Глава 4. Слизеринец и когтевранка (1/2)

Бенджамин бежал. Ноги утопали в чем-то вязком, плотном, как густой туман. Он постоянно оглядывался в страхе, что невидимый преследователь почти нагнал его.

За спиной никого, но Бен ощущал чужое присутствие. Нечто пряталось во тьме вокруг него и уже тянуло к нему свои темные щупальца...

Усилием воли парень заставил себя проснуться. Глаза резко распахнулись, и боль с силой ударила по вискам. Он поморгал, пытаясь привыкнуть к темноте, и выглянул за полог.

В комнате царила умиротворенная тишина. До подъема было еще немного времени, и Бен перевернулся на другой бок, вслушиваясь в чужое сопение.

«Это сон. Просто сон.» — парень пытался замедлить ускорившееся дыхание.

Бен ненавидел чувствовать себя жалким, но именно это и происходило, когда кошмары навещали его по ночам, лишая сна и покоя. Чистая удача - никто из соседей по комнате ещё не заметил его ночных метаний. Узнай о его кошмарах Драко, быть истерике. Слизеринский принц сгорит от стыда, если узнает, что в его свите завелись ”слабаки”.

О, нет! Тогда Бена выгонят из слизеринской элиты! Он усмехнулся. Какая жалость!

Мысли вдруг вернулись к моменту, когда Малфой приглашал к ним новую ученицу, Мередит Блэк. Бен тогда хорошо посмеялся: девушка едва не придушила ”благодетеля”, а Драко еще несколько дней не мог оправиться от отказа и перемывал новенькой кости по сто раз на дню.

Имя француженки ходило на устах половины школы. Весь Хогвартс судачил о новой ученице, возомнившей себя королевой мира. Бен слышал о ней на занятиях, в коридорах, в собственной гостиной и даже в туалете. И не стоило забывать о совместных занятиях в библиотеке, где его принудили обучать Блэк азам зельеварения.

Стоило ему увидеть её, девушку с высоко поднятой головой, идущую в начале колонны первокурсников, в голове возник портрет: очередная избалованная девчонка. На лице - ясное выражение превосходства над окружающими и строгая решимость показать, чего она стоит. Однокурсники принялись делать ставки на факультет новоприбывшей, но Бен сразу решил: либо Гриффиндор, либо Слизерин. Заносчивая, как и все гриффиндорцы, решительная и амбициозная, как его факультет. Ума в ней было немного, но парень мысленно смирился, что девушка будет зарабатывать им баллы миловидным лицом и красивыми глазами непонятного цвета.

Каково же было общее удивление, когда на француженке оказался синий галстук. Видимо, не решилась расстаться с родной расцветкой французской школы. Бен недоумевал. Откуда в ней ум и сообразительность? По его мнению, всё перекрывала сногсшибательная внешность и заносчивость характера, для ума в ней явно не оставалось места.

Хотя, желания учиться ей было не занимать — Бен всегда улыбался на её попытки усвоить материал в короткие сроки, старательное лицо, с которым она конспектировала лекции и составляла никому не нужные схеми, чертежи и зарисовки. Она забавно хмурилась, когда чего-то не понимала, и тут же повелительным тоном просила объяснить непонятную тему. Парень не мог решить, хотелось ему смеяться над ней или придушить за очередную фразу, насквозь пропитанную высокомерием.

Он усмехнулся, вспомнив про пуффендуйскую свиту когтевранки. Компания барсуков повсюду таскалась за Блэк, выполняла её домашние задания и смотрела на неё с таким обожанием, что Бену становилось неловко. Впрочем, он видел, какими взглядами обмениваются между собой пуффендуйцы, и быстро понял, что обожанием здесь и не пахло.

У Бена не было привычки вмешиваться в чужие конфликты. Гораздо интереснее будет посмотреть со стороны, во что выльется высокомерной француженке её заносчивость.

Он перевернулся на другой бок, плотнее закутался в одеяло и закрыл глаза в надежде поспать еще несколько часов. Перед глазами заплясали различные образы, и ворох мыслей унес его в пучину сновидений. На этот раз без кошмаров.

Утро не задалось с самого начала. Перед завтраком в гостиной Бен встретил свою однокурсницу, Пэнси Паркинсон, которая будто специально рассчитывала, в какой именно момент он выйдет из комнаты, чтобы увидеться с ним. Бен едва оказался у подножия лестницы, когда низкорослая девушка грациозным прыжком настигла его, как хищница.

— Доброе утро, Бенджамин! — заверещала она. Парень лишь кивнул ей, заметив лихорадочный блеск в её глазах. В такие моменты он ощущал себя десертом на витрине, который все желают заполучить в свою тарелку. — Сегодня отличный день, не правда ли? Уже скоро наступит Рождество, а перед этим предстоит поход в Хогсмид. Астория утверждала, что…

Пэнси пустилась в размышления о покупках и прочей ерунде, как бы невзначай уцепившись за руку Бена. Он отвел взгляд к окну, за которым темнела холодная пучина Черного Озера. Тьма. Прямо как в его кошмаре. Так же темно и страшно ему было в детстве, когда он прятался в приютском подвале от привидений, о которых рассказывали старшие ребята.

— …и затем, я считаю, нужно выбрать… — немного повышенный тон девушки заставил его отвлечься от воспоминаний и вернуться к настоящему. Бен двинулся к выходу, сопровождаемый Пэнси.

Он улыбался ей, делая вид, что слушает, но в голове его вертелись совершенно иные мысли. Бенджамин размышлял о природной глупой натуре девушек. Взять хотя бы Паркинсон. Он один единственный раз согласился проводить её к мадам Помфри с её сломанной лодыжкой, а она уже нафантазировала себе невесть что.

И Бен бы вообще не провожал её, если бы ему самому не требовалась помощь целителя — в прошлом году несчастный грипп захватил его прямо в мае, перед последним в сезоне матчем, и частый кашель, насморк и температура мешали нормальному существованию. С тех пор девушка не отставала от него ни на шаг и иногда Бену удавалось не замечать её, однако бывали моменты, когда он соглашался на её предложения из-за банальной скуки.

Бенджамин знал, что Пэнси влюблена не в него, а в образ, который он создал себе на факультете: загадочный, молчаливый парень, вхожий в свиту Драко Малфоя. Ему не нравилось общаться большими компаниями, он предпочитал уединение, но девушки отчего-то решили, что была в этом какая-то романтика и преследовали его почти на каждом шагу. Дуры.

— Ну, что скажешь, мы можем встретиться сегодня вечером?

— Да-да, конечно, — рассеянно улыбнулся ей Бен.

— Отлично! — в порыве радости девушка наконец отцепилась от парня и неприлично завизжала. Бен скривился, лишь сильнее убедившись, что девушки - создания крайне глупые, предназначенные лишь для сплетен и таких вот визгов.

Исключением из правил была лишь одна девушка - Эвелин Андерсон.

Быстрым шагом он прошел слизеринские подземелья и поднялся на первый этаж, где уже толпился народ, спеша на завтрак в Большой зал. Низкорослыми толпами носились здесь первокурсники, глаза их горели восхищенным страхом. Одни боялись опоздать на занятия или не успеть на завтрак, какой-то мальчишка прошмыгнул мимо Бена, пытаясь поймать проскочившую рядом жабу, стайка детей-гриффиндорцев склонилась над пергаментом, живо что-то обсуждая.

Он покачал головой, ухмыляясь. До него так и не дошло, как дети совмещают в себе неуёмное любопытство и присущую им посредственность с бесконечным чувством ответственности, пробуждающейся только для того, чтобы впечатлить взрослых.

Бен и сам был таким. Он вспомнил, как к нему, странному сиротскому мальчишке, однажды пришел такой же странный дедушка и, сверкнув очками-половинками, сообщил, что ему пора в Хогвартс. Мальчик был так рад покинуть приют, что не озаботился такой мелочью, как его собственные пожитки, которые он называл своими вещами.

Директор школы оказался достаточно щедр, чтобы оплатить все затраты студента первого курса - Бенджамина Андерсона и внести взнос на первый год обучения в школе волшебства. Дальнейшая их с сестрой жизнь держалась на небольшой зарплате, которую Эвелин - молодая девушка двадцати двух лет - получала в трактире ”Кабанья голова”.

Неподалеку от него они снимали квартирку, где Эвелин коротала свободные от работы часы. Ближе ко второму курсу Бен догадался, что зелья - то, что у него получалось лучше всего, а значит, их можно было продавать.

Его бизнес процветал, пока предыдущий профессор по Зельеварению, Гораций Слизнорт, не поймал его на этом деле и не заставил свернуть всю кампанию под угрозой исключения из школы. Это подействовало, поскольку закончить школу и стать успешным - единственная цель младшекурсника.

— Эй, Бен! Ты чего застыл в дверях? — резкий крик заставил парня вынырнуть из воспоминаний. Очнувшись, он понял, что уже пришел в Большой Зал.

— И тебе доброе утро, Драко. — сказал Бен, усаживаясь на своё место. Он обвел взглядом стол, ломившийся от количества блюд, бросил быстрый взгляд на столы для преподавателей и принялся за трапезу. Предстоял длинный день.

***</p>

Мередит раздраженно выдохнула, выходя из класса, где проводилось занятие по заклинаниям. Профессор Флитвик нарочно задавал ей больше всех, ссылаясь на то, что в этом году ей предстоит сдать С.О.В. Все только и делали, что твердили об этих экзаменах, чем изрядно раздражали девушку. Она оглянулась в поисках своей свиты, и раздражение немного отступило, когда она заметила Дастина, парня с Пуффендуя, который вошел её личную свиту вместе с некоторыми своими друзьями. Он ждал её у окна. Мередит, не церемонясь, протянула руку с сумкой вперед, и Дастин, верный своему кумиру, подхватил её.

— Ой, как же я устала… — захныкала Мер, прижав руку к груди.

— Тебе нет нужды так напрягаться, ведь ты и так сильная и одарённая сверх меры, — Дастин оскалился и его глаза блеснули странным блеском. Впрочем, Мер этого не заметила, сконцентрировавшись на боли, пульсирующей в её затылке. — Куда сейчас?

— В мою Башню, — выдохнула девушка. Она чувствовала себя всё хуже и хуже с каждой минутой, то ли головная боль была этому причиной, то ли общая слабость, которая разлилась по организму. Начало декабря было нелюбимой порой Мередит, ведь именно в этот период её часто подкашивали различные болезни, будто это были особые подарки на её день рождения.

— Но, кажется, твой брат просил тебя о встрече в коридоре восьмого этажа, — напомнил ей парень. Он перевесил сумку на левое плечо, правой рукой проверяя наличие палочки в своем кармане. Его желтый галстук сбился, но Дастина это совершенно не заботило.

— Точно! — вымученно воскликнула Мередит. — Ну почему ему нужно было встретиться именно сегодня?! И зачем ему выбирать столь странный способ приглашения на встречу? Послал сову! Будто не мог лично подойти, мы ведь виделись в Большом Зале за завтраком.

Дастин пожал плечами, промолчав. Парень и девушка направились к лестнице, ведущей на восьмой этаж замка, где пустовало подавляющее большинство аудиторий, а ученики предпочитали не посещать этот этаж из-за слухов о якобы «проклятии» этого этажа. Никто не советовал Мер подниматься туда, да и девушка сама не горела желанием посещать те коридоры.

Мередит не удивилась вороху пыли, который она подняла своим вторжением на этот этаж. Это был единственный коридор Хогвартса, устланный ковром, но, кажется, домовики школы не уделяли должного внимания этому месту. Девушка огляделась: здесь было тихо, и казалось, что звуки остальной школы не доходили до этого этажа. Жизнь учеников обходила стороной эти коридоры, отчего от каждого камня этих стен исходила аура одиночества и потерянности.

— Дарион? — вопросительно крикнула она. Её крик эхом разлетелся по этажу, прежде чем до неё долетел окрик брата.

— Я здесь! — послышался его тонкий голосок. Мери решительно двинулась в сторону, откуда шел голос. Она повернулась к Дастину, который с улыбкой рассматривал её.

— Что стоишь, идиот?! За мной!

Она прошла прямо по коридору и свернула налево, где в небольшой рекреации встретила брата и…членов своей свиты: Аманду Рогз, Оливера Даунта, Жерана Малковски и Кэри Молзи, сестру Дастина. Мередит вопросительно оглянула собравшуюся компанию.

— А вы что здесь делаете? — обратилась она к своей свите. — Вы сейчас должны быть в библиотеке и писать мое сочинение по Трансфигурации! Завтра уже нужно его сдавать!

— У нас есть здесь одно дело, — ответила ей Аманда, подходя ближе к Дариону. Мальчик смотрел на сестру широко раскрытыми от удивления глазами. Мередит сложила руки на груди, едва поморщившись от тупой боли, резко пронзившей виски.

— И какое же? — она выгнула бровь.

— Мер, ты же хотела поговорить о чем-то, да? — спросил её Дарион, нервно сминавший край своей мантии. Он чувствовал себя неуютно среди незнакомых ему старшекурсников, и он хотел поскорее оказаться наедине с сестрой, с которой всегда чувствовал себя в безопасности.

И именно в этот момент произошло то, о чем Мередит никогда бы не хотела больше вспоминать. Она не сразу поняла, в какой момент её тело застыло, а сама она потеряла контроль над конечностями и начала заваливаться вперед, но чьи-то сильные руки удержали её за талию и прижали к себе. Она поняла, что это был Дастин.

— Дарион, ты наверняка не знаешь, но именно твоя сестра позвала нас на вашу совместную встречу. — начала Кэри. Она тоже приблизилась к мальчику и положила руку ему на плечо. Мередит ясно увидела, как в глазах брата заплескался страх — слишком уж ядовитой была улыбка Кэри. У самой девушки затрепетало сердце. Она совершенно не понимала, что происходит, и почему её верная прислуга ведет себя так странно. Мередит попыталась пошевелить рукой, но безуспешно.

Она с ужасом осознала, что не знает заклинания, дезактивирующее заклятие Петрификус Тоталус. Она, великая и одаренная волшебница, лучшая ученица Шармбатона, не знает простенького контрзаклинания.

— Дарион Блэк… — протянул Жеран, обходя мальчика спереди, он оценивающе пригляделся к нему. — Неужели ты боишься? — он рассмеялся.

— С чего мне бояться тебя? — Дарион высокомерно вкинул подбородок, но его голос выдал его страх. Оливер, Жеран, Аманда и Кэри рассмеялись, а что сделал Дастин, девушка увидеть не могла. — Здесь моя сестра, ничего страшного со мной не случится. А вообще, мы — Блэки, и ничего не боимся. Так папа сказал!

Пуффендуйцы рассмеялись, умилившись напускной храбрости мальчика.

— Дарион, ты ведь знаешь проклятие Вертигес? — улыбнулся Оливер, вытаскивая палочку из чехла. Мальчик в панике оглянулся на сестру, которая с беспристрастным выражением лица наблюдала за происходящим.

— Нет… — Дарион снова покосился на Мер в поисках поддержки. Все инстинкты говорили ему об опасности, но что может быть опасного в друзьях Мередит?

— Отлично. — Оливер кивнул Жерану, и тот, как по команде, достал свою палочку. Мер похолодела. Нет… Нет. Этого не может быть. Они не станут применять её заклятие на её собственном брате. Нет.

— Вертигес! — такое красивое и звучное слово вдруг разом приобрело для Мер совершенно иной, более страшный оттенок. Она никогда не использовала заклятие на ком-то, кроме того случая на вечеринке, изучила его для общего развития и не планировала, что оно принесет кому-то вред по её вине, но то, что сейчас происходило с её братом…

Мальчика закружило на месте, как волчка, он кричал, пытаясь сбросить с себя это головокружительное чувство, которое, казалось, было осязаемым и обволокло всё его тело. Спустя несколько мучительно долгих секунд действие заклятия наконец прекратилось. Дарион осел на пол, не в силах поднять голову.

— Понравилось? — спросила Кэри. — А теперь, Эверте Статум!

Прозрачная струя выстрелила в Дариона, и он отлетел в сторону, но был пойман заклинанием Аманды. Он повис в воздухе, а затем…

— Вертигес! — снова это головокружение. Мередит лихорадочно соображала, что может сделать, но не могла оторвать взгляда от брата, конечности которого повисли, как у куклы. Он снова закричал.

— Мередит! Мередит, помоги мне! — вопил он, а Мередит чувствовала, как в горле встает ком размером с мяч для гольфа. Она не могла произнести ни слова, и не могла двинуться, чтобы сделать хоть что-нибудь.

Внутренности вдруг разом свернулись в тугой узел, а желудок сжался в комок, и её пронзила боль. Или ей показалось так при виде младшего брата, абсолютно беззащитного перед старшекурсниками.

Тем временем мальчика опять отшвырнуло в сторону, и его снова поймали.

— Смотри, Дарион, — произнес Жеран. — Твоя сестра загнала тебя в ловушку. Она позвала тебя сюда, а теперь стоит и смотрит на то, как тебе плохо… Разве так поступают сестры?

Наконец девушка догадалась, что никакого письма от Дариона не было. Пуффендуйцы подставили её, послав мальчику письмо с просьбой о встрече якобы от его сестры. И такое же письмо послали ей. Мордред их задери…

Ребята образовали круг, заключив в него Дариона, но сделали это так, чтобы Мередит было отлично видно, что происходит. Они по очереди испытывали Вертигес на мальчике, и с каждым криком в груди Мер разрасталась дыра. Черная, необъятная, она расширялась, поглощая всё, что было внутри. Мередит почувствовала, как края дыры обуглились, ускоряя её расширение. Ещё немного и внутри ничего не останется.

— Мер! Помоги!

— Дарион, твоя сестра — жестокое существо, недостойное твоей доброты. Сколько раз она пренебрегала тобой? Твоими интересами? Жизнью? Даже сейчас, — Кэри указала рукой в сторону Дастина, который всё так же придерживал Мередит за талию. — ей всё равно на то, что ты страдаешь, она просто стоит и смотрит на это.

Дарион наконец смог поднять голову и сфокусировать взгляд на сестре. Сердце Мередит, казалось, перестало биться, поскольку в глазах Дариона промелькнула вера в слова Кэри. Её тело затекло, а чувствовать на себе прикосновения Дастина было неприятно.

— Да, а сколько раз твоя сестра портила жизнь тебе и другим своими выходками? — продолжал Оливер. — Если бы не она, тебе бы сейчас не было так плохо… Вертигес!

Дариона снова закружило, но тот уже не кричал. Он упрямо сжал зубы, зажмурившись. В глазах Мередит начали собираться слезы, и она не могла нормально моргнуть, чтобы прогнать их, поэтому они застилали ей глаза, размывая то, что происходило у нее на глазах. Внутри всё сжалось от боли, и Мередит закричала бы, закричала со все силы, если бы могла. Её брат, её маленький Дарион… Единственный человек, любивший её просто так, ни за что… Единственный, кто знал обо всех её тайнах, единственный, кому она могла довериться, и кто первый пришел бы к ней на помощь… Теперь он ждал помощи от неё, а она стояла и просто смотрела на то, как его пытают. Впервые в жизни она испытала ненависть к себе.

— Ты был так добр, помогая своей сестре, а что сделала для тебя она? — спросила Аманда, используя Левикорпус на Дарионе, в то время как Жеран снова применил Вертигес. Дарси подвис в воздухе вверх ногами, и его снова закружило.

— Мередит! — последний раз крикнул он. На миг он поймал взгляд Мер, но…

Наконец, его пытка прекратилась. Пуффендуйцы резко замолчали, прерывая поток заклинаний, и Дарион упал на землю, ударившись головой. Мередит хотела вскрикнуть, но рот не смог даже открыться, и получился невразумительный писк. Всё её тело вибрировало от эмоций, от невозможности двигаться, и от боли, которую она, казалось, разделяла с братом.

— Ты, Мередит Блэк, пришла в эту школу, и решила, что всё тебе здесь позволено. Как бы не так, — хмыкнул Дастин ей в ухо. — Жертва собственного эгоизма, считая себя лучше всех нас, ты подставила сама себя. Но посмотри на это, — он показал рукой на мальчика, скорчившегося на полу. — Ты не смогла даже справиться с простым парализующим заклинанием, обучила неизвестных тебе людей опасному заклятию, а твоё поведение… Ты заслужила то, что сейчас произошло. Надеюсь, это послужит тебе хорошим уроком, и ты впредь хорошо подумаешь перед тем, как лезть куда-то и сталкивать людей с лестницы…