1. Умоляй, щенок (2/2)
Он так не делал, потому что не мог. Он чуть ли не ползал на тренировках и между ними, если не терял сознание раньше, ведь тогда его перетаскивали. На поле от него не было никакого толку, ведь он не был в состоянии держать клюшку, однако пытался, но так ни одного гола не забил.
С самого первого дня, с первой же секунды, когда у него еще были силы на сопротивления, его лишали всего, чтобы просто обосновывать наказания и свою жестокость. Ни один Морияма не упускал возможности ударить его, избить, обжечь. Они превращали его пребывание в Гнезде в ад, а еще хотели, чтобы он подписал контракт с ними.
Это была единственная вещь, которую он все еще не сделал. Он подчинялся любым приказам, но не этому. Он не брал чертову ручку, не заносил над бумагой и не собирался ее подписывать. Он никогда не предаст Лисов, никогда их не оставит, ибо не сможет пойти против своей семьи.
По щеке прошёлся сильный удар, видимо, он выпал из реальности, раз Рико пришлось вернуть его. Или Морияма просто решил снова избить его, здесь даже удивляться было нечему.
— Отвечай!
Он лишь закрыл глаза, снова принимая любые удары и выпады от психопата. Он не мог сопротивляться, сил не было ни на действия, ни на слова. Он лишь заставлял себя жить, заставлял себя не брать лезвие в руки, чтобы случайно не завершить все. Конечно, Рико вряд ли позволил бы, но разве это может остановить от попытки? Нет.
Он думал об этом уже давно, уже так долго хотел сделать, но вспоминал Лисов, их голоса и внешность, представляя, что они бы сказали, если бы увидели, что он сдался, если бы поняли, что он перестал бороться за себя и за них.
Очередная пощёчина, которая все же заставила его открыть глаза. За спиной Рико стояло десять Воронов, преувеличенное число, что он назвал. Он был уверен, что тот в любом бы случае привел бы всех, если не больше. Он перевел усталый взгляд на Морияму.
— Развлекайтесь, — бросил тот, отходя в сторону и прислоняясь к стене. Рико сложил руки на груди, внимательно следя за происходящим.
Он почувствовал множество рук на своем теле. Только сейчас страх и осознание проникли в мозг, заставляя того трепыхаться в путах, пытаясь вырваться на волю, пока они все продолжали свою работу. Он не мог кричать, не мог говорить, он мог лишь пытаться дергаться, но их слишком много, все они держали его, не позволяя спастись. В глазах мелькал тот ужас, что сейчас был на душе, то, что так давно пытался выбить из него Рико.
— Умоляй о пощаде, тогда я прикажу им отпустить тебя.
Он не верил в это, он понимал, что все это ложь, что никакие слова не спасут его от этой адской пытки, что уготовил ему Рико. Он понимал, что ничего не изменит его решения, что любые действия будут проигнорированы. Он понимал, что все это лишь для того, чтобы потешить самолюбие Мориямы.
— Умоляй, щенок, и я остановлю.
Он понимал, но это не спасало.
— Прошу, пожалуйста, прекрати! — горло болело, как и тело, он чувствовал, что еще чуть-чуть и уже не сможет собрать себя заново. Это было ужасно, мерзко и противно, но он ничего не мог изменить.
Из глаз посыпались слезы, а он раз за разом продолжал кричать, пока горло окончательно не подвело, а потом продолжил лишь губами умолять все прекратить, пока не поздно, пока они не зашли слишком далеко, но Рико этого не хотел. Ему нравилось наслаждаться болью того, кого он называл Натаниэлем, болью того, кого он ненавидел с самого появления на экранах телевизора, того, кого так мечтал убить, но не мог.