Глава 26: И жили они... (2/2)
Лань Ванцзи, казалось, сдерживался ещё секунду, прежде чем прильнул к губам Вэй Ина.
Вэй Ин почувствовал, как расслабился, когда их губы встретились, сладкие и нежные, тёплое блаженство омыло его и закипело в груди, когда поцелуй затянулся, а когда они отстранились, то замерли в миллиметре друг от друга.
― Тебе не нужно просить, ― прошептал Вэй Ин почти касаясь губ напротив, ― ты можешь целовать меня, когда захочешь и сколько захочешь.
Хотя они занимались этим совсем недолго, Вэй Ин уже решил, что ему очень нравится целовать Лань Ванцзи. Если Лань Чжань хотел поцеловать его, то он должен был это сделать.
И, видимо, это было то разрешение, необходимое Лань Ванцзи для того, чтобы сделать именно то, что он хотел, так как его губы мгновенно прижались к губам Вэй Ина.
В считанные минуты то, что началось как несколько лёгких поцелуев, переросло в нечто более горячее. Вэй Ин снова вернулся к тому, какими мягкими были губы Лань Чжаня, когда они снова и снова прижимались друг к другу, пока поцелуи не стали затягиваться, пока они не начали двигаться единым перерывом, чтобы глотнуть воздуха. Когда Вэй Ин почувствовал, как зубы Лань Чжаня коснулись его губ, по нему прокатилась дрожь, лишив этот жест невинности, с которой он начался, и погрузив его с головой во вновь появившееся возбуждение. Не успел он опомниться, как язык Лань Чжаня нежно коснулся губ, и Вэй Ин тут же поддался, приглашая его внутрь, тихо застонав.
Задыхаясь, обхватив руками лица, шеи и плечи друг друга, Вэй Ин почувствовал, как его снова охватывает головокружение от возбуждения. Его тело все ещё болело от ночных ласк, но он не мог заставить себя не обращать внимания на голод, нарастающий в сердце, и ещё труднее было игнорировать ту часть Лань Чжаня, которая все более твёрдо прижималась к бедру, чем дольше они целовались.
Ощущение прижимающегося к нему члена медленно, но верно пробуждало в Вэй Ине новое желание — желание прикоснуться к Лань Чжаню и снять ноющее возбуждение, которое с каждым мгновением становилось все более неоспоримым. В конце концов, с тех пор как Вэй Ин прибыл во дворец, Лань Ванцзи доводил его до оргазма сотни раз, больше, чем он мог сосчитать, но Лань Чжань… Когда-то они говорили об этом, о том, что чувствует Лань Ванцзи, прикасаясь к нему, и, конечно, он признался, что ему это нравится, что он чувствует себя прекрасно, когда питается Вэй Ином, но это было именно так, Лань Ванцзи питался. Кормление Вэй Ина не приносило ему той кульминационной эйфории, которую человек испытывает во время оргазма (хотя он признавал, что это тоже не совсем то же самое чувство, что удовлетворение человеческого голода едой, что интенсивность удовольствия и удовлетворения находится где-то между этими двумя ощущениями), а это означало, что впервые за время их долгих отношений у Вэй Ина наконец-то появился шанс вернуть восхитительный экстаз, который Лань Чжань с такой готовностью дарил ему почти каждую ночь в течение года.
― Хангуан-Цзюнь, ― сладко пробормотал он в губы Лань Ванцзи, слова были едва слышны, поскольку Вэй Ину хватило совсем немного времени, чтобы сформировать их. Его рука проскользнула между их телами, пальцы коснулись твёрдого ствола, заставив Лань Чжаня вздрогнуть, а Вэй Ина спросить:
― Могу я прикоснуться к тебе здесь?
Вэй Ин услышал и почувствовал, как Лань Чжань судорожно втянул воздух, а затем выдохнул:
― Да.
На губах Вэй Ина заиграла улыбка, когда он почувствовал, как бедра Лань Чжаня сдвинулись настолько, чтобы освободить место для его руки. Вэй Ин не заставил ждать больше секунды, прежде чем начал двигать рукой по твёрдому члену, а Лань Ванцзи снова прижался к его губам, целуя ещё более настойчиво, чем прежде.
Вэй Ин потратил около минуты, чтобы ознакомиться с членом, изучая его длину и форму, его вес и тепло от прикосновения к руке почти настолько, что у него заалели щёки. Единственный член, который он трогал до этого, был его собственный, и достаточно было обхватить его рукой, чтобы понять, что длина члена Лань Ванцзи впечатляет, а его обхват невероятно близок к толстым лозам, с которыми он впервые столкнулся за второй дверью. Поначалу было немного неудобно, он привык прикасаться к себе, а не к кому-то другому, но вскоре он освоился и стал надрачивать член в спокойном темпе.
Даже это, казалось, приводило Лань Чжаня в бешенство. Его дыхание участилось, а поцелуи стали настоятельными и собственническими, пока губы не отпрянули от губ Вэй Ина, и не опустилось на шею, где отчаянно прижались к коже, зубами впиваясь в плоть, заставляя Вэй Ина задыхаться, вздрагивать и цепляться за него.
Вэй Ин быстро понял, что его прикосновения Лань Чжаня опьяняют. Лань Ванцзи откликался на каждое прикосновение, когда Вэй Ин двигал рукой быстрее, его дыхание переходило в хрипы, когда Вэй Ин делал паузу, чтобы сжать головку или спуститься вниз, нежно поглаживая яйца, его зубы впивались в кожу. Его собственное возбуждение трепетало от горячего дыхания на коже, и он замедлил темп на несколько долгих минут, прежде чем решил проявить милосердие и ускориться.
Вэй Ину не потребовалось много времени, чтобы услышать, как нарастает возбуждение Лань Ванцзи, почувствовать, как он становится все более настойчивым, и ответить на это более быстрыми и сильными движениями… Пока он не почувствовал, как Лань Ванцзи напрягся, пока не услышал, как он издал отрывистый стон, и пока не ощутил горячие струи на своём животе.
У Вэй Ина от того, что Лань Чжань кончил, голова кружилась почти так же сильно, как от собственного оргазма.
Он поглаживал его, задыхаясь, ожидая, что член в его руке любую минуту опадёт, что Лань Чжань рухнет на него сверху, что они будут ещё долго пыхтеть и целоваться, прежде чем Вэй Ин будет готов снова заснуть… И хотя на мгновение ему показалось, что Лань Ванцзи начал опадать, он тут же стер это ощущение, когда его глубоко поцеловали и снова прижали телом так, что по коже пробежали искры возбуждения, вновь разжигая огонь, который Вэй Ин уже готов был погасить.
Прошло не больше минуты, прежде чем Вэй Ин обнаружил, что задыхается и извивается под тяжестью Лань Чжаня. Желание Лань Ванцзи, как и во многих других случаях, быстро разожгло его собственное возбуждение до предела. Он прижался к телу Лань Ванцзи, и извивался под ним в бессистемной попытке получить трение, и желая более конкретного внимания, внимания, которого не думал, что захочет снова так скоро. Несмотря на то, что он знал, как тщательно его оттрахали ранее ночью, несмотря на то что он все ещё был перенапряжён и чувствителен, невозможно было игнорировать вспышку возбуждения, которую он чувствовал и которая отчаянно просила проникновения.
― Внутри, ― задыхался Вэй Ин, изо всех сил старался раздвинуть ноги, чтобы между ними было место, ― Лань Чжань, я хочу почувствовать тебя внутри.
Лань Ванцзи не нужно было повторять дважды. Крепко поцеловав Вэй Ина, он переместил своё тело между его ног, который сильнее раздвинулись от его присутствия, и через мгновение между ягодиц появились скользкие пальцы, прижавшиеся к входу. Сам факт присутствия пальцев Лань Ванцзи напоминал о том, как болит его дырочка, но любой логичный протест был мгновенно заглушен остротой желания, когда пальцы без труда проскользнули внутрь.
Мгновенно Вэй Ину показались звезды. Пальцы Лань Ванцзи изогнулись так, что ткнулись в чувствительное место внутри, ткнулись сильнее, чем когда-либо удавалось лозам, и Вэй Ин едва успел сделать несколько отчаянных глотков воздуха, прежде чем оргазм захлестнул его, и он застонал в губы Лань Чжаня.
Пальцы замерли, как будто не зная, сколько Вэй Ин хочет от него, но как только мысли перестали кружиться настолько, что он смог вспомнить слова, простонал:
― Не останавливайся.
Его бедра подались вниз, и пальцы снова начали двигаться, раздвигаясь, хотя стало очевидно, что подготовка вряд ли была необходима, что Вэй Ин жаждал и был слишком готов к тому, чтобы Лань Чжань оказался внутри. Пальцы выскользнули, и Вэй Ин нетерпеливо ждал, прежде чем почувствовал, как головка упёрлась в дырочку, на мгновение задержавшись, прежде чем Лань Чжань начал медленно входить.
Вэй Ин вздрогнул, задыхаясь, когда Лань Чжань мягкими толчками вошёл в него. В поисках опоры Вэй Ин вцепился в его плечи и широко раздвинул ноги, пока Лань Чжань все глубже и глубже входил. Боль в измученной дырочке довела чувствительность до новых высот, и Вэй Ин отвлёкся от мыслей, когда член Лань Ванцзи вошёл полностью, заполнив его до отказа. На мгновение Лань Чжань остановился, целуя его, поглаживая щеку, задыхаясь вместе с ним, а затем начал двигаться.
Вэй Ин задыхался, подался навстречу движению члена. Наслаждение затрепетало в его нежных внутренностях, мгновенно захватывая, посылая пульсации возбуждения, омывающие в темпе плавных толчков.
За все время, что принц находился внутри, и за все то, что он делал, Вэй Ин не мог точно представить, что такое секс с другим человеком. Он не осознавал, насколько это интимно: тёплое тело, прижавшееся к нему, горячий язык, скользящий по языку. Он не задумывался о том, насколько умопомрачительным будет ощущение, когда он будет водить ногтями по спине Лань Ванцзи и чувствовать, как тот задыхается от поцелуев, и насколько острым будет ощущение, когда он будет обхватывать ногами талию, а член будет входить в него все быстрее и быстрее.
Вэй Ин с головой погрузился в очередной оргазм, бёдра сжались, пятки упёрлись в спину Лань Чжаня, он едва успевал выдыхать «ещё, ещё», чтобы тот не останавливался, и Лань Ванцзи охотно поддавался, трахая до оргазма.
― Ещё, ― умолял Вэй Ин.
Он понимал лишь половину того, о чем просит, но Лань Ванцзи все равно понял его. Он начал двигаться резче, каждый толчок заполнял Вэй Ина полностью, звезды вспыхивали под веками, когда он чувствовал, что очередной оргазм быстро приближается, но Лань Ванцзи резко остановился.
Лань Чжань отпрянул, и вскоре Вэй Ин почувствовал его руки на под коленями, когда Лань Чжань мягко снял их со своей талии, чтобы закинуть на плечи, меняя угол проникновения. Вэй Ин почувствовал разницу и громко застонал от всплеска удовольствия, когда Лань Чжань резко вошёл.
Теперь, находясь в более выгодном положении, Лань Чжань мог выходить и входить глубже, при каждом толчке сталкиваясь бёдрами, наполняя спальню громкими шлепками вместе с отчаянным стонами.
Вэй Ину потребовалось совсем немного времени, чтобы снова почувствовать нарастающее ощущение приближающийся кульминации. Пальцы на ногах поджались, спина выгнулась дугой, пальцы вцепились в плечи Лань Чжаня, зрение потемнело, оргазм накрыл его с резким криком, а Ванцзи продолжал трахать, продолжал… трахать сильнее.
Вэй Ин задыхался, продолжающееся возбуждение заставляло почти неистово извиваться в крепком захвате, не уверенный, пытается ли он вырваться или пытается опуститься в почти болезненное наслаждение от члена, все ещё двигающегося в нём. Но когда он заставил себя открыть глаза, то понял, насколько близок Лань Чжань, и в ту же секунду ему уже не хотелось ничего, кроме того, чтобы Лань Ванцзи кончил в него.
Его сознание было не более чем хаотичной мешаниной экстаза и перевозбуждения, и он подчинился этому, позволив Лань Чжаню прижать его к себе и трахать с полной отдачей. Возбуждение пульсировало от беспомощности, сердце было переполнено желанием. Он прекрасно чувствовал, как дыхание Лань Чжаня участилось, стало более резким, а бедра двигались все сильнее и сильнее, пока…
Лань Чжань застонал, и Вэй Ин почувствовал, как внутри внезапно стало жарко. Как Лань Чжань кончил в него, как его разрядка накрыла его последним содрогающимся оргазмом, после чего Лань Чжань рухнул на него сверху, и они оба задыхались, отчаянно пытаясь отдышаться.
Несколько ошеломлённых мгновений они лежали вместе, прижавшись друг к другу, наслаждаясь теплом и близостью человека, которого любили больше всего на свете, близостью, о которой всего за день до этого никто из них не думал.
В конце концов, Лань Ванцзи пошевелился, вышел из него и лёг рядом, а вскоре после этого Вэй Ин собрался с духом, чтобы перевернуться и удобно устроиться на груди любимого. Когда адреналин улетучился, Вэй Ин почувствовал, как в теле поселилась тупая боль. Это был протест тела против того, что его так перегрузили, но, поскольку рука Лань Ванцзи обхватила его и крепко держала, это был протест, который Вэй Ин не пожалел, что проигнорировал.
Его голова гудела от переполнявшего счастья и недоверия. Какая-то его часть все ещё не могла понять, как такое было возможно, как Лань Ванцзи оказался рядом с ним, когда Вэй Ин был так уверен в их судьбе после снятия проклятия. Несмотря на то, что Лань Чжань трахал его только что, и это был реальный опыт, который, как ему казалось, не могло создать даже воображение, какая-то часть его допускала возможность того, что он действительно потерял сознание, когда лоза трахала его, и что все последующее было просто очень ярким сном. По этой причине Вэй Ин сопротивлялся желанию начать задавать вопросы, боясь проделать дыры в фантазии и заставить её исчезнуть.
Вэй Ин держался так долго, как только мог, прислушиваясь к ровному биению сердца и приурочивая свои вдохи и выдохи к вздыманию и опаданию груди под головой. Он не убеждал себя, что все это снится, но на всякий случай, если это сон, он предпочёл бы ещё немного поспать.
Неизбежно усталость взяла верх, и он снова погрузился в сон.
Лань Ванцзи ещё некоторое время бодрствовал, прижимая спящего Вэй Ина к себе, и нежился в послевкусии их первого совместного оргазма. Мир был тихим и спокойным, а мысли Лань Ванцзи устремились в совместное будущее, о котором он раньше не мог и мечтать.
Утром Вэй Ин проснётся посвежевшим, и Лань Ванцзи приготовит ему завтрак. Утром Лань Ванцзи поделится своими мыслями о том, почему он все ещё жив, а Вэй Ин будет размышлять о том, что любовь смогла изменить их судьбы, а не о том, что он каким-то образом является перерождением Старейшины Илина, хотя и не мог подтвердить эту теорию больше, чем Лань Ванцзи. Утром они обсудят, что им делать с жизнью, которую они теперь смогут прожить вместе… или, по крайней мере, они бы обсуждали это до тех пор, пока бы их не отвлекло настойчивое напоминание о том, что теперь они могут целовать и трогать друг друга столько, сколько захотят, и тогда обсуждение пришлось бы отложить на потом.
Но все это будет утром. А сегодня Лань Чжань покрепче прижал к себе Вэй Ин и слушал нежный звук его дыхания, как делал это много ночей назад… Но в отличие от тех ночей, сегодня он с удовольствием ощущал прохладный ветерок, проникающий сквозь щели в дереве, и незнакомое чувство жажды во рту и горле, потому что это означало, что он мог чувствовать тепло тела Вэй Ина, прижатого к нему, а это он не променял бы ни на что на свете.
Вскоре сон, ещё одно ощущение, ставшее чужим для Лань Чжаня после стольких лет, начал тяжелить веки, и ему ничего не оставалось, как закрыть их и погрузиться в дремоту вместе с Вэй Ином в первую из многих и многих будущих ночей.