Глава 27: Долго и счастливо (1/2)
~ Эпилог ~</p>
Руки Вэй Ина скользили по воротнику ханьфу Лань Ванцзи, как будто его нужно было разгладить, хотя на самом деле это был просто повод прикоснуться. За последние несколько недель Вэй Ин обнаружил, что ему трудно оторваться от Лань Чжаня.
― Чжу-цзе-цзе действительно проделала прекрасную работу, ― прокомментировал он, одарив Лань Чжаня яркой улыбкой и ещё раз осмотрев его, не в силах перестать восхищаться. Чжу Аньчен сшил для Лань Чжаня три комплекта ханьфу, и все три были красивы и уникальны, с использованием белого шелка холодных тонов с голубыми и серебряными акцентами. Лань Чжань выглядел в них просто потрясающе. ― Они подходят тебе гораздо лучше, чем моя одежда.
За все время, прошедшее с момента возвращения в человеческое тело, Лань Чжань лишь однажды покидал дворец, а так как его собственная одежда за долгие века изрядно поистрепалась, то для выхода в свет ему пришлось одолжить ханьфу Вэй Ина. Они были немного малы в плечах, так как Лань Чжань был выше и шире, но больше всего они были неуместны просто потому, что темно-синий и черный цвета ему не подходили. Вэй Ин не мог понять, почему так, но ему было приятнее видеть Лань Чжаня в светлой одежде.
Лань Чжань улыбнулся, как ему показалось, слабым движением уголков губ вверх, тёплым мягким взглядом, от которого у Вэй Ина внутри все сжалось. Сначала Вэй Ин думал, что бесстрастное выражение лица Лань Чжаня, это последствие времени, проведённого им в форме дерева, но чем больше времени проходило, тем больше Вэй Ин понимал, что Лань Ванцзи просто такой, какой он есть. Принц всегда был тихим, вежливым и сдержанным (конечно, за исключением тех случаев, когда чего-то хотел). Теперь, когда он снова стал человеком, выражение лица было его отражением, в основном бесстрастным и сдержанным.
Поэтому Вэй Ин испытывал большее удовольствие, когда Лань Чжань улыбался.
В данный момент Вэй Ину больше всего на свете хотелось поцеловать Лань Ванцзи, но он сдержался. Он был уверен, что, если он это сделает, это приведёт к тому, что они снимут одежду, которую только что надели, и будут валяться в постели большую часть дня, а Вэй Ин не мог так рисковать. Им нужно было уходить, если они хотели быть в Пристани Лотоса к ночи.
― О! ― Вэй Ин внезапно вскрикнул, отвернулся от Лань Чжаня и направился к куче одежды, которую они собрали в дорогу, ― Чжу-цзе-цзе прислала и это, как ты и просил.
Он достал из кучи длинную белую полосу шелка и протянул её Лань Чжаню, который, взяв её, облегчённо выдохнул. Вэй Ин молча наблюдал, как Лань Чжань чётко отработанным движением, пропуская ленту между пальцев, поднял её ко лбу и аккуратно завязал на затылке.
Вэй Ин сначала не поняла просьбу, но Лань Чжань сказал, что без ленты ему неудобно ходить на людях. Он объяснил, что это традиция его ордена, а Вэй Ин, возможно, смутно помнил что-то о лобных лентах из краткой информации об ордене Лань. Это была не та лента, которая должна была быть у него, объяснил Лань Чжань, но пока сойдёт.
Вэй Ин не мог поспорить с тем, что теперь, когда он был полностью одет, Лань Ванцзи выглядел гораздо более непринуждённо. Что-то в ленте придавало образу завершённость, которую Вэй Ин не мог уловить прежде.
В последнее время у Вэй Ина часто возникало подобное ощущение: что-то в облике Лань Чжаня казалось правильным, что-то соответствовало представлениям, о которых Вэй Ин даже не подозревал. Имеет ли это отношение к дикой теории Лань Чжаня об одной из возможных прошлых жизней Вэй Ина, он сказать не мог.
Он бросил осторожность на ветер и наклонился, чтобы коснуться губ Лань Чжаня быстрым поцелуем, а затем игриво спросил:
― Ты готов отправиться в путь?
Лань Чжань задержался близко к лицу Вэй Ина, словно борясь с сильным желанием забыть, что они собираются уходить, и затащить его в постель… но отстранился и пересёк комнату и подхватил гуцинь, который надёжно закрепил за спиной. Затем повернулся к Вэй Ину и кивнул с мягким «мгм».
Они вынесли небольшой вьюк со своими вещами, в основном одеждой, едой и небольшой кучкой золота, которое Лань Чжань собирал веками, во двор дворца, где их ждал Яблочко. Чжу Аньчен, узнав об их поездке, когда они пришли к ней с просьбой о пошиве одежды и с письмами, которые написали для семьи Вэй Ина, продала Яблочко, потому что Вэй Ин настаивал на том, чтобы заплатить, и она в конце концов согласилась.
Вскоре после возрождения Лань Чжаня они начали строить планы, которые наконец-то воплотились в жизнь. Сначала они отправятся на Пристань Лотоса, где Вэй Ин хотел познакомить свою семью с Лань Ванцзи… и где старейшины города узнают Вэй Ина и поверят в его рассказ о проклятом принце из леса.
В конце концов, присутствие Вэй Ина во дворце в прошлом году не позволило ни одной другой деве пойти по стопам сотен предыдущих, но чем дольше в городах не было жертвы, тем больше вероятность паники или неверного истолкования признаков мёртвой растительности. Чем больше времени проходило, тем больше была вероятность, что в пустой дворец отправят новую деву для жертвоприношения, тем больше была вероятность, что какая-нибудь девушка будет разлучена со своей семьёй без надежды на возвращение даже после того, как благополучно покинет дворец. Вэй Ин знал, что нельзя допустить, чтобы это продолжалось. Он не знал, что для этого потребуется, и возможно ли вообще изменить многовековую традицию, но знал, что они должны сообщить старейшинам города, что проклятие снято, и что больше никого не нужно приносить в жертву.
Вэй Ин решил, что лучше всего им будет поговорить со старейшинами, которые знали об исчезновении Цзян Яньли (и, соответственно, о его собственном исчезновении), старейшинами, которые последними отправили деву к принцу. Он все ещё размышлял, как лучше объяснить им, что проклятие снято, что Лань Чжань и есть тот самый принц, который когда-то был заперт во дворце, но Вэй Ин знал, что не сдастся, пока не склонит их к истине и не убедит их рассказать об этом всем старейшинам, ответственным за традицию приносить деву в жертву.
Взять Лань Чжаня с собой в Пристань Лотоса и показать место, которое было его домом более половины жизни, познакомить его со своей семьёй и надеяться, что они хоть как-то одобрят его… это были дополнительные пункты к тому, что было настоящей целью их миссии.
После этого они планировали отправиться на восток, в горы Гусу, на поиски затворнического ордена Лань. Хотя родственники, которых знал Лань Чжань, давно умерли, он считал, что вернуться туда необходимо. Он хотел знать, что стало с потомками его брата, с остальными членами ордена, который когда-то потерял своего второго молодого господина, и хотел, чтобы его орден знал, что стало с ним самим. Пока они были там, Лань Чжань также надеялся, что ему сделают новую ленту, и хотел узнать, что стало с его мечом. Возможно, он хранился как древняя семейная реликвия, и его нужно было отремонтировать, чтобы он мог им пользоваться, но если нет, то придётся искать возможность выковать новый меч.
Как выяснилось, Вэй Ин был не одинок в своём желании снова отправиться на ночную охоту, и идея иметь напарника пришлась ему по душе. Не говоря уже о том, что часть легенды гласила о мастерстве принца в совершенствовании, а после того, как он увидел, как Лань Чжань сражается с бандитами в растительной форме… Вэй Ину не терпелось увидеть его в действии с мечом.
Наконец, что не менее важно, они отправятся на северо-запад в Ланьлин, так как Вэй Ин хотел снова увидеть свою шицзе, и, конечно, он очень хотел, чтобы два самых важных человека в его жизни встретились.
Вэй Ин не был уверен, смогут ли они с Лань Чжанем удержаться от непреодолимого желания сбежать до этого момента, но если им это удастся, то Вэй Ин не будет рад ничему больше, чем помощи сестры в организации свадьбы.