Глава 8 (1/2)

С тех пор как Зазет, стоя на берегу и махая на прощание рукой, пожелала команде Клауса удачи, а пожелавший полных парусов и попутного ветра Джек символично разбил о борт отчаливающего корабля бутыль своего самого отменного рома, прошло три дня. И все эти дни члены экипажа были полностью предоставлены самим себе, собираясь вместе лишь во время приёмов пищи.

Клаус по старой доброй традиции, укоренившейся ещё со времён плавания с Морганной, спихнул все капитанские дела на ответственную, подкованную в морском ремесле Элизабет и большую часть времени просиживал на марсе, разрезая взглядом голубую даль в надежде выглядеть какой-нибудь островок. Но желательно, конечно, свой. Временами ему в этом помогал Шурх ¬– корабельный квопл, доставшийся в придачу вместе с кораблём. Выглядел этот квопл как каплеобразный попугай красного цвета и большими, практически во всю голову, глазами. И хоть он и был покрыт самыми обычными перьями, на ветру они по какой-то неизвестной причине шуршали подобно смятой бумаге. Отсюда и такое прозвище. Вот и сегодня заметив вдалеке маленькие, но гордо расправленные крылья с сине-золотыми колечками на концах, великан улыбнулся и достал из кармана спелый персик — любимое лакомство пернатого помощника.

— Нашёл! Нашёл! — усевшись на протянутую Клаусом руку словно на ветвь, шумно прокричал Шурх. Как и многие обычные попугаи, он также умел запоминать и воспроизводить человеческую речь, правда общение с Рэтовской шайкой-лейкой явно не пошла ему на пользу. Будучи таким же сообразительным, как и Паф, этот пернатый птиц порой выдавал такие, отлично подходящие под ситуацию, но испорченные забористой пиратской бранью, перлы, что Лиз наливалась краской не хуже доспевающего под тёплым солнышком яблока, а если поблизости находился Фил — бросалась к нему, стремясь уберечь детские невинные уши от столь неподобающей похабщины. А вот великана это всегда забавляло, и он мог даже позволить себе захохотать в голос, если перл выдался особенно удачным, за что девушка возмущённо обзывала его дрянным пиратом.

— Молодец, — похвалил его улыбнувшийся ещё шире Клаус и протянул лежавший на раскрытой ладони персик. Шурх на радостях пропел что-то, знакомое только ему одному, и принялся тормошить угощение крючковатым клювом. Мечник наблюдал за этим с трепетным восторгом, параллельно умудряясь взъерошивать мизинчиком мягонькие пёрышки на груди попугая. — Надо рассказать об этом Лиз и Филу, — проговорил он, когда на ладони осталось лишь идеально чистая сморщенная косточка.

Лиз отыскалась быстро: свесилась с перил неподалёку от штурвала и что-то там колдовала, изучая водные течения и определяя оптимальный курс, по которому следует вести корабль. Помогала ей в этом Паф. Ну как помогала — сидела рядом, болтала лапками и выслушивала поток нескончаемых жалоб дозорницы, время от времени выдавая глубокомысленные «паф». После каждого такого изречения девушка ненадолго приостанавливала свою деятельность, поворачивалась к квопл и с ироничной улыбкой говорила, что только она одна её и понимает. Вообще за прошедшие дни они успели неплохо так сблизиться и со стороны выглядели как настоящие подружки, — что вызывало у Клауса лёгкую зависть, — хотя это было и немудрено. Их дружба завязалась неслучайно.

Всё началось вечером после отбытия, когда Клаус таки разузнал у Фила о болезни Лиз и с боем, но всё же заставил её показать ранение, оставленное демоном, тем самым успешно подтвердив зародившуюся ещё на мертвяке догадку. В плохо заживающих вздутых шрамах, своим видом напоминающих прерывистую воронку водоворота, скрывались остатки демонической скверны. До смертельной дозы не дотягивали, да и Сила в основном подавляла пагубный эффект, однако у этой заразы была одна очень даже скверная привычка множиться и разрастаться, вытягивая частицы себя буквально из воздуха и сливаясь с ними. В какой-то момент дар просто переставал справляться со всё разрастающимся очагом, и вот тогда наступала адская боль. Элизабет спасалась от неё заживляйкой, однако мазь лишь временно нейтрализовывала очаг, — это позволяло Силе возвратить контроль над ситуацией, — но не избавлялась от него окончательно, и в итоге рано или поздно всё повторялось вновь. И вот здесь, как и в случае с самим Клаусом, на помощь пришла Паф. За считанные секунды простым прикладыванием лапок к осквернённой ране она вытянула из тела девушки всю дрянь без остатка и наконец избавила её от невыносимых страданий, мучавших бедняжку на протяжении последнего полугода. В тот миг, когда это только-только случилось, Лиз будто заново ожила, расцвела и душой, и телом подобно несгибаемому весеннему цветку, который сумел пробиться сквозь оледенелый слой снега, чтобы подставить теплым солнечным лучам озябшие после изнурительной борьбы лепестки. Ходила и улыбалась всему, что видела, включая Клауса, но ровно до тех пор, пока тот не спихнул на неё все заботы о корабле, таким образом пробудив вздорную и несдержанную дозорницу ото сна.

— Привет, — подойдя со спины, пробасил мечник. От неожиданности обе девочки чуть было не улетели за борт, благо вовремя были удержаны от падения сильными руками, и теперь две пары возмущённых голубых глаз сверлили великана негодующим взглядом.

— Ты чего подкрадываешься, дрянной пират?! — рассердилась Элизабет.

— Паф! — вторила ей ушастая подружка.

— Хотел сказать, что Шурх обнаружил какой-то остров.

Сказанные слова немного смягчили сердитость девушки.

— Думаешь, твой?

— Не имею ни малейшего представления. Вот доберёмся и узнаем. Эй, Шурх, — окликнул кружащего в небе над головами попугая Клаус, — показывай дорогу!

— Свистать всех наверх, ребятки! Отправляемся! — во всю глотку прогорланил квопл и тотчас устремился к острову, покачивая на ветру своим куцым хвостом, состоящим всего из трёх очень длинных перьев.

— Как рванул то. Точно коршун, — с улыбкой пробормотал великан и повернулся к дозорнице: — Подсобишь, Лиз?

Элизабет, уже в сотый раз задающаяся вопросом, зачем она до сих пор помогает презренному пирату, обречённо вздохнула, коротко кивнула головой и направилась к корме, чтобы повторить тот нехитрый фокус, с помощью которого отправила команду Рэта в незабываемое путешествие по морским просторам. Сейчас, когда болезнь была излечена, больше не было необходимости сдерживаться, и девушка могла свободно пользоваться своим даром столько, насколько хватит её сил. Поднявшись по ступенькам, дозорница подошла к ограждению, удобно устроилась на полу лицом к морю, свешивая ноги через широкие зазоры между столбиками, вытянула окутанные Силой руки перед собой, закрыла глаза и сосредоточилась. Крупные водяные капли начали немедленно стекать с ладоней в спокойные солёные воды, тревожа их, заставляя пузыриться и дыбиться, волнами врезаться в днище корабля, придавая скорости и толкая его вперёд.

— Следи за штурвалом, — не оборачиваясь, повелела она Клаусу и, не удержавшись от колкости, добавила: — В кой-то веке сделай хоть что-то полезное.

— Понял, принял, — ответил тот, крепко берясь за горизонтальные ручки.

Паф тоже не захотела оставаться в стороне, а потому взобралась на нос корабля и неотрывно наблюдала за парящим силуэтом Шурха, отдавая команды лево/право руля мечнику. Вернее сказать, она хотела, чтобы команды звучали именно так, но всё что слышал и видел умилявшийся Клаус — паф, и вскинутая в нужную сторону лапка. И дабы не смущать маленького навигатора, громко цитировал её команды перед поворотом.

— Мы что, куда-то спешим? — из-за двери, ведущей к каютам, на палубу высунулся заспанный Фил и протяжно зевнул, потирая глаза болтающимся рукавом небрежно надетой рубахи.

— На найденный Шурхом остров.

— Остров? — обрадованно переспросил мальчик, которому пока ещё, несмотря на все советы Элизабет, не удалось перебороть морскую болезнь, нет-нет да и накатывающую вечерами, приковывая его к кровати. — Пойду посмотрю, — и весело умчался к Паф, полностью освободившись от остаточных сонных чар.

Остров оказался жилым и, что не могло не радовать демонслеера, знакомым. Он носил красивое имя Померанс и являлся самым первым островом, на который высадился великан после своего позорного побега из родительского дома на самодельном плоту. Следовательно, принадлежавший его клану остров где-то рядом, где-то поблизости, и совсем скоро мечник вернётся в родные края, научиться извлекать проклятый демонслейв и снова заявиться в тёмную цитадель, чтобы уже наверняка начисть зарвавшуюся рожу одного тощезадого демона. А заодно и малявку спасёт, если она на самом деле жива, потому как в противном случае Клаус очень постарается разыскать того щёголя, что накормил его пустыми обещаниями, и тогда непременно засунет ту чудную шляпу ему в з…

— Клаус?! — милейший голосок, навевающий целый ворох приятных воспоминаний, не дал мысли окончательно скатиться в непристойность. — Это же действительно ты?

Спускавшийся по ступенькам штормтрапа великан остановился, заулыбался и, не пожелав продолжать спускаться нормально, просто спрыгнул на деревянный помост. Он обернулся и без особых проблем отыскал среди собравшихся поглазеть на пришвартовавшийся у причала корабль владелицу этого чудесного голоса. Ах как же она похорошела с их последней встречи! Завораживающего медного цвета волосы стали ещё длиннее и теперь расслабленной косой свисали левого плеча, курносый нос накрыло одеяло из озорных рыжих веснушек, что идеально сочеталось со всё таким же задорным отблеском в глазах, добавляя пикантной игривости, и конечно же распустившиеся подобно бутону под непреклонной дланью зрелости пышные формы, которые не могло скрыть даже невзрачное рабочее платье официантки.

— Давно не виделись, Грета.

В порыве чувств радостная девушка совсем позабыла о плетёной корзинке, доверху наполненной различным хлебом, которая соскользнула вниз с опустившегося правого предплечья, и, подобрав подол платья, побежала навстречу улыбающемуся великану, чтобы заключить его в самые крепкие объятия, на какие только была способна.

— Клаус! — чтобы обвиться руками вокруг шеи, пришлось немного подпрыгнуть, но мечник в тот же миг подхватил её за талию и прижал к себе, и от этих прикосновений по телу, вспоминая былое, забегали приятные мурашки. — Клаус!

— Кхм, кхм, — раздался за спиной нарочито громкий и явно недовольный кашель. — Может, представишь нас?

— Паф, паф.

Не выпуская девушку из объятий, Клаус повернулся, и сцена на корабле повторилась: две пары голубых глаз раздражённым, требующим немедленных объяснений взглядом пытались проесть в нём плешь, и только Фил с сидящим на его плече Шурхом были заняты разглядыванием окрестностей. Взгляд нещадно прошёлся и по Грете, отчего она потупила взгляд, почувствовав некоторую неловкость, и шепотом попросила опустить её на землю.

— Лиз, Паф, знакомитесь, это Грета, дочь местного трактирщика и моя первая, — великан хмыкнул, открестившись от подробностей, — подруга. После того как я сбежал из дома, я снимал у них комнату какое-то время.

Грета учтиво кивнула. Демонслеер только открыл рот, чтобы представить Элизабет, как она сама напыщенной походкой подошла к девушке и как-то надменно протянула ей руку, всем своим видом демонстрируя собственное превосходство:

— Элизабет Ардент, пятая дочь одной из старейших семей криолисов на архипелаге Альтана, а также капитан…

— На моём корабле, — закончил за девушкой мечник и смерил её весьма красноречивым взглядом, чтобы остудила свой пыл и не болтала лишнего. Пока с убийцей не покончено окончательно, не стоит оставлять никаких следов, тем более, что они не так уж и далеко отплыли от Альтаны. Дозорница осыпала Клауса градом гневных искорок из глаз, однако смолчала, резко отдёрнула руку и с гордо вздёрнутым подбородком пошла прочь с причала. Грета недоумённо проводила глазами её скоро удаляющийся силуэт и вопросительно посмотрела на великана, но тот лишь покачал головой и вернулся к представлению других членов экипажа: — А это Паф, моя маленькая помощница.

Девушка присела на корточки, солнечно улыбнулась надутой квопл и протянула изящную кисть для приветствия.

— Привет, Паф. Будем знакомы?

Созерцая столь очаровательную улыбку, Паф не удержалась и выдохнула, перестав дуть пушистые щёчки, а после и вовсе протянула лапку в ответ.

— Паф. Паф, Паф.

— А куда ушла Элизабет? — спохватился подошедший Филип, когда ему наскучило любоваться местными пейзажами. Не погасившая улыбку Грета подняла на него большие карие глаза, и мальчик заалел как помидор на грядке.

— Прогуляться по торговым рядам, — Клаус не глядя ткнул большим пальцем за спину в начало причала, где неизменно для любого острова стояли ряды торговых, рыбных да сувенирных, палаток. — Это Фил, мой глазастый доктор, — представил он мальчика Грете.

— Глазастый? — со смешком переспросила поднявшаяся девушка, не отрывая взгляда от только сильнее смутившегося мальца.

— Оо, ещё какой, — шутливо протянул демонслеер. — Как Слепой Пью.

Девушка красиво и мелодично рассмеялась.

— Будем знакомы, господин «Глазастый доктор» Фил, — утирая слёзы, беззлобно проговорила она и вытянула руку. — Я просто Грета.

— Глазастый… То и есть Филип. Просто Филип… — мальчик торопливо и неуклюже потряс протянутую ладонь. — П-пойду поищу Элизабет…

Не знающий, куда себя деть от смущения, Фил чуть ли не бегом засеменил к палаткам, ненароком смахнув с плеча мирно сидевшего Шурха. Попугай возмущённо вскрикнул и прошуршал в небо.

— И последний член моей команды Шурх, наш навигатор, — заключил великан, смотря на порхающего квопла.

— Впечатляющая команда, капитан Клаус, — хохотнула Грета и шутя пихнула его локтем вбок, но почти сразу же пожалела об этом — локоть как будто о камень ударился.

— Не то слово. А ты как здесь оказалась?

— Да я вышла, чтобы запастись хлебом… ОЙ! Хлеб!