Глава 19: Сюрпризы (1/2)

В тот день Вэй Ин совершил долгую поездку в город, закупая припасы и ужиная там, прежде чем, наконец, добрался до дома. Путешествие было долгим, и солнце уже село, когда он, наконец, вошёл в главные ворота дворца.

Он устал, тело болело сильнее, чем обычно, и он уже готов был убрать припасы и просто поспать, но через несколько секунд после того, как он зашёл на кухню, одна из лоз принца потянулась к его руке и слегка потянула.

― Что? ― спросил Вэй Ин, но принц не ответил, и ему оставалось только тихонько улыбаться, следя за тем, как принц нежно тянет его за руку.

Из кухни его повели по коридору в сторону комнат, которые Вэй Ин не удосужился посетить с тех пор, как изучил несколько месяцев назад, и его любопытство было возбуждено молчаливой настойчивостью.

Принц подвёл его к двери, и как только он вошёл, то почувствовал тепло и лёгкую влажность на коже, в воздухе запахло сандалом и розой. Его взгляд сразу же упал на большую бронзовую ванну, и он изумлённо и благодарно вздохнул.

Хотя он знал о существовании ванны, он не хотел возиться с чисткой, нагреванием воды и наполнением, зная, что придётся много раз ходить за водой к холодному источнику, а поскольку источник находился в задней части дворца, Вэй Ину пришлось бы ходить по всему дворцу снова и снова. Он мог себе представить, что это было бы гораздо менее хлопотно, пока двери дворца не заперли, а задние ворота не обрушились, но в нынешнем состоянии это просто не стоило усилий. Поэтому в летние месяцы он предпочитал купаться в реке, а когда становилось слишком холодно, он просто нагревал достаточно воды, чтобы вымыться и ополоснуться из чаши. Одного вида ванны, наполненной тёплой, ароматной водой, было достаточно, чтобы все тело расслабилось.

Лоза слегка потянула его за руку, выводя Вэй Ина из застывшего состояния, и подтолкнула в комнату, закрыв за ним дверь. Ещё несколько лоз, лёгкими движениями, принялись освобождать Вэй Ина от одежды слой за слоем, пока не сняли всё, и принц подтолкнул его к ванне.

― Сначала проверь температуру, ― посоветовал принц (так как сам он, скорее всего, не мог почувствовать температуру), и когда Вэй Ин сделал это, то обнаружил, что вода достаточно горячая.

Принц взял Вэй Ина за руку, чтобы помочь удержать равновесие, когда он ступил в ванну, а затем быстро приспособился опускаться в воду. Почти сразу же боль, затянувшаяся в плечах, спине и ногах, словно растворилась в жаре воды, а тело расслабилось. Глаза закрылись, когда он откинул голову на край и издал долгий, довольный вздох.

Он плохо спал, он знал, что именно поэтому был в таком состоянии. С того дня, как он узнал о судьбе принца после проклятия, он делал все возможное, чтобы не думать об этом... но он не мог контролировать своё подсознание, и за последнюю неделю он просыпался по нескольку раз за ночь, ворочаясь в неудобных позах, которые к утру оставляли его скованным и измученным.

Во сне ему снился безликий принц, который прижимал его к себе, целовал... но потом их насильно разлучили каким-то образом, о чем Вэй Ин предпочёл не вспоминать после резкого пробуждения.

Размышлять о причинах своего напряжения и болезненности означало разобраться в причинах своих беспокойных ночей, а Вэй Ин не был готов к этому. Свалить все на пустяки было проще. В течение нескольких долгих мгновений Вэй Ин спокойно лежал в воде. Аромат масел, витавший в воздухе, был чистым и сладким, а лоза, обвивавшая руку, последовала за ним в воду и держалась за него, пока он не расслабился. В конце концов, принц взял мочалку и начал протирать ею кожу лёгкими круговыми движениями, деликатно перемещая и приподнимая конечности Вэй Ина, как ему было нужно, чтобы выполнить задачу.

В какой-то момент Вэй Ин наклонился вперёд, чтобы принц помыл ему спину, затем... только когда мочалка перешла на лицо, мысли обрели некую сосредоточенность, и он стал активно размышлять о том, как нежен с ним принц, с какой заботой он относится к каждому действию, и как Вэй Ин дорожит этим, то же самое можно сказать и о том, сколько усилий принц, вероятно, приложил, чтобы сделать это для него. На то, чтобы набрать воды, нагреть её, наполнить ванну, согреть её к возвращению Вэй Ина, ушла, наверное, добрая половина дня... Принц из кожи вон лез, чтобы сделать для Вэй Ина такой добрый поступок, но почему? Заметил ли он, что Вэй Ин плохо спал? Наблюдал ли он за тем, как Вэй Ин встаёт с постели по утрам, или за тем, как Вэй Ин пытается растереть постоянно болевшие шею и плечи? Вэй Ин не мог знать истинную причину, не спросив (а спрашивать он не собирался), но он не сомневался, что принц мог обратить на него столь пристальное внимание. С каждым днём принц, казалось, понимал его всё лучше и лучше, казалось, он умел предугадывать его настроения, его потребности и обеспечивать всем, чем мог. И чем больше принц старался дать Вэй Ину все, о чем тот только мог попросить...

Тем больше Вэй Ин был вынужден думать о его потере.

Когда-нибудь, может быть, очень скоро, принц уйдёт из жизни, и Вэй Ин потеряет человека, которого так сильно полюбил, человека, который узнал его так, как, Вэй Ин был уверен, никто другой никогда не знал, так, как, он боялся, никто никогда не узнает. Он так много показывал принцу, обнажал себя, был уязвим, но его снова и снова обнимали нежные заверения принца... До принца Вэй Ин всегда улыбался и был весел, даже когда было по-другому, потому что не мог вынести то, что становится обузой для окружающих. В какой-то момент он опустил свои стены перед принцем так, как не опускал ни перед кем другим, позволил увидеть, что как улыбка сходит с лица, и... после того, как принца не станет, Вэй Ин не был уверен, что сможет сделать так для кого-то ещё.

Более того, он не был уверен, что захочет.

Без предупреждения Вэй Ин отстранился от прикосновений принца и погрузился под воду, позволяя внезапно нахлынувшему теплу разогнать тревожные мысли. Он задержал дыхание, оставаясь под водой, пока лёгкие не начали гореть от необходимости сделать вдох, потому что это заставило мысли сосредоточиться на единственной необходимости дышать, и к тому времени, когда он позволил себе вынырнуть на поверхность и глотнуть воздуха, ошеломляющий момент уже почти прошёл.

Принц замешкался, смущённый и обеспокоенный, пока Вэй Ин не улыбнулся и не рассмеялся, что, казалось, успокоило принца. Когда принц продолжил вытирать его лицо, Вэй Ин медленно вдохнул, снова закрыл глаза и сосредоточился на том, как приятно, что о нем заботятся.

И если ему удалось пролить несколько беззвучных слез, которые могли быть просто водой, стекающей с мокрых волос, то так тому и быть. По крайней мере, он будет единственным, кто об этом знает.

~~~</p>

Вначале Вэй Ин хотел сделать это сюрпризом (потому что принц, казалось, был очень рад удивить его), но вскоре понял, что нет никакого способа сделать то, что он хотел, без того, чтобы принц не узнал. Он мог видеть все, что Вэй Ин делал во дворце, и Вэй Ин сомневался, что заставить принца не обращать на него внимания не так просто, как попросить человека прикрыть глаза или отвернуться.

Так что, к сожалению, это не могло быть сюрпризом.

Следующей идеей Вэй Ин, которая пришла в голову, было купить в городе набор шёлковых струн и привезти их во дворец, чтобы удивить принца, но тут он столкнулся с тем, что понятия не имеет, как правильно натягивать струны гуциня. Если бы струны уже были бы натянуты, он был уверен, что его слух достаточно хорош, чтобы настроить инструмент правильно, но он был уверен, что существует какая-то техника натягивания струн, а он, конечно же, её не знал. И он не хотел поручать принцу натягивать струны на его собственный инструмент, даже если тот знал, как это делается, у него могло не хватить ловкости, чтобы сделать это, используя только лозы.

Когда Вэй Ин понял, что у него не так много вариантов, он отказался от своего врождённого желания строить планы. Вместо этого он при первой же возможности направился обратно в спальню принца, взял со стола пыльный гуцинь и отнёс его в свою комнату, чтобы на следующий день взять с собой в город.

В итоге, когда принц спросил его, он усмехнулся и ответил:

— Это сюрприз.

Он почувствовал лёгкое веселье принца и нежное одобрительное хмыканье, и этого было достаточно, чтобы он не стал поднимать вопрос, хотя, вероятно, было совершенно очевидно, что Вэй Ин имел в виду.

В то утро, как следует вытерев пыль с гуциня и повесив его на спину, Вэй Ин отправился в путь. За несколько недель, прошедших с момента обнаружения гуциня, он обследовал ближайшие города в поисках мастеров, специализирующихся на струнных инструментах, и ему удалось найти доброго пожилого господина на юго-востоке леса, в лавке которого было полно прекрасных циней, чжэней и се разной древности. Когда он рассказал ему о своих намерениях (или, по крайней мере, объяснил, что у него есть гуцинь многовековой давности, которому нужны струны), пожилой господин, казалось, был в восторге от новости и охотно согласился взглянуть на него.

Когда Вэй Ин вручил ему инструмент, его восторг только удвоился, и он все время, пока Вэй Ин был рядом, рассказывал о том, насколько он великолепен: он не только установил на гуцинь новые струны, но и полностью отполировал инструмент до такого блеска, что Вэй Ин не смог бы угадать, сколько ему лет.

Закончив работу, он завернул гуцинь в защитную ткань, чтобы сохранить его для путешествия домой. Вэй Ин хорошо заплатил, поблагодарил и вернулся во дворец, чтобы вручить принцу его подарок.

Вэй Ин отнёс гуцинь в свою спальню, положил его на письменный стол и объявил:

― Хангуан-Цзюнь, у меня есть для тебя сюрприз.

Несмотря на то, что Вэй Ин наверняка знал, что принц уже догадался, но не преминул пошутить. Вокруг его запястья обвилась лоза, и принц тепло спросил:

― Что это?

Вэй Ин рассмеялся, услышав в голосе принца явное отсутствие насторожённости, и быстро развернул ткань вокруг гуциня, не снимая её.

― Давай, ― сказал он, ― посмотри сам.

Он почувствовал волну веселья, и через секунду принц поднял ещё несколько лоз, чтобы зацепиться за ткань и осторожно оттянуть её, открыв под ней прекрасно отреставрированный гуцинь, и, несмотря на то, что принц явно знал о планах Вэй Ина, тот все равно почувствовал волну привязанности и благодарности, когда инструмент был открыт, его собственное сердце заколотилось от счастья, которое испытывал принц.

― Вэй Ин, ― сказал принц с любовью, его тон выражал благодарность настолько, насколько могли выразить сами слова, — это прекрасно. Спасибо.

Улыбка Вэй Ина засияла ещё ярче, он был очень рад.

― Я рад, что тебе понравилось, ― сказал он, поглаживая пальцами одну из лоз, теперь уже более целенаправленно, зная, что принцу это нравится, и поднося её к губам для нежного поцелуя, ― я хотел сделать для тебя что-нибудь приятное.