18 - Ήχοι εκρήξεων και διείσδυσης. (1/2)

Могу смело сказать, что нашла еще одну черту характера, которая передается Малфоям вместе с кровью — упрямство. Что Люциус, что Драко были невероятно упрямы. Их даже не останавливало то, что они частично сами виноваты. Нам со Снейпом осталось только вздохнуть и пожаловаться друг другу. Вернее жаловалась я, а профессор понимающе кивал. Поэтому ситуация с гиппогрифом отошла на второй план: поддерживать Малфоя в этом я не собиралась, но и не защищала лесника.

Казалось, что присутствие дементоров должно было бы оказывать на всех негативное влияние. Так и было. Но на Драко это не отражалось.

Он, кажется, наоборот, набрал энергии, и нападок на золотого мальчика стало еще больше. Причин для этого было достаточно: жалоба на Хагрида и гиппогрифа, падение Поттера в обморок из-за дементоров, Уизли поблизости. В общем, он был невыносим. Возможно, это влиял еще и переходный возраст. Но в связи с этим я очень мало времени с ним проводила. Поэтому, как и в прошлом году, я поселилась в библиотеке: еще оставалось много газет, которые нужно было пересмотреть.

Каждую неделю я получала отчеты от Драгоша. Они с Люциусом постепенно продумывали план, как узаконить появление Регулуса. Сам же Блэк почти полностью пришел в себя, мужчины лишь восстанавливали его физическую активность и вводили в курс событий. О наличии дочери ему еще не сказали. Но, судя по прогнозам, мы встретимся уже на Рождественских каникулах.

Также я была и в курсе дел Антонина. Все было без изменений, хотя он стал выспрашивать у эльфа, где он, кто его хозяин, и может ли он передать кому-то письмо. Пока я запрещала какие-либо коммуникации, максимум — прогулки возле дома и до первой деревни под наблюдением эльфа.

Вот, казалось, что большинство проблем уже убрались с моих плеч, но мне от этого не становилось легче. Именно поэтому на Самайне мое и так скверное настроение стало еще хуже.

На дворе лил дождь, и я была счастлива, что в подземельях за окнами было озеро, а не вид на плохую погода и дементоров. Звук потрескивающих дров в камине немного успокаивал, но напряжение никак не хотело покидать тело.

В гостиной было довольно людно, сбоку Блейз тщательно чистил апельсины, Маркус на диване полировал метлу, Дафна писала эссе, с другого конца комнаты раздались небольшие взрывы — кто-то играл в подрывного дурака. Вкупе с плохим настроением и, возможно, влиянием дементоров, — это все вызывало не самые лучшие воспоминания.

***</p>

Лето. Конец пятого курса. Из Хогвартса домой я вернулась в довольно нервном состоянии. В первый раз я возвращалась одна.

Незадолго до начала каникул мы с Марволо сильно поругались. Напряжение и страх после смерти Миртл все-таки вылилось на нас обоих. Ссора в заброшенном классе была громкая — оскорбления, обвинения друг друга лились потоком. Мы вспомнили все, даже то, о чем уже давно забыли. Это был наш первый масштабный скандал. И до этих пор ни один из нас не решился прийти с предложением примирия.

Атмосфера дома тоже не способствовала улучшению настроения. Напряжение от возможных бомбардировок, ссоры с сестрой и неумение смириться с упрямством матери.

Это ведь абсурд какой-то! Иметь возможность пойти в любое магическое поселение, хотя бы в Косой Переулок, где есть защита от магловских бомб, но вместо этого оставаться дома.

— Не будь такой лицемеркой, Венера! Подумай об Аделине, как она будет себя чувствовать? — кричала мама.

Я истерически рассмеялась.

— Это ты меня называешь лицемеркой? Ты готова пожертвовать своей жизнью, умереть под маггловскими бомбами, но только не пойти в место, где есть защита, потому что Аделина никак не может смириться с тем, что она сквиб?!

— Молчи! Не говори так громко! — мама быстро заозиралась: не услышала ли сестра мои слова. — Не смей, Венера!

— Я так не могу…

Я не собиралась здесь оставаться.

Собрав свои вещи, уже этим вечером я была у небольшой квартирки на Серебряной улочке, которая идет с другой стороны от Косой. Эту квартиру я получила от гоблинов — еще один сюрприз от отца. Мы с Марволо были ей очень рады, ведь это было место, безопасное от войны.

Я не видела смысла оставаться в магловском Лондоне. Возможно, если бы там был Марволо, я бы терпела, но Антонин рассказывал, что Абраксас пригласил его, кажется, на все лето, поэтому я не волновалась.

Как я и думала, через несколько дней Лондон снова бомбили. Даже находясь в защищенной от маггловских бомб квартире, мне было неспокойно.

Сердце сжимало как будто железными прутьями и не хватало воздуха, я не могла спать, казалось, что я там, в Лондоне, жду, когда все закончится.

Мне было плохо, я была испугана. В результате, устав и плюнув на свою гордость, я решила написать Марволо. Он был мне нужен.

По дороге в центр сов не было много людей, что меня радовало, так как мой внешний вид оставлял желать лучшего. Я погрузилась в свои мысли, поэтому не сразу услышала, как меня зовут.

— Венера!

— Абраксас? — ко мне действительно спешил Малфой. Возможно, так даже лучше, и я встречусь с Марволо быстрее.

— До тебя не докричаться, — возмутился блондин, на что я виновато и устало улыбнулась.

— Извини, задумалась.

— Ты в порядке? Выглядишь не очень. — Не знаю это просто вежливость, или он действительно волновался, а может его внутреннего перфекциониста расстроил мой внешний вид. С темными кругами под глазами, еще более бледная, похудевшая за несколько недель, я действительно выглядела страшно.

— Не очень, Абраксас. Ты что-то хотел?

— Да. Я хотел спросить о Томе.

— Не поверишь, но я хотела с тобой поговорить о том же.

Почему-то от моих слов Малфой нахмурился, и это заставило меня напрячься.

— Вы не помирились? — слегка удивленно спросил он.

— Как раз об этом я хотела с ним поговорить и была бы очень рада, если бы ты это ему передал. Антонин говорил, что он у тебя останется на целое лето?

А теперь я увидела что Малфой напрягся.

— То есть ты с ним не говорила?

— Малфой, я в последний раз его видела и говорила с ним еще в Хогвартсе, во время нашей ссоры, — раздраженно сказала я. В голову закралось подозрительная мысль. Все эти вопросы… Минутку. — Абраксас, Марволо же у тебя, правда? Скажи мне, что с самого начала каникул он у тебя? — Парень старательно избегал моего взгляда. — Абраксас. — мой голос дрожал, а взгляд блондина стал каким-то виноватым и жалостливым.

— Нет…

— Мерлин!

— Он должен был жить у меня. Родители были не против, и сам Том согласился, но Дамблдор как-то узнал. Не знаю, что там было, но он отказался от моего предложения…

Дальше я его уже не слышала.

В ушах стоял противный писк. Сразу вспомнилась моя тревога, страх от бомбежек. Святая Моргана, я ведь чувствовала!

—… я не мог с ним связаться. Он нам говорил, что сам тебе скажет, мы с Антонином поверили. Увидел тебя и думал, вы здесь вместе, он не оставил бы тебя в Лондоне одну.

— Не оставил, — повторила я. И знал, что я бы его там не оставила. Потому и не мирился, ничего мне не сказал.

— Ты знаешь, как с ним связаться? — Малфой внимательно смотрел на меня. Он действительно беспокоился за Марволо. Не меньше, чем я. Я кивнула.

— Я найду его и напишу тебе.

Парень кивнул а потом испуганно посмотрел на меня.

— Ты ведь не пойдешь в город?

Но я его уже не слушала, он еще что-то кричал и пытался меня догнать, но на аллее стало больше людей, а я стремительно направлялась в Дырявый котел.

Лондон встретил меня дождем, дымом и редкими прохожими. Большинство боялись вылезать из бомбоубежищ, ведь очередная воздушная атака могла начаться в любой момент.