part 3. (2/2)

Всё вокруг как в замедленной съёмке. Ему навстречу идёт мужчина. Идёт уверенно, широким, размашистым шагом. Стройные ноги в обтягивающих чёрных джинсах, худощавое мускулистое тело, облачённое в серое поло, на изящных пальцах сияет перстень, а голубые проницательные глаза смотрят спокойно и равнодушно.

«Он ровно такой же, как и во снах. Даже ещё красивее», — всё же находит силы в себе подумать Антон, беззащитно замерев перед таинственным незнакомцем, который идёт прямо на него вместе с мужчиной чуть пониже и с небольшим тёмным хвостиком, собранном на затылке.

— А я вас знаю, — вдруг неожиданно широко улыбается мужчина пониже. — Я читал ваши книги. Не все, конечно, но что-то читал, — Антон нервно кивает и сглатывает слюну, чувствуя, как дышать всё тяжелее. Ему кажется, что всё это какой-то новый больной сон, уж слишком не по-настоящему всё то, что сейчас происходит. Такого не бывает. Такое невозможно. — Вы не могли оставить мне автограф? — он мнётся, хлопает себя по карманам. — Я сбегаю за бумагой. Вы подождёте меня? Никуда не уйдёте? — Шастун вновь подавленно кивает, не имея возможности сказать хоть что-то. Матвиенко бормочет неразборчивые слова благодарности и куда-то исчезает. Кажется, в одну из многочисленных дверей.

Они остаются вдвоём. Антон много раз представлял себе их встречу, сотни раз проигрывал в голове различные сценарии, но ни один из не оказывается верным. Это происходит так внезапно, так неожиданно и так… нереально. Незнакомец стоит в метре от него, его лицо выражает легкое недовольство спонтанностью ситуации, одна ладонь погружена в карман джинс, вторая сжимает телефон. Голубые глаза такие же яркие, как и во сне, а вид такой же серьёзный.

Он забывается и протягивает руку. Просто хочет убедиться, что всё, что с ним происходит — на сон. Пальцы касаются груди мужчины. Буквально на мгновение, буквально на несколько секунд. Этого хватает, чтобы почувствовать. Осознать. И принять то, что это — реальность. И он настоящий. И Антон совсем не спит.

— Что вы делаете? — брюнет отстраняется и брезгливо проводит ладонью воображаемую вертикальную границу между собой и рукой Шастуна. — Вы в порядке?

— Д-да… Простите! — мужчина тоже делает шаг назад и растерянно хлопает длинными ресницами. В голове бегущей строкой слова Димки: «Для начала нужно сблизиться с ними.» Сблизиться. Им нужно сблизиться. Но как? И нужно ли? Когда сон становится явью, то снова становится страшно. Очень страшно. А вдруг он всё испортит.

— Арсений, — его хаотичные мысли прерываются бархатистым и спокойным голосом, который возвращает оторопевшего Антона в реальность.

— Антон, — с опаской протягивает руку, словно боится, что его ударит током.

— Не бойтесь, — мужчина вдруг расплывается в улыбке. Его рукопожатие тёплое и крепкое. — Моя дочь любит ваши книги. Уж не знаю, что вы там такое пишете, но она ваш фанат.

— Спасибо, — тихо, словно сам себе, отвечает Шастун, мягко принимая ладонь Арсения, будто стараясь не поранить его.

— Вот и я! — Матвиенко возвращается так же неожиданно и громко, как и исчез. — Распишитесь? — он протягивает Антону лист бумаги и маркер, тот снова кивает.

— Как вас зовут?

— Сергей. Сергей Матвиенко, — кивает ему, принимает лист бумаги и маркер. Облокачивает белый холст о стену, зубами открывает чёрный колпачок и старательно выводит надпись, которую завершает своим автографом.

«Сергею Матвиенко. Спасибо за любовь к моему творчеству! С наилучшими пожеланиями, Шастун А. А.»</p>

Он слишком привык расписываться. В его голове уже существуют стандартные шаблоны, которые он, не задумываясь, раздаёт направо и налево. Иногда поклонники просят написать что-то особенное, иногда ему хочется написать что-то необычное — по-разному.

— Вот.

— Спасибо!

— Вам спасибо! — он неловко улыбается мужчинам и выдыхает. Арсений внимательно наблюдает за их манипуляциями, облокотившись на стену. Его фарфоровое лицо беспристрастно, только удивительные глаза выдают в нём живого человека.

Антон спешит прочь. Спешит покинуть этот злосчастный коридор, снова оказаться в одиночестве и наконец-то восстановить утерянное душевое равновесие. Ему слишком душно, волнительно и тревожно. По дороге встречает Димку, который уже задолбался кружить на месте в поисках потерянного друга.

— Что ж такое-то! — бурчит Позов, уволакиваемый другом на улицу. — Ты мне всю душу вытрясешь, идиотина!

— Наконец-то! — Шастун снова оказывается под светлым небом и жадно наполняет лёгкие воздухом, пытаясь отдышаться.

— Что ж ты творишь? Совсем сдурел уже? Нас Воля ждёт в кабинете! Что опять придумал?

— Я встретил его. Представляешь? Я встретил его!

— Кого встретил? — мужчина устало массирует виски и пытается настроиться на такую непостоянную и непонятную волну Антона Шастуна.

— Мужчину из моего сна. Его зовут Арсений. Он высокий, очень красивый и с голубыми глазами.

— Высокий и с голубыми глазами… Попов что ли? Я видел его в холле.

— Ты его знаешь? — Антон подозрительно сужает глаза и хмурится.

— Он так-то сам небезызвестный человек. Я с ним лично не знаком, но видел его в новостях. Кажется, он архитектор, у него своя фирма есть, — задумчиво сообщает Дима. — Даже не верится. Это он? Точно! И дочь у него есть. Лет двенадцать ей вроде.

Арсений Попов.

Вот как тебя зовут. Арсений Попов. Всё так просто. Тайна десятка лет жизни раскрыта. Вот так просто и легко. Я знаю, как тебя зовут, кем ты работаешь и, при желании, могу узнать о тебе ещё тонну информации, если ты публичный человек. А ещё знаю то, что не знает никто. Я знаю, как ты умрёшь, Арсений Попов.

— Пойдём уже подпишем эти грёбанные документы, — просит Дима, который уже несколько утомился от переключений Антона.

— Пойдём.

— На обратном пути можем погуглить что-нибудь про твоего Арсения.

— Ага, — мужчина кивает и следует за другом.

Антон чувствует, что просто устал. Хочется влить в себя пару стаканов чего покрепче и крепко-крепко уснуть до самого утра.

* * *</p>

Арсений внимательно рассматривает несколько полотен, на которые нанесена свежая краска в разных вариантах — это возможные виды их будущей рекламной брошюры.

— Я бы внёс несколько правок… — на этих словах Матвиенко демонстративно закатывает глаза, а Воля саркастически улыбается.

— Отправь мне на почту. Дома просмотрю. Думаю, сможем что-то придумать, — мужчины удовлетворенно кивают друг другу и уже было собираются прощаться, как Серёжа вмешивается:

— Что у вас в издательстве делал Антон Шастун? Видел его в коридоре. Даже попросил дать мне автограф.

— А… Шастун. Мы работаем с ним. Печатаем его книги. Ажиотаж бешеный просто. Это наша золотая жила, — довольно сообщает Воля и складывает руки на груди.

— И как он? Как человек? — продолжает любопытствовать Сергей. — А что? Мне просто интересно! — пожимает плечами в ответ на недовольный взгляд Попова.

— Человек как человек. Я с ним особо не общаюсь, только с его менеджером. Сам он какой-то дикий, нелюдимый, смотрит на тебя ещё так исподлобья и сердито. Мы его не трогаем. Главное, чтобы контракт соблюдал, а там и за нами не заржавеет.

Они пускаются в обсуждения современной прозы и научной фантастики, а Арсений отворачивается к окну. Он книги не читает — слишком мало времени. Только если по живописи или истории архитектуры. И то очень редко, когда у него есть свободное время. Так что все эти разговоры ему чужды. Но что-то было в этих зелёных глазах, которые смотрели на него с каким-то страхом исподлобья. У него даже возникло странное чувство, будто они уже знакомы.

Мужчина встряхивает головой и отрывается от созерцания вида за окном. Какая ему разница? Никакой. Из головы образ высокого худого мужчины с кудрями выходит так же быстро, как и появился.

Какая ему разница?