Глава 3: Обустройство (2/2)

― Да, все в порядке, ― легко согласился он, почувствовав небольшую волну одобрения в голове, прежде чем лоза снова утянула его на землю.

Мысль возникла в голове, когда он садился, прислоняясь спиной к двери и устраиваясь поудобнее.

― О, тебе нужно прикасаться ко мне, чтобы говорить со мной? ― спросил он.

И сейчас, и прошлой ночью, оба раза одна из лоз прижималась к его коже, и это были единственные случаи, когда принц общался с ним.

В ответ ему подтвердили, что он прав, и Вэй Усянь слегка улыбнулся, наблюдая, как то же самое лиственное растение, что и прошлой ночью, снова наносит масло на его лицо. Он не был уверен, что это нужно, так как не чувствовал себя таким напряженным, как предыдущей ночью, но тёплое ощущение снова нахлынуло, и не было причин протестовать. Это действительно было похоже на погружение в приятную горячую ванну или пробуждение, завернувшись в тяжёлое одеяло холодным утром, воплощение комфорта.

Он закрыл глаза и выдохнул, чувствуя, как лоза, как и накануне, ползёт по коленям, трётся о член, пока тот не начал твердеть, а потом пробирается под одежды, чтобы так же осторожно погладить. Когда шок немного прошёл, Вэй Усяню стало легче сосредоточиться на удовольствии, расслабиться и позволить принцу вести в том темпе, в каком он захочет…

В конце концов, наслаждение достигло своего пика, дыхание перехватило, когда лоза стала гладить его быстрее, и он издал нетерпеливый стон, кончая.

На этот раз изнеможение навалилось на него не так быстро. Он был в сознании достаточно долго, чтобы почувствовать, как лоза разматывается, и достаточно долго, чтобы сползти на бок в более удобное положение, прежде чем окончательно потерять сознание.

~~~</p>

Когда он проснулся на следующее утро, он почувствовал ту же скованность, ту же усталость, но прошло едва ли половина времени медитации, прежде чем он почувствовал себя восстановленным, и к полудню он уже был на ногах, собирая куски дерева, чтобы сжечь их позже или вырезать ловушки, которые потом отнёс в лес, чтобы найти достаточно тяжёлые камни и лучшие места для их установки. После этого он вернулся к роднику, чтобы попить воды, и выстирал штаны чуть ниже по течению, прежде чем потратить немного времени на то, чтобы поймать себе на ужин ещё одну рыбу, побольше.

На третью ночь, подойдя к двери и снова спросив принца о пропитании, он не смог удержаться от вопроса:

― Я ведь не делаю ничего плохого?

Это был страх, который посетил его в тот день. Неужели добыча принца должна умереть, чтобы накормить его и спасти все деревни вокруг леса? Если Вэй Усянь не умирал, значит, на то была какая-то причина? Может, его духовная сила была слишком высокой, и он делал что-то подсознательно, чтобы не дать принцу забрать всю ци? И если бы это было так, смогли бы чиновники, отвечающие за контроль за ростом посевов, понять, что что-то не так, и провести расследование? Меньше всего ему хотелось, чтобы его план (и его сестру) раскрыли, поэтому он решил, что стоит спросить.

— Это должно меня убить?

Мгновенный ответ, который он получил, был возмущённым, как будто принц действительно обиделся, что его спросили об этом, или, может быть, даже больше, обиделся, что Вэй Усянь думает, что он пытается его убить.

― Прости, прости, ― быстро извинился он, не желая обидеть, ― просто… никто из девушек, которых сюда посылали, не возвращался, поэтому… все думают, что их здесь убили.

Мысли, которые он ощущал через их связь, были… в лучшем случае беспорядочными и не поддавались полной расшифровке. Вэй Ин мог различить что-то вроде замешательства, словно принц не мог понять, откуда взялась эта мысль, но все остальное было слишком сложным и не поддавалось никакому языку.

После той ночи Вэй Ин отбросил мысли о том, что умрёт здесь или, по крайней мере, умрёт из-за принца, и сосредоточился на том, как сделать жизнь во дворце комфортной, хотя бы на время.

У Вэй Усяня не было чётких сроков, сколько он здесь пробудет. Он не знал, когда можно будет безопасно вернуться в Пристань Лотоса, если вообще можно будет. Он не был настолько наивен, чтобы думать, что его поступок никогда не раскроют, но… если его вклад заключался в том, что он кормил принца и скрывал тайну побега Цзян Яньли, значит, он выполнил все, что собирался сделать, и, похоже, остаться здесь хотя бы на месяц или два было бы лучшим вариантом.

~~~</p>

По мере того, как проходили дни, он немного расстраивался, что нет меча (так он мог бы продолжать тренировки), но время, проведённое во дворце и вокруг него, вряд ли было скучным. Каждый день он совершал обход по лесу, проверяя ловушки на наличие добычи, находил грибы, дикий лук или ягоды, собирал их и дополнял основную пищу — рыбу, кролика или фазана. Один день он провёл, вырезая копье, чтобы облегчить рыбалку; другой — отнеся пару нетронутых глиняных горшков к источнику, чтобы почистить их и наполнить свежей водой, чтобы держать во дворе на случай, если она понадобится.

А в конце каждого дня он подходил к закрытой двери и приглашал принца покормиться. В течение первых нескольких дней Вэй Ин чувствовал постепенное снижение своей усталости на следующее утро, пока не стал чувствовать себя немного более уставшим, чем обычно, когда просыпался. К концу первой недели он стал чувствовать себя достаточно комфортно от прикосновений, поэтому отмахнулся от лозы с расслабляющим маслом, которое использовал принц, и больше не чувствовал, что его нужно накачивать лекарствами, чтобы было комфортно.

К концу второй недели, когда дневное тепло перешло в вечернее, он с большей готовностью распахнул мантию, спустил штаны, чтобы дать коже остыть, и… нашёл вид лозы, гладящей его, захватывающе эротичным. Только её ощущение давало возможность не думать о происходящем, но он испытывал какое-то непередаваемое возбуждение, наблюдая за тем, как лоза вьётся вокруг него, как её витки сжимаются и разжимаются, двигаясь вверх и вниз по члену, как она затягивается вокруг головки и трётся о неё… Он был так захвачен этой странностью и чудом, что кончил гораздо быстрее, чем ожидал, а принц продолжал прикасаться к нему, пока он не напрягся, и в конце концов не кончил снова.

Пробыв на развалинах чуть больше месяца и войдя в привычный ритм жизни, он предлагал себя принцу в такой же вечер, как и все остальные. Он довольно быстро перегрелся, поэтому верхняя часть мантии уже была распахнута, а штаны спущены до бёдер. Чем больше времени проходило, тем больше принц начинал экспериментировать, а в последние несколько дней он начал использовать сразу несколько лиан. В данный момент одна обвилась вокруг члена, поглаживая его так же искусно, как и раньше, другая обвилась вокруг яичек и нежно сжимала их, а третья тоненькая лоза обвилась вокруг груди и плотно обхватила сосок.

Принц впервые прикасался к нему сразу во всех трех местах, и Вэй Ин видел звезды. Он задыхался, голова кружилась, а низкие стоны эхом разносились по открытому двору. Он даже не подозревал, насколько чувствительны его соски, пока принц не начал трогать, а теперь он был в ступоре от того, что каждое поглаживание или скручивание только усиливало жар под кожей. Его пальцы глубоко зарылись в окружающие лианы, бедра раскачивались, потому что он не мог удержать их в неподвижном состоянии, а принц продолжал тащить его за собой, прикасаясь целенаправленно и обдуманно, пока Вэй Усянь не почувствовал себя почти полностью обессиленным, его мысли настолько затуманились приближающимся оргазмом, что трудно было даже вспомнить о странности того факта, что его лапает дух растения.

Пальцы ног начали подгибаться, когда лиана вокруг члена стала двигаться быстрее и сильнее, прикасаясь немного грубее, потому что он уже наверняка понял, что Вэй Ину нравится, когда его так трогают. Вэй Ин задыхался, делая несколько резких вдохов, прежде чем его накрыло оргазмом. Он задыхался и думал, был ли это лучший оргазм в его жизни, когда…

― Вэй Ин.

Вэй Усянь вскочил, распахнул глаза, несмотря на изнеможение, которое всегда следовало за одним из таких сеансов. Он обвёл глазами двор, но, конечно, никого не было, никого, кого бы он мог видеть.

― Что… ― задыхался он, изо всех сил пытаясь побороть желание потерять сознание ещё на мгновение, ― что это было?

Голос, нежный, низкий и удивительно пронзительный, повторил:

― Вэй Ин.

Прежде чем Вэй Усянь успел задать ещё один вопрос, сознание погрузилось в сон.