Часть 4 (1/2)
Му Цинфан нервно закусил губу, извлекая металлический стержень из ноги лорда Цинцзин.
Когда чёрный зверь ураганом ворвался прямо к нему в дом, стуча копытами по деревянному полу и заливая оный кровью, как своей, так и шисюна Шеня, он право подумал, что мир сходит с ума. Цилинь и сейчас не отходил от него ни на шаг, оставаясь бдительным стражем. Му Цинфан покосился на его рану, не опасную, но весьма неприятную, и вздохнул. А его учеников как на зло не было поблизости!
– Шисюн, я рискну спросить, что именно произошло?
Шэнь Цинцю хмуро посмотрел на него.
– Юань вытащил меня из ловушки демонов-людоедов.
Лекарь выглядел сбитым с толку. Потом что-то понял, вопросительно указал на прилёгшего у кровати зверя и поднял бровь. Лорд Цинцзин кивнул.
– Понятно... Предположу, что на демонов-людоедов ты наткнулся, когда зачищал пещеру по просьбе главы Юэ?
– Да. Не знаю, что там с Шан Цинхуа, возможно его уже сожрали.
– Всё ясно... ЧТО?!
– Но думаю, он просто сбежал, когда запахло жареным.
Цилинь беззвучно вздохнул, его голова покоилась на кровати. Лекарь решил, что не хочет знать.
Вдруг, снаружи раздались испуганные крики, и дверь сорвало с петель.
– ШЭНЬ ЦИНЦЮ!!!
– Шисюн Лю! – Рявкнул Му Цинфан. – Потрудись объяснить, почему ты снова уничтожил мою дверь?!
Владыка Байчжань едва ли услышал его, всё внимание воина было направлено на недовольного мастера Сюя. Тот ответил скептическим взглядом.
– Я слышу тебя, шиди. Ты что-то хотел?
– Учитель! – В проём просунулась голова незнакомого юноши. – Учитель, мы правда пытались сказать, что вы заняты!
Му Цинфан устало махнул рукой. Его птенцы ни коим образом не могли тягаться с Богом Войны, это следовало принять за аксиому.
– Раз уж пришёл, помоги-ка мне тут, Сюэ Хуа.
– Да!
Лю Цингэ тем временем приблизился к Шэнь Цинцю и замер, не уверенный, что хочет сказать. Один из его учеников возвращался на Байчжань с мазью от ушибов, и так вышло, что Цингэ застал его разговор с товарищами. Оказалось, тот мельком видел, как к их главному лекарю поступил раненный лорд Цинцзин, верхом на чёрном звере. Лю Цингэ наказал сплетников, которые и так едва богу душу не отдали при его появлении, а сам сорвался на Цяньцао, гонимый беспокойством.
И вот теперь он мог только сконфуженно молчать под этим острым изучающим взглядом. Он ведь и сам не думал, когда бросил все дела и так спешил, лишь бы убедиться, что с Шэнь Цинцю ничего серьезного не приключилось.
Юань наблюдал со стороны и думал, как давно уже эти двое пляшут вокруг да около? Один не может признаться в своих чувствах даже себе, а второй хоть и всё видит, мастерски убеждает себя, что его боевым братом движут исключительно корыстные цели. Боже, ну как можно отрицать нечто столь очевидное?! Почему эти люди всё так усложняют?!
Юань покачал головой, позволив адепту Цяньцао приблизиться. Как бы он ни убеждал себя, что врагов здесь нет, цилинь чувствовал себя слишком уязвимо в человеческом облике. В виде зверя он хотя бы знал, что скорее всего сможет защититься, это давало ему иллюзию спокойствия, а потому он не спешил обращаться, оставаясь таким под внимательным взглядом Шэнь Цинцю. Конечно, лорд Цинцзин всё прекрасно понимал, но предпочёл молчать об увиденном.
– Му Цинфан, – сказал он. – С Юанем всё будет в порядке?
– Рана не опасна, – лекарь чуть ухмыльнулся. – Как приятно знать, что шисюн Шэнь чувствует ответственность за тех, кого приручил...
– Да кто его приручал?! – Взорвался тот. – Это скорее он завёл меня, а не я его!
– Кто такой Юань? – Глупо моргнул Лю Цингэ.
Юань дотронулся носом до его ладони, заставив мужчину подпрыгнуть.
– ТЫ Юань?!
Кирин в подтверждение стукнул хвостом о пол. Лю Цингэ смерил его серьёзным взглядом и вдруг присел перед ним на корточки.
– Значит, ты привёз Шэнь Цинцю сюда? – Лорд Байчжань осторожно положил руку ему на голову меж крошечных бархатных рожек. Видимо, помнил ещё о клыках с их последней встречи. – Хорошая работа.
Не сдержавшись, он чуть потрепал его за загривок, заставив Юаня блаженно зажмуриться. Хвост начал взволнованно стучать: тук-тук-тук-тук!
– Прекрати! – Вдруг зашипел Цинцю. – Это не собака, он поумнее тебя будет!
Заклинатель испытал странное чувство... ревности. С какой это стати зверь так млеет от прикосновений плебея, коли уже назвался его духовным животным? Невесть откуда взявшийся собственник в Шэнь Цинцю ехидно насмешничал: вот, а ты его лишним взглядом удостаивать не хотел! Оглянуться не успеешь, Юань найдёт себе хозяина получше, того, кто будет добрее к нему относиться!
Заклинатель поспешил отогнать эти странные мысли. И что на него нашло? Глупость какая, он даже никогда не хотел фамильяра и это не изменилось.
И всё же, стоило подумать о том, что даже Юань в конце концов променяет его на кого-то другого, как настроение безвозвратно испортилось. Это будет не первый и даже не пятый случай, но легче от этого не становилось. Если столько людей отворачиваются, оставляя его позади, значит дело не в них, а в нём?
Подобные мысли преследовали его всю дорогу до Цинцзин. Вышедший им навстречу Мин Фань выглядел так, как будто у него целая скала с плеч свалилась, столько облегчения было в его взгляде. Юань оживился при виде старшего ученика и его хвост вильнул, что заставило Шэнь Цинцю стиснуть зубы.
– Мин Фань!
– Да, учитель! – Перепугался адепт.
«Как странно, всё ведь было вроде в порядке, что на учителя нашло?»
– Приготовь обед и оставь нас, – распорядился заклинатель.
Мин Фань и кирин обменялись удивлёнными взглядами. Шэнь Цинцю имел ввиду, что хочет разделить трапезу со своим фамильяром?! За всю прошедшую неделю лорд Цинцзин никогда не изъявлял такого желания! Брезговал ли или просто предпочитал есть в одиночестве — неизвестно, но сейчас что-то определённо изменилось!
Глаза Мин Фаня загорелись и он незаметно показал Юаню большой палец.
– Я сию секунду всё сделаю, учитель!
Вопреки надеждам на сближение, их трапеза совсем не походила на жест доброй воли со стороны Шэнь Цинцю. Юань чувствовал себя как под прицелом, пока скромно ел рис. Лорд Цинцзин молча цедил пустой чай и выглядел мрачнее грозовой тучи.
Юань поглядывал на него, но в целом старался двигаться как можно меньше.
– Ну и что это было?! – Шэнь Цинцю громко поставил пиалу на стол, заставив кирина вздрогнуть.
Юань свёл брови домиком и наклонил голову, всем своим видом вопрошая: о чём вы говорите???
Цинцю раздражённо взмахнул рукой.
– Почему ты пресмыкался перед этим дикарём с Байчжань?!
Кирин задумчиво прижал костяшку пальца к губам. Разве он пресмыкался? Он вообще ничего не делал, это Лю Цингэ решил его погладить, он тут ни причём.
Юань спокойно взял приготовленную заранее бумагу.
Он честный человек, его душа сияет подобно звезде.
Его ответ не вызвал никаких позитивных эмоций, более того, настроение Шэнь Цинцю скатилось на самое дно.
– Теперь и ты решил присоединиться к армии его фанатов? Я и без того слишком часто слышу от людей, которые даже его не знают, насколько чист и благороден Лю Цингэ, будто сам небожитель!
Вас это тревожит?
– Мне плевать! Но я не хочу слушать, как ты поёшь ему дифирамбы в моём доме!
Не думаю, что господин Лю в полной мере знает о своей репутации.
– Это должно меня волновать?
Нет. Это напротив должно доказать вам, что волноваться нет смысла.
– О чём это ты?
Господин Лю не пытался создать себе тот образ, о котором вы говорите. Думаю, его вообще не интересует, что о нём думает большинство людей. Однако, нельзя отрицать, что ему очень важно мнение одного особенного человека.
Юань решил, что вполне может помочь двум упрямцам сделать шаг навстречу, а дальше пусть сами разбираются.
– Ты сейчас пытаешься заставить меня думать о нём лучше? – Без веселья усмехнулся Шэнь Цинцю. – О нашей взаимной неприязни знает весь Цанцюн, поэтому прекрати это прямо сейчас.
О какой ещё взаимной неприязни?! Ну как можно не замечать эту неуклюжую симпатию Лю Цингэ?! Хотя, тот и сам её едва осознаёт, так что счёт 1:1.
Цилинь вздохнул, еле успев подавить желание закатить глаза.
Вы неправильно меня поняли.
Шэнь Цинцю внимательно посмотрел в свой чай.
– Я не держу тебя рядом с собой, – в конце концов бросил он. – Ты — священное животное, любой даже самый известный и влиятельный человек будет на седьмом небе от счастья, если ты станешь его фамильяром. Выбирай любого, вариантов уйма!
Юань замер. Охо-хох, не туда ушёл их разговор!
– Сегодня ты спас меня, можно считать, что вернул долг. Ты свободен, я не намерен привязывать тебя к себе!
Цилинь наклонился к нему через столик и схватил за руку, тыча в лицо листом с корявыми от спешки буквами:
Вы меня прогоняете?
Шэнь Цинцю нахмурился.
– Если ты хочешь уйти — уходи! Не думай, что здесь подвох или что я буду тебя останавливать.
А Вы хотите, чтобы я ушёл?
Выражение лица Юаня было настолько напряжённым, будто он висел над пропастью, держась за
гнилую верёвку. Шэнь Цинцю пренебрежительно фыркнул и отвернулся, но руку не убрал.
– Ты действительно помог мне. Всё же, от тебя может быть польза.
Мне достаточно быть и просто полезным инструментом, если вы позволите мне остаться! – Горячо заверил Юань, приложив руку к сердцу.
Заклинатель снова фыркнул и отпил чай, надеясь скрыть, насколько эти слова затронули что-то хрупкое в нём. Гадкий голосок, который не хотел оставаться один, наконец успокоился, и лорд Цинцзин спрятал улыбку, прежде чем она успела отразиться на лице.
Какие несвойственные ему мысли!
– Не понимаю, что тебя держит, – пренебрежительно отозвался он, внутренне очень желая услышать ответ.
Юань отдал ему листочек, не раздумывая.
Души многих людей в Цанцюн, словно звёзды в ночном небе, одни ярче, другие тусклее. Но только ваша сияет, подобно солнцу.
***</p>
На следующий день Шэнь Цинцю дождался его пробуждения. Кирин ещё не успел толком разлепить глаза, как ему на шею накинули тонкий шнурок с изящным сверкающим украшением.
– Не снимай его, – приказал заклинатель.
Сон, как рукой сняло.
Кирин схватил лорда Цинцзин за рукав, прежде чем тот успел сбежать. Шэнь Цинцю вздохнул. Он надавил Юаню на плечи, вынуждая лечь обратно, и присел на его кровать.
– Я хочу всегда знать где ты. Это не обсуждается.
Цилинь сонно кивнул, нашарил его руку и притянул себе на макушку, блаженно вздыхая. Заклинатель замер, чувствуя странный трепет. Незнакомое прежде желание оберегать вновь подняло голову. Он медленно и будто не решаясь, провёл рукой по мягким прядям, пока не упёрся в рог. Хм, как странно. Кажется, ещё вчера рожки были совсем крошечными, а теперь словно подросли?
Его пальцы осторожно ощупывали рог, покрытый шёлковым пушком. Юань льнул к прикосновению, его метка начала едва заметно светиться в полумраке утра.
– Спи. Ещё рано. Я скажу Мин Фаню, чтобы пришёл через пару часов.
Юань доверчиво опустил веки, расслабляясь в его присутствии.
Шэнь Цинцю бесшумно вышел и прикрыл за собой дверь. Прижавшись к ней спиной, он закрыл лицо ладонью.
– Почему я сюсюкаю с ним?.. Он же не ребёнок, да и вообще, не человек.
Так, пусть сумбурно и временами тревожно, началась жизнь Юаня на пике Цинцзин. И длилась она долгих пять лет.
Сезоны сменяли друг друга, ученики приходили и уходили, а отношения менялись, сближая людей. Первая же линька смыла все белёсые шрамы со шкурки Юаня, будто мокрой тряпкой, и теперь статный зверь величественно вышагивал по школе, не прячась и не скрываясь. Сильные рога изящно ветвились, и пусть в спокойном состоянии они казались пушистыми и совершенно не опасными, стоило помнить, что в случае угрозы они превращались в смертельное оружие.
Лишь нескольким людям цилинь позволял видеть себя в хрупкой человеческой форме. Одним из них, помимо Шэнь Цинцю, был Лю Цингэ. Юань чувствовал странное спокойствие, когда доводилось оставаться с могучим заклинателем наедине. От него исходила сильная уверенная аура, да и душа была чиста, как лунный свет. Владыка Байчжань всегда уважительно к нему относился, но вместе с тем сам не замечал, как, пусть и в своей грубоватой форме, проявлял опеку. Видимо, он ещё не до конца забыл о том времени, когда Мастер Сюя нашёл его едва живого и униженного в плену у демонов. Рядом с ним Лю Цингэ превращался в сторожевого пса, которому доверили охрану немощного калеки. С каждым днём Юань всё больше убеждался, что этот человек достоин Шэнь Цинцю.
Спустя год на пике, кирин принялся активно сводить этих двоих, <s>когда сил терпеть их препирательства уже не оставалось</s>. Юань думал, что сложнее всего будет примерить Шэнь Цинцю, но он никак не ожидал, что основные проблемы возникнут с лордом Байчжань. Когда он предложил помочь им остаться наедине, Лю Цингэ произнёс лишь одно слово: зачем?
«Зачем»?! До чего же тяжело иметь дела с теми, кто сам не осознаёт своих желаний! Сложная и продолжительная беседа расставила точки над i, а также породила панический страх Лю Цингэ к серьёзным разговорам. Однако, с тех пор они действовали сообща, и у Шэнь Цинцю не было шансов. Под руководством Юаня, Бог Войны наконец добился расположения заклинателя, а после и его симпатии.
На данный момент они состояли в неофициальных отношениях, и Шэнь Цинцю продолжал периодически подозрительно подглядывать в его сторону, ведь Юань так и не признался, что именно он вправил мозги Лю Цингэ и поспособствовал началу их совместной истории.
Вторым особенным человеком стал главный ученик. Их сближение проходило плавно, но каждый этап казался слишком неожиданным. Мин Фань проявлял к нему вполне определенный интерес и, стоило Юаню это понять, как парень принялся клятвенно заверять, что не имеет никаких грязных помыслов по отношению к нему. Мин Фань был твёрдо намерен ухаживать по всем правилам, ни в коем случае не спешить и не давить.
Кирин испытывал смешанные чувства. Сама идея... отношений, казалась ему несколько странной, их разделяют как минимум, разные виды, однако... Стоило увидеть, как расцветал Мин Фань каждый раз при их встрече, и на сердце теплело. Он решил, что им стоит дать шанс.
А вот Шэнь Цинцю так не думал. Когда парень пришёл к нему просить разрешения на ухаживания за его фамильяром, тот едва не выгнал его с пика, остановил лишь оказавшийся рядом Юань, который фактически спас Мин Фаню жизнь своим присутствием. Старшему ученику пришлось долго и, зачастую рискуя своим здоровьем, упрашивать лорда Цинцзин, который в свою очередь не скупился на многочисленные испытания «прочности духа» и серьёзности намерений. Мин Фань смиренно принимал каждое и успешно их выполнял. Лишь после пары десятков подобных тестов и одобрения Лю Цингэ, он неохотно дал своё согласие. Разумеется, предварительно поговорив с Юанем и убедившись, что никаким принуждением здесь и не пахнет.
Получив официальное разрешение, Мин Фань крайне серьёзно отнёсся к делу. Казалось, он боится шаг лишний сделать и каким-то образом оскорбить цилиня, который на это лишь посмеивался и хитро улыбался, поддразнивая парня случайными соприкосновениями рук. На каждую его выходку, старший ученик неизменно краснел, аки помидорка.
Мин Фань никогда не позволял себе даже нарушать дистанцию, если они не были наедине, однако Юань всё чаще ловил на себе нежные взгляды и его сердце трепетало. Шэнь Цинцю кривился, наблюдая за ними, а потом приходил Лю Цингэ, втягивал его в поцелуй прямо на глазах у учеников, получал веером по голове, и они удалялись, оставляя Мин Фаня и кирина понимающе переглядываться.
Ещё, старший ученик находил странно завораживающим занятием расчёсывать его гриву. В свободное от тренировки время, он приглашал Юаня прогуляться, зная, что цилинь не выходит на улицу в человеческом облике. В конце дня, они обычно останавливались под огромным раскидистым деревом, и Юань дремал, а просыпался уже с десятком косичек или с цветами в волосах.
Но так же было ещё одно, очень важное изменение.
– Ифу.
Шэнь Цинцю поднял голову.
– Уже вернулся, А-Юань?
Юань получил фамилию Шэнь, а лорд Цинцзин — статус приёмного отца. За этим стояла одна очень интересная история, которую они оба предпочли сохранить в тайне.
Кирин склонил голову в знак приветствия и аккуратно разложил несколько свитков на его рабочем столе. Заклинатель был не в настроении, но с его приходом чуть приободрился.
Шэнь Юань оглядывается по сторонам и понимает, что в это время дня лорд Цинцзин обычно не остаётся один.
– Лю Цингэ? – Коротко спрашивает он. Голос хрипит, много говорить всё ещё трудно, но он тренируется и успех на лицо.
Шэнь Цинцю неопределённо взмахнул рукой и вздохнул.
– Отправился в горы на задание... – а потом, будто пойманный с поличным за чем-то непристойным, торопливо говорит: – И вообще, при чём здесь он? Хватит спрашивать что попало!
Заклинатель решительно берётся проверять свитки, пока Юань собирался готовить чай, напоминая себе, что надо будет положить на поднос немного сладостей. Они оба после будут делать вид, что понятия не имеют, откуда они взялись и куда исчезнут в конце трапезы.
Его отрывает стук в дверь. На пороге стоит взъерошенный Мин Фань, застенчиво ему улыбаясь. За прошедшие пять лет парень вытянулся ещё больше, стал заметно крепче и увереннее в себе. Цилинь счастливо чирикнул и коротко обнял его, втягивая внутрь.
– Доброе утро, учитель!
Шэнь Цинцю кивает ему, откладывая свитки на потом.
– Как твои успехи в обучении сегодня?
– Всё хорошо, – а потом нетвёрдо, с толикой гордости добавляет: – Я наконец освоил призрачный клинок.
Заклинатель поднял брови, взглянув на ученика по-новому, а Шэнь Юань издал гордый клёкот, погладив его по плечу. Мин Фань зарделся, изо всех сил сдерживая глупую улыбку. Что поделать, каждый раз, когда кирин прикасался к нему, сердце парня пускалось в пляс.