Глава 13: Эйфория (2/2)

Хотя Вэй Ин понимал, что ему следует подумать о собственном стеклянном доме, прежде чем бросаться камнями. В конце концов, он все ещё был возбуждён, все ещё был совершенно счастлив и хотел позволить принцу продолжать трахать его. Член был наполовину твёрдым несмотря на то, что недавно был без сознания, и теперь, когда он мог, он быстро обратил внимание на то, что делает принц. Единственная причина, по которой он действительно хотел сделать перерыв, была…

― Хангуан-Цзюнь, ― тихо прошептал он, хотя не был уверен, что принц вообще способен сейчас ответить, ― можно мне как-нибудь попить? Я так хочу пить.

Он был бы совершенно счастлив пойти выпить воды и вернуться, чтобы позволить принцу трахать дальше. Ему нужен был не столько повод сбежать, сколько облегчение для пересохшего горла. Лоза не перестала мягко двигаться, Вэй Ин не был уверен, что не ожидал этого, учитывая, как принц мог быть возбуждён во время кормления, как трудно ему было перенаправить свою энергию, но Вэй Ин не был особенно разочарован. Ему было лишь немного не по себе. Если бы принцу понадобилось трахать его ещё несколько часов или даже весь день, Вэй Ин был бы не против. Он не собирался умирать от жажды за один день, и был уверен, что принц сделает более чем достаточную работу, чтобы отвлечь его.

Несколько мгновений ничего не менялось, и он уже решил, что просьба не будет исполнена, когда почувствовал движение лозы, скользящей по руке к лицу. Он открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть новую лозу, которая была толщиной с два пальца, прямо перед тем, как её кончик слегка коснулся губ и оставил на них лёгкий след чего-то влажного.

Лоза не сразу проникла в рот несмотря на то, что было очевидно, что именно туда она стремится, и Вэй Ин понял, чего она ждала. Он немного приоткрыл рот, и только тогда лоза вошла, скользнув по языку и заполнив рот мягкими волнообразными движениями. Вэй Ин тихонько задохнулся. Текстура была странной, поверхность покрыта крошечными бугорками, которые удивительно приятно ощущались на губах и языке, и он был так сильно отвлечён этим, что потребовалась ещё секунда, чтобы заметить вкус, появившейся на языке. Лоза вливала в рот что-то цветочно-сладкое, вкус был ярким и манящим, когда капли скользили по языку, а когда их стало достаточно, чтобы проглотить, сладкий нектар чудесно успокоил раздражённое горло.

Он перевернулся на спину, опуская голову и позволяя гравитации тянуть нектар вниз, чтобы он собирался в задней части больного горла и понемногу стекал вниз. Его потребность утолить жажду была быстро удовлетворена, принц обеспечил его, как и всегда, позволив мыслям Вэй Ина вновь погрузиться в дымку возбуждения.

Это было совсем нетрудно, так как он сосредоточился на том, что принц входит в него с обеих сторон, движения были в основном синхронны, лозы работали вместе, наполняя его снова и снова.

Вся срочность, которая была очевидна в действиях принца прошлой ночью, исчезла. Принц продолжал нежно трахать так долго, что Вэй Ин закрыл глаза и немного расслабился всем телом. Это было его собственное желание, которое заставило сосредоточиться на прикосновениях и эротике принца, трахающего его рот и дырочку одновременно. Вскоре после того, как Вэй Ин решился на это, и очень скоро после того, как он начал стонать чуть более искренне, принц ускорил темп и трахал, доводя до оргазма, после чего темп снова ослаб.

Вэй Ину это напомнило человека, который ест настолько вкусную еду, что, несмотря на сытость, он не может заставить себя прекратить есть, продолжая проглатывать кусочек за кусочком просто потому, что хочет насладиться как можно дольше.

Принц постепенно довёл его ещё до двух оргазмов, таких же, как и первый, и только когда наступил четвёртый, Вэй Ин заметил разницу. Наконец он почувствовал лёгкую заминку, неуклонное нарастание возбуждения, которое научился интерпретировать как приближение предела тела. После того, как его трахали дольше, чем он мог уследить, он был более чем готов.

Он начал посасывать кончик лозы, оставшийся во рту, и застонал чуть более жарко, когда бёдра опустились вниз, стимулируя, и принц сразу же уловил намёк. Лоза внутри начала двигаться быстрее, толкаясь, извиваясь, заставляя Вэй Ина вздрагивать, двигаясь настойчивее, чем в момент пробуждения Вэй Ина. Стоны становились все громче, пока он не заскулил от боли при каждом выдохе, руками снова цепляясь в лозы под собой, а принц все ближе подводил его к краю, все тело было изранено и отчаянно требовало последней разрядки после столь долгого питания.

Когда наступила кульминация, он издал такой болезненный стон, что был похож на всхлип. Все тело напряглось, пока принц трахал во время оргазма, крошечная часть почти боялась, что принц не поймёт, что он достиг своего предела…

Но как только оргазм ослаб, принц перестал двигаться. Он застыл на месте, позволяя Вэй Ину рухнуть на пол и сделать несколько столь необходимых вдохов, и подождал, пока Вэй Ин немного успокоится, чтобы выйти.

Вэй Ин не мог не вздрогнуть, когда лоза скользнула мимо измученного чувствительного места. После того, как он был так долго полон, было странно и почти неправильно вдруг оказаться пустым.

К счастью, Вэй Ину не пришлось долго думать об этом. Он был настолько измотан физически, что, несмотря на тёплый золотистый солнечный свет, льющийся через дыры в крыше, указывающий на то, что уже давно рассвело, глаза закрылись, и он заснул через несколько минут.

~~~</p>

Вэй Ин проснулся через несколько часов, где-то около полудня, если судить по солнечному свету, проникавшему сквозь прорехи в крыше. Он не мог точно сказать, сколько в целом спал в эту ночь, но, проснувшись, мог сказать, что выспался достаточно.

Когда постоянное возбуждение больше не затуманивало чувства, он осмотрел себя. Тело затекло из-за того, что он спал на боку, и из-за неровного ложа из лиан, и ну, он немного болел. Его горло все ещё болело от стонов и криков, а спина от того, что его так долго и тщательно трахали. Впрочем, боль была минимальной, и он был бы потрясён, если бы к концу дня или, самое позднее, к завтрашнему утру не пришёл бы в себя полностью.

Но самое главное, он был покрыт слегка липким налётом как масел, так и собственного пота и спермы. Нагреть воды и отмыться было первоочередной задачей.

Но прежде всего ему не терпелось сделать то, что он не успел сделать накануне, ведь теперь была совершенно новая область дворца, которую нужно было исследовать.

Вэй Ин поднялся на ноги, размял руки и ноги, чтобы уменьшить скованность, затем огляделся в поисках пояса и нижней одежды. Полностью переодеваться он не стал (ханьфу наверняка придётся стирать, к сожалению, единственным его комплектом были те, в которых он пришёл), но завязал пояс, чтобы нижние одежды были запахнуты, и надел сапоги, чтобы не мёрзнуть, шагая по каменному полу.

Когда в комнату хлынуло больше дневного света, стало легче ориентироваться в длинном зале, хотя кроме дверей, которые он заметил накануне на востоке и западе, и третьей, более внушительной двери на северной стене, больше ничего не было видно.

Сначала он попробовал восточную и западную двери, и, немного повозившись, сумел открыть каждую из них, но решил пока не исследовать коридоры и обратил своё внимание на большую, замысловатую дверь в конце коридора.

Какое-то время он просто смотрел на неё. Он чувствовал странное влечение к ней, или, возможно, к тому, что было за ней, но это чувство было не зловещим, потому что он не думал, что ему нужно бояться того, что было за дверью, но… Трудно было выразить это ощущение словами, разве что сказать, что, что бы это ни было, куда бы оно ни вело, оно казалось важным, словно его тянула какая-то неотвратимая красная нить судьбы.

Он медленно подошёл, разглядывая блёклые линии какого-то детального рисунка, похожего на облака, которые едва мог разобрать под переплетением лоз. Когда он прикоснулся к одной из створок, на поверхности не было ничего необычного, и он заставил себя преодолеть опасения и попытаться открыть их.

Но когда он надавил, потянул и попытался просунуть пальцы между створками, чтобы получить рычаг, в итоге и не удивился, обнаружив, что они не поддаются.

Вздохнув, он протянул руку к одной из лоз и спросил:

― Хангуан-Цзюнь, что находится по ту сторону этой двери?

Долгое время ответа не было, и Вэй Ин задался вопросом, не нуждается ли сам принц в отдыхе после столь интенсивного кормления, ведь он не слышал его речи с тех пор, как вошёл в зал прошлой ночью…

Но, наконец, принц ответил так, что Вэй Ина пробрала дрожь:

― Я.