Глава 6 (32). «Да правит она долго!» (1/2)

Пастор Гальярдо, бывший королевский советник, прибыл в Гарнизон следующим же вечером по приказу Кармен. Принцесса самолично встретила его у ворот Гарнизона.

Приближалось лето, и на улице стояла духота, как правило, нетипичная для предгорных районов. В глаза слепило закатное оранжевое солнце, и Кармен, щурясь, едва не проглядела тот момент, когда ворота медленно раскрылись, пропуская внутрь черный автомобиль с затонированными стеклами. Принцесса тут же приободрилась, расправила плечи и неспешно спустилась с небольшого крыльца, на котором стояла. Машина остановилась неподалеку; из нее вышел шофер и открыл заднюю дверь, откуда, тяжело вздыхая, вышел и сам мистер Гальярдо. Он был человеком престарелым — кажется, в прошлом году ему пошел восьмой десяток, — и Кармен немало удивилась, увидев его спустя пять лет после того, как сестра отослала его из дворца. Сутулый, седой и наполовину облысевший, мужчина весь покрылся морщинами, словно изюм, и передвигался медленно-медленно, опираясь на трость. Кармен тяжело вздохнула и закатила глаза, но продолжила терпеливо ждать, пока он дойдет до нее. Ей казалось, что это продлится целую вечность — до того Гальярдо был медлителен. В конце концов, принцесса не выдержала и сама прошагала в его сторону, отчего тот едва не подпрыгнул, словно не заметил приближения принцессы.

— Ваше Высочество, — изумленно проскрипел он, — приветствую Вас, — Пастор хотел поклониться, но Кармен жестом приказала не делать этого: а то ведь, мало ли, еще не разогнется потом…

— Мистер Гальярдо, — учтиво протянула она, — как же давно я вас не видела…

— Я Вас тоже, — подхватил Пастор. — Вы так повзрослели… Жаль только, я Вас плохо вижу — забыл перед отъездом линзы надеть, представляете?

Кармен вяло усмехнулась и мысленно простонала. Пастор всегда был человеком чудным, сколько она его помнила, но теперь, состарившись, он стал еще и чрезмерно невыносимым.

— Где корона? — нетерпеливо поинтересовалась она, вскинув бровь. Вести пустые светские беседы не было совершенно никакого желания.

— В машине, Ваше Высочество. Как прикажете, ее сразу принесут в Ваш кабинет.

— Хорошо, — Кармен сдержанно кивнула и указала рукой на вход. — Пройдемте внутрь. Мне нужно обсудить с вами детали коронации.

— Конечно, мэм, — Пастор вздохнул и медленно зашагал ко входу, пока Кармен медленно шла рядом. — Вы уже выбрали день?

— Думаю, уже послезавтра ее можно будет провести. Нет смысла ждать, как и тратить время на подготовку, — решила Кармен. — В условиях войны бессмысленно устраивать пышное торжество — достаточно будет скромного праздника. Мы и так ограничены в финансовом плане.

— Верное решение, Ваше Высочество. Казна и так разорилась за последние тридцать лет, — произнес он, как бы упрекая. Ее отец и сестра и правда были излишне расточительны, и Кармен не могла с этим поспорить. — Лучше потратить эти деньги на что-то более полезное. Так значит, послезавтра? — переспросил мужчина.

— Да, — кивнула Кармен. — И я хочу, чтобы ответственным за организацию торжества были вы.

— Ваше Высочество… — изумленно протянул Пастор, остановившись прямо у ступеней крыльца. — Это такая честь для меня…

— Не стоит, мистер Гальярдо, — отмахнулась принцесса, терпеливо ожидая, пока тот поднимется, чтобы пройти следом. — Это меньшее, что я могла сделать, чтобы хоть как-то отблагодарить вас за годы верной службы королевской семье. Тем более, учитывая то, как скверно поступила моя сестра…

— Ну, Ее Величество всегда была такой… — он замялся, подбирая нужное слово, — своевольной. Она не любила, когда ее поучали, вот и отстранила меня от дел… — двери перед ним раздвинулись и он вошел внутрь.

О покойниках говорят либо хорошее, либо ничего, кроме правды. И Пастор был чрезмерно проницателен и безукоризненно прав насчет Каталины: безответственность и исключительный эгоцентризм, в какой-то степени, действительно погубили ее.

— Не хотите вернуться на прежний пост? — предложила принцесса скорее из вежливости.

— Ну нет, что Вы… Если бы я так горел желанием работать, никто — даже сама королева — не смог бы меня отослать. Решению Ее Величества я не особо упрямился, — признался он. — В конце концов, я уже пожилой человек, и мне хочется уединения и спокойствия на старости лет. Хотя, признаюсь, от Мекеллакеи и пальм меня уже тошнит, — он усмехнулся.

— В таком случае, наслаждайтесь старостью. Немногие могут позволить себе отдых даже в таком возрасте, — заключила Кармен и вновь перевела тему: — Завтра нужно будет съездить в город и купить кое-что.

— Разумеется, мэм.

Прямо сейчас они обсуждали ее коронацию. Раньше Кармен и представить не могла, что этот день однажды настанет: судьбу королевы ей никогда не пророчили. Конечно, пока у Каталины не было детей, она значилась как наследница престола, но никогда бы она подумать не могла, что и впрямь займет его — и какой ценой…

Так странно, но принцесса… не чувствовала ровным счетом ничего. Все это был словно дурной, беспробудный сон.

Так не должно было быть.

— Я слышал, — протянул мистер Гальярдо спустя минуту затяжного молчания, — что у Вас здесь находится удракийская принцесса… С какой целью?

— Она заявила, что готова нам помочь. Говорит, что может обеспечить нам поддержку других инопланетных рас, — Кармен тяжело вздохнула. Иногда было трудно поверить, что подобное вообще возможно и происходит взаправду.

— И Вы верите ей? — настороженно поинтересовался Пастор, как будто нисколько не удивившись ее словам об иноземных цивилизациях. — Не боитесь, что может повториться та же история, что и с Вашей сестрой?

— Честно говоря, я очень сомневаюсь насчет принцессы Церен, и правда этого опасаюсь, — призналась принцесса. — Но никогда нельзя сказать наверняка, как все обернется, и какое решение будет правильным — можно лишь догадываться и пытаться просчитать все наперед.

Но просчитать все с выверенной точностью нельзя. Жизнь порой действительно непредсказуема и не подчиняется человеческой воле. В ней столько неопределенности… Неопределенность. Пожалуй, в последнее время, Кармен больше всего пугала именно она.

***</p>

— Вот, что произошло на самом деле, — подвела Рейла, после того, как выложила все о событиях минувшего дня, и потянулась за бокалом вина. Генерал Хакан и жрец Таргарис, сидящие напротив нее, растерянно переглянулись, и их лица вытянулись в немом ужасе-изумлении.

— Какой кошмар… — пробормотал Таргарис, проведя морщинистой рукой по длинной, густой седой бороде. — Его Величество… был отравлен в собственных же покоях…

— Это просто неслыханная наглость! — воскликнул генерал, в сердцах ударив по столешнице. — А придворный персонал, охрана… куда они только смотрели, как могли вообще допустить подобное?!

— И я о том же, генерал, — отозвалась Рейла, сделав глоток. — Как только станет понятно, что следствию они не нужны, казнены будут все, кто был закреплен за императорскими покоями.

— И правильно, Ваше Высочество, правильно! — прохрипел Таргарис. — Нечего прощать такую безалаберность! Ведь если так и дальше пойдет, то кто угодно может оказаться следующим…

— Есть предположения, кто это сделал?

— Орден Дельвалии, кто же еще? — фыркнула Рейла. — Я уже наняла человека, который занимается расследованием. Составлен фоторобот, убийцу ищут.

— А Вы не боитесь, что это все-таки, рано или поздно… выйдет за пределы дворца? — настороженно протянул верховный жрец.

— Не переживайте, господин Таргарис, я приняла все необходимые меры предосторожности, — отмахнулась принцесса. — Да, смерть моего отца — событие печальное, однако… Нужно двигаться дальше и немедленно провести мою коронацию, — протянула она со странным воодушевлением. Генерал Хакан хмуро покосился на нее, но не сказал ни слова. — Враги Империи не должны долго радоваться.

— И когда Вы предлагаете это сделать?

— Через неделю, — Рейла задумчиво нахмурилась, откинулась на спинку стула и протянула с ликующей ухмылкой: — Моя коронация… должна показать не только все величие Удракийской Империи, но и стать своего рода «вызовом» врагу. Пусть они видят, что это была не победа для них, а поражение, — ее глаза восторженно засверкали. — Это должно быть пышное, роскошное торжество — да так, чтобы Кальпара, а то и вся Империя, гуляла три дня. Мерена! — принцесса, загоревшись, подозвала служанку. — Немедленно запиши все мои требования…

***</p>

Кармен проснулась ровно за минуту до того, как прозвенел будильник. Воодушевленная и взволнованная, она едва не подскочила с постели и изумленно огляделась по сторонам. Не приснилось, все-таки. С тяжелым вздохом принцесса потянулась за халатом, висевшим над кроватью, натянула его поверх ажурной ночнушки и прошла к окну, сладко потягиваясь — чуть было не замурлыкала, да только воспитание не позволяло. На улице, настойчиво пробиваясь сквозь шторы, светило теплое весеннее солнце. Погода была на редкость ясная и приятная, словно нарочно подстроилась под этот знаменательный день — день ее коронации. Кармен по-прежнему не верилось, что жизнь и впрямь сложилась именно так, что подвела ее к этому событию.

— Доброе утро, Ваше Высочество, — услышав позади себя мягкий женский голос, Кармен невольно вздрогнула: задумавшись, совсем пропустила момент, когда кто-то успел постучаться и войти. Обернувшись, Кармен застала на пороге приземистую темноволосую эльфийку — покорительницу водной стихии, о чем свидетельствовали голубые метки на ее щеках, — мисс Кох, назначенную ей своего рода «ассистенткой» на сегодняшний день.

— Приветствую, — спокойно отозвалась принцесса, оперевшись о подоконник. Ее уединение недолго продлилось — да и сегодня спокойствия ей уж точно не видать.

— Не хотите позавтракать перед тем, как мы приступим? — любезно поинтересовалась девушка.

— Не люблю есть перед важными мероприятиям, — отмахнулась Кармен; хотя на самом-то деле она попросту была не голодна из-за переполняющего ее с ног до головы волнения. — Да и лучше потратить это время на подготовку — все должно быть идеально.

Мисс Кох терпеливо выждала, пока Кармен приняла привычный утренний душ и переделала море других ванных процедур; а затем, когда принцесса вернулась в свежем, опрятном виде, тут же приступила к своим обязанностям. Макияж, прическа, одежда — все легло на плечи этой молодой, хрупкой, но столь талантливой девушки. Кармен знала о ней немногое — какое-никакое общественное признание мисс Кох получила совсем недавно, незадолго до начала войны, — но смело отдала ей свое предпочтение. Все лучше, чем эти сорокалетние хмурые лица, которые не столько будут выполнять свою работу, сколько будут стараться выставить себя профессионалами да полебезить перед принцессой.

Принцесса… Не положено больше думать о себе в таком ключе. Теперь Кармен — королева, и с этого для никак иначе. Корона продержится на ее голове до самой смерти.

— Готово, — объявила мисс Кох спустя несколько часов, которые, казалось, тянулись целую вечность и были сродни пытке. Кармен всегда предпочитала сама делать прически, наносить макияж, и прочее, и прочее; и довериться кому-то постороннему было непросто. Впрочем, сегодня она вряд ли смогла бы сделать самостоятельно хоть что-то: руки предательски тряслись. Так странно… Кармен еще никогда не ощущала волнения настолько сильного, чтобы даже собственное тело отказывалось подчиняться.

Взглянув на себя зеркало, она невольно изумилась. Фарфоровая кожа сияла, и казалось, на ней не было ни единого изъяна. Бордовая помада, острые пронзительные стрелки, сделавшие взгляд еще более хищным и колким — все это безукоризненно гармонировало с чертами лица принцессы и совершенно точно совпадало с ее предпочтениями. Ее темные волосы были накручены, к чему Кармен совершенно не привыкла, всегда отдавая предпочтение их природной, строгой прямоте, и собраны в элегантную пышную прическу бабетта.

— Великолепно, — заключила она с тяжелым вздохом, раз за разом поворачиваясь, чтобы рассмотреть себя в отражении со всех возможных сторон.

— Спасибо, принцесса, — отозвалась мисс Кох и смущенно заулыбалась.

— Теперь оставь меня. С платьем сама разберусь.

Девушка покорно кивнула и удалилась. До начала церемонии оставался еще час, и время с этого момента понеслось с катастрофически быстрой скоростью. Еще совсем чуть-чуть — и она королева.

Кармен поднялась со стула и встала перед зеркалом. Задумчиво нахмурилась, расправила плечи и вздернула подбородок, представляя, что носит на голове корону. Кто-то говорил, что она тяжелая, кто-то, что, напротив, совершенно ни капли. Каталина не снимала корону почти никогда, покидая покои, и при этом умудрялась как бабочка порхать среди дворцовых коридоров и вьющихся дорожек королевского сада. Наверное, и вправду она не тяжелая — уж точно не тяжелее груза ответственности, который к ней прилагается. Вряд ли ее отец и сестра понимали, насколько серьезно это — править миром. Они развлекались, устраивали банкет за банкетами, ведомые секундными порывами души, и даже не представляли, насколько тяжело бремя правителя.

Кармен успела познать его еще тогда, когда была всего-лишь девочкой, носившей титул принцессы. Она никогда не грезила о власти и не представляла, что однажды она будет у нее — в подобных масштабах, — но всегда была исполнительна и ответственна, сколько себя помнила. Подмяла под себя правительственную организацию, получила уважение и трепет немекронцев, гордо внимая учтивое «Ваше Высочество» со всех сторон — еще будучи пятнадцатилетней девочкой. Кармен была надежной опорой шаткого правления сестры, ее защитницей и смотрительницей; но правда ли она сможет стать хорошей королевой — лучше, чем Каталина и отец? Не пойдет ли по той же шаткой тропе, что и они, заручившись безграничной властью?

Кармен не знала. Сегодня она поняла, что никогда не знала ровным счетом ничего. Жизнь вывернулась наизнанку, поставила подножку и ткнула лицом в грязь. Кто бы мог подумать, что она — и все, кто теперь есть в ее жизни — окажется там, где она есть сейчас; что будет заниматься тем, чем занимается сейчас? Кармен всегда стремилась заглянуть в будущее, хотела знать, чем обернется завтрашний день, но правда в том, что сделать этого невозможно. Оставалось только надеяться, что самые большие ее кошмары не станут явью.

Хотя, впрочем, некоторые из них уже начали оживать.