Часть 8 (2/2)
Всю жизнь ее воспитывали в верности. Целиком и полностью. А сейчас она должна откинуть все в сторону и идти дальше? Предать память о своем Господине, предать его ради кого-то или чего-то другого, что будет дороже Его? Какая… Чушь. Какое изысканное наказание.
Она не слышит, как маленький Господин спускается со своего подоконника. Лишь замечает, когда его тень падает на нее. Он опускается на колени, звеня цепями на тонких щиколотках, протягивает ладони, обхватывая ее лицо. Слезы. Крупные и чистые. Срываются с черных ресниц.
— Я так виноват. Прости меня. Пожалуйста, прости меня, — шепчет он срывающимся голосом. — Я просто хотел, чтобы ты была всегда рядом. Я обманул тебя. Обрек на мучения. Я такой эгоист, мерзавец и глупец. Я забрал свободу, не успев ее тебе подарить.
— Не надо, Господин Юаэн, — просит Суэ, отнимая от своего лица его ладони. Но мальчик не слушает, утыкается ей в грудь и вздрагивает от рыданий, обхватывая ее руками.
— Я буду читать. Читать каждую строчку историй твоей жизни, Суэ. Всегда. Клянусь.
— Мы еще встретимся?
Синие глаза полны печали.
— Больше никогда.
Больше никогда.
Суэ выдыхает, прижимает к себе Господина, готовая сломать ему кости. Не отпускать.
Быть может, через сотню перерождений она будет его ненавидеть. Будет безумной и сумасшедшей искалеченной душой, не сумевшей отпустить его образ и идти дальше, стирая в пыль память о Юаэне. Но сейчас. Сейчас она позволит себе дерзость, за которую ее могли бы убить.
Таким, как Суэ, запрещено говорить об этом вслух. Особенно своим господам. Но теперь она… свободна. Как бы иронично это ни звучало.
— Я люблю вас, Юаэн.
Не как женщина любит мужчину. Совсем не так.
Вот только почему от этого чувства нет счастья. Только горечь.
Кто или что может быть дороже всего, что было?
***</p>
Какаши казалось, что все происходящее — просто безумие. Мир сошел с ума, он сам сумасшедший.
Рин. Обито. Учиха Мадара.
Он убил свою сокомандницу. А Рин хотела умереть от его руки.
Какаши сжимает голову руками, зарываясь пальцами в жесткие мокрые волосы, упирается лбом в кафель и стискивает зубы, чтобы не заорать. Вода льется на плечи. Разбивается о его тело, смывая грязь и кровь. Миссия была успешной.
Рин Нохара сравняла с землей всех нападающих. Внезапно вернувшийся из мертвых Обито Учиха в попытках успокоить свою сокомандницу был вынужден попытаться подчинить Треххвостого. И именно это и спасло Какаши, которого Обито вытащил из-под лап биджу.
Кири, Коноха. В тот день смешалось все. Биджу, скинув принуждение, пошел вразнос. Прибывшие из лагеря Конохи шиноби попытались хоть чем-то помочь. Подкрепление из Кири тоже решило не отставать. Кровавые реки, парочка новых озер и измененный ландшафт.
Безумие.
Если бы не Минато-сенсей, что прибыл на разгром и с помощью фуин-печати каким-то образом сумел усмирить биджу, то полегли бы там все.
Позже рассказывали, что это был просто Ад на земле. Кровь, грязь, вода. И Чудовище, безжалостно уничтожающее все на своем пути. Какаши этого не помнил. Он очнулся уже в больнице с угрозой навсегда перестать быть шиноби. Он пробыл в изоляции несколько месяцев, пролежав в госпитале. А после Минато, которого в течение трех дней сделали Хокаге, отправил его на службу в АНБУ.
Уже позже Какаши понял, что таким образом его просто спрятали. Защитили. Обито попал в застенки Морино Ибики и рассказывал об Учихе Мадаре и каком-то массовом гендзюцу. Коноха, только вздохнувшая от окончания войны, подняла щиты и показала полную боеготовность.
Рин была тоже под заключением. Ее спрятали в засекреченном месте, где Минато лично разбирал печать марионетки на ее сердце.
Клетки Хаширамы Сенджу. План по захвату мира. Учиха Мадара.
Остатки гендзюцу на шиноби Тумана, которые сами не особо понимали, зачем запечатали биджу в Рин.
Учиха в мгновение ока пришли в полную боеготовность. Коноха, уже начавшая забывать о величии и смертоносности клана основателя, буквально вздрогнула. Заслышав о Мадаре, из квартала вышли старики, которые уже считались списанными со счетов. Но которые помнили, кто такой Учиха Мадара. Были подняты архивы и хроники. Сенджу, Учиха.
Глаз Луны, Вечное Цукуеми.
Клан Хьюга, заслышав об этом, окопался в архивах и начал искать упоминания страшной легенды. Кушина Узумаки тоже в стороне не осталась.
Легенды о Богине-Кролике. Клан Ооцуцуки. Кагуя. Десятихвостый.
Дыбом вставали волосы от старинных легенд. Никто не хотел верить в их правдивость. Но если сведения хоть частично были правдивы…
— Обито говорил, что то существо звали Зецу, — Минато устало вздыхает. — Ты что-то об этом знаешь, Гончая?
— Хоши.
— Что?
— Она сказала, что за всем этим стоит не человек, — хрипло говорит Какаши сквозь свою маску. — Она говорила, что ее похитили не туманники.
— Она и Рин об этом говорила, — кивнул Четвертый Хокаге.
В каких дряхлых легендах откопали это странное имя — Зецу — Какаши не знал, но что Учиха очень злобно отреагировали на некоторые сведения, слышал.
Труп старого Мадары Учиха обнаружили в пещере, о которой говорил Обито.
Легенда о Десятихвостом очень заинтересовала Кушину Узумаки, да так, что она рискнула спросить у своего биджу об этом. По ее словам, Лис орал матом на тупых людишек, решивших уничтожить мир и себя заодно. Орал про придурка Мадару, Зецу его привел в бешенство, а от имени «Кагуя Ооцуцуки» он едва не вырвался из печати.
— Он сказал, что лучше сам нас всех прикончит, чем даст уничтожить мир и себя заодно, — говорила Кушина, в защитном жесте прикрывая едва заметный живот. В свете последних событий беременность была под угрозой. Ее хранили как зеницу ока и держали в секрете.
Зецу найти так и не смогли.
Но хоть труп Мадары немного всех успокоил. Многие помнили, что именно он натравил на Коноху Девятихвостого.
Наруто Намикадзе родился в строжайшей тайне. И с рождением сына Хокаге народ вздохнул немного спокойнее.
Рин стала залогом мирного договора между Туманом и Листом. С этих пор она теперь не имела права покидать Коноху. После ее смерти биджу вернется Туману, а до тех пор она не участвует в боях и вообще числится практически гражданской. Обито Учиха стал тем, благодаря кому Сенджу Цунаде научилась создавать протезы для шиноби, совершив прорыв в медицине. Клан Учиха поручился за него. Но к Рин Нохара он не мог приближаться ближе, чем на сто метров, пока не докажет свою благонадежность.
Он тоже был лишен права покидать Коноху и оказался под постоянной охраной.
Что же до Какаши. Он стал личным телохранителем семьи Намикадзе. Связь с товарищами ему было запрещено поддерживать. Да он и не хотел. Смотреть на Рин и представлять ее вместо Хоши было невыносимо. Какаши любил своих друзей, но простить ей такое не мог. Она едва не использовала его для самоубийства…
Тело Хоши же не было найдено. Не было дела до мертвецов, когда бушевал биджу, только до живых. Демон втаптывал шиноби в землю. Все смешалось. В убежище, где держали Хоши и Рин, была найдена ее повязка генина, которую и похоронили. Какаши приходил на ее могилу стабильно раз в месяц, таская цветы. Самые разные.
Он все равно не знал, какие она любила.
Он вообще не знал о ней ничего. И, как оказалось, никто толком ничего не знал.
Он просыпался в кошмарах, вспоминая, как ее же собственный подарок, вакидзаси, вошел ей в грудь, озаряя пространство чакрой молнии. Она была другой. Волосы длиннее, другого оттенка, глаза.
И улыбка. Легкая, спокойная.
— Спасибо.
Этот голос и эта улыбка снились в кошмарах.
Самоубийца. Самоубийца.
Но на гранитном камне — героиня.
Мертвая.
Он бросил ее. Раз за разом бросал. Потому что Рин была важнее. Всегда. Потому что невзрачная, странная и подозрительная девчонка была ему чужой. Была никем. Он действительно был мусором. Самым настоящим.
Потому что, выбирая между товарищами, он всегда выбирал того, кто дороже. Так по-человечески отвратительно.
Какаши опирается на дерево спиной. Смотрит на ветви, раскинувшиеся вверху, запрокинув голову. Три имени в неровном круге. Сора, Иоши, Хоши. Никого из этих людей теперь нет в живых. Никого из них он не знал. И не узнал бы, если бы не убил ту, которая была последней из этой троицы.
Три года. Сегодня три года, как он убил свою сокомандницу.
— Гончая! — рядом приземляется ворон. — Код девять.
— Понял, — Какаши срывается с места.
Кушина Намикадзе снова была беременна.