Another Brick In the Wall. Part 2 (2/2)

— Давно не слышал, как ты поешь, — мягко заметил Том.

Амелия смерила Тома гневным взглядом, скорчила рожицу, и запела:

Не ходи ко мне, желанная,

Не стремись развлечь беду —

Я обманут ночью пьяною,

До рассвета не дойду;

Ох, встану, выйду, хлопну дверью я —

Тишина вокруг села —

Опадают звезды перьями

На следы когтистых лап.

Пряный запах темноты,

Леса горькая купель,

И снова Том чувствует на себе этот взгляд, но в этот раз от Амелии:

Медвежонок звался ты,

Вырос — вышел лютый зверь.

Выпей — может, выйдет толк…**

Клара, Аннет, Лиза-Лиза и Лили подхватывают припев и поют вместе с Амелией. Закончив, Клара предложила:

— Может, в августе устроим вечер фольклора? Так давно не пели эти песни и не танцевали наши танцы.

— До августа дожить надо, — устало откликнулась Амелия.

Аннет, до этого расслабленная и спокойная, резко сорвалась с места:

— Мне же пора! Я возьму костюмы со стойкой? Завтра или послезавтра верну.

— Хорошо, — кивнула Амелия.

— Что ж, — говорит Том, умыкнув пару конфет, — мне тоже пора. Аннет, тебе нужна помощь?

Аннет замялась, оценивающе взглянула на Тома, затем тем же взглядом прошлась по стойке с костюмами.

— Ты чего такой добрый? — чуть прищурясь, спрашивает она.

— Считай это платой за доставленные неудобства, — легко ответил Том. — Амелия, — Том целует ее руку и поднимается с кресла. Лиза-Лиза тут же встает и подходит к Тому. — Я не смогу задержаться дольше, но представление посмотрю, — Том целует Лизу-Лизу в лоб. — Мисс Лили, — Том чуть повернул голову, — рад личному знакомству.

Лили неловко улыбнулась в ответ:

— Оно было крайне креативным, сэр.

— Зови его «ваше темнейшество», — тут же вмешалась Клара.

— Не учи юную леди плохому, — прошипел Том, а затем добавил. — А с тобой, старая гарпия, я не прощаюсь.

— Я всего на два года тебя старше, — пробурчала Клара, и откинулась на спинку дивана.

Том взмахнул палочкой и стойка с костюмами прокатилась до черного входа.

— Идем, Аннет, — позвал он, накинул мантию с капюшоном и пошел в сторону выхода.

Аннет, замешкавшись на секунду, побежала за Томом. Вдвоем они покинули ателье.

*(с фр.) сказки

**Мельница — Оборотень

***

Осталось четверо. Лиза перебирала струны гитары, наигрывая спокойную мелодию. Лили поднялась и подошла к комоду.

— Это он? — осторожно спрашивает она, рассматривая пару на фотографии, и оборачивается.

— Да, — ответила Клара, — его темнейшество во всем своем великолепии.

— Почему вы его так зовете? — поинтересовалась Лили.

— Ну, — вздохнула Клара и закурила, — свое имя он видите ли не любит, псевдоним он придумал себе ущербный… У этих то, — Клара обвела рукой Амелию и Лизу, — привилегированное положение, ну, а мне пришлось выкручиваться. Ну, а то, что его это прозвище раздражает — приятный бонус.

Лили взяла рамку в руки, чтобы рассмотреть пару на фото поближе.

— Ты очень на него похожа, — говори Лили, обращаясь к Лизе, а потом уточняет, — лицом. Особенно, когда волосы тоже темные.

— Чтоб твоему ребенку постоянно об этом напоминали, — хмыкнула Лиза, отложила гитару и потянулась к пачке сигарет на столике. — Те кто знают, часто мне об этом говорят. Параллели проводить забавно, но иногда это утомляет.

— Почему ты не дала песне доиграть? — внезапно спросила Лили, поставив рамку на место, и направилась гулять по ателье дальше.

— Там в конце, — задумчиво начала Лиза, закуривая, — учитель кричит на учеников. Papa вырос в детском приюте.

— Ого, — удивилась Лили.

— В маггловском приюте, — уточнила Амелия, и тоже потянулась к пачке. — Он, как и ты, Лили, до одиннадцати лет не знал, что волшебник. Думаю, Лизи не хотела ворошить детские воспоминания.

Лили, обойдя ателье, присела в кресло, в котором не так давно сидел Том, и спросила:

— Как так вышло?

Амелия тяжело вздохнула, закурила, и, взглянув на Лили, произнесла:

— Знаешь, вот встречаешь ты человека, вроде интересный, а он рот открывает, и ты понимаешь, что он в курсе насколько он интересный.

— Знаю такого, — хмыкнула Лили, и жестом попросила Лизу передать кружку с кофе.

— Том казался таким человеком, — продолжила Амелия. — И отчасти, это правда. Он был в курсе, но не придавал этому такого значения, как могло показаться на первый взгляд. У него с самого начала был свой капитан в голове, может это меня и очаровало, — Лили удивленно взглянула на Амелию. — Я ведь француженка, и, судя по тому, что писала Лизи, ситуация лучше не стала, наоборот, даже хуже. Вот тебе забава судьбы, Лили: моя семья более четырнадцати веков живет на территории Франции, потомственные волшебники, но сейчас, в глазах этого «благородного» британского «чистокровного» сброда, мы с тобой в одной лодке. В 40-х было получше, но не сильно. Как-то раз, один юноша подбросил мне дохлую лягушку на конспект.

— Зачем? — поразилась Лили.

— Напомнить, что я второго сорта, — хмыкнула Амелия. — Дурак, — поднесла сигарету к губам, выдохнула дым и продолжила. — И вот представляешь, слизеринец, староста, и, как поговаривали, потерянный сын благородного британского рода, Том Реддл зовет меня на рождественский вечер к Слизнорту. Конечно, — Амелия обвела руками помещение, — если бы я знала, что по итогу так получится, я бы трижды подумала, прежде чем говорить «да», но я не провидица. Я была искренне обескуражена им, ему было абсолютно плевать кто и что скажет, — Амелия стряхнула пепел в пепельницу. — Он окончил школу, через пол года исчез, а спустя шесть лет объявился на моем пороге уже в Париже. К тому моменту, я прекрасно понимала, что безгранично его люблю. Забавно, — вздохнула Амелия, — ему повезло ткнуть пальцем в небо и найти ту, что ему подстать.

Лили задумалась, а затем неуверенно спросила:

— Но вы же?..

— Не участвую и не поддерживаю его крестовый поход, — тут же ответила Амелия. — Иногда схожесть не очевидна на первый взгляд. Если копнуть глубже, знать больше, то на деле окажется, что у Темного Лорда куда больше общего с теми, кто сейчас в этой комнате, чем со сворой шестерок, воодушевленно идущей за ним.

Лили снова задумалась, взглянула на Клару, и озвучила свой следующий вопрос куда увереннее:

— Значит это правда, что он потомок Слизерина?

— Лорд Волдемор’, — спокойно начала Амелия, — может быть хоть потомок Мерлина, да и говорить все что угодно. Эта личность, человек без прошлого и без будущего. Философская субстанция, которая слишком много о себе думает. А вот Том Реддл, да, он прямой потомок Слизерина. Том гордится своими предками, эти чувства он привил Лизи.

— А вы?

— А я, Лили, живу настоящим, — Амелия вздохнула, — во всяком случае, пытаюсь, — Амелия замолчала, но потом продолжила. — Но на сколько я знаю, Волдемор’ никогда этого не говорил. Том осторожен со своим прошлым, никогда не знаешь, когда эти тайны тебе пригодятся. Я знаю, что эта теория пошла из-за того, что он говорит на парселтанге. Но для того, чтобы быть змееустом, не нужно быть потомком Слизерина, — фыркнула Амелия.

— Значит ты, Лиз, умеешь говорить со змеями? — с интересом спросила Лили, и сжала кружку.

Лиза затушила сигарету, отхлебнула кофе, пожала плечами и произнесла:

— Ну могу попросить змею тапочки принести.

— И только? — поразилась Лили.

— Конечно я говорю на парлсентанге, — рассмеялась Лиза. — И это и не язык вовсе, это… не знаю, что-то типо мысленной связи с шипением.

— Удивительно, — вздохнула Лили и принялась вертеть в руках кружку. — Простите, что задаю так много вопросов, — неловко улыбнулась. — В голове все это плохо укладывается.

Амелия тоже улыбнулась и наклонилась к Лили:

— Если честно, у меня тоже. Иногда просыпаюсь поутру, нахожу его в своей кровати, и думаю, кто этот мужчина и почему он здесь?! Но, и жизнь без него мне тоже видится слабо.

Амелия легко повела рукой и из белой дымки появилась небольшая книжка в красном переплете.

— Призову-ка я ее сейчас, — вздохнула Амелия. — А то про Лили я забыла сказать, но тебя моя дорогая объяснить проще, чем место, где находится подвал.

Клара принялась разливать остатки кофе, и с веселой ноткой поинтересовалась:

— И как вам Париж, мадемуазель Эванс?

— Прекрасный город, — тихо рассмеялась Лили. — Никогда не думала, что окажусь в месте, где женщины на двух языках кроют Темного Лорда на чем свет стоит.