Глава 20 (46). Во имя ничего (2/2)
Он и дальше плавал в мыслях, захваченных королевой, если бы голос маршала Кито не вернул его обратно в реальность.
— Ее Высочество правы, Ваше Величество, — сказал он. — Как и Вы, я тоже прекрасно осознаю все риски, но, быть может, стоит попытаться?
— Я не знаю, — тяжело вздохнула Кармен. — Такие решения нужно тщательно обдумывать, ведь, кто знает, какими могут быть последствия… Мне нужно время, — заключила она, а затем, нахмурившись, добавила: — Да и как Вы, — взглянула на Церен, — вообще собираетесь связаться с другими народами? У нас нет оборудования для этого.
— С этим я тоже могу управиться, — вмешался Каспер, прежде чем принцесса успела увязнуть и растерянности. Церен вздохнула с облегчением. — Можно снова взломать базу данных Башни в Окулусе, и у нас будет с десяток свободных минут как раз для того, чтобы Ее Высочество высказались.
Кармен задумалась. Энтузиазма Церен и Каспера она явно не разделяла, и в то же время на нее давил молебный взгляд маршала и собственная расчетливость. Другого шанса заручиться союзниками у них не будет — удракийцы не дремлют, и всего через три месяца смогут добить Немекрону окончательно, — и все они это прекрасно понимали.
— Все это, — уклончиво отозвалась королева, — очень замечательно. То, что вы все так решительно настроены, просто прекрасно, но прошу попытаться понять и меня. Мне нужно время на раздумья.
— Времени у нас не так много, как хотелось бы, — мрачно заметил маршал.
— Именно. И выбора особого нет. Пусть это и звучит безумно, боюсь, мне придется принять ваше предложение и пойти на такой отчаянный риск, — Кармен опустила взгляд с Церен и потупила его о стол, нахмурившись. — Я только хочу понять, к чему должна быть готова. Дайте мне день, и я объявлю свое окончательное решение.
***</p>
Едва успел Каспер вернуться в лабораторию после того, как окончилось собрание, как двери тут же раздвинулись, шипя, и на пороге оказался необычайно серьезный и недовольный Нейтан. Скрестив руки на груди, он прошел внутрь и бегло огляделся, словно что-то ища, и даже не бросил на Каспера взгляд.
— О, Нейтан, — радостно воскликнул Каспер. На долю секунды, признаться, он понадеялся увидеть в дверях совсем не его. — Привет…
— Времени на болтовню нет, я по срочному делу, — отмахнулся Нейтан и тут же принялся по-свойски расхаживать по лаборатории, перебирая все, что попадется под руку, и тут же отметая это в сторону. Каспер внимательно наблюдал за сим действием, разглядывая мрачное, отстраненное лицо Нейтана, и вдруг поймал себя на мысли, что ему это совершенно не нравится. Хмурый излом бровей, раздражительная складка на рассеченной шрамом переносице и поджатые уши — так и хотелось сказать: «эй, в чем дело, да что с тобой?» Все это так непохоже на привычного ему Нейтана. Закинув ногу на ногу, Каспер оттолкнулся от стола и проехался на кресле прямо к нему.
— Кто-то снова умер?
— Ха-ха, — язвительно передразнил Нейтан, — очень смешно. Лучше скажи мне, где такая треугольная штука, — он пальцами очертил пирамиду в воздухе, — с зелеными лампочками и еще какими-то синими штуками. Не помню, как она называется, но она очень нужна Картеру.
— Такая штука? — Каспер с легкостью нашел в груде предметов на столе ровно такую вещь, какую только что описал Нейтан. Тот довольно улыбнулся и тут же выхватил ее из рук Каспера.
— Она самая, — Нейтан повертел ее в руках, постучал ногтем и нахмурился. — А что она вообще делает?
— Я и сам не знаю, — Каспер пожал плечами. — Но в темноте она прикольно светится. Зачем она Картеру?
— Чтоб же ж я знал. Он ничего не сказал кроме того, как это важно.
— И ты даже не захотел поинтересоваться?
— Полы я снова мыть не захотел, — фыркнул Нейтан. — Да и плевать мне, что он там опять придумал. Вечно сам себе на уме…
— И не надоело тебе еще терпеть это? — прямо спросил Каспер, вскинув бровь. Поведение Картера было чрезмерно раздражающим и гадким; и сам Каспер, пусть и знал, что в глазах людей был парнем предельно миролюбивым, не позволил бы к себе так относиться. Почему же Нейтан, который безжалостно набивал морды ублюдкам из Пепельной пустоши, даже не пытается хоть как-то поставить его на место, ему было совершенно непонятно. — Картер ведет себя, как последний кретин, а ты бегаешь за ним хвостиком и молча выполняешь все его прихоти.
— Ой, да не ты ли перед каждой красивой девушкой стелешься, как только можешь? — язвительно опустил Нейтан.
— Красивые девушки — это совершенно другое, — усмехнулся Каспер. — Или Картер теперь «красивый парень»?
— Ты идиот, научись уже думать перед тем, как говорить. Мне пора…
— Да стой ты, — Каспер потянул его за рукав, когда Нейтан уже было развернулся, чтобы уйти, и рывком вернул его на место. — Мы уже давно никому не перемывали кости, — он вяло улыбнулся, а вот Нейтан встретил такую затею без особого энтузиазма. Запрыгнул на стол, закинув ногу за ногу и скучающе вздохнул.
— Ты тратишь мое время.
Каспер предпочел проигнорировать недовольное замечание Нейтана.
— Картер рассказал тебе о том, что учудил сегодня на собрании?
— Нет, — тот лишь пожал плечами. — Но он вернулся очень рано и очень злой. Дай угадаю: ему что-то не понравилось, и он просто встал и ушел?
— Ну, почти… Королева накричала и прогнала его, потому что он наговорил ей всякого…
— Ого, она даже кричать умеет? — язвительно опустил Нейтан. — Я то думал, каменный взгляд — ее единственная способность…
— Я уверен, у нее много скрытых талантов, — многозначительно протянул Каспер. — Да и Картер даже мертвого на уши поставит. Он стал таким высокомерным и заносчивым.
Нейтан ничего не ответил: лишь задумчиво нахмурился и перевел взгляд на пирамидообразное устройство, за которым и пришел.
— Почему мне кажется, что он задумал что-то очень стремное? — протянул он, переведя полный сомнений взгляд на Каспера.
— Может и так, но какая теперь разница? Сейчас он уже ничего не сможет сделать. Ни королева, ни маршал — больше никто не доверяет ему так, как раньше. Картер зазнался и заигрался, — заключил Каспер и поднял на Нейтана настойчивый взгляд: — Прекрати виться вокруг него. Пожалуйста. Когда он наворотит дерьма, достанется и тебе.
— Я, — Нейтан неуверенно нахмурился, дернув хвостом и заправив за ухо прядь темных волос, — это учту. Хотя на твоем месте я бы так не переживал, — он дернул уголком губ и спрыгнул со стола. — Влипать во всякое дерьмо я мастер, но еще лучше у меня получается выбираться из него. Картер, конечно, отборный образец, но и с ним я постараюсь управиться, — он подхватил устройство, название которого Каспер так и не смог вспомнить, и развернулся к выходу. — Ну, а теперь мне правда пора.
Двери, шипя, закрылись вслед за Нейтаном, и Каспер с тяжелым вздохом откинулся на спинку кресла, уставившись в потолок, обтянутый сетью проводов и с бледной лампой посередине. С недавних пор в лаборатории стало болезненно просторно, мрачно и холодно. Безжизненные механизмы, бездушное гудение и беспристрастный свет — неживое, неестественное и ледяное. Чего-то здесь явно не хватало. Каспер прикрыл глаза и на ощупь нашел на столе пачку сигар, выудил одну, нащупал зажигалку и закурил, выдыхая едкий дым.
С недавних пор в лаборатории стало болезненно просторно, мрачно, холодно и одиноко.
***</p>
Кабинет маршала был просторным, светлым и обставленным предельно скромно помещением, и здесь Кармен впервые смогла почувствовать толику облегчения: любая другая комната в Гарнизоне словно пыталась задавить ее, тенью наваливаясь следом за сумбурным нескончаемым потоком мыслей и полчищем переживаний. Королева оказалась здесь совершенно случайно, когда, сидя в своем кабинете, пыталась в очередной раз обдумать предложение принцессы Церен и зашла в тупик. Ей нужен был совет — дельный совет, — какой ей мог дать только маршал, давным-давно ставший ее негласной правой рукой. Когда девушка переступила порог его кабинета, он принял ее без лишних вопросов и слов, лишь смерив полным беспокойства, вызванным ее мрачным состоянием, взглядом.
— У вас есть, что выпить? — протянула Кармен, с тяжелым вздохом опустившись за стол. Подперев подбородок рукой, она задумчиво уставилась в столешницу и нервно закусила губу. Все происходящее с каждым днем сильнее выводило ее из себя.
— Не думаю, что Вам стоит… — обеспокоенно протянул маршал.
— Роджер, прошу, перестаньте, — процедила Кармен, даже не раздраженно, а скорее уставше. — Я уже не маленькая.
Маршал вздохнул и направился к стеллажу, в котором всегда стояло несколько бокалов и бутылка спиртного, подхватил ее и два бокала и вернулся за стол. Белое вино — его Кармен любила больше всего. Маршал наполнил бокалы и протянул один из них королеве, которая незамедлительно сделала глоток и довольно вскинула брови. Помнится, Кито, когда еще занимал должность генерала, частенько бывал при дворе (Каталина всегда считала нужным созвать всю верхушку общества, от мелкого чиновника до высокопоставленных военнослужащих), и каждый раз строго-настрого запрещал Кармен брать в рот и каплю алкоголя. Признаться, в некоторых вопросах он был излишне гиперопекающим; хотя в основном представлял собой просто заботливого, беспокоющегося о юной принцессе человека. Собственный отец никогда не переживал за нее так, как маршал, и Кармен подозревала, что он до сих пор видел в ней ту же девочку, что и пять лет назад, когда впервые появился во дворце.
С тех пор изменилось многое. Но маршал все так же оставался ее самым близким человеком.
— Знаете, — заговорила она прежде, чем Кито сам начал задавать вопросы, — я так и не смогла выбросить из головы слова командующего Карраско.
— Не стоит акцентироваться на этом, — тут же заверительно отозвался маршал. — Командующий нагрубил Вам, на что он не имел никакого права. Подобное поведение просто непозволительно, и даже оскорбительно, но это не стоит Ваших переживаний. Есть вещи и посерьезнее, чем его несдержанность.
— Только вот, боюсь, он прав, — призналась Кармен. Она целый день не могла забыть все, что он сказал, раз за разом мысленно прокручивала каждое выпаленное им слово и с ужасом понимала, что есть во всем этом толика правды. — Мы столько всего потеряли потому, что в какой-то момент я была недостаточно решительна… Берредон, Хелдирн, целый северный континент, миллионы жизней — я вполне могла предотвратить все эти потери…
— Сделанного не воротишь. Вы не должны винить себя в этом, Ваше Величество. Командующий сгоряча наговорил этого. Он переживает не меньше Вашего, только вот тактичности ему в последнее время не достает.
— Еще бы. Сейчас совсем не до тактичности, — язвительно заметила Кармен и вновь сделала глоток вина. Кисловатый привкус пощипывал язык и не давал окончательно заплутать в дебрях собственных мыслей. — И все-таки… — задумчиво протянула королева. — Вспомните моего отца. Он был ужасным человеком: пьяницей, картежником, прожигателем жизни и страшным транжирой. Даже развод с моей матерью ничего не изменил. Он разорил казну и упился до смерти. Моя сестра была ничем не лучше, разве что не пьянствовала. Но она впустила в наш дом человека, который его же и уничтожил. Она перевернула мир, и этот мир погряз в кошмарной войне. Ни он, ни она никогда не думали о последствиях своих поступков, а мне было просто отвратительно наблюдать за всем этим. Я пыталась, я правда пыталась сделать хоть что-то, — воскликнула Кармен и тут же утопила голос в вине. В последнее время ей все чаще хотелось просто закричать: закричать о своей усталости, о своих бессмысленных стараниях и о том, какая она провалившаяся неудачница. Она была идеальной в глазах всего мира слишком долго, и с каждым днем эта маска становилась все тяжелее и попросту ее удушала. — Я послала столько шпионов к Каталине, что просто не счесть, потому что я должна была хоть как-то ее контролировать. Я знала все о ее делах и планах, знала о том, какая беда может случиться… И что в итоге? Эта война все равно началась. Я слишком перестаралась, и в итоге это не дало мне абсолютно ничего, — заключила она, поникнув.
Взглянула на маршала: тот сидел ошарашенный и не мог подобрать нужных слов. Откровение королевы немало удивило его, ведь, несмотря на то, что она безгранично ему доверяла, говорить о своих переживаниях она не сильно любила. Прежде Кармен почти никогда не признавала своей неправоты или слабости в чем бы то ни было, и этот разговор стал для Кито неожиданностью. Королева снова отпила вина; ее бокал улетел быстрее, чем у маршала.
— Если я позволю принцессе найти нам союзников, это может изменить весь ход войны. Только вот я не знаю, в какую сторону. Я не знаю, обернется ли это для нас чем-то хорошим, и потому… — она тяжело вздохнула и потупила взгляд о стол, — я боюсь рисковать.
— Не думаю, что в нашей ситуации есть большой выбор, — пессимистично протянул маршал, почесав за ухом. — В одиночку мы слишком слабы. В самом начале войны нам удавалось сдерживать позиции и где-то даже побеждать, но с тех пор все поменялось. Гарнизонов, которые готовы сражаться дальше, осталось не так много, и с каждым днем их становится все меньше.
— Потому что люди напуганы.
— Не в страхе дело, Ваше Величество, а в отсутствии веры. Может мы и одержали победу в той битве, но Дреттон, к примеру, сдался без боя. Его заморили в блокаде, а никто даже не смог ничего сделать. Мы слишком слабы, чтобы противостоять Империи, и все это видят. Но если показать людям, что у нас есть силы, поддержка и стальная решимость, они потянутся и будут бороться. Поэтому я прошу Вас, — он поднял на королеву полный мольбы взгляд, — не пренебрегайте предложением Ее Высочества. Дайте шанс потенциальным союзникам. Рискните, если есть шанс выиграть. Помните, что Вы сказали Рейле? Вы лучше умрете, чем сдадитесь. Так не сдавайтесь! — ободрительно воскликнул генерал. — Покажите, что страхом Вас не взять.
Кармен поджала губы и задумчиво нахмурилась. С тех пор, как умерла Каталина, ее с ног до головы поглотил страх. Старшая сестра была полна энтузиазма, жизненная энергия била из нее ключом, и она готова была горы свернуть, если однажды утром просыпалась в подходящем расположении духа. Все, чего она хотела, тут же брала; все, к чему влекло ее душу и тело, она немедленно делала. В этой войне Каталина давным-давно обрушила бы на Рейлу небеса и, быть может, задушила ее собственными руками. Но одной ее решимости и храбрости было недостаточно: в конце концов, собственная неосмотрительность стала ее погибелью. С тех пор Кармен четко выучилась трем вещам: выжидать, просчитывать, не доверять. Все, что она не могла контролировать, все, к чему она не могла подготовиться, любой подвох, любой отголосок угрозы — отметать с глаз долой.
И все-таки…
— Хорошо, — Кармен устало вздохнула, даже не подняв на маршала взгляда. — Я не сдамся. Я уничтожу Рейлу любой ценой. Сделаю все, что только можно, лишь бы эта война поскорее закончилась.
«Потому что я так устала».