Глава 70 (1/2)

Дженна была крайне расстроена событиями последних дней. Элен и Теренс впервые поссорились, правда, совсем ненадолго: через пару часов волшебник просил прощения у злой и расстроенной Элен. Главной причиной оказалась Лорен, однокурсница Теренса, на которой мадам Паркинсон очень хочет женить сына, потому что юная волшебница была по уши влюблена и богата.

О ней Дженна слышала не раз и, зная мадам Паркинсон, она легко могла уговорить сына сыграть свадьбу, бросив Элен: чета Пьюси не одобряла отношений дочери, и любовные проблемы не были нужны никому. К тому же Теренс выпуститься из Хогвартса на два года раньше своей возлюбленной.

Но Теренс и Элен продолжали играть в «Ромео и Джульетту», не желая слушать об обречённости их милого юношеского романа.

По крайней мере, Дженна всё ещё могла болеть за Беатрис и Мари. День Святого Валентина прошёл для них недостаточно плодотворно. Хотя после матча по квиддичу, по словам Беатрис, они поцеловались, но это было быстро, спонтанно и неловко.

Второй причиной стал Регулус и его теперь постоянное недовольство. Дженна и Эван хотели устроить ему вечеринку-сюрприз среди друзей с тортом и сливочным пивом, но Регулус быстро остановил их подготовку, сказав: «Если вы устроите хоть что-то, то меня там даже не ждите». И теперь до его дня рождения оставалось три дня, а он всё ещё отказывался от любого празднования, даже от чаепития на кухне Хогвартса.

С такими мыслями Дженна вышла прогуляться по относительно безопасной (благодаря кентаврам) части Запретного леса в своей анимагической форме, скрывающей её магическое происхождение. Жители леса не любили волшебников. Их нельзя было винить в этом. Волшебники вели себя, как высшая раса, вечно желая завоевать мир, показать превосходство не только над маглами, но и над другими магическими существами.

Для своего же блага лучше было скрываться и спокойно наслаждаться прохладой и тишиной Запретного леса. Пусть других оленей там и не водилось. Ступая по мокрой от недавно прошедшего дождя земле, Дженна искала свой путь из чащи. Прогулки по грязи на тонких оленьих ногах изматывали.

Вышла она в нескольких метрах от Гремучей ивы, но застыла примерно там же, заметив двух волшебников прямо перед пугающим деревом, ветви которого проносились в едва ли метре от тёмных фигур. Один из них, наполовину скрытый под чёрной мантией, лежал на земле и в панике оглядывался по сторонам. Второй стоял над ним, держа перед собой волшебную палочку.

Сделав шаг вперёд, Дженна смогла рассмотреть испуганное лицо Снейпа и серьёзного по-настоящему злого Джеймса.

И глаза Дженны практически сразу поднялись на небо, где сияла полная луна. В её голове пронёсся последний разговор с Сириусом. Он повторял, как Снейп преследует Мародёров, пытаясь подтвердить свои догадки о природе отлучек Люпина в полнолуние. И теперь он здесь.

— Ты сдохнуть хотел, Снейп?! — взвыл Джеймс. — Зачем ты пошёл туда?

Слизеринец попятился, но не ответил ничего. Он боялся Запретного леса и Джеймса, но больше всего Снейпа пугало возвращение в то зловещее место, хранящее секрет оборотня. Волшебник не знал, куда ему бежать и где скрываться от гнева старшего Поттера и воспоминаний об огромном волке, наверняка, чуть не укусившем его.

Джеймс был в ярости. Казалось, он готов избить Снейпа до полусмерти и еле удерживался от этого. Вместо этого он снова и снова спрашивал, что слизеринец делал здесь, как он узнал о Гремучей иве, как он прошёл в хижину?

Для Дженны загадка оказалась менее сложной. Назойливость Снейпа была лишь одной причиной, а вот чей-то длинный язык, пропитанный ненавистью и желанием отомстить, мог объяснить знание о единственной «слабости» Гремучей ивы.

Сириус.

Это был низкий поступок, но Блэки имели привычку причинять боль своим любимым по причине неумения сдерживать эмоции. Так что Дженна не была удивлена.

— Отвечай, Снейп! Как ты туда пробрался?! — кричал Джеймс так громко, что, без сомнений, разбудил часть учеников и некоторых профессоров.

— Сириус! Чтоб тебя, Поттер, это был Сириус!

Дженна смотрела, как лицо её брата резко менялось. Ярость сменила боль, затем предательство, следом печаль. Джеймс всегда был открытой книгой для тех, кто знал, как смотреть.

Тогда она видела: он поверил Снейпу. Значит, он тоже знал, что Сириус готовил что-то. Никто просто не представлял, как последствия маленькой записки Эйвери отразятся на настоящем. Конечно, Джеймс не был в курсе всех событий, но известных ему фактов было достаточно для подведения итогов.

Он ненавидел себя за то, что не смог предотвратить события этой ночи. В этом он и Дженна были похожи.

Наутро он будет успокаивать Ремуса и Сириуса, не дав им вспомнить о его душе, готовой кричать от переполняющих её эмоций. И даже сейчас Джеймс не тратил время на споры. Он схватил Снейпа за предплечье и поднял его на ноги.

— Теперь мы пойдем к Дамблдору. Вставай.

Его ровный голос казался совершенно незнакомым на фоне обычной эмоциональной речи, звучавшей на весь Большой зал. Сам Джеймс перестал быть собой, собранный и спокойный.

Дженна сделала несколько маленьких шагов назад и скрылась за деревьями, прежде чем оставить уходивших слизеринца и гриффиндорца и скрыться в ином направлении. Её брат спас от вины за смерть Снейпа не только своих друзей, но и Дженну, неспособную остановить Сириуса и предугадать его действия.

Утром, после завтрака Дженна попрощалась с друзьями и сказала им не ждать её на первом уроке, солгав, что пойдет поспать или просто отдохнёт где-нибудь с сигаретой (последнее на случай, если кто-то забежит в спальню). Она действительно не спала всю ночь: ждала разговора с Сириусом, думала о том, как он мог так легко подставить любимого человека и в ночь появления Снейпа не объясниться, не рассказать друзьям о том, что их ждёт.

Это не были заслуженные издевательства над Снейпом. Никто не смеялся.

Мародёры впервые шли отдельно друг от друга, что позволило Дженне легко найти Сириуса, идущего в стороне от всех гриффиндорцев, и позвать его сесть на одной из лестниц. Там было прохладно и тихо, пусть и пришлось нанести Заглушающие чары, чтобы проходящие мимо профессоры их не услышали.

Сириус был рад понимающей компании Дженны и с радостью принял её приглашение. Сев на ступеньки, они, по традиции, достали сигареты и закурили. Дым окутал их лица, приближая тяжёлый разговор.

Дженна ощущала его тяжёлый взгляд на своём лице. Он хотел рассказать ей о вчерашней ночи, не подозревая о её тайной полуночной вылазке, открывшей правду раньше времени.

— Ты проебался, Сириус, — начала Дженна. — Это тотальный пиздец, у меня нет цензурных слов для описания произошедшего.

Именно поэтому Дженна не сказала ни слова больше, хотя ей очень хотелось.

Сириус резко повернулся к ней всем телом, закашлявшись. Невовремя сделанная тяга.

— Откуда ты... Ты видела?

Дженна кивнула. Несмотря на сказанное ей, она не была настроена на ссору, поэтому она сохраняла лицо и позволяла Сириусу переварить информацию, прежде чем он скажет что-то, о чём пожалеет.

Люпин, наверняка, уже успел накричать на него и высказать в лицо каждую мысль, возникшую в его голове в тот момент. Страшно представить, сколько отвращения и ненависти было в словах оборотня.

Джеймс и Питер были рядом, но они должны были помогать Ремусу после полнолуния, тем самым наказывая Сириуса его главным страхом. Одиночеством.

— Сири, я тоже иногда выхожу гулять по ночам.

Её мягкий и ласковый голос позволил Сириусу расслабиться и забыть об осуждениях, брошенных в него в первом предложении.

Дженна хотела помочь. Она всегда старалась быть всепрощающим и понимающим другом. Даже сейчас, видя братьев Блэков, из чистой преданности и безмерной любви к ним, она готова была слушать.

Да и Сириус выглядел по-настоящему виноватым и сожалеющим о своих действиях.

— Джи, я не думал, я не хотел...

Он не мог найти слов, и тогда ей пришлось подтолкнуть его, позволить сказать ей всё то, что Ремус не желал слушать утром.

— Конечно, никто не думает, что ты хотел навредить Ремусу. Тебя разозлили, ты устал. Это не оправдание, но Мародёры знают правду, твои друзья простят тебя. Им нужно время, Сири.

— Он просто... Просто постоянно следил за нами, Дженна. Я не удержался! Я не мог не сказать ему, что, если он так хочет, то пусть посмотрит! И я...

Голос Сириуса оборвался раньше, чем он успел закончить хоть часть истории. Он практически упал на Дженну, роняя сигарету на одну из каменных ступенек. А Дженна обхватила его одной рукой в ответ, вторую держа подальше от него, чтобы не обжечь.

Сириус никогда не был настолько сломленным и усталым, как сейчас. Он улыбался, когда его родители в очередной раз унижали его, он был крайне спокоен, когда они наказывали его, он смирно стоял и наблюдал за самыми ужасными событиями своей жизни. Но он был разбит в тот момент, когда Ремус Люпин отказался прощать его.

Сириус держал Дженну крепче, чем она его, плакал в её плечо, громко всхоипывая и бормоча объяснения, которые ей было не дано услышать.

— Мерлин, Блэк, ты можешь хоть один день прожить спокойно, — смеясь, прошептала она.

Сириус прыснул от смеха. По его реакции Дженна понимала, что он медленно успокаивается и готова была дать ему чуть больше времени, но их прервали чьи-то быстрые шаги по лестнице.

Сириус первым вскочил и быстро выбросил окурки вниз по лестнице, отчего Дженна резко повернулась к нему и вздёрнула бровь.

— Блэк, их нужно было магией уничтожить, а не бросать в направлении опасности!

— Я сейчас слишком ментально нестабилен, чтобы думать!

До того, как они успели сорваться с места и побежать вверх, подальше от неизвестного гостя, шаги остановились и в нескольких десятках ступеньках от них возникла Марлин.

Дженна улыбнулась, увидев её, а Сириус тут же спрятался за спиной Дженны и отвернулся, пытаясь поправить волосы и стереть с лица слёзы. Только после такой истерики он уже не мог выглядеть красиво. Покрасневшие глаза и нос выдавали его.

Марлин поправила свою белую футболку с группой «KISS» и пошла дальше по лестнице, к Дженне. Она старалась выглядеть не так, будто пробежала ползамка в поисках Сириуса. Но как бы Марлин не старалась рукой уложить и расчесать волосы, ей этого не удавалось.

Дженна едва подавила смешок и подмигнула подходящей блондинке, на что та довольно улыбнулась и быстро поцеловала Дженну и подошла к Сириусу, не слушая предупреждений слизеринки.

— Я как раз искала тебя, Блэк. Почему ты не с остальными?

Сириус повернулся к ней, и Марлин нервно хихикнула. Сириус выглядел точно так, как предполагала Дженна.

— Знаешь, я и Ремус поссорились из-за одной мелочи, — неуверенно начал он.

— Что? В каком смысле «мелочи»?

— Снейп чуть не застукал их вместе из-за неосторожности Сириуса, — ответила за друга Дженна, замечая его неумение лгать. — Лучше не спрашивай.

— Ага... А я как всегда относился к этому несерьезно, — подыграл Сириус.

Он стоял, потирая шею, будто нервничая, и всхлипывал от ещё не до конца прошедшей истерики. От воспоминаний о случившемся он только больше расстроился. Сириус готов был расплакаться вновь, и этого оказалось достаточно, чтобы Марлин поверила маленькой лжи. Правда была куда безумнее.

Утешая Сириуса, Марлин и Дженна провели остаток первого урока, невзирая на конец года и надвигающиеся экзамены. Для гриффиндорцев это и вовсе были СОВ. Но в их жизни действительно были вещи поважнее в тот момент.

Марлин и Сириус были очень похожи на Эвана и Дженну. Смотря на них, слизеринка видела себя и друга, их зеркальное отражение.

Троица поспешила убраться с лестницы со всеми своими вещами. Им не хотелось быть замеченными кем-то из учеников или профессоров там, где их не должно быть.

— Знаешь, ты не хочешь прогулять урок? — спросила Марлин, забрасывая руку на плечо Дженны.

Она не была против прогулять. Следующим у неё была травология. Никому не нравилось копаться в земле. Пусть профессор Спраут была великолепным преподавателем, стоять в жаркой теплице у Дженны настроения не было, да и как можно было отказать Марлин МакКиннон в прогулке.

— Я не против, у меня всё равно цветочки.

— У нас трансфигурация, — заметил Сириус, улыбаясь Марлин. — Ты хочешь оставить меня одного? И всё ради девушки?

— Поверь, ради меня кто угодно прогуляет урок, — усмехнулась Дженна.

Сириус покачал головой:

— Хватит со мной флиртовать, моё сердце уже отдано угрюмому оборотню, прости.

— Отлично, — подхватила Марлин. — Мне же лучше.