Feel Invincible (2/2)
— Лил, — раздался девичий немного с хрипотцой голос, — планы на сегодня были другие.
В кадре появилась девушка и подошла к Лили.
— Господи, — поразился Гарри, он смотрел на её длинные вьющиеся черные волосы, темно-карие глаза, красивые черты лица, высокий рост, — она же копия Тома Реддла.
— Те кто знали, часто говорили об этом, — вздохнул Римус. — Думаю, ты понимаешь, в какой момент это начинает раздражать.
— Вот такие мы с ней неудачники, — усмехнулся Гарри, — не смогли придумать себе внешность. Хотя, я взял от мамы глаза.
— То, что Лизавета унаследовала от мамы, скрыто глубоко внутри неё, — Римус поднялся. — Это Хью, — он указал на блондина, который опустился за барабанную установку. — Это Элис, наша бас-гитаристка, — девушка с корейскими чертами лица взяла одну из гитар.
— Малыш Джимми, — весело начала Лиза, — если будешь шуметь, пойдёшь нахер отсюда.
Лиза увернулась от прилетевшей подушки.
— Малышом Джимми я был в пять лет, — Гарри сдавленно выдохнул, потому что увидел своего отца.
— Ты знаешь правила, Сохатый, — в кадре появился Сириус. — Ты не зовёшь её Леди, она не зовёт тебя Джимми.
— Леди? — с искоркой в глазах Гарри взглянул на Римуса.
— Да, — усмехнулся он, — когда друзья узнали, кто же таинственный отец Лизаветы, твой отец придумал ей прозвище «Леди Лизи».
— А что насчёт тебя? — с ухмылкой спросил Гарри.
— Один раз он назвал меня «Лорд Лунатик», — хмыкнул Римус, — но видно я так на него посмотрел, что он себе такого больше не позволял. Друг мамы, Джарет, зовёт её «Тёмной Леди», а меня «Юным Лордом». Удивительно, но этот факт тогда не увёл из нашей жизни друзей, а просто стал поводом для шуток. Но боюсь, сейчас всё будет иначе...
В воспоминании Римус взял гитару, как и Лили, и Лиза.
— Последний раз в этих стенах поём, — протянула Лиза.
— Да, — вздохнула Лили, — только ты завтра собралась покинуть школу не в нашей форме, а в форме Шармбатон.
— Я помню, откуда я родом, — невозмутимо ответила Лиза и ударила по струнам.
Она пела, ей подпевали Римус из прошлого и настоящего, его голос эхом звучал в комнате. Их подхватывала Лили. А Гарри вслушивался в слова.
Here we go again
А вот и снова мы,
I will not give in
Я не сдамся,
I've got a reason to fight
У меня есть повод бороться.
Every day we choose
Каждый день мы стоим перед выбором:
We might win or lose
Победить или проиграть.
This is the dangerous life
Эта жизнь опасна.
Hey, hey, hey
Эй, эй, эй,
Everyday when I wake
Каждый день, просыпаясь,
They say that I'm gone; they say that they've won
Мне говорят, что я повержен, что победили они.
Лили: The bell has been rung; it's over and done
Колокол прозвенел, вот и всё
Hey, hey, hey
Эй, эй, эй,
When I need to be saved
Когда мне нужно спастись,
They counting me out, but this is my round
Меня списывают со счетов, но мой черёд настал.
Лили: You in my corner; look at me now
Ты загнан в мой угол, посмотри же на меня
Shot like a rocket up into the sky
Стреляю, словно ракета в небо,
Nothing could stop me tonight
Сегодня меня ничто не остановит.
Лиза закидывает гитару за спину и раскидывает руки. Она и правда производит впечатление непобедимого человека. И эта энергия заразительна. Лили отводит гитару, тянет руку к Лизе. Она хватает её и в этот момент словно ветер вскидывает их волосы. Глаза Лили застелила черная пелена, в волосах бегают всполохи огня, за спиной распахиваются два огромных крыла.
— Феникс, — прошептал Гарри.
— Я тоже хочу! — раздался молодой мужской голос.
— Регулус Блэк, — опешил Гарри.
— Откуда ты его знаешь? — поразился Римус.
— Он жил в этом доме, был в его комнате, — отмахнулся Гарри, наблюдая как Регулус подходит к Римусу и с ним происходят похожие метаморфозы.
— Он словно египетский бог Анубис, — поразилась Гермиона.
— Он был таким же, как и мама, — глаза Гарри расширились.
Римус смотрел на Гарри, ему что-то известно, но как бы его расспросить, чтобы он ответил?
Мороки с Лили и Регулуса сошли, а Лиза всё пела:
You make me feel invincible
Ты помогаешь мне чувствовать себя непобедимым,
Earthquake, powerful
Могущественным, сотрясающим землю,
Just like a tidal wave
Словно приливная волна.
You make me brave
Ты делаешь меня смелее,
You're my titanium
Ты — мой титан,
Fight song, raising up
Боевая песня, восстание,
Like a roar of victory in a stadium
Ты словно рёв победы на стадионе.
Who can touch me cause I'm
Кто сможет коснуться меня?
Who can stop me tonight
Кто сможет остановить меня?
You make me feel invincible
Ты помогаешь мне чувствовать себя непобедимым!
I feel, I feel it
Я чувствую, чувствую это…
Invincible
Непобедимость!
— Лизавета, — вздохнул Римус, — написала эту песню об отце.
— Но ведь это правда, — внезапно произнёс Гарри. — Из-за него я знаю в чем силен, а в чем нет. Из-за него я никогда не сдамся и продолжу бороться. Он и правда даёт это чувство и своим приближенным и врагам. Если у нас не будет этого чувства, то мы проиграем. Вопрос лишь в том, кого он воодушевит больше: союзников или врагов? Сможет ли он себя воодушевить? И на каких ролях мы будем, когда это станет понятно?
Звук открывающейся двери.
— Вы всё ещё не собрались? — раздался голос и собравшиеся узнал в мальчишке с коричневыми волосами Питера Петтигрю. — А я вот всё уже упаковал.
— Да, да, да, — пританцовывала Лиза, — дай ещё пять минут.
Полотно свернулось, на кухне вновь загорелся свет.
— А у тебя есть ваши записи и на чем их послушать? — спросил Гарри.
— Я принесу, — улыбнувшись, кивнул Римус.
— Хорошо, — кивнул Гарри.
Римус улыбнулся и не стал говорить, что свернул воспоминание на моменте, когда Лиза поцеловала Лили. Римус знает Амелию, она выведет из арки не только Лизу, пусть Лили сама расскажет сыну насколько она была близка с Елизаветой Дюма.
***
На пятый день после побега Амелии Антонин вошёл в кабинет Тома и с порога сказал:
— Ami в Красноярске.
— Отлично, — Том поднялся из-за стола. — А в какую это сторону?
— Так, — Антонин прошёл и опустился в кресло, — моё родовое поместье ты сможешь посетить, мои родственники даже будут рады встрече с тобой, правда наслушаешься вдоволь за нашу революцию. Только есть одна проблема: она отправилась в Ванавара.
— Это восточнее или севернее? — требовательно и торопливо спросил Том. — Просто укажи направление.
— Каким бы сильным волшебником ты ни был, ты не сможешь туда попасть.
— Это ещё почему?
— Тунгусский метеорит.
Долохов произнес это так, будто пояснений не требуется, только у Тома было иное мнение. Он впервые слышал эти слова вместе. Нехотя опустился за стол и признался:
— Знать не знаю о чём ты сейчас говоришь.
— Маггловский поселок Ванавара, — уверенно начал Антонин, — находится в 60 километрах на юг от места падения Тунгусского метеорита, но… до 1908 года было ещё одно место: Анаварэн, поселение шаманов и волшебников. Они находились в 30 километрах на север от маггловского посёлка. Взрыв в 1908 году почувствовали все на земле, но разрушений могло быть и больше. Колдуны встали стеной и смогли локализовать взрыв. Анаварэн стерло с лица земли, а все жившие там погибли. Моя семья, как представители Ришелье, отправились туда и увидели место обращенное в пыль. Только проблемы на этом не закончились. Магический диссонанс, который тогда произошёл, нанес непоправимый вред душам людей в Анаварэн. Они пострадали настолько, что Жница не смогла их забрать. Даже Босс, за которым она послала, лишь обомлел, увидя эту картину. Он властвует над душами, но тут он оказался бессилен, потому что душами их уже не назовёшь. Был один неприятный случай с волшебниками, которые вызвались помочь моей семье и группой магглов. Босс накрыл Анаварэн куполом и создал закрытую зону, волшебникам и магглам туда входа нет, это губительно для их.
Том поджал губы, от злости его ноздри-щелки раздулись, и он недовольно произнёс:
— А такие, как ты, Амелия и Римус войти можете…
— Да, — тут же подтвердил Антонин. — За 70 лет с помощью магии и того, что оставил Босс моя семья смогла стабилизировать призраков. Они всё ещё в ужасном состоянии, но теперь есть шансы принести им покой.
— И конечно им нужен некромант для такого.
— Мы думали, что дело в тебе, а что если не так? — Антонин подался вперед, кажется, эта мысль его утешала. — Если Ami ТАК выслужится перед Боссом, то он сделает ей огромное одолжение: простит тебя.
Тому хотелось в это верить, но было то, что его терзало.
— Версия складная, только для подобного не нужно вылезать в окно.
— Я не понимаю зачем она это сделала, — Антонин откинулся на спинку кресла. — Да, чтобы она там не планировала, стоило заглянуть к тебе, и хотя бы в известность поставить. А то ты сейчас себе мозг жрешь… и нам.
Том молчал, думал, провел руками по подлокотникам своего кресла и начал свою мысль:
— С последней недели Аннет будет занята в школе… так что ты поедешь навестить родственников и заглянешь в эту Ванавару.
— Ты меня в Сибирь сейчас ссылаешь? — у Антонина аж рот приоткрылся. — В России ни для волшебников, ни для магглов это ничего хорошего не значит.
— Боюсь, — вздохнул Том, — что сибирский мишка сожрёт её быстрее, чем 45 килограмм профитролей станут несколькими тоннами звериной ярости.
— Она с Гришей, он её сопровождает и проследит чтобы…
— Что еще за Гриша?
— Мой двоюродный брат.
— Никаких, блять, Гриш рядом с моей женой! Собирайся и лети на всех парусах за ней.
— Ты ей не доверяешь?
— Ей я безусловно доверяю, ей я доверю свою жизнь и душу. А вот Грише я не доверяю. И что за имя такое… Гриша?
— Ну полное имя Григорий, но… ты сейчас так смешно злишься. Я расскажу Ami об этом.
Том фыркнул, а потом его словно осенило.
— Слушай, Антонин… я вот что вспомнил, я ведь один раз умер и воскрес. Разве это не даёт?..
— Не даёт, — тут же перебил Антонин, и видя озадаченное змеиное лицо, продолжил. — Ты сжульничал. Соприкосновение со смертью засчитывается только если тебя спросили, и ты ответил «да», ты же не дал Жнице задать тебе вопрос «хочешь ли ты вернутся?». Ты не был тяжело болен, и целители не вырывали тебя из рук Жницы. Ты не был спасен. Значит, ты и не умирал.
— Знаешь, — ворчит Том, — там впечатлений мне на всю жизнь хватит, так что я готов поспорить, умер я тогда или нет.
— Всё равно это жульничество. Так что пойду соберу вещи, — Антонин поднялся и направился к выходу.
— Как соберешься, — прилетело ему в спину от Тома, — сообщи мне. Мне всё равно надо в Восточную Европу, доеду с тобой до России и познакомлюсь с твоей роднёй. Может повезет, и успею перехватить Амелию, чтобы лично спросить, какого черта она устроила.
Антонин опустил голову и просто махнул рукой в знак того, что услышал.
***
На три дня Амелия задержалась в доме Долоховых, их путешествие требовало подготовки. Кузина Антонина, Ярослава, молодая, красивая, черноволосая девушка, вошла в гостиную. С плеча Долоховой слетела полярная сова. Она опустилась на спинку кресла, в котором сидела Амелия.
— Это пришло тебе, — протягивает цветы Ярослава, она тоже говорила с русским акцентом.
— Ах, Пьер, — улыбнулась Амелия. — Я просила его не переживать о цветах, но он очень боится моего мужа.
— Это цветы от него?
— Да, ещё в 1952 году он сделал заказ у Пьера, на сколько я знаю, Том дважды оставлял ему деньги, а Пьер не дурак. Он их положил на счёт в банке и на эти проценты развивает свой бизнес.
Ярослава взмахнула палочкой и на небольшом столике появилась ваза, куда Амелия и поставила цветы.
— Значит, — заключила Ярослава, опускаясь в кресло, — каждую неделю с провизией я буду доставлять и цветы.
— Ярослава, — покачала головой Амелия, — не утруждай себя этим.
— Что ты, — отмахнулась Долохова, — это очень красивый и чувственный жест от Волдеморта, пожалуй это то немногое, в чем я могу и хочу ему помочь. Кстати, у этой совы письмо, может тебе она его отдаст.
— Меня зовут Амелия, — представилась Дюма полярной сове.
Сова кивнула и протянула лапку. Амелия взяла письмо в руки и развернула его.
— Её зовут Букля, — тут же начала она, — это сова Гарри Поттера, он просит присмотреть за ней пока… цитирую: «один лысый черт, который каким-то чудом заполучил вас в жены, не отстанет от меня. Все расходы будут компенсированы после».
Ярослава звонко рассмеялась.
— Передайте Гарри Поттеру, — улыбается она, — чтобы явился за Буклей лично. Хочу познакомиться с человеком, который смеется в лицо смерти. Всегда восхищало подобное в людях. И пусть не волнуется о расходах, как-то некрасиво обирать столь юного мальчика.
— Его дедушка, Флимонт Поттер, сделал состояние на снадобье «Простоблеск».
— Да? Так Гарри Поттер ещё и с приданым? Любопытно, кто-то позарился на такого завидного жениха?
Амелия читала письмо дальше. Пусть иносказательно, но Гарри смог изложить в письме то, что он и двое его друзей заняты поиском крестражей. Но кажется уважаемый дядюшка не проинформировал Гарри, что в его открытую рану тогда в 1981 попала зараза. Амелия тихо выругалась. Надо также ответить Гарри, иносказательно, но чтобы он понял. Хотя, Амелия знает другой способ для связи и с Гарри он возможен, потому что в нем есть некромантская кровь.
— Мне надо ответить на письмо, я воспользуюсь твоим кабинетом? — Амелия поднялась.
— Даже не спрашивай, — улыбнулась Ярослава. — Гриша пока готовиться к вашему отъезду, думаю мы с тобой можем прогуляться. Этот заповедник очень красивое место, а столбы поражают.
— Да, так и сделаем. Ещё мне будет нужна ваша сова.
Амелия направилась к выходу, за её спиной раздался голос Ярославы:
— Надеюсь, у тебя получится уговорить духов.
— Надо уговорить одного, — в дверях ответила Амелия, — и если мой эксперимент будет успешным, остальные сами придут.