. — Это что, кровь?

— Какая разница?! — почти по-звериному рыкнула Мер. — Приведите подмогу! Быстрее…

Мальчишки бросились в сторону своей гостиной. Идиоты! Кто сможет помочь ей на Слизерине?

Руки вновь приняли нормальный вид, но, как поняла Мередит, ненадолго. Вновь послышался чей-то топот и к ней подбежали двое.

— Oh Mon Dieu! Что с ней произошло?

— Мередит, это ты? — о, эти голоса девушка узнает из тысячи. И лучше уж она скончается в этом коридоре, чем примет их помощь. Впрочем, у сердца были другие планы, и оно ускорилось до ненормальной для человека скорости.

Бенджамин Андерсон сел рядом с ней и всмотрелся в её кроваво-пепельное лицо.

— Черт, Нат, беги за мадам Помфри! Знаешь, где больничное крыло?

Француженка кивнула, стрелой исчезнув из подземелий. Парень приподнял девушку за плечи и уложил на свои колени. Вдобавок ко всему, Мередит еще и затошнило. Ему что, не противна кровь на её лице и шее?

— Что произошло, Мер? Откуда кровь?

Девушка не успела ответить — её нога вытянулась, стала тоньше и приобрела коричневый оттенок с небольшим копытцем на конце. Бен потерял дар речи, наблюдая за метаморфозой.

— Это… это что?

— Я становлюсь ланью, разве не видно? — зашипела она, выгибаясь от боли на его руках. — Ещё нос, кажется, сломан. Неудачный магический эксперимент, и все.

— И всё?! Мерлин, да у тебя же сердце скачет, как бешеное! — он приложил руку к её груди, и Мередит отчаянно покраснела. — Ты из-за этого вчера в коридоре сопли развела?

— Уже доложили?

— И на Слизерине есть свои сплетницы, — уголок его губ приподнялся. А вот Мередит было совершенно не до смеха. Мало того, что боль и не думала утихать, так ещё и этот сидит рядом с ней и спрашивает, из-за чего она плакала вчера. Урод. Она уже открыла рот, чтобы сказать ему, чтобы он шел в мерлинову задницу со своей заботой, и что она видеть его не хочет, и пусть дальше идет развлекаться со своей Натали, однако новый приступ боли заставил её проглотить все обиды, и вместо них вылить вслух новый поток криков. Нос неприятно свело.

Бен не на шутку перепугался, и на несколько секунд его лицо стало такого же цвета, что и его галстук.

— Не будем терять времени, — шепнул он, и подхватил Мер на руки. С её копытом на одной ноге и неожиданно появившимся клювом на лице это выглядело донельзя комично, однако взгляд его выражал неприкрытую тревогу и страх. Наверняка ужасается этому зрелищу.

— Мне нужен безоар! — крикнула она, однако на деле вышел только непонятный писк.

— Извини, по-птичьи я пока не разговариваю. Но тебе надо к мадам Помфри, она должна что-нибудь сделать, — сказал парень, почти бегом пересекая коридор.

Новая острая игла пронзила сердце, да так и осталась в нем. Боль теперь не прекращалась ни на секунду, и Мередит почувствовала, как картинки поплыли перед глазами. Девушка постаралась сосредоточиться на лице своего невольного спасителя, но Бен перед ней так же растворялся в непонятной дымке, и с вернувшихся в норму губ сорвался тихий стон.

— Потерпи, Мер, скоро всё закончится, — последнее, что она услышала, прежде чем провалиться в кромешную тьму.

***</p>

Сильный ветер на берегу Черного Озера пробирался под мантию, обдавал холодом каждую клеточку тела, а затем снова уносился куда-то вперед, и края мантии непроизвольно тянулись вслед за ним, будто желали навсегда оставить эту бренную землю и пуститься в бесконечное путешествие, полное абсолютной свободы.

Носки поношенных ботинок Бена едва касались темной воды, и с каждым порывом ветра ледяная жидкость грозилась намочить осеннюю обувь, однако парню совсем не было дела до какого-то там Озера. Он хмуро и слишком пристально вглядывался вдаль, будто где-то за пределами воды сможет увидеть сам Лондон и светлое здание с целителями в лимонно-желтых халатах.

Мередит не было уже четыре дня. Их появление в целительском крыле произвело настоящий фурор не только среди учеников — посетителей Крыла, но и среди учителей, прибывших на зов мадам Помфри. Сломанный нос ей вправили тут же, не успел Бен уложить девушку на койку, а вот остановить странные превращения никому не удалось.

Как только прибыл профессор Дамблдор и строгим голосом попросил всех удалиться, Бен хотел обнять Натали за плечи и вместе с ней выйти оттуда, но вовремя заметил на руках несколько капель крови. Её крови. Декан Когтеврана был послан предупредить родителей Блэк, а сам директор принялся что-то колдовать над девушкой, но подробностей за закрытой дверью Бен уже не увидел. Мередит перенаправили в Св. Мунго, и с тех пор ни у одного из её друзей не было от неё вестей.

Всё, что он понял из обрывков разговоров учителей, это то, что Мер пыталась стать анимагом, но допустила какую-то ошибку, и её попытки окончились крахом. Но зачем ей становиться анимагом? Как она позволила себе ошибиться? И почему её сердце, казалось, норовило вот-вот выскочить из груди?

Четыре дня он не мог найти себе места, утопая в необъяснимом волнении. Тяжелые мысли заполнили его голову, и Бен предпочитал проводить время на улице, не в силах взяться за домашние задания или встретиться с Натали, даже привычные полёты на метлах не помогали ему отвлечься. Перед глазами стояло измученное лицо Мередит, в ушах звенели её крики, и парень не понимал, почему так волнуется.

Всю свою жизнь он предпочитал не влезать в конфликты, не искал приключений, чтобы разнообразить свою жизнь, и его не беспокоила ничья судьба, кроме его и Эвелин. Позиция «наблюдателя» хорошо ему подходила, и он чувствовал себя в безопасности, наблюдая за страданиями остальных. Ему не было дела до остальных и их проблем, а вмешаться в течение событий чужой жизни — сделать только хуже. Себе.

Это была его аксиома, единственная идеология в его практически безрадостной жизни, поэтому он не знал, почему волнуется, и почему так и не стер пятно крови на своей мантии, в месте, где покоилась голова Мер, когда он остался с ней в коридоре.

— Может, нам разрешат навестить её? — нежный голос Натали долетел до него вместе с холодным ветром, но парень не обернулся. Слишком много мыслей, слишком много всего. Нат не должна знать, что он волнуется.

— Навестить кого? — с деланным равнодушием пожал он плечами, прикрывая сгиб локтя на мантии.

— Мередит, — девушка остановилась рядом и положила руку на его плечо.

А вдруг в больнице ей стало хуже? А вдруг там ей не смогут помочь?

— Не переживай, — сказал он, обращаясь больше к себе, чем к ней. — Это уже не наше дело, в Св. Мунго ей помогут. Нам лучше остаться в стороне и просто наблюдать за сложившейся ситуацией.

Бен злился на самого себя за это никому не нужное волнение. Он ведь не должен волноваться. Мередит ему никто, и их ничего не связывает. Ну, разве что, от неё зависит, получит Эвелин временное избавление от проклятия или нет.

Парень ухватился за эту мысль, как утопающий за соломинку. Да, он волнуется за сестру, и всё. Удивительно, что он не подумал об этом раньше!

Тем более, у Мередит полно людей, которые переживают за неё и без него. Тот крупногабаритный гриффиндорец из Дурмстранга выглядел подавленным на следующий день после того, как девушку забрали. Бен повел плечом, отгоняя непрошенные мысли. Этот Катон, видимо, совсем тугодум. Как можно целовать свою девушку у всех на виду, а на следующий день позволить ей одной искать проблемы на свою темноволосую голову? Почему он не помог ей? Почему не был рядом? И вообще, как они смогли сойтись? Нелюдимый гриффиндорец, у которого в крови бурлит желание всех спасти, и яркая когтевранка с манией величия — гремучая смесь.

Пэнси Паркинсон и её подружки вдоль и поперёк успели обсудить новость о том, что Блэк расплакалась на груди своего парня и тот, чтобы утешить, поцеловал её прямо в коридоре. История их «безумной страсти» ходила по гостиной, обрастая всё новыми подробностями вроде того, что внезапно выяснилось, что это не Блэк плакала, а гриффиндорец (!), и это она утешала его, а не он.

Девчонки мечтательно вздыхали, а Бен до зуда под кожей хотел прекратить эти глупые разговоры. Безмозглые сплетницы… Будто больше нечего было обсудить. Дошло до того, что он сорвался на Блейза и вырвался из душных подземелий, некогда бывших единственным местом, где ему было спокойно.

— Иногда оставаться в тени означает невольно присоединиться к тем людям, которые сейчас перемывают ей кости в нашей гостиной, — заметила слизеринка, привлекая его внимание после долгого молчания. — Не вмешиваться — не всегда правильный вариант. Мы можем помочь Мередит Блэк, поддержать. Я думаю, ей это сейчас очень нужно.

— С чего ты взяла? — теперь Бенджамин повернулся к ней. Ботинок коснулась прохладная вода из озера. — Она же тебя терпеть не может, и ты это знаешь.

— Знаю, — кивнула Натали, покрутив кольцо на пальце, а затем улыбнулась. — Но в этом нет моей вины. Мередит что-то тревожит и злит, но я к этому отношения не имею, и она понимает это.

— Зачем тогда ты хочешь ей помочь?

— Потому что даже если она ненавидит меня, моя задача — не ненавидеть её в ответ, а следить за своими эмоциями, делать то, что правильно. И я считаю, правильным будет поддержать её хоть немного, хотя бы отправить какие-нибудь сладости, она это заслужила.

— Ох, Нат, — Бен притянул девушку к себе и положил подбородок на её макушку. — И как ты попала на Слизерин с таким добрым сердцем? Мередит не стоит и секунды твоего времени.

— Я верю, что в глубине души она хороший человек. Просто ей ещё нужно раскрыться. А мы с тобой, — она ткнула пальчиком в его грудь, — поможем ей в этом.

Бен покачал головой и устремился мыслями в Лондон, где сейчас находился объект всех его тревог.

***</p>

Почти неделя прошла с того момента, как Мередит доставили на пятый этаж лечебницы Св. Мунго — в отдел пострадавших от неправильно наложенных чар. Как сказал главный целитель, у них ушло три дня, чтобы избавить её от последствий неправильно произнесенного анимагического заклинания.

— Мисс Блэк, могу я пообщаться с вами, как со взрослой волшебницей? — спросил он во время очередного осмотра.