Глава 9. Каникулы (2/2)

— С тех пор, как я стал твоим отцом! — отец подошел вплотную. Сириус был упрямым человеком и, как и дочь, не любил, когда ему указывали, что делать. — Мередит, я запрещаю тебе иметь какие-либо дела со слизеринцами! Ты меня поняла?

— Ты не имеешь права мне что-либо запрещать!

— Ошибаешься, Мери. — он прошел к двери. — У меня есть все права. И я запрещаю тебе ехать к Малфоям на каникулы, и ко всем остальным, кто приглашал тебя. Иффли, Джин и другие…

— Отлично! Я всё равно не собиралась никуда ехать! — она встала у прохода, чтобы закрыть дверь за отцом. Злость так и бурлила в ней, требуя выхода. — Ты ужасный отец! Нет на свете никого хуже тебя!

Сириус остановился у лестницы, на секунду замерев. Его плечи опустились, и Мер показалось, что он хотел обернуться и сказать что-то ещё, но мужчина спустился по лестнице и скрылся в своём кабинете. Девушка с яростью захлопнула дверь и стукнула по стене кулаком, не совсем соображая, что делает. Как он может с ней так поступать?

Прошел день, Сириус и Мередит демонстративно не замечали друг друга. Девушка всё еще была обижена на отца и не собиралась мириться первой, не обращая внимания на попытки матери их помирить.

— Ты собираешься заходить, или планируешь весь остаток каникул провести у меня под дверью? — Мередит вздрогнула, собрав всю свою силу воли, чтобы не вскрикнуть от неожиданности. Как он узнал, что она стояла под дверью вот уже несколько минут? –Твоё громкое дыхание можно услышать в соседнем доме! — Дарион словно прочитал её мысли.

Мер решительно повернула дверную ручку и вошла в комнату. Со времен летних каникул на стенах появились новые разнообразные вырезки из газет о квиддиче и флаги с эмблемой Гриффиндора. Казалось, комната превратилась в прибежище сумасшедшего фаната красных и золотых цветов, но нет, это была всего лишь комната гриффиндорца Дариона Блэка. Мередит едва заметно скривилась.

— Я всё видел, — хохотнул Дарион. Он сидел за столом, держа в руках спортивный журнал. Он был в пижамных штанах и футболке, растрепанный, как после сна. — Не нравится красный цвет?

Мер покачала головой. Он вел себя так, словно и не было целого месяца раздора между ними, словно не он еще месяц назад кричал, что ненавидит её. Сделал вид, что всё было нормально. Что ж, Мередит примет правила его игры.

— Дарион Сигнус Блэк, уже семь часов вечера, не говори мне, что ты провел в пижаме целый день! — она уселась на кровать, стараясь скрыть рвущееся наружу волнение. — Ты вообще посещал ванну сегодня?

— Прекрати-и-и, мамуля, — протянул Дарион, запрокинув голову назад.

— Ну погоди, узнает мама о том инциденте с её особыми стеклянными полотнами, когда они случайно разбились, — Мер задрала подбородок, прищурившись и наблюдая за тем, как бледнеет лицо мальчика.

— Откуда ты… — он прижал ладони ко рту. — Расскажешь маме, да?

Девушка ещё несколько секунд наслаждалась напуганным лицом брата, а затем расхохоталась. Дарион, поняв, что девушка всего лишь шутит, тоже рассмеялся. На какое-то мгновение в комнате воцарилась прежняя атмосфера дружбы между братом и сестрой, их единение. Однако слишком большая пропасть разверзлась между ними за последний месяц, слишком много всего нужно было исправить. И Мередит была готова построить мост между краями пропасти заново. Ради брата. Ради себя.

Дарион замолчал первым, будто вспомнил, что произошло. Как и Мер. Они оба остановились и посмотрели друг на друга, чтобы потом быстро отвести взгляд. Наступило напряженное молчание. Девушка кожей ощущала неловкость, повисшую в воздухе. Казалось, протяни руки и схватишь её, не утруждаясь. Нужно было начать разговор, сказать что-нибудь и всё пойдет дальше, само собой. Главное — начать. Только Мередит не знала, как. На первом этаже послышался грохот и громкая ругань, что отвлекло девушку от хаотичных размышлений в голове.

— Похоже, мама снова пытается приготовить что-то изысканное, — с тенью улыбки заметил Дарион.

— Я пойду, помогу ей, — пролепетала Мередит, стараясь не смотреть на брата. И вот, она снова сбегает. Сбегает от страшного разговора, откладывает неизбежное. И зачем? Мер знала, что в ней нет и капли той храбрости, которой обладала вся остальная её семья, и не считала это чем-то ужасным. Сбежать всегда легче, чем принять бой.

Мередит встала, разворачиваясь спиной к Дариону, готовая выйти из спальни, но уйти не смогла. Мальчик ухватил её за локоть.

— Постой, — он сглотнул, и Мер развернулась к нему, чувствуя, как табун мурашек пробегает по её телу. — Останься, пожалуйста… Мне нужно… Нужно кое-что сказать тебе…

Мередит вздохнула. Ну вот, её маленький брат оказался храбрее, чем она, не зря же он попал на Гриффиндор. Она села обратно и выжидающе уставилась на Дариона.

— Я был не прав, — он прерывисто выдохнул: всегда сложно признать свою неправоту. — Я ошибся, не поверив тебе. Гарри мне все рассказал, и я чувствую себя ужасно, это глупость, что я доверился каким-то незнакомцам, а не своей сестре. Прости меня, Мери.

Его голос задрожал, он опустил голову, чтобы скрыть подступающие слезы. Мередит изо всех сжала внутреннюю часть щеки, чтобы не расплакаться. Она потянулась вперед и наконец обняла брата. От него пахло имбирным печеньем, которое мама всегда печет специально для него.

— Я скучала, Дарси, — Мер всё-таки не выдержала и дала волю слезам. Она крепче сжала его в объятиях. — Я так скучала…

— Я тоже, Мери, — Дарион ответил на объятия и впервые за долгое время испытал облегчение. Они замолчали, наслаждаясь друг другом. Девушка не осознавала раньше, как ей не хватало объятий брата, таких родных, таких нежных, поистине детских объятий. Спустя такое большое количество времени она наконец по-настоящему ощутила, что она дома.

Когда объятия были разорваны, брат и сестра смотрели друг на друга со слезами на глазах, улыбаясь.

— Давай просто забудем, что случилось, а?

— Я не могу, — Мередит покачала головой. — Я была там, и никогда не прощу себе, что ничего не сделала тогда. Не смогу забыть.

Дарион пересел к сестре на кровать и снова обнял её.

— Ну тогда, — мальчик сел в позу лотоса. — Расскажи мне обо всём, что происходило с тобой за весь этот месяц, что мы не общались, мне безумно интересно. Расскажи, появились ли у тебя друзья, как там дела у Бенджамина, у Дафны Гринграсс?

— Ты помнишь Бена? — Мер поперхнулась слюной и закашлялась.

— Ну, да, — Дарси почесал затылок. — Он подходил ко мне в середине месяца, спрашивал о моем самочувствии. Признаться, я был очень удивлен такому вниманию по отношению к гриффиндорцу со стороны слизеринца.

— Смотрю, тебе уже промыли мозги межфакультетской враждой, — фыркнула девушка. — Чепуха это всё!

— Уходишь от темы, Мер.

— Не знаю я, как у него дела, — буркнула Мередит, вдруг обратив внимание на нитку, торчащую из шва на одеяле.

— Брось, я часто видел вас вдвоем в библиотеке, — его серые глаза лукаво блеснули.

— Мы не общаемся! — Мер немного повысила голос. — Дарси, я не хочу о нём говорить.

— Мер, он что, обидел тебя?

— Нет.

— Почему тогда у тебя такое же лицо, какое было, когда ты рассказывала мне про того Жака с факультета Метриз, который был тебя старше на два года? Отстранённое и печальное лицо обиженной девочки… Рассказывай!

— Мерлин! Дарион, ты что, всё еще помнишь про Жака? — Мер удивленно вскинула брови. — Тебе же было семь!

— Я помню почти всех твоих ухажеров, ты, когтевранская редиска! — Дарион гордо расправил плечи. А потом получил в лицо подушкой.

До глубокой ночи Мередит и Дарион проводили время в его комнате, разговаривая обо всём на свете, наверстывая упущенное. Они валялись на кровати, шутили и дурачились, громко хохоча.

Наконец Мередит могла сказать, что жизнь начала налаживаться.

Сириус Орион Блэк</p>

Сириус сидел за столом в своём кабинете на первом этаже, разбирая бумаги. В кресле по соседству сидела его жена Алекса и читала книгу. Она устроилась, подобрав колени под себя и укрывшись большим плотным клетчатым пледом. Алекс изредка кидала взгляды на мужа, который то и дело взмахивал руками, в раздражении бросая бумаги на стол.

— Чертовы гоблины! — сетовал он. — Все детали описаны настолько тщательно, что становится непонятно, где и откуда ждать подвох! Драклова гоблинская скрупулёзность!

Через неделю у Сириуса должна была состояться встреча с гоблинами из банка Гринготтс для завершения сделки с ними. Гоблины обещали поставить фирмам Блэка партию особого гоблинского золота, взамен Сириус обязывался снабдить банк охранными артефактами собственного производства. И если мужчина чётко знал свои обязанности и своё положение в этой сделке, то с гоблинами было всё не так просто. Они подготовили кучу бумаг, но из всего написанного в них выходило, что они лишь обещали предоставить золото, а всем известно, что представляет из себя их обещание — обязательно найдется лазейка, которая позволит гоблину выйти сухим из воды, оставив вторую сторону с носом.

Весь бизнес Сириуса строился на производстве разнообразных артефактов, начиная от простых оберегов от сглаза и заканчивая серьёзными охранными амулетами. В начале дела шли настолько хорошо, что позволили семье Блэков переехать во Францию, как всегда мечтала Алексия Блэк, и открыть несколько фирм в этой стране. Однако в этом году дела в Англии срочно потребовали присутствия своего директора, поэтому Блэки были вынуждены переехать обратно на родину. Сириус и Алекса радовались, как маленькие дети, Дарион вместе с ними, а Мередит объявила бойкот родителям, перестав разговаривать с ними на долгие шесть с половиной месяцев.

— Сири, успокойся, — Алекса отложила книгу и встала с кресла, чтобы подойти к мужу. Она встала позади него и обняла со спины. — Дай мне половину листов, вместе разберемся.

Сириус блаженно зажмурился, наслаждаясь объятиями, только вот работа не давала времени на расслабление.

— Ты серьёзно? –он недоверчиво покачал головой. — Ты же читала, не забивай себе голову этой ерундой.

— Никакая это не ерунда! — возразила Алекса, обходя стол с другой стороны. –Я возьму часть с обязательствами гоблинов, а ты займись своими.

Она быстрым движением собрала все бумаги в одну кучу, а затем с помощью палочки отсортировала нужные себе бумаги.

— Я уже говорил, насколько сильно тебя люблю?

— М-м-м, примерно десять тысяч раз, да, но сегодня ещё нет, — Алекса улыбнулась, наклоняясь к мужу, чтобы поцеловать его.

Как раз в этот момент за дверью раздались грохот и чертыханья. Сириус и Алекса встревоженно переглянулись. По старой привычке пара вытащила свои палочки и настороженно прислушалась к происходящему за дверью. Раздались громкие шаги, и дубовая дверь с шумом распахнулась, явив супругам взлохмаченного Регулуса Блэка. На нём была его привычная аврорская мантия, но взгляд блуждал и горел, а лицо мужчины было неестественно бледным.

— Вы здесь! — вскрикнул он. — Мне нужно поговорить с вами! Сейчас!

Сириус встал из-за стола, облегченно откладывая уже ненавистные бумаги. Алекса поджала губы, предчувствуя беду, и тоже отложила бумаги. Она подошла к мужчине, обняла его мимолётным движением и пригласила сесть в кресло, но Рег только отмахнулся.

— Что случилось, Рег? С чего такая спешка? — Сириус посмотрел на младшего брата, непривычно бледного для старшего аврора. — Неужели мамаша нашла тебе невесту, а она оказалась страшной, как флоббер-червь?

Регулус бросил на брата мрачный взгляд.

— Тебе бы всё шутки шутить, Сириус. –сказал он с укоризной. — Дело серьёзное.

— Что-то с работой? — спросила Алекс, подходя к мужу и кладя руку на его плечо.

— Это касается Тёмного Лорда.

Алекса от неожиданности выронила палочку на пол, но в повисшей тишине никто не обратил на это внимание. Сириус долго сверлил брата глазами, пока не решился спросить:

— Рег? — всё веселье из его глаз ушло, оставив там лишь сосредоточенность и беспокойство. Одно упоминание об этом волшебнике убивало любой намек на радость. — Рег, что случилось?

Его младший брат молчал, тяжело дыша, и Алекса решилась сделать первый шаг. Она осторожно подняла палочку с пола.

— Я приготовлю нам чай, — она направилась к выходу из кабинета.

— Неси огневиски, Алекс, — крикнул ей вдогонку Регулус.

— И побольше, — вторил ему Сириус.

Алекса вышла, а Рег принялся мерить шагами кабинет.

— Мордред, Регулус, объясни нормально, что происходит! Что там с Тёмным Лордом? Очередные фанатики устроили где-то разгром в его честь?

Рег тяжело вздохнул, одним шагом подошел вплотную к брату и задрал рукав мантии, оголяя предплечье. На светлой коже уродливым клеймом серела едва заметная татуировка — Черная метка — знак верности Волдеморту.

— Черт, Рег, мне никогда не стоило отпускать тебя тогда домой одного, чтобы ты так и не получил эту тату — смотрится ужасно, — Сириус скептически рассматривал метку. — Но как это всё связано?

— Ты что, не понимаешь? — Рег посмотрел на брата, как на умственно отсталого. — Это началось недели две назад. Я списал всё на усталость, но тогда я начал испытывать сильные головные боли, а в голове постоянно гудел рой голосов, словно все мысли разом полезли в голову, не соблюдая очередности. Будто я перестал контролировать всё, о чем думаю. А сегодня, после очередного задания, эти магглы никак не перестанут праздновать Рождество, вернулся домой и увидел это. — он снова пошевелил рукой, возвращая внимание к метке. Сириус пригляделся, но не увидел ничего нового.

— И?

— Мерлин, дай мне сил, — Регулус застонал, — Ты не видишь? Метка потемнела.

Сириус снова принялся рассматривать клеймо — ничего.

— По-моему, всё осталось, как и прежде.

— Нет, Сириус, ты не понимаешь, я прожил с этим более пятнадцати лет, я знаю, что чувствую, и знаю, как она выглядит. Ещё вчера она была бледной, словно старый отпечаток, но сегодня… Сегодня она стала на тон темнее, я тебя уверяю.

— И что это значит?

— Я не знаю, но предположения у меня самые худшие.

Братья постояли в напряженном молчании. Сквозь стены было слышно, как Алекса гремит бокалами на кухне. Сириус разглядывал брата, рассуждая о том, сколько же пережил этот высокий худощавый мужчина, так похожий на него. Глава Аврората, влиятельный человек в Министерстве, но всё же младший брат, нуждающийся в его поддержке. Старший Блэк положил руку на плечо Регулуса.

— Не бойся, Рег, я уверен, не о чем волноваться. Ты просто устал, перенервничал, вот тебе и кажется всякое.

Мужчина с недоверием уставился на брата.

— Думаешь?

— Да, сам подумай, откуда метке потемнеть, если Темный Лорд не воскрес. Он уничтожен, Рег, мы уничтожили все крестражи. Ты сам уничтожил один из них!

Регулус покачал головой. Его аврорская привычка все проверять и просчитывать по несколько раз не давала ему беззаветно повестись на поводу слов брата. Эта ситуация не давала ему покоя.

— Ладно. Я думаю, ты прав, — Рег не стал и дальше беспокоить брата своими сомнениями, сделав вид, что успокоился. — Не о чем переживать.

— Ну, вот это правильно. А теперь давай прогоним по стаканчику хорошего огденского. Есть у тебя время?

— Для вас — всегда.