6. (2/2)
- Мы можем поговорить в более спокойной обстановке? - он был все так же нарочито спокоен и подчеркнуто любезен.
- Да, - кивнула девушка, - идите за мной.
Он был готов всегда идти за ней, хоть на край света. Вот только Алина позволять этого не собиралась. Они прошли в пустую классную комнату. Александр огляделся, хмыкнул и присел на краешек учительского стола, подчеркивая, что главный сейчас здесь он, и вести в этом разговоре тоже будет он. Протянул Алине стаканчик.
- Кофе?
Старкова вскинула бровь, осторожно, стараясь не коснуться пальцев мужчины, взяла кофе, принюхалась и отставила стаканчик. Александр, раздосадованный тем, что не случилось даже мимолетного прикосновения, нахмурился, плотно сжав губы.
Он смотрел на Алину и чувствовал, как воздух в классе густеет, превращаясь в вязкое желе, которое с трудом проталкивалось в легкие. Цветочный запах окутывал его, подобно плотной пелене, заставляя терять остатки разума. Невозможность коснуться Алины выводила Александра из себя. Она была такая чужая, далекая сейчас, хотя стояла всего в нескольких шагах от мужчины! Морозов скрипнул зубами, демонстративно посмотрел на часы.
- Я бы предпочел, - произнес спокойно, - чтобы ты не мешала мне делать мою работу, - нарочно перешел на «ты», напоминая ей, что они, отнюдь, друг другу не чужие, что бы там девушка себе ни думала.
- Каким это образом? - тут же вскинулась Алина.
- Я не прошу ничего сверхестественного, Алина, - в отличие от повысившей голос Заклинательницы, Александр говорил тихо. Он всегда говорил тихо, когда хотел, чтобы его услышали, очень трудно злиться и прислушиваться к кому-то.
- Ты просишь впутать детей в эту... встречу, - с отвращением произнесла Алина, - они всего лишь дети! Для них это большой стресс!
- По-моему, ты преувеличиваешь, - пожал плечами Александр, - по-моему, они в восторге, им все интересно. И да, - он не позволил ей возразить, - предвосхищая твой следующий вопрос, я настоял на том, чтобы минимизировать присутствие подростков. Они часто эмоционально лабильны, мне бы не хотелось неожиданностей.
- Я бы минимизировала присутствие вообще кого бы то ни было! - рыкнула Алина, - подвергать опасности...
- А, - перебил ее Морозов, склонив голову набок, - вот в чем чело. Ты мне не доверяешь.
- С чего бы мне тебе доверять? - раздраженно дернула плечом девушка, бросив на мужчину сердитый взгляд.
Александр прищурился, окинул ее фигуру нарочито медленным взглядом, не отказывая себе в этом удовольствии. Он ведь помнил, как это тело горело в его руках, помнил, что ни один сантиметр карамельной кожи не остался без поцелуя. Судя по тому, как порозовели щеки Алины, она тоже помнила. Упрямая девчонка! Все могло бы быть иначе! Александр скрипнул зубами. Как же он злился на нее, проклятье! За побег! За упрямство! За недоверие!
- Серьезно, Алина? - спросил насмешливо, - до недавнего времени ты очень даже мне... доверяла, - ухмыльнулся, снова окидывая девушку долгим взглядом с ног до головы, провоцируя, напоминая, расшатывая.
Она бросила на Заклинателя гневный взгляд.
- Прекрати! - прошипела, сжимая руки в кулаки, - мы же договорились!
- Я ни о чем с тобой не договаривался, - отчеканил мужчина, делая шаг к девушке.
Она дернулась назад, налетая на парту, стаканчик с кофе опасно закачался на краю, а Морозов понял, какую ошибку совершил, оказавшись так близко. У него на мгновение закружилась голова от желанной близости, от тепла ее тела, от цветочного запаха с нотами цитруса, от взволнованного дыхания. Он видел, как расширились ее зрачки, закрывая радужку цвета молочного шоколада, как бился сосуд на шее, выдавая волнение с головой, губы приоткрылись, словно девушка молила о поцелуе. Александр склонился ниже, поставил руки по обе стороны от Алины, заключая девушку в ловушку, заставляя выгнуться, чтобы быть дальше, и одновременно с этим она оказалась ближе. Морозов сходил с ума, готовый взять ее прямо в пустом классе, забыв об осторожности, и о том, зачем он здесь. Она была нужна ему. Так сильно нужна!
- Александр, - прошептала девушка, - пожалуйста. Не надо.
Это тихое и обреченное «не надо» было словно ушат ледяной воды на голову. Морозов медленно выпрямился, прищурился глядя сверху вниз.
- Я попрошу не мешать мне и моим людям выполнять нашу работу, - произнес сухо, зло, переборщил, видимо, с тоном, потому что девушка побледнела, - полагаю вашему супругу, госпожа Старкова, необходимы деньги Петра Ланцова, и вы не хотите их лишиться, если визит сорвется.
- Что?! - она вспыхнула мгновенно, - да как ты смеешь?! Эти деньги не мне и не Мальену! Это деньги для приюта! Мы никогда... ни разу... - она задыхалась от возмущения, - это беспочвенные, безосновательные обвинения! И необоснованные угрозы!
Она злилась. Александр получал от этого жгучее удовлетворение. Он хотел ее расшатать, вывести из себя. Отомстить за собственную злость и обиду.
Дверь в класс распахнулась, на пороге появился улыбчивый Оретцев.
- Мистер Морозов! Рад видеть! Мне сообщили, что вы здесь, - он перевел взгляд на взъерошенную Алину, улыбка стала тусклее, - что-то случилось? - с тревогой посмотрел на жену.
- Случилось, - ответил за Алину Морозов, - вам следует объяснить вашей супруге, мистер Оретцев, что мешать службе безопасности вашего гостя и потенциального мецената не стоит. Ей следует понять, как много решают деньги. Всего хорошего, - от души насладившись видом побледневшего Мальена и не посмотрев на Алину, Александр вышел за дверь.
Морозов быстрым шагом миновал холл, территорию приюта, а оказавшись в машине, от души ударил по рулю ладонью, выругался зло. Мрачно посмотрел в окно, здание Керамзина на фоне серого неба навевало тоску, собирался дождь, ветки деревьев раскачивались все сильнее. Александр чувствовал, как гнев накрывает его с головой, царапает изнутри, напоминая, что Алина больше не принадлежит Заклинателю Теней, что все было мимолетной интрижкой на морском побережье, и не ее вина, что это Морозов увлекся, как мальчишка. Но ведь какое-то время ему казалось, что и для девушки их роман - нечто большее, чем летнее увлечение. Он не мог так ошибиться, волькра задери всех этих детей и Мальена Оретцева в придачу! А, впрочем, стоит сказать директору Керамзина спасибо, потому что даже Святые не знают, до чего бы они с Алиной договорились или... дошли, если бы Оретцев не появился на пороге класса.
Александр прикрыл глаза, вспоминая взволнованное дыхание и жар тела, карие глаза, смотревшие с отчаянием и вожделением, и цветочный запах, забивающий ноздри. Он хотел свою Алину обратно себе. И был убежден: девушка тоже желала его. Так в чем же тогда дело? Очевидно, в ее муже. Но если измена для нее неприемлема, то зачем же был тот роман в Ос Керво? И если вести двойную жизнь Алина не хочет, а Морозов и сам бы этого не хотел, потому что его Заклинательница Солнца должна принадлежать только ему, то можно и расторгнуть брак. Разводы в Равке, в отличие от консервативной Фьерды, не запрещены. Хотелось верить, что за всем этим не кроется двойного дна, что это всего лишь нерешительность Алины, ее страх перед переменами. Ну или любовь к мужу. Мысль эта совершенно не порадовала Александра.
Бросив еще один мрачный взгляд на Керамзин, Морозов выехал за территорию приюта, устремляясь на север столицы.
У его сестры было три любимых... ночных клуба. Так, по крайней мере, Улла их называла. Уровень этих клубов Александр определял другим словом - «притон». Улла со своей группой выступала и в более приличных местах.
Александр не раз слышал, как пела сестра, она была талантлива, но сам Морозов считал, что недостаточно, чтобы пробиться на самый верх медиа-индустрии, поэтому считал ее мечту стать известной певицей неосуществимой. Пару лет назад мужчине стало казаться, что и Улла это поняла, что вполне счастлива там, где она есть. Он ошибся. Пытался собрать собственную разваливающуюся на куски жизнь и упустил, что Улла, как оказалось, не отказалась от мечты. Мать ей никогда не простит брошенный университет, а сама Улла не вернется. Это Александр знал точно, сестра была такой же упрямой, как и вся его семья.
Бросив машину в переулке за пару кварталов до клуба, Александр, надеясь на то, что найдет сестру именно здесь, прошел вечерними улицами Ос Альты, вдыхая душный воздух, суливший скорый дождь. К двери в клуб подошел, когда на землю упали первые капли дождя, сунул охраннику на входе деньги и под недовольный ропот толпы прошел внутрь. Он сразу окунулся в атмосферу шума и дешевой музыки, сияли огоньки, на танцполе двигались тела. Посетителей было еще не много, вечер только начинался, протолкавшись к стойке Морозов спросил Уллу. Девушку здесь знали, бармен, получив весело хрустнувшую купюру, покачал головой. Уллу сегодня, да и вообще последние месяца два, здесь не видели. Александр отказался от предложения выпить и отправился дальше.
С каждым новым местом мрачнел все больше, вечер плавно перетекал в ночь, любителей ночной жизни становилось все больше. Александр чувствовал усталость и раздражение. Уровень каждого следующего заведения стремительно падал.
Последнее представляло собой полуподвальное помещение, где сладковатый запах травки плыл над толпами разгоряченных людей подобно туману, подобно дыму опия, который еще пару веков назад завозили из Шухана, продавая пресыщенным жителям столицы, приглашая в опиумные притоны, ради экзотики и наслаждения.
Александр поморщился. Он видел, что наркотик творит с людьми, в Шухане им не брезговали и сейчас. Красноватый свет мешал, Александр проталкивался вперед.
Сестру он увидел почти сразу, точнее услышал. У нее все еще был прекрасный голос, пела она какую-то незамысловатую песенку о любви, совсем не похожую на ее обычный репертуар. Движения Уллы были раскоординированы, она то спотыкалась, то оказывалась слишком близко к краю импровизированной сцены, рискуя упасть, то, наоборот, делала до смешного маленькие шаги, покачивалась в такт музыке, запрокинув голову, но пела по-прежнему прекрасно. Александр замер у стены, наблюдая за сестрой, ожидая, когда же песня закончится. Отшил какую-то ярко накрашенную девицу, вздумавшую снять его на ночь. Кажется, девица не обиделась, только сверкнула улыбкой, пробормотала нечто «ууууу, какой серьезный!» и удалилась, покачивая бедрами, обтянутыми короткой юбкой. Наконец, песня закончилась, толпа взвыла, Улла скрылась за сценой, куда, расталкивая людей, устремился и Александр.
Он нашел сестру в каком-то закутке, упоенно целующейся с белобрысым парнишкой, руки которого уже полезли сестре под юбку. Не долго думая, Морозов схватил парня, отталкивая.
- Э! - рыкнул мальчишка, - ты че?
Александр даже не посмотрел на него.
- Собирайся, - отрывисто приказал сестре, внимательно глядя на нее.
Улла была растрепана, на лбу выступили капельки пота, грудная клетка быстро вздымалась, зрачки были расширены.
- Я не понял, - парень попытался схватить Александра за плечо, Морозов резко развернулся, сбрасывая руку, - пошел. Вон, - процедил тихо и веско, собирая в своих руках тени, глаза его потемнели. Пожалуй, ему нужен был только повод, чтобы сорваться, все накопленное за день раздражение рвалось наружу.
Парень попятился, бросил на Уллу отчаянный взгляд. Странно молчаливая сестра вступаться за незадачливого кавалера не спешила.
- Улла, - снова повернулся к сестре Морозов, с тревогой взглядываясь в глаза, подернутые дымкой. Это не было похоже на алкоголь, и Александр стиснул зубы, - едем домой.
Сестра встрепенулась, вздрогнула. Будь она животным, шерсть бы сейчас встала дыбом. Слово
«дом» вывело девушку из транса.
- Я не поеду к ней домой! - рыкнула, злобно глядя на брата.
- Не надо к ней, - невозмутило ответил Морозов, - поживешь пока у меня. Давай же, - он протянул к девушке руки, осторожно приобнял, - идем.
- Правда? - в глазах сестры тлела безумная надежда.
- Правда, - тихо произнес Александр, - давай-давай, - он мягко, но непреклонно подталкивал Уллу к выходу.
- Сумочка! - встрепенулась сестра.
Пришлось зайти за сумочкой. Пока сестра собирала разбросанные по грязному столику импровизированной гримерки вещи, сканировал взглядом пространство, все еще надеясь увидеть пустую бутылку, а скорее всего и не одну. Но в гримерке было пусто.
Наконец, Улла собралась, шагнула к брату, неловко покачиваясь на высоких тонких каблуках, да так и повисла на мужчине, бездумно улыбаясь. Наркотический трип окончательно накрыл ее. Александр подхватил девушку на руки, слушая какое-то мурлыканье на ухо, прошел узкими коридорами, выходя через заднюю дверь клуба. Заклинатель уложил сестру на заднее сидение машины и так резко стартовал с места, что взвизгнули шины.
Они доехали до дома в рекордно короткие сроки. Наверняка потом Морозов получит парочку штрафов за превышение скорости. У охранника в парадной округлились глаза, когда он увидел Александра, несущего на руках свою сестру.
- Мистер Морозов, - счел нужным поинтересоваться, - нужна помощь? - голос был сух и деловит. В его доме на охране не сидели старушки, вяжущие носки внукам, или мужчины за пятьдесят с пивным брюшком. Ребята из охраны знали свое дело. В их комплексе проживало слишком много высокопоставленных лиц, чтобы пренебрегать безопасностью.
- Нет, спасибо, - сухо отозвался Морозов, охранник понимающе кивнул.
Уложив сестру в гостевой спальне, заботливо накрыв пледом и оставив на тумбочке бокал воды с таблетками от головной боли, Александр прошел в ванную. Из зеркала на него смотрел уставший мужчина, темные круги под глазами были подобны теням, что он призывал. Словно и не было никакого отпуска. Слишком много навалилось дел в последнее время.
- Твою мать, - пробормотал Морозов, умываясь, прикрывая глаза, понимая, что очень устал. А ведь выходного завтра, - бросил быстрый взгляд на часы, - уже сегодня не предвидится.
***
В его снах было много крови и криков боли, своей и чужой. Стояла влажная жара, форма прилипала к телу. Он видел, как его сослуживец шел на ощупь, потому что взрывной волной ему выбило глаза. И Александр ничем не мог ему помочь. Руки были в крови и грязи. И, кажется, от крика он сорвал голос.
- Алекс! - резкий тон сестры, вырвал его из оков мучительного сна, мужчина рывком сел на кровати, дышал загнанно и тяжело, в ушах еще стояли крики боли.
За окном светлело небо, Улла стояла над ним, чуть покачиваясь, бледная и уставшая, но в глазах, наконец-то, появилась осмысленность.
- Снова кошмары? - тихо спросила сестра, присаживаясь на краешек кровати, ее движения были плавными и неторопливыми, она не хотела волновать Александра еще больше.
Раньше его всегда сердила такая осторожность, теперь он был благодарен. Морозов пожал плечами, ответ на вопрос был очевиден. Они помолчали немного. Александр знал, что больше не уснет. Наверное, стоило выпить кофе и поехать на работу, но покидать постель, пусть и ставшую колыбелью кошмаров, не хотелось.
- Не помню, как оказалась у тебя, - призналась Улла.
Александр вздохнул, подвинулся, сестра с готовность забралась к нему под бок, мужчина обнял ее.
- Улла, так нельзя.
- Не могу находиться с ней в одном доме, - отозвалась девушка, - ненавижу ее.
- Ты пока можешь пожить здесь, - произнес мужчина, - но я говорю не о том. Наркотики, Улла.
- Я не употребляю, - поспешно отозвалась сестра.
- Улла, - строго произнес Заклинатель.
- Это только сегодня, - пошла на попятный Улла, - мне было нужно.
Александр ей не верил, но не стал комментировать. Ему не хотелось выяснять отношения сейчас. Он постепенно проваливался в сон, слушая тихое сопение сестры под боком. Она всегда обладала удивительным даром успокаивать его. После ранения она стоически терпела его раздраженные злые выпады, ночевала у него, прогоняя кошмары.
- Как Алина? - вдруг спросила, вырывая его из оков сна, заставляя напрячься.
- Не будем это обсуждать, - сухо произнес Морозов.
- Она мне понравилась, - произнесла сестра.
- Улла, - обреченно произнес Александр, - пожалуйста, давай не будем. Я ценю твой интерес к моей личной жизни, но не стоит.
- Просто хотела сказать, что такую девушку не стоит упускать. Она тебе подходит, - иногда с эмпатией у его сестры были большие проблемы.
- Улла, мне рано вставать, - он старался звучать мягко, - мне нужно еще немного сна.
Улла фыркнула, было видно, что ее распирает от желания продолжить разговор, но она промолчала. Повозилась немного рядом, устраиваясь удобнее, и затихла. Александр же так и не уснул до звонка будильника.