La vie en rose (2/2)
***
Когда Амелия раскладывает на раскроечном столе ткань, Альбус задет самый важный для себя вопрос:
— Ты счастлива?
Амелия удивленно вскидывает бровь и стучит палочкой, материал захрустел под острыми ножницами.
— Ты же сейчас не про это? — она обводит рукой ателье. Альбус кивает. — Счастлива, профессор. Прости, что не привела в дом человека с добрыми именем, золотом, зовущим меня в жены. Вместо этого нашла мерзавца, который даст прикурить всем прочим мерзавцам.
— Ты никогда не была меркантильной, — ухмыляется в бороду Альбус. — Просто заметил, когда говоришь о нем, ты светишься словно рождественская елка.
— Так заметно? — удивляется Амелия. — Просто, когда думаю… когда знаю, что он приедет… у Эдит Пиаф есть песня, «Жизнь в розовом свете». Да, Том не говорит слова любви, но он знает много других хороших слов, что удивительно.
— Я не слышал этой песни, — говорит Дамблдор и ставит кружку с чаем на столик.
Амелия взмахивает руками и идёт к граммофону. Ставит пластинку, иголочка опускается. Шуршит. Комната наполняется музыкой. Женщина принимается танцевать. Ее движения мягкие и плавные. Она подпевает голосу французской певицы.
Des nuits d'amour à plus finir
Ночи любви никогда не кончатся,
Un grand bonheur qui prend sa place
Великое счастье занимает свое место
Des ennuis, des chagrins s'effacent
Огорчения, печали исчезают,
Heureux, heureux à en mourir
Счастливы, счастливы, настолько, что умереть можно.
Quand il me prend dans ses bras,
Когда он меня обнимает,
Il me parle tout bas
Он мне тихо говорит,
Je vois la vie en rose.
Я вижу жизнь в розовом свете.
Амелия поет, медленно движется в такт музыке, прижимает руки к сердцу. Иголочка съезжает. Песня закончилась. Но в голове Альбуса все еще звучит голос Дюма, пропитанный нежностью, любовью и счастьем.
— Но при всем этом, ты сохраняешь трезвый рассудок, — улыбается дядюшка, наблюдая за женщиной, которая идет обратно к раскроечному столу.
— Любовь и тупость не идут рука об руку, mon ami, — отвечает ему она. — Тем более, ты просил меня не делать глупостей.
Дамблдор уезжает через пару дней со свертком, в котором новые мантии и костюмы. А у Амелии есть еще свои дела, помимо Тома Реддла.
***
Так идут годы. Новости все хуже. Как и сам Том. Амелия знает, что он вернулся в Британию от Дамблдора. Уважаемый дядюшка стал директором. Но в начале июля, как заканчивается учебный год, Альбус все равно приезжает. Их поездки к океану добрая традиция. Он не спрашивает о Томе, хотя что-то сама Амелия ему рассказывает. Это не может не бросаться в глаза. Темная магия съедает мужчину. В разговорах Дюма сравнивает Тома с Дорианам Греем и едко подмечает, что Реддл что–то напутал в заклинании: и теперь где–то висит его прекрасный портрет, а все ужасы магии и поступков отражаются на его лице. Но есть и другой факт, который они не упускают, он все еще приезжает к ней. Дамблдор никогда не скажет об этом Амелии, но все чего желает профессор, чтобы Том Реддл остался в Париже.