17 - Αναμνήσεις και κρασί. (1/2)

В Хогвартс я прибыла уже уставшей. За все время я так и не смогла посетить Антонина, и он до сих пор находился в неведении о том, кто его освободил. Эльф вежливо за ним присматривал, кормил, поил зельями и снабжал газетами и книгами, чтобы ему не было так скучно. Пока это было всем, что я могла для него сделать.

Марволо я тоже не видела, так как крестраж оставался на Гриммо.

Хорошо хоть проблему с Регулусом удалось перебросить на Малфоя. Я кратко описала Драгошу ситуацию, развивающуюся в Британии. Привлечь Малфоя было именно его предложением. Он написал ему письмо, а тетя Нарцисса явно не позволила бы его проигнорировать. Поэтому велись бурные Сербско-Английские переговоры.

Конечно же мне об отце, возникшем из мертвых, ничего не сказали, чтобы не травмировать раньше времени. То, что именно я этого отца с того света вытащила, к сожалению, кроме моей скромной персоны, одного духа, эльфа и старого ритуалиста, никому не было известно.

Вот только стоило мне решить одну проблему, как нам подбросили другую. Дементоры. Школу будут охранять дементоры. Моргана, от моего гриффиндорского дяди все больше проблем. Словно мне не хватало Дамблдора, теперь еще и это. Этот год однозначно будет труднее предыдущего.

***</p>

Воспоминания — одна из самых ценных вещей в жизни человека. Они хранят в нашей памяти все самые значимые события. Иногда хорошие, а иногда — те, о которых мы бы предпочли бы забыть.

Но иногда даже наши лучшие воспоминания могут стать нашим худшим проклятием. Проклятием, когда ты останешься один, видеть перед собой лица и образы людей, уже давно покинувших этот мир.

Проклятие — помнить каждое значимое с ними событие, каждый день, даже обрывки фраз и жестов.

Казалось бы, просто вынь это воспоминание на поверхность, чтобы его поглотил дементор… Но нет. Ты хоронишь это воспоминание за глухими стенами, лишь бы темные твари не почувствовали даже его проблеск.

Потому что воспоминания — единственное, что у тебя осталось. Воспоминания — единственное, что позволяет не сойти с ума.

Воспоминания рождают надежду, что он вернется, и вы закончите ваше великое дело. Дело, за которое вы все готовы отдать свою жизнь, а некоторые уже отдали, и даже немного больше.

Воспоминания — это то, что до сих пор заставляет его жить.

Проснуться в теплом доме было приятно, хоть и неожиданно.

Долгое время он думал, что это сон, хотя сны уже давно оставили его из-за тяжелой тюремной ауры. Короткий момент Антонин был уверен, что умер, и это — его загробная жизнь. И только через неделю ему удалось принять, что он жив и свободен. Ну, его держат в доме и не разрешают выходить, но, Мерлин, он таки свободен. Никаких авроров, никаких дементоров, только теплая постель и горячая еда.

Единственное, что его огорчало, что в Азкабане остались Рабастан, Рудольфус, Мальсибер, Эйвери и Розье. Лестранджу теперь не с кем поговорить, хотя, может он догадается, что в камере не он, и это усилит его надежду. Если забрали Антонина, значит, заберут и других.

Значит, Лорд вернулся. А кто, как не он, спас своего верного слугу? Нет — Долохова он еще называл своим другом. И никто не удивился, что его вытащили первым.

Антонин ждал с нетерпением появления своего Лорда, но кроме домового эльфа никто не приходил. Он внимательно перечитывал газеты: новые и старые. Но никак не мог найти намека на то, что Марволо вернулся. Вполне возможно, что он действует тайно, но что-то подсказывало, что тот явно появился бы лично.

Возможно, его вытащил Малфой. Абраксас передал сыну все свои умения, и тот явно мог вытащить его из Азкабана. Точным было только одно: Антонин был свободен. Пока ему этого было достаточно.

Он ел, отдыхал, набирался информации, а когда окреп — начал приводить в порядок тело. Долохов делал все, чтобы только перекрыть мысли. Утомить себя так, чтобы не было сил думать. Потому что иначе в его разум вмешиваются они — воспоминания.

Он вспоминал все: дом, семью, школу, друзей, Абраксаса, Тома, Венеру, Вальбургу. Все они моментально влетают в его мысли. Иногда было достаточно одного неосторожного взгляда, чтобы накрыла целая лавина. Как и сейчас.

Эльф просто принес ему обед, решил обрадовать гостя и приготовил блюда его родной кухни. Откуда ему было знать, что даже тарелка голубцов пробудит в Антонине такие сильные воспоминания?

— Лучше стуляй! Придави немного.

— Да придавила я!

— Ты начинки еще доложи!

— Да куда уж больше!

— Ты посмотри, сколько здесь еще места. Клады, я сказал!

— Оно мне даже на руке не помещается!

— Потому что у тебя не руки, а ладошки, как у ребенка!

— Нормальные у меня руки! — возмутилась девушка. — И вообще, чего я должна делать эти ваши…

— Голубцы!

— Да, точно! Пусть эльфы сделают.

Российские голубцы давались британской ведьме довольно не просто.

— Никаких эльфов. Верочка, сегодня Новый год, и мы сделаем голубцы сами, еще можно Наполеон испечь, вкусность такая! А у твоего мужчины вообще День рождения. Представь его реакцию, когда ты скажешь, что сама все приготовила! — Антонин говорил вдохновенно. Венера на минутку представила реакцию Марволо.

— Он тогда точно есть не будет.