Пролог. Сожаление. (2/2)
Гермиона говорила себе, что ее интересует лишь его реакция на произошедшее, что она пытается взглядом указать, как она горда и как ей все равно, что ей ни капельки не стыдно, что ему все показалось и это не у него ее носовой платок.
С каждой неделей она замечала все больше его взглядов на себе, на компании своих друзей, когда оставляла их на мгновение. Ей казалось, что он везде ее искал, в каждом месте ожидал встретиться с ней глазами.
Она стала бредить и теперь сама начала его везде искать. Каждый раз, когда мимо проходил парень с чуть более-менее светлыми волосами, она оборачивалась и с надеждой смотрела в след. Гарри и Рон конечно же ничего не знали, они тогда рано ушли с вечеринки, они и до сих пор не замечают ее интереса в малфоевских глазах, твердят ей, что она слишком много учиться, слишком мало спит и слишком много тревожиться, говорят, что война позади и можно перестать оборачиваться. А она при каждой такой промывке мозгов начинает нагреваться как чайник, еще немного и засвистит от возмущения.
А вот некоторые рассмотрели ее повышенный интерес одним белокурым слизиренцем, и увидели именно те, кто успел рассмотреть их с Малфоем, сидящими друг перед другом чуть ли не на коленях.
Одной такой наблюдательницей стала Джинни.
На третьей неделе она стала ей намекать, что это проходил не ОН и не стоит подскакивать на месте.
Это была ее личная пытка, желать то, что сама яро ненавидишь, ждать того, что никогда не получишь. Она медленно томилась на адском пламени своих фантазий и желаний.
А Драко Малфой же, как начал проявлять свою заинтересованность, так и перестал.
Он больше не заглядывал в ее янтарные глаза, больше не наклонял голову в бок после ее каждого удивленного вздоха. Он больше не делал незаметные попытки случайных прикосновений в толпе перед Большим залом. Больше не улыбался ей уголком губ, после того, как она его особо тщательно искала в кабинете и наконец находила. Он больше не задевал ее бедром, каждый раз проходя мимо.
Самое странное, он даже колкостями не бросался, нет конечно, и до их компании его острый язык не доходил, но он даже не отвечал на выкрики Рона о неуклюжести и невнимательности хорька.
Малфой был игривым с ней, или это только ей казалось...
Гермиона ни с кем это не обсуждала, даже с Джинни, хоть и благодарна ей за вторую пару глаз в ее безумии.
Она боялась.
Боялась, что все это выдумала себе, что интерпретировала, как обычно, по-своему.
Когда прошел месяц, она уговаривала себя каждый день забыть обо всем, о всех касаниях и недокасаниях, в особенности о его глазах, таких ярких и глубоких, она не хотела помнить об арктических вкраплениях его радужки, которые сразу же таяли, когда она искрилась удивлением и надеждой.
Так все и закончилось, не успев начаться. Она жалела. Жалеет до сих пор. Помнит до сих пор тот стыд, то смущение и ту надежду, при взгляде на него.
Прошел уже ни один год, она почти забыла, она почти не вспоминает его перед сном, она почти забыла его имя на своих устах, ей почти не больно о потерянной возможности.
«И черт его дери!»
Ведь именно сегодня, в такой прекрасный и спокойный день - её день рождения, он не смог провалиться в пучины ее воспоминаний и появился на пороге рабочего кабинета в компании с ее начальником, мистером Уилсоном, который распылялся о возможности продвинуться по карьерной лестнице, ведь это большое дело, о том, что ей стоит закопать свои предрассудки, ведь: - «мистер Малфой не такой, как о нем говорят»
«Что он несет…какой драккл его укусил?! Какой еще наш тайный агент-невыразимец?..Такой специальности в Министерстве уж точно не существует, уж я-то знаю!»
«Какая еще совместная операция. Моя работа примитивная, выслеживать, ловить, садить за решетку, уж Малфою-то я точно не помогу!»
- Мисс Грейнджер, вы вообще тут? Кх-м кх-м, не замечал раньше за вами невнимательности, с вами все в порядке, дорогуша? – вывел ее из транса сердитый голос Генри, - простите, мистер Малфой, у мисс Грейнджер сегодня особенный день, из-за этого так сейчас и не собрана. Она вас точно не подведет, молодой преуспевающий сотрудник Министерства, лучшая среди работников, что сейчас свободны, а с вами она и вовсе лучшей среди всех станет, это я вам гарантирую! Как я уже говорил, мисс Грейнджер...
- Я помню, мистер Уилсон, не стоит брать пример с Болтрушайки, вы сейчас не умираете, - перебил его Малфой холодным тоном, - а что по поводу мисс Грейнджер, не стоит мне объяснять причину ее минутного помутнения, и так знаю, мы...как бы не наговорить лишнего, давние знакомые, - с нажимом на последнюю фразу, произнес он, сверкая глазами и его этой дебильной старой улыбкой.
«Еще клыки эти...мм-м... ДЕБИЛЬНЫЕ!»
-Со следующей недели работаем вместе, Грейнджер, вся информация в папке, - он кинул в ее руки увесистую желтую папку с биркой, она же еле успела среагировать, все еще пребывая в шоке.
- Ну-у-уже, не смотри так, а то я подумаю, что ты все та же Грейнджер со своим платочком в цветочек, - заигрывающе протянул он, сложив руки на груди.
Секунду спустя заглянул ей в глаза совсем как на седьмом курсе и довольно ухмыльнулся:
- Смотри внимательно, чтобы эта папка не попала ни в чьи руки, кроме твоих.
Выдержав паузу, серьезно добавил:
- Никто, не должен знать вообще ни о чем, даже твой Поттер.
Гермиона вытаращила глаза, все еще не до конца понимая, что он за бред несет.
– А-а…- не успела она и слово вымолвить, как он снова перебил, теперь уже Гермиону:
-Хватит ее в руках вертеть, завтра в это же время зайду узнать, закрепила ли ты всю необходимую информацию, а я удаляюсь, - он уже развернулся к двери, но тут его рука взметнулась в останавливающем жесте.
Медленно поворачиваясь на каблуках, он вытащил из внутреннего кармана твидового пиджака маленькую продолговатую коробочку, опять бросая в сторону Грейнджер:
- С днем рождения, чайник, - Малфой, все так же ухмыляясь, положил ладонь на грудь и отвесил легкий поклон, затем протянул руку Уилсону, все это время сконфуженно стоящему рядом и грубо пожал корягу Генри. Ушел так же неожиданно, как появился. Снова…