Часть 23. (1/2)
С трудом вернувшись в реальность, Хуа Чен мгновенно нашёл глазами Се Ляня. Он не понимал: почему Его Высочество показал своему недавнему знакомому именно это воспоминание. Узнать в Алом Бедствии того мальчику не смогло бы ни одно божество, но... Тогда зачем?
— Что, всё ещё не противно на меня смотреть? — с злой самоиронией поинтересовался принц, растягивая губы в усмешке.
— Почему мне должно быть неприятно смотреть на гэгэ? — непонимающе спросил демон.
— Потому что нет ничего отвратительнее тех сказанных мною слов. В юности я был слишком самонадеян и слишком много смысла вкладывал в пустые слова, — с презрением к прежнему себе пояснил Хуан Се.
— Ты не прав. Не думаю, что тот мальчик сожалел о том, что последовал твоему совету... — и тут Хуа Чен понял, что сказал лишнее.
Но Се Лянь, кажется, ничего не заметил. На его руке неспешно расцвёл ещё один цветок. Его лепестки были словно подёрнуты дымкой. Принц посмотрел на него со странной смесью напускного безразличия, застарелой боли и презрения.
— Смотреть там не на что: я не желаю помнить рассказчика, но поводов не верить ему у меня нет, — пояснил принц в ответ на вопросительный взгляд Хуа Чена. — Он не лгал, хоть и искажал правду, в угоду своим желаниям
Спешно, будто боялся передумать, он впихнул цветок в руки Хуа Чену.
В тот же момент всё тело демона пробрало морозом. Это чувство не должно возникать у мертвых... Если только это не страх. Перед ним стоял он сам в улыбающейся маске и поднимал вверх проклятый меч. В тот же миг сотни озлобленных духов ринулись на безымянного демона.
— Нет! Вернитесь! Вас призвал я, я и должен стать вашей целью! — осипшим голосом вскричал принц, за спиной у бестелесного Хуа Чена.
«Напрасно, Ваше Высочество, я не сожалею», – подумали оба демона. Неожиданно мир во взгляде Хуа Чена поплыл.
Очнулся он уже в белом тумане. Тело не ощущалось, но он явно не парил в небесах, так как вокруг удушающей пахло болью и отчаяньем. Совсем близко послышался неприятный, злой и чуть истеричный смех.
— Знаешь, а ведь этот маленький демон долго преследовал тебя. Едва ли ты помнишь, он был тем маленьким огоньком в фонарике, что ты купил на фестивале~ Он так забавно старался защитить тебя от меня! А как он орал пока тебя убивали те люди в храме! — излишне наигранно и немного искажённо насмехался смутно знакомый голос.
Если бы не речи этого существа, Хуа Чен бы и не вспомнил кому принадлежит этот петляющий, то спокойный, то высокий и истеричный голос.
— Заткнись, — коротко приказал усталый голос Се Ляня.
Но Белый демон не послушался.
— А потом он обрёл своё первое посмертное воплощение и последовал за тобой, когда ты тронулся умом и почти стал мной. Помнишь, как покорен был тот забавный воин в улыбающийся маске? И он умер по твоей вине. Дважды. Знаешь, это ведь был твой последний последователь, — едва ли не нараспев протянул Безликий Бай.
Воспоминание резко оборвалось, и демон вернулся в реальность. Его Высочество вновь показал демону их прошлое.
— Эти два воспоминания – причина целого ряда моих поступков, — лишь приблизительно угадав вопрос Хуа Чена, сказал принц.
— И что же это за поступки? — со смутной тревогой спросил Хуа Чен, тихо надеясь, что принц никого не убил.
— О! Сейчас покажу! Не сам поступок, но то, что позволит тебе его угадать, — обрадованно сообщил Се Лянь. — Кукла пойдёт с нами.
Принц принялся за создание нового серебряного цветка. А вполне обычный на первый взгляд одуванчик у входа в монастырь тем временем обернулся человеком. Он был высок, чуть лохматые тёмные волосы скрывали лицо, а глаза жёлтыми пятнами сияли в темноте.
Цветок, выглядящий пострашнее иного мертвеца медленно подошёл к двери и резко, без стука распахнул. Хуа Чен вскочил на ноги и потянулся к невидимой сабле, а Се Лянь, не оборачиваясь, хихикнул.
Цветочек взглянул на демона в алом и поклонился. Из поклона поднялся уже не демон, а точная копия Се Ляня.
— Гэгэ? – Хуа Чен в изумлении обернулся на принца.
— Любая «кукла» в истинном обличии является моей копией и имеет мой разум, хоть последний, зачастую повреждён или лишён большинства воспоминаний. Иначе мне пришлось бы учить их ходить и говорить. Поэтому я порой называю себя прототипом, — пояснил Се Лянь. — Что до причины по которой он здесь – дело в их ладонях, а точнее в судьбе.
Цветочек подал создателю руку, и подтянул Се Ляня на себя.
— Вот видишь, Се Лянь, в этом мире ты можешь опереться лишь на самого себя, — сказала кукла.
Се Лянь на это только посмеялся. Возможно он окончательно тронулся умом, раз говорит с самим собой, но это было слишком забавно. Тем более сейчас у него был зритель.
— И что с того, если эта опора реальна? — отмахнулся принц.
— А если меня нет? Если я плод твоего воображения? Тем более, ты сам назвался моим создателем, — мягко, чуть насмешливо спросил одуванчик, потянув Се Ляня на себя.